В. Новоселов - Атомный проект: Тайна «сороковки»

• Название: Атомный проект: Тайна «сороковки»
• Автор: В. Новоселов
• Издательство: Уральский рабочий
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1995
• ISBN: 5—85383—082—1

В книге рассказывается о создании ядерного оружия в нашей стране, строительстве первенца атомной промышленности — химического комбината «Маяк» и уральского Атомграда — города Челябинска-40, позднее — Озерска. Эта книга — о людях, которые реализовали атомный проект, способствовали укреплению обороноспособности страны. Авторы по-новому подошли к освещению многих сложных и малоизученных проблем, впервые рассказывают о многих из создателей атомной промышленности, о их непростой, драматической судьбе.

Книга предназначена для широкого круга читателей.

---

Коллектив атомного завода, в будущем химкомбината, начал создаваться в 1946 году. Первым директором Южноуральской конторы Главгорстроя СССР (так назывался в несекретной переписке завод) 9 апреля 1946 года был назначен Петр Тимофеевич Быстрое. В отличие от многих инженерно-технических работников, пришедших на административные должности "от станка", он получил хорошее даже по современным меркам образование. После школы крестьянской молодежи в родном рабочем поселке Замет-чино Пензенской области Петр Быстрое закончил Моршан-скую железнодорожную школу, а затем Саратовский индустриальный техникум, Томский индустриальный институт. Работать пришлось на самых тяжелых участках: сначала — в Дзержинске на заводе № 80, а после института в 1938–1944 годах — в Кемерово, главным энергетиком комбината № 392, в 1944–1946 годах — начальником завода № 192 Наркомата боеприпасов.

Получив приказ о назначении на Южный Урал 10 апреля 1946 года, Петр Тимофеевич сдал дела и 17 апреля приехал в Кыштым. Чуть ли не вплавь, преодолевая небывалое весеннее половодье, первый директор завода добирался по лежневке до поселка строителей.,

Встретили его радушно, поселили в отдельной комнате. В здании управления строительства выделили помещение, стол и стул. Чуть позже под заводоуправление отвели барак, а в нем и жилье для директора.

На столь необычном, огромной важности заводе и кадры должны быть непохожими на другие. Казалось, за примером далеко ходить не надо: строители сумели создать коллектив, для которого не существовало невыполнимых задач. Но строители прибывали ротами, батальонами, полками или целыми исправительно-трудовыми лагерями, то есть давно сформировавшимися, хотя и несколько специфическими коллективами. Заводские кадры таким методом формировать было нельзя, ибо не существовало еще в стране коллектива, который работал на атомном производстве.

Формирование коллектива эксплуатационников курировали Центральный Комитет ВКП(б) и Совет Министров, СССР.

Г. М. Маленков, представлявший в Спецкомитете ЦК партии, направил в обкомы циркуляр, в котором предписывалось отобрать из числа работников оборонных предприятий членов ВКП(б) наиболее квалифицированных специалистов.

Отобранного по анкетным данным и рекомендации партийного комитета специалиста вызывали в оборонный отдел обкома партии и предлагали заполнить анкету, необычную по своему объему и огромному числу вопросов. В анкете спрашивалось о том, отклонялся ли от генеральной линии партии, состоял ли в оппозиции, троцкистских организациях. Очень подробно необходимо было написать о всех ближайших родственниках, их судимостях, указать, сколько раз был женат и многое другое. Заполнение анкеты в трех экземплярах требовало нескольких часов и оказывало большое впечатление на будущих работников завода.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Все лето 1946 года ушло на оформление анкет первых ста работников. С августа стали приезжать первые руководители подразделений. Отдел труда пока в одном лице представлял его начальник А. П. Бочков, финотделом руководил Е. О. Смирнов. Из Челябинска приехал молодой инженер, начальник отдела оборудования капитального строительства Б. В. Брохович. В службе главного энергетика работали И. Г. Костылев, П. В. Глазков и В. И. Сурков. В начале октября 1946 года приехали первые женщины-химики: Евфалия Демьяновна Вандышева, Лидия Павловна Назаренко, Анна Андреевна Васильченко, Варвара Ивановна Кузнецова и Ольга Степановна Рыбакова. Для жилья им приспособили один из четырех домиков пионерского лагеря Кыштымского механического завода. Домик был не очень теплым, в ненастную погоду его даже летом приходилось протапливать. Простая занавеска делила его на две половины — мужскую и женскую. Начальник ЖКО Мурза привез из Миасса шестнадцать узеньких старых кроваток с матрацами и легкими одеялами. Их поставили вплотную друг к другу. В прихожей сидел солдат с винтовкой, чтобы кто-нибудь из бежавших заключенных не унес последнее из нехитрых пожиток.

До самых заморозков ходили умываться на озеро: не было водопровода. Дом отапливался одной печью, дрова сами пилили и кололи. К концу декабря на женской половине домика стояло шесть коек, а жило восемь человек. К приехавшим в октябре подселились еще Вера Григорьевна Аксенова и Галина Демьяновна Вандышева. Сестры Вандышевы и подруги Сколозубова и Наза-ренко спали по двое на койке. Жили девушки дружно.

На работу шли, как первопроходцы по неизведанной земле, по едва заметной тропинке среди густого соснового бора. На соснах прыгали белки, а через тропку перебегали зайцы. Минут сорок занимал путь в барак, где размещалось заводоуправление, жил директор и его помощники.

Так как инженерной работы в первое время не было, девушки получили временные должности. В. И. Кузнецову назначили старшим табельщиком, Е. Д. Вандышеву — старшей машинисткой, Л. П. Назаренко работала кассиром — выдавала зарплату и продовольственные карточки, О. С. Рыбакова, как имеющая самую высокую зарплату на прежнем месте работы, была назначена временно исполняющей обязанности начальника объекта и одновременно старшим кассиром. Ей выделили маленький автобус для поездок в Кыштымский банк.

До декабря 1946 года не было ни столовой, ни магазина. Питались сухим пайком, который получали на складе по карточкам у Г. Н. Воронина и И. Н. Казанцева.

В конце ноября приехала первая заведующая столовой Варвара Васильевна Заравняева. Вместе с ней прибыли официантка столовой Феня Родионова и буфетчица Зина Ушкаленко. Кроме оборудования для столовой машина привезла картошку и квашеную капусту, по которым "старожилы" завода уже успели соскучиться. Настоящим праздником стало открытие столовой 1 декабря 1946 года.

Среди новобранцев завода были даже специалисты по обслуживанию авиационной техники. Предполагалось, что в районе Метлино будет построен аэродром для приемки транспортных и пассажирских самолетов. Скоро, однако, от этой идеи пришлось отказаться.

Активное участие в подборе кадров для Базы-10 принимало ведомство Берии. Делалось это втайне, без огласки.

После предварительного изучения личного дела кандидата, беседы с представителями Первого главного управления и заполнения анкеты, будущий работник направлялся в Москву, там он получал так называемые "подъемные" деньги, чтобы прожить до первой заработной платы на новом месте. Каждому командированному выдавалось специальное направление Первого главного управления Совета Министров СССР на имя одного из руководителей Базы-10 среднего уровня. Первые лица в направлении никогда не указывались. Затем следовал устный инструктаж. Не всегда эти беседы проходили гладко. Случалось, что некоторые кандидаты делали попытку отказаться от выезда. Тогда работникам Первого главного управления приходилось прибегать к методам принуждения. Если отказ следовал на предварительной стадии переговоров, использовался более широкий круг средств, вплоть до жесткого давления на "отказника". У него могли изъять пропуск на предприятие, лишить продуктовых карточек и даже отобрать паспорт. Что касается коммунистов и даже комсомольцев, им в случае отказа угрожали исключением.

До места командированные добирались через Челябинск или Свердловск. На вокзалах этих городов круглосуточно находились представители Первого главного управления. Они называли конечный пункт следования. Иногда еще в Москве указывалась железнодорожная станция Кыштым. В этом случае выдавались проездные документы, в которых пунктом следования называлась воинская часть. Билеты приобретались в воинской кассе. Они были там даже если в "гражданских" кассах билеты отсутствовали. В дороге категорически запрещалось упоминание Кыштыма.

В разные годы по прибытии в Кыштым следовало поступать по обстоятельствам. Довольно часто приезжающих ждала машина, это была "коломбина", как правило, с зашторенными окнами. Поэтому сориентироваться на местности было невозможно. Можно представить себе состояние приехавших. Многих прибывших работников буквально шокировало, когда они видели, что въезжают на территорию, огражденную колючей проволокой, охраняемую вооруженными солдатами. У некоторых появлялась мысль, что их арестовали и везут в лагерь для заключенных.

Встречали не всех. Некоторым приходилось добираться самостоятельно. С ними происходили всевозможные казусы. Случалось, что командированные на Базу-10 приходили на Кыштымский машиностроительный завод, расположенный в центре города. Но там все уже были предупреждены и отправляли их к городской церкви, откуда шла "коломбина" в строящийся соцпоселок.

Строго соблюдавшаяся секретность месторасположения и предназначения строительства № 859 и завода были относительными. Жители Кыштыма, Каслей и других населенных пунктов имели общее представление о так называемой "сороковке". Еще весной 1947 года один из командированных на Базу-10 инженеров искал церковь в Кыштыме. Обратившись с вопросом к первой попавшейся ему старушке, как найти церковь, услышал ответ: