Журнал «Если» - «Если», 2012 № 01

• Название: «Если», 2012 № 01
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: ISSN 1680-645X

Кристин Кэтрин РАШ. СОВЕТ УБИЙЦЫ

«Тебе нужно было просто вышвырнуть его за борт через шлюз…»

Александр ЯБЛОКОВ. КАНАТНЫЕ ДОРОГИ: ДЕНЬ ПОСЛЕДНИЙ

Этой необычной профессии приходит конец даже в альтернативном мире.

Джек МАКДЕВИТТ. ПРОЕКТ «КАССАНДРА»

Давайте же определимся: были на Луне инопланетяне или нет?

Эдуарде Дельгадо САИНО. НАДЕЖДА НА СПАСЕНИЕ

Умирая последней, его надежда вновь воскресает и опять уходит в смертельное небытие.

Норман СПИНРАД. МУЗЫКА СФЕРЫ

Оказывается, есть мелодии, которые мы не слышим. Ну, а если постараться?

Джерри ОЛШЕН. ШАРЛАТАН

Сойтись в поединке приглашены ученый-медик и гомеопат. Истина обнаруживается там, где ее никто не искал…

Стивен БЁРНС. ЖДИ!

Даже когда отношения радикально меняются, отголоски старых могут быть весьма живучими.

Майк РЕЗНИК. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Подлинной привязанности не помеха любое обличье.

Вандана СИНГХ. СУТРА МЛЕЧНОГО ПУТИ

Можно ли влюбиться в человека через полторы тысячи лет после его смерти?

Тимофей ОЗЕРОВ. ЛЕОНАРДОПАНК

Давнишняя история в новейшей инкарнации.

Александр РОЙФЕ. НЕЧТО И НИЧЕГО

Эволюция фильма как результат эволюции общества.

Аркадий ШУШПАНОВ. ФЭНДОМ КИНО

Фэны, гики и прочие — новые герои кинематографа?

Дмитрий БАЙКАЛОВ. НЕ ТРОГАЙТЕ КУБИНСКИХ ЗОМБИ!

Обзор фантастических премьер грядущего полугодия.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Что важнее — идея или ее воплощение на экране?

Глеб ЕЛИСЕЕВ. ГИГАНТСКАЯ КНИГА О ГИГАНТАХ

Эту НФ-эпопею автор знаменитого реалистического творения «Берлин. Александерплац» считал своим главным творческим свершением.

РЕЦЕНЗИИ

Наши рецензенты неутомимы в чтении. Чего и вам желают.

КУРСОР

Президентская награда нашла героя.

Вл. ГАКОВ. СЛЕЗНАЯ МОЛИТВА УОЛТЕРА МИЛЛЕРА

Не так уж много прозаиков, кто закрепился в литературной истории, написав, по сути, всего один роман.

ПЕРСОНАЛИИ

Правила очень просты: задача писателей — создавать миры, наша — обустраиваться в них и ждать новых.

---

Несколько шагов в проделанный когда-то с помощью взрывчатки зев шахты — и перед двойняшками новая проблема: чтобы искать в этом черном жерле лампы, нужна лампа.

На Эндрю было жалко смотреть. Еще никогда он не приходил в такое отчаяние. Брату не хватало воздуха, как будто он не в шахту спускался, а погружался в глубокий омут. Шел он медленно, стараясь нащупывать обе стены. Вот остановился, дал глазам привыкнуть к потемкам и зашагал дальше.

Но вскоре мрак сделался непроглядным. Теперь Эндрю продвигался только на ощупь.

— Эндрю, ерундой занимаемся! Ты так свалишься скоро! Если хочешь карбидную лампу, давай устроим нормальную экспедицию. Мы теперь знаем это место, запасемся всем необходимым и приедем сюда еще раз.

— У него день рождения через два дня, — глухо отозвался брат. — Нельзя без подарка. Давай у смотрительницы спросим, у рыжей. Может, найдется что-нибудь подходящее для нас.

— Вот ты и спроси, — сказала Арабелла.

Эндрю замялся: он почувствовал напряжение между смотрительницей пожарной башни и вагоновожатым.

— Давай сначала тут поищем, вдруг что-нибудь подвернется…

Он все брел вперед. Арабелла задержала дыхание, она ждала вскрика и долгого падения в невидимый шурф.

— Постой, постой… Я что-то нашел.

Она слышала, как брат копошится во мраке. Вот наконец он вышел на свет, и в руке у него — походный набор посуды. Да в неплохом состоянии: и крышка на месте, и вилка с ложкой брякают на боку котелка.

Эндрю посмотрел на него с неописуемым разочарованием, повернулся, со всей силы швырнул обратно в темноту. Пугающе долго из шахты не доносилось ни звука, наконец прилетел одинокий слабый лязг.

Арабелла пошла вверх по склону, к отслужившей свое площадке канатной дороги; брат плелся следом. Вагоновожатый и смотрительница пожарной башни куда-то скрылись. В клетках шуршали и ворковали голуби. Возле цистерны с водой стояло пустое ведро.

Арабелла взглянула на башню. Женщина была там, наверху. Окно нараспашку, на ветру реют длинные рыжие локоны.

Длинноногий канатчик с унылым видом сидел на крыльце башни.

— Кто это? — спросил Эндрю.

Арабелла прищурилась, глядя на трос. Издалека ползло в сторону башни пятнышко. Тоже кабина-невеличка?

Нет, не кабина. Под тросом висел человек.

На канатном велосипеде.

Крутить педали не было нужды, его тянул трос. Вот уже можно различить наездника: упитанный, средних лет, с типичным лицом клерка, с проседью в каштановой козлиной бородке и усах. Несмотря на пальто с меховым воротником, он зябко съежился — да и Арабелла кукожилась бы точно так же, доведись ей болтаться на канате в сотнях футах над землей.

Незнакомец достиг площадки, разомкнул замок велосипеда, закатил его на свободный рельс… и, задыхаясь, упал на четвереньки.

— А ведь я зарекался… — прохрипел он, глядя в настил. — На всю жизнь зарекался. Торжественный обет давал!..

До незнакомца вроде не сразу дошло, что он не один. Вот он сел и уставился на Арабеллу и Эндрю.

— А, вы еще здесь. — Мигом взгляд синих глаз обрел деловитую ясность, которая не вязалась с несколько разболтанными движениями.

— Здравствуйте. Вы кто?

— Я собирательный образ… Призрак канатчика, пытавшегося извлечь выгоду из этого несчастного вида транспорта.

Он медленно встал, стряхнул пыль с колен. И, посмотрев на сидевшего под башней вагоновожатого, повысил голос:

— Эй!

Парень поднял голову и сразу же вскочил на ноги, а незнакомец что-то выхватил из кармана и запустил размашистым броском.

Длинная рука вагоновожатого шустро вытянулась, поймала. И вот он держит между пальцами голубиное яйцо, бледное, синевато-зеленое.

Миг — и парень припустил по лестнице башни.

— Нам пора сматывать удочки, — сообщил двойняшкам мужчина, в котором легко угадывался управленец из канатной конторы. — На многих линиях котлы уже не топятся, давление пара на исходе. Городу — экономия антрацита, а нам — риск застрять в этой дыре.

— Он специально яйцо оставил, — догадалась Арабелла. — Знак следовать за нами. А зачем?

Незнакомец вздохнул.

— Я хотел с вами встретиться еще на рынке воздухоплавания, это место лучше подходит для торга. Но прикинул, что у моего юного друга там неизбежно возникнут обычные затруднения и он не сможет задержаться. У вас, ребята, есть то, к чему я совсем не прочь прицениться.

— На газетном рисунке — вы? — Эндрю ужасно хотелось, чтобы собеседник оказался Гиббоном.

Но он, конечно, понимал, что вряд ли перед ними тот самый верхолаз-диверсант.

— Да, но не очень похож, — буркнул он. — Не первый день она меня знала, могла бы и получше изобразить…

— Так это Дульчи рисовала? — До сих пор Арабелла полагала, что автор рисунка — на редкость одаренный художник газеты.

— Ну да… — незнакомец покачал головой. — Этот рисунок мне помог, а как, вы нипочем не догадаетесь. И все-таки мне не по нраву быть смутным привидением. Слишком уж откровенно это говорит о том, какого она была мнения о моей персоне. Ребятки, газету можете оставить себе, а я хочу у вас выменять большой черный электрод. Мне не удалось заполучить прожектор малютки Дульчи, вот и пытаюсь с тех пор собрать его по частям.

Эндрю понял, кто перед ним, и проглотил разочарование.

— Пардо… Вы вернулись.

— Что значит — вернулся? Я и не уезжал никуда, пятнадцать лет кряду управлял воздушным транспортом Северной Метрополии. Уехал только наш друг Гриббинз, отправился на поиски приключений.

— Гриббинз?

— Вам он, вероятно, известен как Гиббон — сей нелепый псевдоним пристал к нему на канатном поприще. Гиббоны, чтоб вы знали, из Старого Света…

— Мы знаем, — грубовато перебил Эндрю.

Пардо, если это и впрямь был он, ничуть не рассердился.

— А если знаете, то наверняка уже поняли, что всей правды о том деле вам не отыскать. Но вы можете получить недостающие подробности от меня. Как считаете, посодействует это нашей сделке? — Он взглянул на башню: там, наверху, бок о бок стояли двое. — Сдается, последнее яичко пришлось очень даже кстати. Богиня — существо капризное, никогда не знаешь, заставит ли ее сменить гнев на милость твое подношение. И все же странно, что так мало яиц.

— Половина побилась в дороге, — объяснила Арабелла.

— Он пошел на этот риск, чтобы организовать нашу встречу, — кивнул Пардо. — Увидел в ваших руках электрод и сразу сообразил, как действовать. Хороший он человек. Плохой не поставил бы под удар собственное счастье.

Арабелла вспомнила, как вагоновожатый в конторе звонил по телефону. Тогда-то он и связался с Пардо. Да, он оказал этому человеку услугу, одновременно сумев позаботиться и о себе.

Пардо прошел к кабинке, ухватился за нее и сдвинул с рельса на трос.

— Готовы?

Брат с сестрой переглянулись и забрались на скамейку.

— Не хочет ли кто-нибудь из вас поработать с зажимным аппаратом? — тон Пардо сделался вдруг неуверенным. — Я буду подсказывать… У меня, знаете ли, фобия: не могу управлять кабиной. Всей дорогой — пожалуйста, а как возьмусь за рычаг, сразу тошнит.

Эндрю и Арабелла, не долго думая, сыграли в камень-ножницы — бумагу. Победил, как обычно, Эндрю. Он и запрыгнул на сиденье вагоновожатого.

— Вот что необходимо запомнить: нормальное положение рычага — до отказа вперед, при этом тяговый канат зажат замком. Твоя задача — плавная сцепка. Так что двигай не спеша…

Что-то щелкнуло, и кабина рванула на полной скорости.

— Ой, простите, — сказал сверху Эндрю.

— Навык придет, а для начала неплохо. — Пардо устроился на скамье, глядя на скользящие под днищем кабины холмы. — Давайте поговорим о том, что вы уже поняли. Как думаете, почему меня посадили в Карцер?

Арабелла не ожидала, что беседа начнется с такого вопроса.

— Так авария же в Клепсидре… По вашей вине фирма лишилась кабины. Ну и еще… Ханну не нравилось, что вы с Дульчи.

Пардо улыбнулся своим мыслям.

— Каким благородным и величественным был бы мир, если бы для него такие вещи что-то значили… Сидел бы я в сырой камере и радовался — поделом вору мука.

— Так дело не в той жестокой шутке? — спросила Арабелла.

— Ну, конечно же, нет. Будь дело только в этом, Ханн разозлился бы на меня, но еще больше он разозлился бы на Гиббона. Просто подвернулся момент, и мой шеф его не упустил. Гиббон так и не узнал, какой страшной мести он избежал исключительно по воле случая. Нет, у Ханна была более серьезная причина от меня избавиться. Ведь я тогда, понимаете ли, был совсем молод. Молод и амбициозен. И привычки, которыми я себе позволил обзавестись, плохо уживались с жалованьем канатного клерка. Вот и принялся шустрить.

— Шустрить? — удивилась Арабелла.

— Ну да. Подворовывать у фирмы. И неплохо навострился. Ханн догадывался, в чей карман утекают денежки, да только прищучить меня ему не удавалось. Когда же я утопил кабину в Клепсидре, у него появился предлог.