Василий (Кривошеин) - Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022)

• Название: Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022)
• Автор: Василий (Кривошеин)
• Жанр: Религия

Результатом многолетних исследований архиепископа Василия (Кривошеина) явилась фундаментальная монография «Прп. Симеон Новый Богослов (949-1022)», вышедшая в 1980 г. в Париже одновременно на русском и французском языках — первое в русской церковной науке систематическое изложение мистического и догматического богословия прп. Симеона. В предисловии Василий (Кривошеин) отмечает, что целью данного труда было «дать живой, объективный, хорошо документированный словами самого прп. Симеона и, в особенности, правдивый образ великого святого, доступный широкому кругу образованных читателей… а не только профессиональным византологам, или, тем более, только конфессиональным полемистам». Несомненная заслуга архиепископа состояла в том, что ему удалось представить теснейшую связь непосредственного духовного опыта прп. Симеона с догматическим учением православной Церкви, а также внутреннее единство его умозрения. Василий (Кривошеин) приходит к выводу, что в центре богословского видения прп. Симеона находится Воплощение, которое «является главным источником обожения человека, оно также основа Евхаристии, которая получила у прп. Симеона то место в монашеской жизни, которого», по мнению архиепископа, «не имела у древних аскетических писателей».

---

Пр. Симеон спорит с тем, что Пресвятую Троицу можно познать, пользуясь рациональными понятиями или на основании аналогий с видимым миром. Мало для этого и одного изучения Писания, хотя при недостатке харизматического опыта нужно строго держаться того, что написано, и твердо тому верить. «Какая глупость, какое ослепление! — говорит он. — А те, кто желает нечисто углубляться во глубины Божий, и спешащие богословствовать, когда услышат о Боге, что как в трех солнцах есть одно смешение света, так и в Троице одно осияние Божества, немедленно воображают в своем уме три солнца, соединенных светом, то есть сущностью, разделенных же ипостасями, и безрассудно считают, что видят само это Божество, и таким образом делается святая и единосущная и нераздельная Троица подобной примеру»[863]. Благодать Пресвятой Троицы одна только может Ее открыть: «Потому что, как один Отец, один Его Единородный Сын, едина обоих слава, извещаемая и открываемая всем, кому Сын желает, через от Отца исходящего Духа»[864]. Пр. Симеон излагает свою троическую веру, утверждая при этом единство Бога, сосуществование Ипостасей, исхождение Святого Духа от Отца и вновь отвергает пример трех солнц: «Эти, следовательно, знают, будучи движимы Божественным Духом, равночестность и единство Сына со Отцом. Потому что в Отце они видят Сына и в Сыне Отца через Духа, как написано: "Я в Отце и Отец во Мне", — то есть, что Дух сопребывает с Отцом. Ибо если Он исходит от Отца, а весь Отец есть во всем Сыне, весь в Них есть и Дух Святой, Отец же и Сын и Святой Дух един Бог, поклоняемый всяким дыханием. И как ты будешь в силах назвать Единого тремя солнцами? Ибо если ты соединишь Их, Они соединятся и трое будут одним, а если нет, тогда ты нарушил единство. Отца же без Сына и Духа ты никак не найдешь, ни Сына без Отца и Духа, ни Духа Святого чуждым единства с Тем, от Кого Он исходит. Веруй в Отца и Сына в Духе, а в Сыне Отца и с Духом, а в Отце Сына совечного всегда сущего и пребывающего, и имеющего совоссияющего Духа Святого. Они един Бог, а не три, существующий в трех Ипостасях, и всегда существующий, и так же существующий, воспеваемый бесконечными силами во единой соприродности и царстве и Божестве. И если в каждом из Них созерцаются общеприродные черты божественного свойства, но трое одно и каждое по одному три, что в солнцах не может быть»[865].

Эти богословские высказывания, в которых особое ударение сделано на единстве Божества и на невозможности выразить троическую тайну посредством образов, являются как бы основанием или обрамлением троической духовности пр. Симеона, его опыта видения Троицы, опыта откровения Ее в душе верующего, Ее видения и обитания. Потому что, в согласии со Священным Писанием, пр. Симеон утверждает, что Троица вселяется в нас: «Весь Он Сам Слово Божие с Отцом и Духом обитает в них. Каждый из таковых поэтому становится в чувстве и познании храмом Божиим»[866]. Пр. Симеон настаивает на сознательном характере этого процесса. «Таким образом, Отец и Сын во Святом Духе в тех, к кому Они приходят и обитель в ком поистине делают, бывают видимы и постигаются несомненно, неизменно, во едином свете… познаваемые»[867].

Видение Троицы принимает иногда форму диалога: «Тогда находящийся в таком состоянии (любви Божией), — рассказывает пр. Симеон, — постигает и видит — и вот свет. Свет же, ему кажется, имеет свое начало сверху, ища, однако, он находит, что он не имеет ни начала, ни конца, ни середин. Когда же он от этого приходит в недоумение — и вот Трое в том же (τρία έν αΰτω): чрез Кого и в Ком и в Кого (δι' οϋ καί έν ω καί εις δν). И видя это, он спрашивает, чтобы узнать, и слышит ясно: "Вот Я Дух, через Кого и в Ком Сын" и "Вот Я Сын, в Кого Отец". Когда же он приходит в еще большее недоумение — "Вот ты видишь", — говорит Отец. "И Я, — говорит Сын, — во Отце". И Дух говорит: "Действительно Я, потому что через Меня видящий Отца и Сына видит и видя исступает из видимых (вещей)". Где находящихся? "В том (месте), где никто ни из людей, ни из ангелов не знает, кроме Моей самой единой единицы (ένάδος) и сверхсущной сущности и природы". "А во мне же, — говорит он, — как?" "Вся, всецело, ибо Я совершенно неразлучша и неделима, имеющая единство даже в Ипостасях". "А если Ты во мне, то как и где Ты находишься, как Ты говоришь, что никто этого не знает?" "Поскольку ты человек и ограничен, Я пребываю в ограничении и в месте, ибо Я стала ограниченной, став человеком и одним из вас, но по присущей Мне природе Я совсем невидима, неочертана, безвидна, неприкосновенна, неосязаема, недвижима, всегда движима, все наполняющая и нигде в общем не находящаяся, ни в тебе, ни в каком-нибудь другом из в древности или теперь приближающихся (Мне) ангелов или пророков, которым Я совершенно не была видима и не бываю никогда видима"»[868]. Это таинственное, как говорит сам пр. Симеон[869], видение несомненно подлинно, но, может быть, слишком перегружено богословскими терминами[870], кроме того, в нем не только три Лица Пресвятой Троицы, но и сама сущность Божия говорит в первом лице, а это ясно показывает, что для пр. Симеона богословские троические термины были живой реальностью.

Троица есть скрытое в нас сокровище, соблюдающее нас в жизни по Богу и помогающее в трудностях: «Это есть сокровище, — говорит пр. Симеон в Огласительных Словах, — Святая Троица, содержимое нами посредством… точного хранения всех заповедей, содержащее же нас своим человеколюбием и силою и благодатью со всех сторон неповрежденными и непреклонными и непоколебимыми и сохраняющее нас, которых, как немощных и способных легко поскользнуться, немного недостаточных или ошибшихся, само сокровище немедленно сжимает и с собою соединяет, и прилепляет к себе, и восполняет наши недостатки, и утверждает нас, и делает более стойкими»[871]. Пр. Симеон говорит здесь о духовных предпосылках, исполнении заповедей, необходимых для обладания сокровищем Пресвятой Троицы. В другом месте он вновь возвращается к сознательному характеру этого обладания: «Вселение Триипостасного Божества в совершенных бывает познавательно и ясно ощутительно»[872]. В Гимнах пр. Симеон говорит о видениях Троицы, которые были ему, признавая в то же время, что рассказать это невозможно. Иногда он видит три Лица, но лишь Христос открывает ему понимание этого бывшего в темноте видения. «В самой ночи и в самой тьме я вижу Христа, ужасно открывающего мне небеса и Самого склоняющегося и видимого мною вместе с Отцом и Духом, трисвятым светом, будучи одним в троих и в одном трое. Они несомненно свет и свет один трое, который свыше солнца освещает мою душу и облистает мой ум, находящийся в потемнении… и поэтому чудо меня тем более поражает, когда (Христос) как-то открывает око ума… Ибо Он, свет, во свете является видящим, и видящие опять-таки видят Его во свете. Потому что во свете Духа видят видящие, и видящие в Нем видят Сына, а тот, кто удостоился видеть Сына, видит Отца, а видящий Отца видит во всяком случае с Сыном. Это и теперь, как я сказал, совершается во мне»[873].

Знать Пресвятую Троицу и поклоняться Ей — это великое благо, за которое пр. Симеон благодарит Бога: «Благодарю Тебя за то, что Ты даровал мне жить, и знать Тебя, и поклоняться, Боже мой, ибо это жизнь, ведать Тебя единого Бога, Создателя и Творца всех, нерожденного, несозданного, безначального, единого, и Твоего Сына, Тобою рожденного, и исшедшего Всесвятого Духа, Всепетую Троическую Единицу (Τριαδικήνά Μονάδα), благочестно поклоняться Которой и почитать выше всякой другой славы, назовешь ли ты земную или небесную»[874]. Однако, как добавляет пр. Симеон, очень немногочисленны те, «кто находится в ясном созерцании Их, бывшего в начале прежде всех веков (рожденного) от Отца с Духом Сына, Бога и Слова, Тройного света во Одном, а Одного в Трех»[875]. Пр. Симеон снова утверждает единство Бога и действительность Его трех Ипостасей, пользуясь довольно необычным образом. «Ибо Те и Другие, — говорит он, — один свет: Отец, Сын и Дух, неделимый неслиянно в трех Лицах, но соединенный с Ними по Божественной природе, началу, славе, силе, также воле. Потому что Трое видимы мною, как два прекрасных глаза, наполненных светом, на одном лице. Без лица глаза как увидят, скажи мне? А лицо без глаз не должно совсем так называться, ибо в нем недостает самого главного или, вернее, всего»[876]. Вероятно, относительно этого образа, лица и глаз, можно сказать, что он не более удовлетворителен, чем образ трех солнц, отвергаемый пр. Симеоном. Но здесь это содержание видения (όράται μοί), которое преподобный пытается передать. (Впрочем, оно имеет некоторое сходство с образом двух рук Божиих, Сына и Духа, у св. Иринея Лионского.)

Как бы то ни было, пр. Симеон возвращается к образу солнца, чтобы сделать более наглядным живительное действие Троицы: «Потому что солнце, если оно лишится благолепия света, погибнет прежде само, а затем все творение, получающее от него возможность освещаться и видеть, таким же образом Бог, если Он лишится в умственном (мире) или Сына или Духа, больше не будет Отцом, от Кого всем дается и жизнь и бытие»[877]. Но мы поклоняемся во Святом Духе Пресвятой Троице: «Слава Тебе, Отче и Сыне и Святой Душе, Божество неописанное, неделимое по природе, мы все поклоняемся Тебе в Духе Святом, имеющие Твой Дух, как получившие Его от Тебя и видящие славу Твою, и мы не любопытствуем, но в Нем (Духе) видим Тебя, нерожденного Отца, и рожденного, от Тебя происходящего Бога Слово. Итак, мы поклоняемся неделимой, неслиянной Троице во едином Божестве и начале и силе. Аминь»[878].