Татьяна Соболева - История шифровального дела в России

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "История шифровального дела в России"
Описание и краткое содержание "История шифровального дела в России" читать бесплатно онлайн.
В книге прослеживается история становления отечественной криптографической службы, которое происходило на протяжении нескольких веков. Принципы и основы этой работы, ее формы и методы, приемы и способы вырабатывались несколькими поколениями русских криптографов, начиная с эпохи Петра Великого и до начала Второй мировой войны. Обо всем этом автор рассказывает, опираясь на большой документальный материал.
В 1907 г. ДП получена и дешифрована переписка большевика Николая Буренина, получен ключ к шифру ЦК РСДРП(б) для переписки с Киевской организацией, ключи к шифрам социал–демократов Южного района.
В 1908 г. по агентурному доносу был захвачен шифрованный архив Московской военной организации РСДРП(б). Но в журналах имеется запись: «Разобрать невозможно». Однако нам известно, что всего за три года до этого при разгроме полицией редакции газеты «Новая жизнь» в числе прочих документов была захвачена записная книжка с шифрованными записями, которые были дешифрованы весьма легко и быстро.
В том же 1908 г. одесская охранка прислала в ДП ключ к шифру ЦК РСДРП(б), были также получены шифры «Рабочая азбука», «Бородино», ключи к шифрам местных организаций РСДРП(б), например Полтавской, и др. Подробнее о шифрах подполья мы расскажем в следующей главе.
В 1909 г. через агентуру ДП получен ключ к шифру политических арестованных, содержавшихся в кутаисской тюрьме, получена и дешифрована переписка известного большевика — химика Александра Чесского из Самары, из Харькова получен ключ к шифру «Грунке», «коим пользуются организации РСДРП»[182]. Из Екатеринославского охранного отделения сообщили ключ к шифру РСДРП(б) (книжка «Смерть» № 70), из Иркутска поступил ключ к шифрам арестантов иркутского тюремного замка. Начальник одесского охранного отделения со сводкой агентурных сведений по городу Керчи сообщает ключ к шифру социал–демократического подполья (сборник «Знание» № 17). Московскому охранному отделению удалось получить ключ к шифру ЦК РСДРП(б) для переписки с Петербургским комитетом. Начальник самарского губернского жандармского управления сообщил ключ к шифру, использовавшемуся в переписке саратовской и уральской социал–демократических организаций. В этом же году ДП получил ключи к шифрам для переписки крымской организации с ЦК РСДРП(б), ключи к шифрам пермской организации РСДРП(б), ключи к шифрпереписке Московского комитета с ЦК РСДРП(б).
В 1911 г. ДП получил и дешифровал переписку Якова Свердлова и его жены К. Т. Новгородцевой, секретаря ЦК РСДРП(б) Нины Агаджановой, агента ЦК по центральному промышленному району В. Яковлевой и В. Куйбышева, Г. Пятакова. Были также получены ключи к шифрам социал–демократии Латышского края, шифр для переписки В. Ленина с В. Бажановым, Е. Розмирович, копии шифров Н. Крупской, Г. Петровского и др.
В Департаменте полиции, куда поступали материалы из «черных кабинетов» и иногда от министра внутренних дел, шла дальнейшая «разработка» перлюстрации: регистрация, расшифровка, проявление химических текстов, копирование, размножение копий. На основании полученных сведений велась переписка с губернскими жандармскими управлениями, выяснялись личности писавших, адреса, «принимались меры». Каждое перехваченное письмо получало свой номер. Простые и «химические» письма регистрировались раздельно: первые просто получали номер, к химическим прибавлялась буква «X». Фамилии, упоминаемые в письмах, заносились в картотечный алфавит. Именные карточки составлялись на автора письма, получателя, на все имена и фамилии, упоминаемые в письме. Так подробно расписывались только письма революционеров. Письма государственных и общественных деятелей редко проходили такую обработку. Они, как правило, не регистрировались, подшивались в отдельные дела в порядке хронологии. К тому же от министра внутренних дел порой перлюстрация в ДП вообще не поступала по каким–то причинам.
В ДП вся перлюстрация сосредоточивалась в 5–м отделении Особого отдела ДП, где шла разработка материалов по партиям. Копии писем, касавшихся деятельности партий эсеров, анархистов, террористических организаций, шли во 2–е отделение Особого отдела, которое занималось этими партиями; материалы по социал–демократическим организациям шли в 3–е отделение, национальных организаций — в 4–е. Здесь же шла дальнейшая разработка этой переписки, но уже розыскного характера, на основании сведений, получаемых из писем. Это была кропотливая и сложная работа, требующая глубокого знания революционного подполья. Изучая впоследствии этот механизм, член комиссии временного правительства по разработке материалов охранных отделений М. А. Осоргин писал, что при работе с перлюстрационным материалом устанавливались «не только адрес, но и каждое лицо, упомянутое в письме, иногда только уменьшительным именем, одной буквой или описательным выражением»[183].
Копии писем посылались в соответствующие охранные отделения и губернские жандармские управления для выявления лиц, принятия мер, установления наблюдения. Эти, уже вторичные, копии вместе с материалами по разработке и переписке с соответствующими губернскими жандармскими управлениями группировались в делах по наблюдению за партиями, организациями, отдельными лицами. По социал–демократическому движению эти документы концентрировались в делах по наблюдению за РСДРП(б)[184].
Прочтением тайнописной и шифрованной переписки революционных партий и групп занимались специальные сотрудники Особого отдела ДП, в частности, его 2–го и 5–го отделений. Среди них, в первую очередь, следует отметить безусловно выдающегося криптографа Ивана Александровича Зыбина. И. А. Зыбин поступил на службу в ДП в середине 90–х годов XIX в. и уже в 1901—1902 гг. стал ведущим дешифровальщиком этого ведомства, хотя официально он именовался «старшим помощником делопроизводителя». К концу своей службы в ДП (1916 г.) Зыбин официально стал именоваться «делопроизводителем». Работая в области дешифрования переписки революционного подполья, Зыбин естественно на. копил огромный теоретический и практический опыт. Кроме того, являясь от природы личностью высокоодаренной, обладая прекрасной памятью, Зыбин был широко образован, что позволяло ему получать сведения о шифрах не чисто научно–аналитическим способом, но и с помощью косвенных сведений. Именно Зыбин ввел в практику чинов полиции, производивших арест или обыск революционеров, обычай тщательно искать среди имеющихся у них книг именно те, что могли бы представлять интерес для Зыбина–дешифровальщика.
Вот отрывок из его письма от 7 февраля 1910 г. начальнику саратовского губернского жандармского управления: «…отобранные по обыску у мещанина Николая Сергеевича Кузнецова записи зашифрованы 4, 15, 25, 29 и 35–й страницами какой–то неизвестной книги и разбору не поддаются по недостаточности материала. Прошу Ваше Высокоблагородие уведомить в самое непродолжительное время, не было ли обнаружено по обыску у названного Кузнецова, кроме означенных записей, какого–либо издания или легальной книги с пометками на отдельных страницах или загрязненной более других какой–либо страницей от частого, сравнительно с другими, употребления и, кроме того, не встретилось ли одно и то же издание у прочих лиц, принадлежащих к одной с Кузнецовым организации, т.к. подобное явление в большинстве случаев указывает, что таковое издание служит ключом для шифрованных сношений»[185].
В 1903 г. в ДП разработкой поступающих химических, как их тогда называли, и шифрованных документов занимались четыре человека. Один из них — Владимиров — занимался разбором и переводом химических писем, прокламаций и т.п., написанных на еврейском языке. В. Н. Зверев, ротмистр Мец и И. А. Зыбин вели входящий и исходящий журналы документов, доставляемых цензурой, пополняли алфавит лиц и адресов, упоминавшихся в переписке, проявляли и воспроизводили документы, подлежащие отправке по назначению, вели переписку с цензурой. «…В первую очередь разбирались химические письма «Бунда», «Искры» и др. организаций, содержащие в себе адреса и явки, а затем уже документы, отбираемые при обысках и арестах»[186]. Ежегодно И. А. Зыбину выдавали 150 рублей «из секретных сумм» в возмещение расходов по постоянным поездкам в цензуру, так как письменных сношений с цензурой ДП избегал[187]. Прекрасно работал ученик и помощник Зыбина В. Н. Жабчинский, который в свое время окончил Петербургский университет. В одной из докладных Зыбин сообщает, что Жабчинский может разбирать шифры на любом языке[188].
В отделении Зыбина для проявления писем революционеров, написанных «химией», подбирали специальные вещества. Вот некоторые рецепты, приведенные в одной из докладных:
«1. Растворить азотнокислое серебро при подкуривании аммиаком и при освещении вольтовой дуги.
2. Раствором эскулина (флюорисцирующих мест не заметно при освещении вольтовой дуги).
3. 5% раствором ализариновых чернил (контроль — бумага с надписями чистой водой).
4. Раствором желтой кровяной соли (0,5%).
5. Раствором сернистого аммония (1%).
6. Раствором аммиака (1%).
7. Раствором красной кровяной соли с бромистым калием (1%).
Ввиду проб (1, 2, 3) пробы йодом, нагреванием и полуторахлористым железом как менее чувствительные и бесполезные применены не были»[189].
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "История шифровального дела в России"
Книги похожие на "История шифровального дела в России" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Татьяна Соболева - История шифровального дела в России"
Отзывы читателей о книге "История шифровального дела в России", комментарии и мнения людей о произведении.