Патрик Бизли - Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945

• Название: Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945
• Автор: Патрик Бизли
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1981

Из предисловия: Предлагаемая вниманию советских читателей книга «Разведка особого назначения», написанная английским автором Патриком Бизли и опубликованная в Лондоне в 1977 г., дополняет довольно широкий и известный в СССР перечень изданных на Западе и частично переведенных на русский язык книг, относящихся к истории второй мировой войны, и в частности войны на море. […] Специфическая сторона, отличающая книгу П. Бизли от многих других американских и английских книг, изданных и переведенных на Западе, заключается в том, что автор освещает… малоизвестную область одного из важнейших видов обеспечения подготовки и ведения боевых действий различного масштаба — разведывательного обеспечения.

---

Но если потери в Северной Атлантике в ноябре и декабре снизились до приемлемых размеров благодаря отвлечению сил немцев на операцию «Факел» и принятым союзниками контрмерам, то этого нельзя сказать об отдаленных уязвимых точках. Немецкие подводные лодки потопила в ноябре торговые суда общим водоизмещением 729 000 тонн, а все потери за 1942 г. достигли ошеломляющей цифры — 8 млн. тонн. В то же время, хотя количество потопленных подводных лодок немцев за последние шесть месяцев возросло, оперативный подводный флот Германии возрос к концу года до устрашающих размеров в 212 единиц. Кроме этого, 181 лодка проходила испытания, а их экипажи — боевую подготовку. Каждый квартал немцы вводили в строй до 70 новых подводных лодок.

Было ясно, что битва за Атлантику вскоре достигнет высшей точки. Союзники могли выстоять, лишь мобилизовав до конца все свое умение и решимость, собрав в один кулак все имевшиеся у них корабли, авианосцы сопровождения, самолеты, а также ускорив поставки 10-сантиметровых радаров и нового противолодочного оружия. Перевесить чашу весов в ту или иную сторону вполне могла хорошая или плохая работа секции поиска подводных лодок. Боги в тот момент решили, наверно, позабавиться: в один декабрьский день они одной рукой убрали нависший над секцией дамоклов меч, а другой — восстановили наиболее ценный для нас источник разведывательной информации.

Выше уже говорилось о сложившемся в начале 1942 г. неблагополучном положении со штатами в секции поиска. Объем возложенной на нее работы продолжал весь год стремительно возрастать, а штаты фактически оставались прежними. На этой стадии войны каждый способный и подготовленный офицер был необходим для службы на кораблях и для пополнения личного состава быстро увеличивавшегося флота. Дополнительного сотрудника секция поиска могла получить только путем перевода из средиземноморской секции. Конкретно речь идет о младшем лейтенанте добровольческого запаса ВМС Эрике Фиске, который вскоре зарекомендовал себя как весьма способный и ревностный член нашего коллектива. В конце войны ему присвоили звание капитан-лейтенанта. Но один человек, как бы ни старался, работу за четверых не сделает. Приток талантливых мужчин из гражданского сек тора давно прекратился. И хотя теперь, чтобы восполнить пробел, мобилизовали женщин с высшим образованием, идея назначать их на ответственные посты очень медленно находила понимание. Считая Адмиралтейство гражданским учреждением, несмотря на его оперативную роль, Союз гражданских служащих ожесточенно выступал против назначений в это ведомство офицеров, старшин и рядовых из женского добровольческого запаса ВМС. Некоторую заметную помощь мы получили от мужчин и женщин — временных технических сотрудников, которые принимали участие в наших исследованиях, в упорядочении досье и систематизации указателей по информации. Однако основное бремя продолжали нести старожилы — четыре сменных дежурных: Меджолиер, Финлесон, Уайттол и Уилмот-Ситуэйл (перенапряжение ускорило его кончину во время войны), а также Фиске, заместитель Уинна, и прежде всего, конечно, сам Уинн. Позднее б том же году была предпринята еще одна попытка увеличить штаты. На этот раз бумага дошла до высшего начальства, но вопрос решился только в ноябре, когда к нам прибыли из добровольческого запаса ВМС младшие лейтенанты Макмикинг, Нейлор и Сеттер, что, наконец, позволило организовать двусменное дежурство. Одна смена состояла из старожилов — это были главным образом гражданские, которые обрабатывали всю информацию о судах союзных стран и наносили на карту позиции караванов и отдельных судов. Вторую составляли офицеры из запаса. Они просматривали и обрабатывали всю развединформацию о противнике, поступавшую как от специальной разведки, так и из других источников.

Но полученная помощь запоздала: в начале декабря Уинн серьезно заболел. Врач нашел у него полное нервное и физическое истощение. Кровяное давление Уинна понизилось до опасного предела; ему был предписан полный и длительный покой. Приход в Адмиралтейство Уинну категорически запрещался в любом случае.

В памяти автора живы воспоминания об этом злополучном известии. В один из поздних вечеров, совпавших с «днем отдыха», который Уинн брал раз в неделю, мне сообщили из БП, что произошло, наконец, нечто такое, о чем в последние месяцы мы все умоляли всевышнего, — был раскрыт шифр ТРИТОН. Будучи вне себя от радости, я тотчас же позвонил своему шефу и сказал, выбирая осторожные выражения, что теперь можно будет посоветоваться с «Оракулом». Я надеялся, что в ответ Уинн произнесет, что через полчаса он будет в Адмиралтействе и всю ночь просидит над хитроумной, запутанной ситуацией, которая теперь, уж, безусловно, будет распутана, раз специальная разведка начала выдавать свою продукцию. Но Уинн сказал совсем другое: он велел мне делать всю работу самому в меру моего разумения. Ужаснее всего была, конечно, мысль о том, что он вообще может не вернуться. Обработка информации, поступавшей от особой разведки, — дело отнюдь не простое, несмотря на противоположное впечатление, создаваемое некоторыми недавно появившимися книгами. Хотя эта работа по плечу обыкновенному интеллигентному человеку, нельзя было заменить ничем уникальное личное дарование Уинна: его способность читать мысли Деница, умение быстро отделить «зерна от плевел», отобрать из множества донесений именно то, которое имело первостепенное практическое значение. Не заменить его таланта высказывать неординарные или, во всяком случае, неудобные для начальства мнения и, что важнее всего, искусства спорить и убеждать Главный морской штаб в необходимости полагаться на его суждения и на мнения его подчиненных. Уинна быстро не заменишь, а время не ждет. Перспектива невеселая, но, как всегда, сидеть и горевать сложа руки в ОРЦ не приходилось. Через час по телексу стали поступать первые донесения, в которых использовался шифр ТРИТОН. Они шли беспрерывным потоком до самого утра. Ночь оказалась тревожной и изнурительной.

И все же боги смилостивились над нами. Надо знать Уинна: он открыто взбунтовался, отказался повиноваться своему доктору и через месяц приступил к работе.

Глава десятая ТРИТОН ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ

Раскрытие нового шифра, которым пользовались немецкие подводные лодки в Атлантике, еще не дало нам немедленных результатов в смысле точного определения позиции на море каждой из них. Расшифровка иногда задерживалась, временами была неполной, особенно вначале. Но постепенно картина стала проясняться, и к концу десятых суток мы снова обрели обоснованную уверенность в знании общей диспозиции противника. По ходу этой работы нам приходилось часто менять положение расставленных флажков на карте-планшете, показывавших местонахождение подводных лодок. Мы знали, например, что лодки «X» и «Y» вышли из Сен-Назера и Лориента в середине ноября, но они оказались не теми, судя по поступившему три недели спустя донесению от конвоя «А», который находился в районе южнее Исландии. С этим конвоем имели дело лодки «U» и «V», в то время как «X» и «Y» соединились с другими лодками за 300 миль от этого места. Лодка «L» оказалась не той, что находилась возле Тринидада, а той, что торпедировала танкер у побережья Флориды. Вот так некоторое время мы и занимались этой сложной игрой, в которой, как в детской забаве, участники меняются своими местами. Тем не менее, приведенная ниже таблица, заимствованная из докладов секции поиска первому морскому лорду за недели, окончившиеся 7, 14 и 21 декабря 1942 г., показывает, что «рабочая гипотеза» Уинна выразилась в очень точной оценке числа подводных лодок, находившихся в море, и в распределении их общего числа приблизительно в правильной пропорции по районам, на которые была разбита Атлантика для удобства построения доклада.

В основу доклада за неделю с 1 по 7 декабря секция положила только ту специальную развединформацию, которая поступила после 1 февраля. Она практически содержала сведения о выходах подводных лодок из французских и норвежских портов и об их возвращении в свои базы. К концу следующей недели разведка особого назначения выдала большую порцию информации о подводных лодках в море, а к 21 декабря все эти оценки были основательно подкреплены фактическими данными, хотя и не самыми последними. При чтении таблицы надо учитывать движение подводных лодок в течение последних двух недель, например, от побережья Канады в северо-западный район Атлантики, путь их следования к своим базам и обратно; следует также учесть потопление подводных лодок: двух — в первую неделю, одной — во вторую.

Надо, конечно, напомнить, что в еженедельных сводках содержался только итог работы, проделанной за истекшую неделю, а во всех деталях обстановка была показана на карте в секции поиска, с которой каждый день, а иногда и каждый час знакомились все, кто следил за действиями союзных сил и занимался маршрутами судов. При точном определении местоположений целой сотни подводных лодок, разбросанных по просторам Атлантики, случалось немало неизбежных ошибок, пока шифр ТРИТОН еще не удавалось раскрыть. Но, оглядываясь на прошлое спустя тридцать четыре года (и с пониманием относясь к чувствам тех людей, чьи суда внезапно были торпедированы в районах, где по прогнозам не должно было находиться подводных лодок, и которые считали поэтому, что в Адмиралтействе сидят бездарные невежды), следует все же признать: Уинн был прав в попытках прогнозировать путь каждой подводной лодки, покидавшей порт. Вера Главного морского штаба и штаба Берегового командования в рабочие гипотезы Уинна оказалась не напрасной.