Михаил Булгаков - Том 3. Дьяволиада

• Название: Том 3. Дьяволиада
• Автор: Михаил Булгаков
• Издательство: Азбука
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-352-00139-3, 5-352-00142-3

В третий том настоящего Собрания сочинений вошла ранняя проза М. Булгакова: повести, рассказы и фельетоны 20-х годов. Основу тома, безусловно, составляют повести «Дьяволиада», «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Особое внимание уделено работе М. Булгакова над текстом повести «Собачье сердце».

Том снабжен обширным комментарием.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Есть несколько версий о возникновении замысла этого произведения, и каждая из них представляет интерес. Прежде всего было обращено внимание на воспоминания И. С. Овчинникова, сотрудника «Гудка», работавшего вместе с Булгаковым. Константин Симонов в свое время назвал воспоминания Овчинникова самыми живыми и содержательными. Мы приведем из этих воспоминаний отрывок, касающийся замысла «Ханского огня» и его осуществления:

«Сам довольно искушенный новеллист, В. П. Катаев, О'Генри наших писателей, как-то пожаловался:

— Пишут плохо, скучно, никакой выдумки. Прочитаешь два первых абзаца, а дальше можно не читать. Развязка разгадана. Рассказ просматривается насквозь до последней точки.

Задетый за живое, вдруг встревает другой наш новеллист — Булгаков:

— Клянусь и обещаюсь: напишу рассказ и завязку, так и не развяжете, пока не прочитаете последней строчки.

И написал! И, насколько помнится, даже напечатал. Название рассказа — „Антонов огонь“. Вот его канва.

Деревня бунтует. Революция. Помещик бросил усадьбу и сбежал. Батраки, дворня, ставши хозяевами экономии, живут как умеют. Водовоз Архип растер сапогом ногу. Начинается гангрена — антонов огонь. Срочно надо ехать за врачом, а лошади нет. Общая растерянность, тревога. А ночью в усадьбе пожар. Тайно вернулся ее владелец — князь Антон и спалил постройки. По авторскому замыслу, пожар и был тот настоящий антонов огонь, который дал заголовок рассказу. Но раскрывается это действительно только в последнем абзаце.

Когда Михаил Афанасьевич читал вслух „Антонов огонь“, мне вспомнился один давнишний наш с ним разговор.

Деревня еще бурлила. Крестьяне то подожгут помещичью усадьбу, то учинят расправу над самим помещиком.

Булгаков шутит:

— Ликуйте и радуйтесь! Это же ваш народ-богоносец! Это же ваши Платоны Каратаевы!

— Бывают фактики и обратного порядка, — перебил я как-то Булгакова и рассказал действительное происшествие, о котором целый год толковали в нашем уезде.

А получилось так. Один наш кулак-отрубщик собственноручно спалил свой хутор, зарезал пять племенных баранов и, пьяный, пришел с косой на конюшню резать сухожилия жеребцам-производителям. Тут голубчика и сцапали его же бывшие конюхи.

— Позвольте! Это же очень интересно! — оживился вдруг Михаил Афанасьевич, выслушав рассказ. — Так сам и спалил? Ей-Богу? Это же надо обмозговать!

Почти уверен, что князь-поджигатель как литературный образ впервые возник перед Булгаковым в эту именно минуту»

(Воспоминания о Михаиле Булгакове. М., 1988. С. 140–141).

Многие исследователи связывают замысел сочинения с личностью князя Ф. Юсупова и с его имением Архангельское под Москвой. Некоторые приметы этой усадьбы и дворца действительно можно найти в рассказе.

Можно было бы привести и другие интересные свидетельства, связанные с созданием рассказа «Ханский огонь». Но необходимо отметить и другое обстоятельство: все эти внешние факты интересовали Булгакова не только с точки зрения формы произведения, но прежде всего для решения глубокой содержательной проблемы: возможно ли возвращение в Россию владельцев собственности? Иными словами: возможна ли реставрация прежней власти? И в связи с этим писатель, очевидно, с огромным интересом прочитал следующий отрывок из книги И. М. Василевского (He-Буквы) «Белые мемуары» (Пг.; М., 1923. С. 9): «Все газеты обошло опубликованное Л. Сосновским письмо, с каким этот князь (речь идет о князе Голицыне. — В. Л.) обратился к мужикам, живущим в его бывшем имении в Калужской губернии: „Грабьте, подлецы, все мое добро, грабьте. Только липовой аллеи не трогайте, которая моими предками посажена. На этих липах я вас, мерзавцев, вешать буду, когда вскоре в Россию вернусь“».

Видимо, для Булгакова в те «колеблющиеся» годы вопрос о ближайшем будущем России еще был открытым.

Юный курносый… с ненавистью глядел на свою мать. — Речь идет о будущем императоре Павле I.

…с шифром на груди… — Шифр — знак фрейлины императрицы.

…жуткой Мессалины. — Мессалина — третья жена римского императора Клавдия (10 г. до н. э. — 54 г. н. э.), известная своим коварством и развратом. Имя ее стало символом распутства.

…белолосинный генерал… — Имеется в виду император Николай I. Лосины — панталоны из лосиной кожи — были частью военной формы в отдельных полках русской армии.

…с эспантонами, палашами… — Эспантон — копье с длинным наконечником, служившее почетным оружием офицеров русской армии в XVIII в.

Палаш — прямая сабля, рубящее и колющее ручное оружие тяжелой кавалерии.

…со шлемами кавалергардов… — Кавалергарды — особые, привилегированные воинские части в русской армии (гвардии). Первоначально (с 1724 г.) — императорская стража, с 1800 г. — полки гвардейской тяжелой кавалерии.

…сидел невзрачный, с бородкой и усами, похожий на полкового врача человек. — Свое критическое отношение к императору Николаю II Булгаков не скрывал, и оно сохранилось у писателя до конца жизни.

Багровый остров*

Впервые — Накануне. 1924. 20 апреля. С подписью: «Перевел Михаил Булгаков». И с датой: «Апрель 1924 г.».

Печатается по тексту газеты «Накануне».

Этот великолепный политический памфлет содержит в себе в сжатом виде все наиважнейшие события в России начиная от февральско-мартовской революции и кончая нэпом. Автором выписаны и наиболее яркие политические фигуры, участвовавшие в этих событиях. И что особенно важно (на что, кстати, почему-то не обращалось внимания), так это авторское видение дальнейшего развития событий в России. Булгаков мечтал в то время об объединении всех здравомыслящих сил России, в том числе и зарубежкой России.

В памфлете используются имена героев сочинений Жюля Верна и Р. Киплинга, любимых писателей Булгакова. Назовем эти сочинения: «Дети капитана Гранта», «Приключения капитана Гаттераса», «Вокруг света в восемьдесят дней», «С земли до луны», «Вокруг луны».

…огромнейший необитаемый остров, населенный… красными эфиопами, белыми арапами и арапами неопределенной окраски… — Разумеется, речь идет о России — «необитаемой», но «населенной»! Простой народ — красные эфиопы, сословия состоятельные — белые арапы, имущие люди не русской национальности — арапы неопределенной окраски.

…повелитель Сизи-Бузи… верховный жрец и еще военачальник Рики-Тики-Тави. — Конечно, Булгаков воздерживался от прямых указаний на личности, учитывая участь российского самодержца и других членов царской фамилии, но смысл ясен: речь идет о трех силах, на которых держалась Россия, — самодержавие, Церковь и армия (кстати, Рики-Тики-Тави — имя ловкого и агрессивного зверька мангуста из одноименного рассказа Р. Киплинга).

…эфиопы находились в состоянии… граничащем с глухим неудовольствием. — В 1921 г. Булгаков написал статью «Муза мести», в которой пытался показать, как в течение продолжительного времени зрело «глухое неудовольствие» русского народа при самодержавии.

…у подножия потухшей триста лет назад огнедышащей горы. — Булгаков имеет в виду Смутное время, польскую интервенцию и воцарившуюся в 1613 г. («триста лет назад») в России династию Романовых.

Эфиопы узнали, что они остались без повелителя Сизи-Бузи и без жреца… — Речь идет, конечно, о февральско-мартовском перевороте и свержении самодержавия (отречение от престола императора Николая II 2 марта 1917 г.).

…известный всему острову… Кири-Куки. — Керенского А. Ф. (1881–1970) Булгаков показывает во всем блеске. Только Троцкому, быть может, он уделял больше внимания. Две эти политические фигуры — Керенский и Троцкий — были ненавистны Булгакову, ибо они олицетворяли собой те разрушительные силы, которые уничтожили тысячелетнее российское государство.

У дураков на острове национальный праздник… — Чрезвычайно низкий уровень национального самосознания русского народа приводил Булгакова к мучительным размышлениям о печальном будущем России.

…Кири жулик бежа… — Речь идет о бегстве Керенского во время октябрьского переворота.

Они собираются жить в Европе. — Булгаков опускает период Гражданской войны и дает только ее результат. Возможно также, что редакция газеты изъяла несколько частей текста, что она часто делала с материалами Булгакова и других авторов.

…четверть арапов все-таки отдала Богу душу. — Булгаков говорит о тяжелом положении остатков белой армии и эмигрировавших вместе с ней гражданских лиц. Только в 1922 г. Булгаков узнал, что его братья Николай и Иван чудом остались живы и находятся один (Николай) в Хорватии, другой (Иван) в Болгарии.