В. Новоселов - Атомный проект: Тайна «сороковки»

• Название: Атомный проект: Тайна «сороковки»
• Автор: В. Новоселов
• Издательство: Уральский рабочий
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1995
• ISBN: 5—85383—082—1

В книге рассказывается о создании ядерного оружия в нашей стране, строительстве первенца атомной промышленности — химического комбината «Маяк» и уральского Атомграда — города Челябинска-40, позднее — Озерска. Эта книга — о людях, которые реализовали атомный проект, способствовали укреплению обороноспособности страны. Авторы по-новому подошли к освещению многих сложных и малоизученных проблем, впервые рассказывают о многих из создателей атомной промышленности, о их непростой, драматической судьбе.

Книга предназначена для широкого круга читателей.

---

Артамонов признался, что дорога очень плохая, но тут же заметил, что волноваться не следует, как-никак в их распоряжении две машины.

Славский остановился, давая отдохнуть с тяжелыми чемоданами Артамонову, и с легкой укоризной сказал:

— Надо беречь машины и бензин, а вы транжирите народное добро. Видимо, слишком богато живете. Хватило бы и этого "козла", — показал на вездеход Славский.

Артамонов с начальством спорить не стал, пообещав Ефиму Павловичу, что тот в пути сам убедится, насколько необходима такая предосторожность.

Принципиальность нового руководителя промплощадки проявилась с первых минут. Подъехав к контрольно-пропускному пункту со стороны Каслей, Славский заметил газик с надписью на лобовом стекле "ПР".

— Что это? — спросил Славский у главного механика.

— Это означает "Правительственная". Машины с такой надписью имеют право без задержек проезжать через пост, — разъяснил Артамонов.

Славский вылез из машины, вызвал дежурного офицера и, показав свое удостоверение, приказал ему повернуть "газик" обратно, и без пропуска никакие машины не пропускать.

Такая реакция нового директора на происходящее была не удивительна. Перед отъездом на Южный Урал Славский долго беседовал с Ванниковым. Начальник Первого главного управления не скрывал своей озабоченности, даже тревоги:

— Надо навести там порядок, Ефим. Не наведешь — сорвешь график пуска завода, и я тебя защитить не смогу.

В тот же день, едва зайдя в свою комнату в бараке на берегу Иртяша, Славский схватил телефонную трубку.

— Говорит Славский, — властно произнес он. — Немедленно смыть с лобовых стекол всех автомашин знаки "ПР". Завтра же предоставить мне мероприятия по усилению пропускного режима, — в конце фразы Славский не удержался от крепкого русского слова.

Б. В. Брохович, знавший Ефима Павловича сорок пять лет, пишет в своих воспоминаниях: "Я видел в Е.П. Славском большого инженера с острым аналитическим умом, способным очень сложную, запутанную ситуацию разложить на составные части и решить; руководителя и человека, не боявшегося принять решение и ответственность, с которым не надо вести дипломатию. Славский привык быть первым лицом и не мог быть вторым или третьим и оглядываться на кого-то. В то же время в Славском было что-то купеческое или барское. В характере было пренебрежение даже к близким и преданным ему и делу людям…".[143]

При Славском продолжался организационный период. На Базу-10 мощным потоком шла техническая документация и оборудование. Летом 1947 года прибыл первый отряд выпускников профтехучилищ — молодых рабочих. Тогда же вышло постановление Совета Министров СССР за подписью Сталина о назначении первых четырнадцати руководителей промышленной площадки. Начальником водного хозяйства назначался Павлов, первого промышленного атомного реактора — Пьянков, радиохимического завода — Точеный, химико-металлургического предприятия — Бре-ховских. Приехав на Базу-10, они немедленно приступили к комплектованию штатов своих заводов.

Результатом посещения Берии явилась не только смена двух руководителей Базы-10. Он принял решение полностью изолировать от внешнего мира комбинат № 817. Эта мера диктовалась необходимостью держать в секрете от Запада реальное положение дел с созданием атомной промышленности в СССР. Кроме того, расширявшиеся масштабы деятельности Базы-10 породили целый ряд проблем для региона, в котором она размещалась.

Строительство промышленного атомного комплекса осуществлялось без учета интересов местного населения, региона в целом. В условиях жесткой централизованной государственной власти такое и в голову никому не могло прийти. Это была обычная практика того времени. Вероятно, решение урановой проблемы, вопроса о самом существовании нашего государства было намного важнее, чем судьба относительно небольшой территории на восточном склоне Уральских гор. Однако не следует забывать, что размещение предприятий Базы-10 прямо сказалось на судьбах десятков тысяч человек.

Глава 33 "ЗЕМЛЮ ИЗЪЯТЬ, ЛЮДЕЙ — ВЫСЕЛИТЬ!"

В соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 9 апреля 1946 года, суженный состав исполнительного комитета Челябинского областного Совета депутатов трудящихся 24 апреля 1946 года решил для строительства завода № 817 изъять земли граждан села Течи, колхоза "Коммунар", совхоза № 2 Нижне-Кыштымского электролитного завода, подсобного хозяйства Теченского рудоуправления, подсобного хозяйства Челябинского торга — всего 1159 гектаров. В полное пользование строительства завода передавалось озеро Кызылташ, богатое рыбой. [144]

Населению предлагалось выехать на новое место жительства. За счет строительства № 859 НКВД СССР производился перенос на новые земли всех строений, если их износ не превышал семидесяти процентов. В этом случае их стоимость подлежала оплате по страховой оценке. В местах поселения выделялась земля под пашню, сенокос и пастбища. В случае передачи строения заводу, владельцу этого строения выделялась ссуда в размере до десяти тысяч рублей со сроком погашения в десять лет.

Однако отведенная территория была слишком незначительной и не могла соответствовать масштабам предприятия. Используя то, что работы вел НКВД, руководители стройки санкционировали расширение площади отведенной земли без разрешения облисполкома.

Подчеркивая особую важность и секретность возводимого завода, руководители стройки запретили допуск землеустроителей Кузнецкого района (на территории которого размещалось строительство) и, воспользовавшись этим, отвели сами себе сверх положенного еще почти двенадцать тысяч гектаров. В земельные органы поступило много жалоб. Одна из них оказалась в Совете колхозов СССР и областной прокуратуре. По их представлению создается специальная комиссия, установившая справедливость претензий представителей местных колхозов. [145]

Причина конфликта заключалась в том, что даже весной 1947 года не было известно, сколько территории потребуется для размещения завода и города. Поэтому вовремя возбудить ходатайство о дополнительном отводе земель перед органами государственной власти не удавалось. Практика опережала бумаготворчество.

Формально комиссия облисполкома с согласия представителей завода и строительства урегулировала все спорные вопросы. Границы строительства были установлены в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 9 апреля 1946 года.

Комиссия однако главную причину конфликта не устранила и не могла устранить. До тех пор, пока площадь территории промышленной площадки и города изменялись, никаких гарантий неповторения недоразумений не было.

Четвертого мая 1947 года прокурор Челябинской области Н. Шляев направил председателю Челябинского облисполкома И. В. Заикину записку [146], в которой указал на возобновление практики незаконного захвата колхозных земель Кузнецкого района. На этот раз новую комиссию для рассмотрения непростого вопроса деятельности сверхсекретного предприятия создавать не стали. Принято было новое постановление Совета Министров СССР от 21 августа 1947 года [147]. В соответствии с этим постановлением вся территория завода № 817 и города отводилась в режимную зону с абсолютным запретом ее посещения кем-либо посторонним. К отведенной ранее территории присоединялось еще 12290 гектаров земель Кыштымского леспромхоза, "Каслинского и Кузнецкого райисполкомов, колхозов "Доброволец", "Кызылташ", "Первое мая", "Красный луч", подсобного хозяйства "Лесные поляны", совхозов № 1 и № 2, подсобного хозяйства Челябинского рыбного треста.

Еще 28 и 29 мая 1947 года на собраниях колхозников сельхозартелей "Красный луч", "Первое мая" и "Доброволец" было единогласно удовлетворено заявление руководства строительства № 859 о передаче земель этих колхозов во временное пользование под промплощадку завода № 817. [148]

Совхозы № 1 и № 2, подсобное хозяйство "Лесные поляны" ликвидировались. Жители села Новая Деревня и рыболовецкого поселка на озере Кызылташ переселялись в село Бердяниш. Центральная усадьба колхоза "Доброволец" из поселка 8-го Марта перемещалось в село Селезянь. У колхоза "Красный луч" вся пашня отошла в закрытую территорию, поэтому ему была предоставлена земельная компенсация за счет других сельхозартелей. Всего изъятие земель затронуло судьбу двухсот шестидесяти семи крестьянских хозяйств.

Решением суженного состава Челябинского облисполкома от 6 сентября 1947 года прекращалось общее пользование дорогой Кыштым-Касли, проходившей через территорию строительства. Теченский рудник и наждачную фабрику включили в состав строящегося завода с тем, чтобы сохра-т нить добычу корунда и производство абразивного завода [149].

Вокруг закрытой территории завода № 817 решением Совета Министров СССР от 21 августа 1947 года была образована особорежимная зона, которая включала 99 населенных пунктов Каслинского, Аргаяшского, Кузнецкого, Кунашакского районов и город Кыштым.