Евгений Устиев - По ту сторону ночи

• Название: По ту сторону ночи
• Автор: Евгений Устиев
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1966

Книга Евгения Константиновича Устиева "По ту сторону ночи", написана по итогам его экспедиции к только что открытому недавно потухшему Анюйскому вулкану на Чукотке.

---

Чем ближе к Тарану, тем ощутимее дыхание открытого моря. Чаще налетают порывы встречного ветра. На волнах закипели белые барашки. У прибрежных скал сильнее зашумел прибой.

Я смотрю на карту. По ту сторону мыса на несколько километров тянутся неприступные обрывы.

Опасное место; хорошо бы пройти его побыстрее!

К полудню мы достигли острия мыса Таран. Здесь дул резкий ветер, уже нагнавший большую волну. За мысом, у кекуров, клокочут буруны. Нас раскачивает все сильнее. Шлюпка ежеминутно зарывается носом в набегающие волны и поднимает фонтаны брызг.

В прорыве облаков скользнул яркий солнечный луч. Он, как прожектором, осветил бурые скалы и кипящие волны. С пронзительным криком над клокочущей водой носятся чайки. Попав в багровый луч, они вспыхивают розовым пламенем и исчезают в пучине. Из морских просторов идет непогода.

Я надвигаю на уши кепку и крепче перехватываю руль. Мы уже у края бурунов. Слева то показывается, то накрывается волной последний из кекуров. Качка усиливается с каждой минутой. В момент, когда корма взлетает на волне, мне хорошо видна другая сторона мыса. Это устрашающе мрачные обрывы с клубящимся в их голых гребнях клочковатым туманом. У подножия взрываются к небу белые всплески. Даже шум бурунов не может заглушить доносящиеся оттуда пушечные удары прибоя.

— Ребята, — наклоняюсь я вперед, — идет непогода, может, вернемся?

— Сколько до устья? — кричит со своего места у мачты Саша.

— Не меньше трех! Если наляжем — успеем! Но риск есть!

— Ничего! Проскочим! — Его порыжевшая футболка распахнулась, серые глаза блестят азартом.

— Лучше бы переждать! — советует загребной Павел. Но голос пожилого рыбака заглушают восклицания:

— Нечего вертаться! Дойдем!

— Смотрите, буря разыграется, не пеняйте! Придется грести что есть силы, а то пропадем!

— Ничего, справимся!

— Эрна, а вы как? Не боитесь?

— Нет, все в порядке! — кричит девушка. В ней говорит кровь ее дедов, не раз встречавших северные бури на эстонских рыбачьих суденышках.

— Ну, тогда вперед! Не частите веслами!

До сих пор мы шли прямо против ветра и шлюпка хорошо отыгрывалась на волнах. За мысом они катятся под крутым углом к берегу. Чтобы не опрокинуться, я должен или держать в открытое море, или маневрировать, подставляя ударам то нос, то корму.

Опасен момент поворота. Промедли на секунду гребцы — и волны обрушатся на борт тяжело груженной шлюпки.

— Слушай команду, сейчас повернем! По сигналу — бей правым веслом!

Волны идут к мысу правильным строем. Каждая шестая или седьмая втрое больше предыдущих. Она вздувается метрах в тридцати от нас и, поднимаясь все выше и круче, стремительно мчится вперед. На гребне с шипением заворачивается седая длинная грива. Над шлюпкой нависает зеленая громада. Еще миг — и, крепко уцепившись за борт, Эрна высоко, как на качелях, взлетает надо мной. Затем шлюпка тяжело переваливает через волну, и над бездной повисаю я. В тот же миг спиной вперед проваливаются в зеленую пропасть между валами Эрна и гребцы. Брызги и пена летят в лицо. Бешеные взлеты и падения захватывают дух.

Улучив момент, когда шлюпка плясала на малых волнах, я громко крикнул:

— Поворот!

Гребцы с силой ударили веслами. Шлюпка накренилась и, зачерпнув, развернулась по ветру. Маневр удался!

Оставляя слева кипящие, как в котле, буруны, мы понеслись к берегу. Все громче ревел прибой, все выше поднимались скалы. Думать некогда!

— Еще поворот! Ле-евые весла!

Шлюпка вновь развернулась и, зарываясь носом в воду, двинулась вразрез волне.

С моря на нас летела косая черная туча. Порывы ветра усилились. В лицо мне ударила тяжелая воздушная струя. Из тучи хлынул секущий холодный ливень. Шквал свирепел.

Огромные валы так быстро несутся один за другим, что маневрировать уже невозможно. Стиснув руль и не отрывая глаз от носа шлюпки, я держу поперек волны. Мы все дальше отходим от берега. Свистит ветер, гудит море, звенят растяжки, скрипит мачта, хрипло дышат гребцы, в воздухе несутся клочья белой пены.

Сейчас хуже всего потерять управление. Все зависит от гребцов. Если они не испугаются, если их силы выдержат напряжение — мы пробьемся. Вперед, только вперед, навстречу шквалу!

— Не трусь, ребята! Жми на весла!

На дне шлюпки давно плещется вода. Каждая волна перебрасывает ее через борт пригоршнями, литрами, ведрами. Она покрывает ноги, перекатывается между ящиками и тяжелым грузом тянет нас вниз. Саша пробует вычерпывать миской — тщетно, вода все прибывает.

— Эрна, — пытаюсь я перекричать бурю, — перейдите сюда! Нужно откачивать, не то нас зальет!

Оцепеневшая девушка собралась с духом и, мокрая, ползком между гребцами пробралась на корму. Кое-как достав из ящика ведро и кастрюлю, они с Сашей принялись за работу.

Теперь нос шлюпки легче взбирается на волну и нас меньше захлестывает.

В борьбе с разгулявшейся стихией мы потеряли представление о времени. Взглянув на часы, я удивился: они показывали всего час дня. Мне казалось, что буря швыряет нас уже вечность!

Вдруг ветер резко изменил направление. Сейчас он порывами налетает то с одной, то с другой стороны. Дождь прекратился. Очевидно, нас застиг короткий шквал, а не могучий, длительно нарастающий шторм.

Хотя прямая опасность идет на убыль, мы еще не чувствуем облегчения. Волны беспорядочно сталкиваются, бросаясь на шлюпку и с носа и с бортов. Весла то глубоко зарываются в пенящуюся воду, то бесполезно бьют в воздухе. Гребцы вконец измучились. Я с трудом удерживаю руль. Один из сильных боковых ударов волны чуть не сбросил меня в море. Саша заменил на веслах самого молодого из гребцов — Николая. Тот без сил свалился на дно шлюпки, но, отдышавшись, взял ведро и принялся вычерпывать воду.

Поневоле плывя вразрез волне, мы далеко ушли от берега. Временами высокие волны совсем скрывают землю. Скалистый берег кажется в просвете между косматыми валами и брызгами бесконечно далеким. При каждой возможности я стараюсь править к земле. Увы, она почти не приближается!

Тяжелые, длинные весла двигаются все менее слаженно и чаще цепляются друг за друга. Я стараюсь не смотреть на окаменевшие от усталости лица гребцов, на их одеревенелые руки. Постепенно цепенящее утомление начинает охватывать и меня. Наши силы идут к концу…

В половине второго беспорядочно метавшийся ветер совсем затих, а затем устойчиво повернул к берегу. Я не сразу решаюсь поверить в милость судьбы. Однако сомнений нет: всей спиной я чувствую ровное давление воздуха.

— Ура, братцы! Крепись! Попутный ветер! Ставий парус!

Саша и Павел, балансируя у качающейся мачты, осторожно подтягивают рею с зарифленным парусом. Я закрепляю переброшенную оттяжку. Парус, с треском развернувшись по ветру, вздувается громадным пузырем. Шлюпка вздрагивает, зарывается носом в воду и бросается вперед.

Я побаиваюсь, что сильный порыв ветра может опрокинуть нас, прежде чем мы успеем сбросить рею. Но выхода нет — мы должны воспользоваться возможностью отдохнуть от весел…

Теперь шлюпка стрелой мчится к берегу. Мимо бортов проносятся всклокоченные волны. Они то отстают от нас, то заливают мне спину, обрушиваясь на корму. Вода захлестывает и с носа и с бортов. Все вычерпывают, чем могут, но вода все прибывает.

Вскоре впереди блеснул просвет между скалами. Показалась длинная узкая бухта. Это наша цель — устье реки. Дальше опять тянутся мрачные обрывы с грохочущим прибоем.

Как проскочить в это тесное горло?

— Готовьте весла! Саша, спускай парус!

Берег летит навстречу. С каждым мгновением все выше поднимаются черные скалы. Гул прибоя заглушает тревожные голоса. Глаза прикованы к спасительному проходу, где толкутся мелкие волны. Саша возится у реи.

Вдруг перед нами забелели шипящие буруны. Неужели камни?

— Сбрасывай парус! — кричу я изо всей мочи. Но уже поздно. Слышен страшный треск. Многие покатились со своих мест. Руль выскользнул у меня из рук. Удар, еще Удар!

Оборвавшаяся рея скользнула вниз, накрыв гребцов парусом. Кругом кипит и пенится вода. По инерции шлюпка толчками движется вперед. Железная обшивка киля скрежещет по камням. Наконец мы останавливаемся. Тотчас же налетела огромная волна. Она наискось ударила в корму, подняла шлюпку на гребень и, едва не опрокинув, опять бросила на камни.

Тяжелый ящик с образцами перевалился за борт и исчез в пучине. Каким-то чудом никто из людей не последовал за ним.

На нас с шумом несется следующая волна. Сейчас она ударит в борт, и мы опрокинемся…

Я отчаянно рванул руль, но невидимый камень прочно вцепился в шлюпку: руль не действовал. Общий вопль на момент заглушил рев бурунов.

Только старый Павел не потерял головы: