Дмитрий Корбов - Чекисты рассказывают. Книга 6-я

• Название: Чекисты рассказывают. Книга 6-я
• Автор: Дмитрий Корбов
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1985

В книге рассказывается о работе советских органов государственной безопасности по пресечению подрывной деятельности иностранных разведок на разных этапах развития Советского государства.

Среди авторов книги А. Авдеев, С. Ананьин, В. Востоков, Т. Гладков, Д. Корбов и др.

---

— Сам? Где ты мог видеть? Ты что-то скрываешь. Куда ты исчезал в конце прошлого года и этой весной? Скажи. Или не доверяешь? Боишься, проговорюсь?

— Да из тебя слова не выколотишь! Верю тебе, как себе, а сказать пока не имею права. Не обижайся. И извини: мне надо в батальон.

В этот же вечер Костя повидал друзей — Бориса Сухоедова, Виктора Козлова и Бориса Лачинова. Говорили все о том же: что делать? В армию шестнадцатилетних не берут, в истребительный батальон тоже. Позавидовали Вале Выприцкому — и постарше, и рослый.

— Что же мне делать, Валя? — спросил Костя, когда они встретились на другой день. — Тебе хорошо — нашел свое место: мечтал стать военным и вот стал бойцом истребительного батальона. Я не могу оставаться в стороне. Брат погиб, отец на фронте, все воюют, а я?..

В голосе Кости чувствовалось такое отчаяние, что Вале стало жалко друга.

— Поклянись, что никому ни слова...

— Клянусь!

И Валя поделился своей тайной.

Когда напали фашисты, он кинулся в военкомат, но там отказали — возраст непризывной. Пошел в управление НКВД. Упросил взять разведчиком. Прошел специальную подготовку и в составе разведывательно-диверсионной группы был направлен на Украину, в Ворошиловградскую область. Матери сказал, что едет в военное училище. Вернулся через месяц, в декабре 1941 года. Опять учеба, прыжки с парашютом, и в апреле 1942 года опять в разведку на Украину.

— Значит, можно и мне попытаться? — обрадовался Костя.

— Я тебе ничего не говорил. Не забывай о клятве. Постарайся в управлении НКВД попасть к красивой черноволосой девушке Рае Соболь или к Юрову.

Костя попал к капитану государственной безопасности Василию Васильевичу Юрову.

С просьбой послать в разведку ежедневно обращалось немало воронежцев — и молодых и пожилых. А этот совсем мальчишка. Учиться ему, а не воевать, и Юров отказал.

Но паренек продолжал упрашивать:

— Не смотрите, что я небольшого роста. Мне уже шестнадцать с половиной. Физически я крепкий, стрелять умею и плаваю хорошо. Ну я прошу вас...

— Нет, нет, Костя... Иди в клуб Дзержинского, разыщи Антона Ивановича Башту и передай, что я рекомендую взять тебя в истребительный батальон.

Антон Иванович внимательно выслушал, но сказал, что в истребительный батальон принимают только комсомольцев.

Костя побежал в свою школу. Через три дня, улыбаясь, подал Баште новенький комсомольский билет.

— Молодец! Теперь все в порядке. Сейчас все оформлю.

По дороге домой, на Рабочий проспект, Костя не раз вытаскивал из кармана пиджачка удостоверение в красной обложке.

«УНКВД по Воронежской области

Истребительный батальон гор. Воронежа

УДОСТОВЕРЕНИЕ

Предъявитель сего тов. ФЕОКТИСТОВ КОНСТАНТИН ПЕТРОВИЧ является бойцом 2-й роты истребительного батальона г. Воронежа при НКВД по Воронежской области и имеет право ношения и хранения винтовки и финского ножа.

Действительно по 31 декабря 1942 года».

Маме, Марии Федоровне, нарочито небрежно и спокойно сказал:

— Меня зачислили в истребительный батальон... Так — военная учеба, буду помогать чекистам вылавливать вражеских сигнальщиков, если будут подавать световые сигналы фашистским самолетам, охранять склад боеприпасов в Ботаническом саду...

Мария Федоровна, активная общественница, в недавнем прошлом депутат райсовета и горсовета, не расспрашивала, лишь грустно вздохнула, вспомнив погибшего на фронте старшего сына и мужа, Петра Павловича, человека мирной профессии — был главным бухгалтером Рыбтреста, а сейчас где-то под Сталинградом. Прислал письмо, что вступил в партию.

В батальоне Костя встретил своего учителя математики Андрея Константиновича Шишкина. Андрей Константинович командовал взводом. Он и обрадовался и встревожился: Костя — лучший его ученик, помогал отстающим, даже старшеклассникам, очень талантлив — нередко предлагал свое, оригинальное решение той или иной задачи. Ему бы учиться, а не воевать...

Встреча учителя и ученика была одной из последних: через два месяца начальник Придаченской оперативной группы УНКВД Петр Ельчинов проведет бойцов истребительного батальона через реку Воронеж на правый берег, в центральный район города, куда удалось ворваться гитлеровцам. В этом бою Андрей Константинович погибнет.

Да, все сложилось не так, как предполагал Костя.

28 июня 1942 года утром к Воронежу прорвалось несколько десятков вражеских бомбардировщиков, вечером налет повторился. И так каждый день — утром, днем и вечером, в одни и те же часы. Центральный, правобережный район города, находящийся на горе, запылал огромным костром. Костя поражался, зачем понадобилась эта бомбежка — налетало по 50—100 самолетов, а в городе войск Красной Армии не было. Было лишь несколько мелких подразделений войск НКВД. Бойцы-чекисты заняли оборону узкой лентой от реки до Задонского шоссе и поклялись погибнуть, но задержать гитлеровцев до подхода регулярных войск (вскоре подошла 132-я Сибирская дивизия, занявшая вместе с бойцами-чекистами оборону).

С 1 июля перерывов в бомбежках почти не было. Никто из воронежцев тогда не знал, что еще 28 марта в ставке Гитлера состоялось совещание, посвященное подготовке к летнему наступлению на всех фронтах, и фюрер объявил:

«Начало операции — под Воронежем...»

А 5 апреля Гитлер подписал директиву № 41, в которой говорилось:

«...Началом должно послужить охватывающее наступление или прорыв... в направлении на Воронеж. Цель этого прорыва — захват города Воронежа».

Удар на Воронеж получил название операции «Блау» (с 30 июня — операция «Брауншвейг»).

28 июня немецко-фашистские войска прорвали фронт в Курской области и покатились на Воронеж. Где они находятся — никто не знал. 4 июля в разведку к Дону была направлена группа чекистов во главе с капитаном госбезопасности Алексеем Чепцовым. Примерно в одиннадцати километрах от Воронежа, в редком Шиловском лесу группа наткнулась на гитлеровцев, уже переправившихся через Дон, и потеряла двух человек. Последними отходили Анатолий Павлюкевич и автор этих строк. Увидели красноармейцев, обрадовались, а они, молодые, еще не обстрелянные, приняли нас за гитлеровских шпионов, поставили к дереву и уже навели автоматы... В последнюю минуту появился их командир, приказал отвести нас к особистам. Те разобрались...

С утра 5 июля все чекисты Воронежского управления оповещали жителей, не успевших выйти из города и укрывавшихся в бомбоубежищах и подвалах, что надо немедленно уходить, потому что гитлеровцы уже прорвались к городу. Но многие не рискнули уйти под все продолжающейся бомбежкой...

Бойцы истребительного батальона получили приказ выходить из города в одиночном порядке и собираться в селе Анна. С разрешения Башты Костя побежал домой, беспокоясь о матери. Бежать под бомбежкой пришлось почти через весь город. Успокаивал себя, что под полом их одноэтажного кирпичного домика есть глубокий погреб, добротно вырытый отцом. А если прямое попадание?

К счастью, фашистские летчики пока не добрались до Троицкого района, и Рабочий проспект, немощеная, заросшая травой улица, почти не пострадал.

Выходили из города вместе с друзьями, Сухоедовыми. На тележку положили наскоро собранные вещи. Кое-что Костя успел спрятать в погребе.

Костя и Борис Сухоедов с трудом вытолкнули тележку в гору, к Транспортной улице. За ними с узлами шли Мария Федоровна и родители Бориса. Костя чувствовал себя виноватым перед матерью: осенью прошлого года они эвакуировались в Актюбинск, оттуда он пытался удрать на фронт. Мария Федоровна поймала его на станции и дала слово вернуться. И вот вернулись!

Шли в сплошном потоке людей, спешивших воспользоваться кратковременным перерывом в бомбежке и выйти из пылавшего города на левый берег, на Придачу, и дальше — на восток. Прошли Брикманской сад на Транспортной улице, вышли к мосту через железную дорогу Курск — Воронеж — Москва. Идти надо было проспектом Революции до Петровского сквера, от него по улице Степана Разина, круто спускавшейся к реке Воронеж, к Чернавскому мосту. А впереди, над проспектом Революции, опять повисли тучей фашистские самолеты. Успеть бы!

Чернавский мост тогда соединялся с левым берегом, с Придачей, дамбой длиной более километра. По краям дамбы росли древние дубы — дамбу построили еще в XVIII веке. Вот тут-то и налетели фашистские истребители. Конечно, летчики отлично видели, что на дамбе женщины, дети, старики. На бреющем полете летали они вдоль дамбы и расстреливали людей из пулеметов, пока не кончились патроны. Уцелели немногие. Среди них Феоктистовы и Сухоедовы. Уже без тележки, побросав все, что надеялись спасти, еле живые, прошли Придачу и заночевали в поле. Потом через Новую Усмань добрались до села Рождественская Хава. Все ближайшие к Воронежу села были до отказа забиты беженцами.