Сергей Кургинян - Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России

• Название: Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России
• Автор: Сергей Кургинян
• Жанр: Политика

Сборник "Радикальный ислам: взгляд из Индии и России" включает результаты исследований, проведенных аналитиками российского Международного общественного фонда "Экспериментальный творческий центр" (Центр Кургиняна) и индийского исследовательского центра Observer Research Foundation. Авторы рассматривают в широком политическом, экономическом и философском контексте исторические и социальные аспекты появления и развития радикальных тенденций в исламе. Предметом изучения является также деятельность радикальных исламистских группировок. Особое внимание уделяется их участию в террористических акциях, направленных против конкретных государств Южной Азии. Исследуется степень угрозы овладения радикальными исламистскими террористическими группировками оружием массового поражения.

---

Первоначально деобандийский центр возник как один из центров, созданных последователями Валиулла-Шаха – теолога-обновителя, также принадлежавшего ордену накшбандийа, а в дальнейшем воспринявшего в существенной степени ваххабитский подход к религии (прежде всего очищение мусульманской веры от нововведений). Уже в этом явлении ясно проглядывает процесс освоения накшбандийским течением ваххабитских подходов к борьбе за чистоту веры.

Формирование и развитие деобандской традиционалистской школы началось с основания в 1866 г. в деревне Деобанд в северной Индии небольшого медресе. К концу XIX века новый религиозный центр уже насчитывал более двадцати медресе, расположенных на территории Британской Индии, включая территорию современного Пакистана.

Поскольку значительная часть преподавателей Деобанда принадлежала к последователям суфизма, то этим принято объяснять тот значимый факт, что деобандийцы, несмотря на свою позицию «очистительства», считали культ «святых» неотъемлемой принадлежностью подлинно исламского общества. И это долгое время служило причиной их конфликтов с «истовыми» ваххабитами. Точнее всего будет сказать, что деобандийцы создали выверенное сочетание фундаменталистской требовательности к чистоте ислама с верностью духовности шейхов. Деобанд стремится очистить ислам от серьезного влияния южноазиатских религиозных практик. И в то же время деобандийцы не возражают против суфийских практик, связанных с почитанием мест погребения святых34.

Таким образом, Деобанди – это пример исламского «очисти-тельства», близкого по сути своей к «очистительству», пропагандируемому ваххабитами. Однако это «очистительство» не только не антагонистично суфиям, но и имеет явно выраженный суфийский генезис. Свою двойную духовную идентичность Деобанди передает по наследству своим воспитанникам – движению Талибан. Это происходит, несмотря на тесные связи Талибана с саудовскими ваххабитами.

Разумеется, влияние движения Деобанди на талибов не означает абсолютного сходства между этими двумя движениями, и на это указывают специалисты. Так, историк движения Талибан Ахмед Рашид подчеркивает: несмотря на схожесть воззрений талибов с традициями Деобанди, «талибы довели эти традиции до крайности, что оригинальные деобандисты никогда не примут»35. Однако история движения Деобанди показывает, во-первых, что его основатели и сторонники никогда не были мягкотелыми созерцателями, чуждыми политической борьбе. И, во-вторых, что их особое внимание к состоянию дел в Афганистане не является временным.

Деобандийцы проявляли острый интерес к Афганистану задолго до того, как началось формирование движения Талибан. И дело тут не только в том, что, по словам Ахмеда Рашида, «некоторые руководители деобандистов по обе стороны границы происходят из пуштунского племени дуррани, живущего вокруг Кандагара и пакистанского Чамана»36. Еще в 1879 году, когда в Индии было 12 део-бандийских медресе, в них училось значительное число афганцев, имевших устойчивую репутацию вспыльчивых и мятежных.

Далее, в период Первой мировой войны, Деобанд оказался центром организации антианглийского восстания – под лозунгом защиты священных прав турецкого халифа. Эмиссары Деобанди были направлены не только во многие районы Индии, но и за ее пределы. В рамках этой деятельности один из идеологов индийского панисламизма Убейдулла Синдхи отправился в Афганистан для переговоров с эмиром Афганистана Хабибуллой и младоафганцами37. В Афганистане Синдхи создал организацию индийских эмигрантов – Отделение Индийского национального конгресса, в которое вошли и мусульмане, и индусы. Это Отделение сформировало в Кабуле «временное индийское правительство». Поскольку в дальнейшем в руки англичан попали полосы шелка с планами восстания, то это явление получило название «заговора шелковых писем». В этих планах Афганистану отводилась важная роль: мусульман Индии должны были поддержать и приграничные пуштунские племена, и регулярные войска Афганистана, а также других исламских стран38.

Многое указывает на то, что движение Деобанди, поддерживая высокий уровень религиозного образования, в то же время считает допустимым и необходимым участие в борьбе за форму правления и влияние на властителей.

Так, в первой половине ХХ века афганские власти стремились вступить в сотрудничество с Деобандом, чтобы в рамках этого сотрудничества построить в стране сеть медресе. В 1933 году улемы из Деобанда присутствовали на коронации Захир Шаха в Кабуле. Они заявили, что Деобанд хотел бы «готовить таких улемов, которые в изменяющихся условиях современности могли бы содействовать свободному правительству в исламском мире и честно работать для государства»39 .

Очевидно, что такие акции и высказывания плохо совместимы с мифом о замкнутости и аполитичности деобандийцев. Кроме того, приведенные факты позволяют считать интерес деобандийцев к Афганистану практически постоянным. И участие Деобанди в формировании движения Талибан – это лишь последнее проявление такого интереса. Наконец, хотелось бы обратить внимание на то, что причастность деобанди к деятельности, связанной с борьбой за власть в центральноазиатском регионе, – это наследственная черта тариката накшбандийа.

Талибы – и современный накшбандийский тарикат

Движение Талибан связано с братством накшбандийя отнюдь не только через движение Деобанди. Братство имеет собственные вековые корни, как общеафганские, так и конкретно пуштунские.

Яркий тому пример – фигура Себгатулло Моджаддеди. Моджаддеди – пуштун и потомок основателя североиндийской ветви ордена накшбандийа-муджаддидийа40. Основателем ветви накшбандийа-муджаддидийа (то есть ветви «обновленческой») считается тот самый крупнейший накшбандийский обновитель ислама Ахмад Сирхинди41, о котором уже говорилось выше.

Известный пакистанский журналист-международник Ахмед Рашид дает сильную оценку роли клана Моджаддеди в Афганистане: «Семейство Моджаддеди возглавляло орден накшбандийа и на протяжении веков было тайной властью в Кабуле»42. Даже те, кто считает эту оценку преувеличенной, признают, что влияние Себгатулло Моджаддеди в афганской политике ХХ века крайне велико.

В 1979 году Себгатулло Моджаддеди создал в Пешаваре свой «Национальный фронт спасения Афганистана» (Джабха-и-Наджат Милли Афганистан). В руководстве этой организации периода моджахедского движения в Афганистане находилось значительное количество пуштунов, последователей накшбандийа. Фронт имел влияние в целом ряде афганских провинций (влияние, основанное и на этнической, и на этой суфийской общности). В 1992 году Себгатулло Моджаддеди стал первым моджахедским президентом Афганистана43. Но и после ухода с первых ролей в афганской политике С. Моджаддеди сохранил авторитет в афганском обществе: в 2004 году он выступил в роли председателя всеафганского конгресса – Лойа джирга. В дальнейшем Себгатулло Моджаддеди – спикер сената в афганском парламенте.

Как мы видим, близость пуштунов и тариката накшбандийа действительно старше, чем движение Талибан. И эта близость оказалась в какой-то степени унаследована талибами. В противном случае они просто не могли бы претендовать на духовно-политическое влияние в ключевом – пуштунском – сегменте афганского общества.

Движение Деобанди и современные ветви тариката накшбандийа в Пакистане

Как уже было показано, само движение Деобанди сложилось в русле традиции исламского обновленчества, сформированного в Индии со времен накшбандийских теологов-обновителей Ахмада Сирхинди и Валиуллы-Шаха. Но и с современным тарикатом Деобанди имеет самые непосредственные связи. Так, например, к движению Деобанди относится активно действующий в современном Пакистане орден накшбандийа-увайсийа. А это братство, которое в своей цепи духовной преемственности указывает Ходжи Ахрара – того самого преобразователя ордена накшбандийа, который направил его на путь теократизма. Современным главой тариката является шейх Мухаммад Акрам Аван, а центр тариката Дар-уль-Ирфан расположен в провинции Пенджаб (г. Мунар в районе Чакваль)44.

Тарикат накшбандийа-увайсийа активно пользуется современными средствами распространения информации и располагает серией взаимосвязанных сайтов45. Но это далеко не все возможности шейха Авана. Халед Ахмад, автор статьи The Grand Deobandi Consensus, сообщает, что руководимое шейхом Аваном медресе в Чаквале известно своими связями в пакистанской армии46.

Говоря о цепи преемственности, ведущей от основателей и преобразователей братства накшбандийа-ходжаган к современным шейхам – сторонникам Деобанди, нельзя не упомянуть еще одну весьма известную фигуру. Это один из самых известных современных суфийских мастеров – шейх Зульфикар Ахмад, строгий приверженец Деобанди, современный глава ордена накшбандийа-муджаддидийа. Деятельность шейха Зульфикара Ахмада не ограничивается центральноазиатским регионом. Среди мюридов шейха значительное число новообращенных мусульман в странах Америки, Европы, Азии и Африки. Сам шейх много выступает как на языке урду, так и на английском языке. Он совершает поездки в разные страны мира.