Людмила Макарова - Другое утро

• Название: Другое утро
• Автор: Людмила Макарова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-003236-6

Это история любви талантливой журналистки и удачливого предпринимателя. На их пути стояли шантаж и предательство, вражда и опасность. Но подлинная любовь не отступает перед препятствиями и сполна вознаграждает тех, кто готов пожертвовать всем ради своего избранника.

---

– Лен, вот ключи, закрой офис, ладно? Только свет не забудь проверить и компьютеры. А то я не успеваю.

Глава 8

– А… Шарлотта Корде! Добрый вечер, Ирина Сергеевна, – засмеялся Петрович, открывая перед ней заднюю дверцу.

Иру неприятно удивило, что он хорошо помнит тот давнишний разговор и знает ее имя. Аксенов – ладно, но этому веселому отставному гэбэшнику какое до нее дело?

А то, что Петрович – гэбэшник, видно невооруженным взглядом. У них в редакции на излете советских времен крутился один такой «прикрепленный шеф», ходил и разговоры по душам заводил. И лицо у него всегда было такое доброжелательное-доброжелательное, и манера общаться такая дружески-фамильярная, словно он с тобой родился в одном роддоме и вырос в одном дворе. Правда, особых инцидентов, связанных с органами, Ира в редакции не запомнила, но все равно неприятно, что у кого-то такая работа – в душу влезать и выводы из этого делать.

Фу, гадость какая.

– Здравствуйте, – вежливо и холодно поздоровалась Ира с Петровичем и водителем, у которого видела только спину да глаза в зеркальце напротив. Аксенов сел рядом с ней, пожалуй, слишком рядом с ней, если учитывать, что на просторном заднем сиденье можно уместить еще пару-тройку таких, как они. Когда Петрович захлопнул за Аксеновым дверцу, сам устроился на переднем сиденье и машина тронулась с места, Ира испугалась.

Испугалась, что вот так, слепой овцой, пошла за ним и что теперь он может протянуть руку и обнять ее прямо здесь, в замкнутом пространстве салона, на глазах у двух совершенно посторонних для нее мужчин, которые будут думать о ней черт-те что. Этого ей ни за что не вытерпеть, и она станет потихоньку, чтобы не услышали водитель и Петрович, выворачиваться из-под его рук и шептать «не надо», но они все равно услышат, все поймут. И ее глупое детское манерничанье еще больше развеселит этого развеселого Петровича и даст водителю повод лишний раз поскалить зубы.

Нужно было придумать что-либо правдоподобное, ну там, что мама сегодня приедет и будет под дверью сидеть, и выскочить из машины у ближайшего метро. Тогда никто не будет зубоскалить, напротив, и Петрович, и водитель все поймут и молча посочувствуют шефу, бывает, дескать, срывается рыбешка с крючка, от мужских проблем никто не застрахован. Даже Аксенов. Это ее и остановило. Она почему-то не могла допустить, чтобы этому, по сути дела, постороннему ей человеку, если не считать единственной бездарной ночи, сочувствовали его же подчиненные. Так она и просидела всю дорогу, умудрившись на мягком сиденье вытянуться в струнку.

Аксенов тоже не шелохнулся. И не сказал ей ни слова. Только пару раз попытался разрядить обстановку, спрашивал у Петровича о всякой ерунде – природе да погоде.

Но Петрович вопреки Ириным опасениям зубоскалить был не настроен, отвечал односложно, не поворачивая головы.

Видимо, думал о чем-то своем. Так и проехали сорок минут до аэропорта в напряженном молчании, вглядываясь в скучный пейзаж за окном.

– Сергей, выйдем на минутку, дело есть, – строго сказал Петрович водителю, и парень нехотя полез под дождь. Они остались в машине вдвоем, и хотя Ира прекрасно понимала, что стекла затенены и снаружи их не видно, от ощущения, что их рассматривают как под микроскопом, отделаться не могла. Она-то прекрасно видела, как водитель ежится под холодным ночным дождиком и не отводит от машины взгляд. Аксенов по-прежнему молчал и не шевелился. В темноте салона она уловила знакомое еще по тому давнему разговору в сибирской гостинице характерное выражение его лица, с затвердевшими скулами и поджатыми губами.

– Александр Николаевич, вы, наверное, хотели мне что-нибудь сказать, раз потащили в такую даль, так говорите, а то времени мало, ваш вылет в двадцать три ноль пять.

Аксенов по-прежнему молчал и смотрел мимо нее, Ира не на шутку разозлилась. Поглядите, пожалуйста, какая важная и ценная личность! За два дня он не нашел пяти минут, чтобы позвонить, и разговаривать с ней он может только под бдительным оком охранника, ни на секунду не задумываясь, каково это ей. И Иру понесло:

– А… Я, кажется, догадываюсь. Вы хотели сказать, что всегда мечтали о такой, как я, даже во сне видели, но встретили только сейчас и мой образ всецело завладел вашими мыслями и чувствами. Еще вы хотели сказать, что та ночь, когда мы беседовали при луне, запомнилась вам на всю жизнь, а ту ночь, когда мы провалились в яму, вы будете помнить и на том свете. Вы хотели сказать, что я – единственная и неповторимая и до сего момента вы не знали, что такое любовь. Да, чуть не забыла. Еще вы хотели сказать, что с женой у вас уже давно нет ничего общего и вы забыли, когда последний раз ночевали вместе. Не тушуйтесь, Александр Николаевич, это же самая старая песня о главном, не вы первый ее поете, не вы последний.

Пока она с выражением читала свою тираду, Аксенов смотрел на нее вначале удивленно, словно не понимая, о ком это она, потом с испугом, словно подозревая ее в сумасшествии, и в конце концов с досадой. Ага, значит, задело! Ничего, ему это полезно! А то пользуется своей неотразимой харизматичностью, а сам… А сам быстренько кончает свое дело и засыпает, не сказав ни слова!

– Молодец! – переняв ее издевательский тон, похвалил Аксенов, и его скулы затвердели до предела, как показалось Ире, до боли. – Хорошо сказала, я бы так не смог.

– Еще бы! – не сдавалась Ира, стараясь не смотреть ему в глаза. – Ведь вы имеете дело не с кем-нибудь, а с популярной детской писательницей-сказочницей…

Договорить она не успела, потому что Аксенов точным и резким движением откинул ее на спинку сиденья и закрыл поцелуем рот. В одну секунду Ире расхотелось ерничать, потому что безошибочным женским чутьем она поняла, как непросто ему – медлительному и давно отвыкшему от такого рода юношеских штучек сорокапятилетнему мужику – далось это резкое и точное движение.

Она поняла, что в ее шутливой тираде была не доля правды, а самая настоящая правда и, возможно, даже не вся.

Она поняла, что сейчас он не хочет никуда уезжать и сейчас самое время сидеть им не в бездушном автомобиле, а в теплой уютной постели, в плотно зашторенной комнате и, не замечая времени, обследовать друг друга по клеточкам и говорить, говорить, говорить… Она подняла руку, чтобы обнять его за шею и взъерошить на затылке волосы – вечный жест, означающий «Я тебя принимаю» на женском языке любви. Но в окошко громко постучали, и она вздрогнула от неожиданности, опустила руку, высвободила губы.

– Саш, тебе пора.

– Скажи еще, – потребовал он, отпустив ее и поправляя галстук.

– Что? Что тебе пора? – развеселилась она.

– Нет, скажи «Саш», ты меня еще ни разу так не называла. Ты все время старалась никак меня не называть или добивала своим «Александр Николаевич». Скажи: «Саш, Сашка, Санька, Шурик» – как тебе больше нравится.

В окошко снова постучали, и Ира честно призналась:

– Не могу. Не скажу.

– Скажешь, – твердо пообещал Аксенов и резко захлопнул за собой дверцу.

«Дурачок, – подумала она, улыбаясь в пустоту самодовольной счастливой улыбкой. – Дурачок, ты даже не представляешь, сколько всего я тебе еще наговорю!»

Обратно машину вел Петрович. Сергей, оказывается, летел с Аксеновым, и Ира всю дорогу думала о том, что парень промок до нитки и может заболеть. Даже хотела сказать об этом Петровичу, но мудро решила не вмешиваться в чужие дела. Хватает своих. Когда она заходила в свой подъезд, Петрович тронул ее за рукав и сказал:

– Ты, дочка, это… Осторожней. Особо с подружками не болтай. Я, гляжу, так дело пойдет, скоро и ты ко мне в подопечные попадешь.

– Не беспокойтесь, не попаду. Спокойной ночи! – невежливо отрезала Ира и услышала, как охранник вздохнул ей вслед:

– Да… Дела…

Но не успела она подняться на второй этаж, как Петрович снова ее догнал:

– Ирина Сергеевна, телефончик-то домашний дайте, а то он небось забыл спросить, будет меня дергать.

– Забыл, значит, ему не надо, – уже напрямую сгрубила Ира.

– Тьфу ты! – разозлился Петрович – Детский сад тут развели, а я – крайний. – И с невероятной для его плотной комплекции прыткостью спустился вниз.

***

Через два часа Ира, запихивавшая в рот очередной кусок «Докторской» и неизвестно зачем пялившаяся в телевизор, вместо того чтобы идти в ванную и ложиться спать, услышала телефонный звонок. Она ожидала, что это Максим или Ленка, но никак не Аксенов. Ведь он так и не взял у нее номер телефона.

– Привет. Я уже приземлился, – сказал Аксенов.

– Привет. А я уже сплю, ты меня разбудил. И если ты будешь за мной шпионить, добывая неизвестно как мой телефон, то я… То я… – Пока она придумывала, чем она может Аксенову сильно досадить, он перебил:

– Перестань. Никто за тобой не шпионил, а телефон Петрович узнал по адресу.

– Не правда, он не знает номера моей квартиры! – обрадовалась Ира своей сообразительности.