Джоди Пиколт - Похищение

• Название: Похищение
• Автор: Джоди Пиколт
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Триллер
• Год: 2010

Делия, дочь вдовца Эндрю Хопкинса, выросла в небольшом городке в штате Нью-Хэмпшир и абсолютно счастлива со своей дочерью, женихом и верным другом детства.

Неожиданно ее отца арестовывают по обвинению в похищении собственной дочери, совершенном двадцать восемь лет назад. Что же произошло тогда? Какие трагические события заставили его так поступить?

---

— Сандберг, — бормочу я.

Элиза явно поражена.

— В наше время люди редко читают стихи.

— Фиц — писатель, — говорит Делия.

— На самом деле я журналюга в затрапезной газетенке.

Элиза проводит пальцем по фразе на своих джинсах.

— Меня всегда восхищали писатели. Мне тоже хотелось знать, как складывать слова в нужном порядке без всяких усилий.

Я вежливо улыбаюсь. По правде говоря, если мне и удастся каким-то чудом сложить слова в нужном порядке, это будет чистой воды случайность, означающая, что все другие комбинации я уже перепробовал. По большому счету, то, о чем я молчу, гораздо важнее того, что говорю.

С другой стороны, Элиза Васкез вполне может это понимать.

Она смотрит во двор сквозь раздвижные двери: Виктор повел Софи посмотреть гнездо, где вылупились птенчики. Он поднимает ее повыше, чтобы она рассмотрела новоселов как следует, а после оба исчезают за стеной кактусов.

— Спасибо, что привела ее, — говорит Элиза.

— Я не запрещу тебе видеться с Софи.

Элиза в смущении косится на меня.

— Это мой лучший друг, — говорит Делия. — Он обо всем знает.

В этот момент в дом вбегает Софи.

— Вот это да! У них даже зубы на клювах есть! — не успев отдышаться, тараторит она. — Мы можем подождать, пока они научатся летать?

Софи в нетерпении тянет Делию за руку. Виктор, стоя в дверном проеме, смеется.

— Я пытался объяснить, что ждать придется достаточно долго.

Делия отвечает ему, но смотрит на мать:

— Ничего страшного. Можем и подождать.

И позволяет Софи увести себя на улицу, к дереву с гнездом.

Мы с Элизой Васкез стоим плечом к плечу, глядя на женщину, которую, кажется, потеряли. А может, никогда ею и не обладали.

По пути домой мы останавливаемся выпить кофе. Софи сидит на тротуаре у кафе и обводит Грету цветным мелком, как труп на месте преступления. Делия барабанит пальцами по чашке, но пить, похоже, не собирается.

— Ты их вообще можешь представить вместе? — наконец спрашивает она, когда колесики у нее в голове перестают вращаться.

— Элизу и Виктора?

— Нет. Элизу и моего отца.

— Ди, никто не представляет, как его родители занимаются этим.

Взять, к примеру, моих. Как ни печально, они этим не занимались. Конечно, меня они как-то зачали, но пока я рос, моего отца-коммивояжера чаще всего не было дома: он ездил в другой город трахать какую-то стюардессу. Мама же изо всех сил притворялась, что это чисто деловые поездки.

Но Эндрю Хопкинс — не мой отец. За все эти годы я не помню, чтобы он с кем-то встречался всерьез, а потому мне даже предположить трудно, какая женщина могла бы его привлечь. Хотя, если честно, представить его с такой женщиной, как Элиза, я тоже не мог. Элиза напоминает орхидею — хрупкую, экзотическую. Эндрю же, скорее, амброзия: тихий, стойкий, сильный. Сильнее, чем может показаться.

Я рассматриваю запятую ее шеи, торчащие острия ее лопаток — территорию, размеченную Эриком.

— Не всем суждено быть вместе.

К нам подходит потасканный бродяга в шлепанцах на босу ногу и с сеточкой для волос на голове. Он протягивает нам какие-то брошюры. Испуганная Софи прячется за стулом Делии.

— Брат мой, — говорит бродяга, — ты уже нашел Господа нашего, Иисуса Христа?

— Я и не знал, что он меня ищет.

— Ты признал Его спасителем своим?

— Знаете, я еще надеюсь спастись сам.

Мужчина качает головой, и его африканские косички извиваются, как змеи.

— Никому не хватит сил спастись, — отвечает он и движется дальше.

— По-моему, это незаконно, — бормочу я. — Или, во всяком случае, должно быть незаконно. Нельзя впаривать людям религию вместе с кофе.

Подняв глаза, я натыкаюсь на взгляд Делии.

— А почему ты не веришь в Бога?

— А почему ты веришь?

Она смотрит на Софи, и черты ее лица становятся мягче.

— Наверное, потому что в жизни происходят слишком удивительные вещи, чтобы считать их делом рук людей.

«И чтобы винить людей тоже», — мысленно добавляю я.

Фанатик подходит к пожилой паре за соседним столиком.

— Уверуйте в Отца! — призывает он.

Делия оборачивается на его голос:

— Если бы это было так просто.

Когда Делия была беременна Софи, я был ее «родовым тренером». Получилось это как-то само собой, после того как Эрик, обещавший на этот раз не подвести, упился аккурат к началу занятий по дыхательной методике Ламаза. Я оказался среди супружеских пар, и все мои усилия были направлены на то, чтобы не выдать своего волнения, когда инструктор велела мне уложить Делию между ног и провести руками по ее вздутому животу.

Схватки у Делии начались в отделе замороженных продуктов, мне она позвонила из кабинета менеджера. Мысль о том, что мне придется исполнять свои обязанности «родового тренера», при этом не заглядывая ей между ног, повергала в панику. Может, попроситься стоять на уровне плеч? Может, отвести врача в сторонку и объяснить щекотливость ситуации?

Впоследствии выяснилось, что волновался я зря. Как только анестезиолог перевернул Делию на бок, чтобы ввести наркоз, я потерял сознание и очнулся уже с шестьюдесятью швами на лбу. Мне достаточно только глянуть на иголку шприца — и я уже готов.

Когда я пришел в себя, Делия была рядом.

— Привет, ковбой! — сказала она с улыбкой. Из-под одеяльца выглядывала крохотная, как персик, головка. — Спасибо, что помог.

— Да не за что, — ответил я, кривясь от пульсирующей в голове боли.

— Шестьдесят швов, — пояснила Делия. И добавила: — А у меня — всего десять.

Я невольно покосился на ее голову.

— Да не там! — Она дала мне минуту на размышление. — Только не надо больше падать в обморок.

Я не упал. Мне даже удалось, пошатываясь, добрести до койки и как следует рассмотреть малышку. Я помню, как смотрел в мутно-голубые глаза Софи и тешил себя мыслью, что теперь в этом мире есть еще один человек, который знает, каково это — быть со всех сторон окруженным Делией, а потом лишиться этого.

Когда в палату вошел Эрик, я держал Софи на руках. Он двинулся прямиком к Делии, поцеловал ее в губы и на мгновение прижался лбом к ее лбу, словно мысли могут передаваться посредством простой диффузии. Затем Эрик обернулся, ища взглядом свою дочь.

— Можешь подержать ее на руках, — подсказала ему Делия.

Но Эрик не стал ее у меня отнимать. Я сам шагнул ему навстречу и заметил то, что ускользнуло от внимания Делии: руки у Эрика тряслись, отчего он боялся вынуть их из карманов.

Я буквально впихнул ему сверток с ребенком.

— Все хорошо, — сказал я.

Но кому? Эрику? Софи? Себе? Передавая этот крошечный, но драгоценный приз Эрику я замешкался чуть дольше, чем следовало бы. Я просто хотел убедиться, что он ее не выронит.

Семнадцать сообщений в голосовой почте, и все — от главного редактора. В первом она просит перезвонить ей, в третьем — уже требует. Сообщение номер одиннадцать заставляет предположить, что если обезьян отправляют в космос, то и для «Газеты Нью-Гэмпшира» они писать тоже смогут.

В последнем сообщении Мардж обещает опубликовать на моей полосе ксерокопии моей же задницы, снятые по пьяной лавочке на рождественском корпоративе, если я не сдам статью к девяти утра.

И вот я задергиваю шторы. Включаю телевизор, чтобы заглушить стоны парочки в соседнем номере. Ставлю кондиционер на предельную мощность. «Эндрю Хопкинс, — печатаю я, — не из тех людей, которых вы ожидаете встретить в тюремных стенах».

Покачав головой, я стираю абзац.

«Как любой отец, Эндрю Хопкинс предпочитает говорить только о своей дочери».

Это предложение следует в небытие за предыдущим.

«В глазах Эндрю Хопкинса колышутся призраки прошлого». У всех у нас в глазах хватает этого добра.

Я задумчиво брожу вокруг острова своей гостиничной кровати. Кто, интересно, отказался бы изменить хоть что-то в своей жизни? Получить на двести баллов больше на выпускном экзамене. Получить Пулицеровскую премию, премию Хайсмана, Нобеля. Лицо покрасивее, тело постройнее. Еще парочку лет с детьми, которые выросли, пока вы занимались своими делами. Пять дополнительных минут с умершей возлюбленной.

Из всех моментов своей жизни я хотел бы изменить лишь тот, которого даже не пережил. Я сказал бы Делии, как сильно ее люблю, и она посмотрела бы на меня так, как всегда смотрела на Эрика.

«Газета Нью-Гэмпшира» платит мне вовсе не за то, что я хочу — и обязан — сейчас написать. Усевшись за ноутбук, я стираю текст и начинаю с чистого листа.

VI

Риск был, но мы от риска не ушли,
Хотя и знали: может выйти хуже.
Мы гнездышко укрыли, как смогли,
Решив: потом проверим! Почему же
Я не припомню этого «потом»? —
А ты? — Увлекшись новыми делами,
Мы, верно, так и не пришли узнать,
Что стало после с этими птенцами
И научились ли они летать.

Роберт Фрост. Гнездо на скошенном лугу[26]

ЭРИК