Тина Хакки - Убиться веником

• Название: Убиться веником
• Автор: Тина Хакки
• Жанр: Современные любовные романы

---

Дядька подошел к окну, разгля­дел племянницу, импозантного мужчину, помогавшего ей сесть в иномарку, и покачал головой.

— Дочь, ты что-нибудь понимаешь? - От удивления у него сонливость как рукой сняло.

— Угу, понимаю. Но это совсем не то, что ты думаешь, пап. Кстати, мне тоже пора. Звони сам, если что. — Вы­палив эту загадочную фразу, Анют­ка убежала докрашивать второй глаз.

— Дела... Во повырастали на мою седую голову! — буркнул дядька и по­шел на кухню пить кофе, черный и густой, как деготь. Тут он слегка слукавил, ибо у него не было ни од­ного седого волоса, зато самих волос оставалось едва на пол головы.

Пролетел еще один сказочный день. Только месяца через два-три после приезда в Москву Тина с удивлением узнала, что обедали они в закрытом клубе, куда пускают да­леко не всех. Просто Dixi не стал ак­центировать на этом внимание, за­метил вскользь, что тут все комильфо, цветы живые, а картины под­линные.

«Рано или поздно все проходит, только вот хорошее проходит гораз­до быстрее», — печально думала Ти­на, которой отчаянно не хотелось уезжать. Dixi долго извинялся по те­лефону за то, что не сможет прово­дить ее на вокзал, ему обязательно нужно быть на очередной элитной тусовке, положение обязывало.

— Не переживай, меня Анютка проводит! — сказала Тина, еще раз поблагодарила за все и положила трубку. — На вокзал мы будем доби­раться сами, — сообщила она сестре чуть увядшим голосом.

— Доберемся как миленькие! — бод­ро ответила Анюта. — Вон телефон, звоним в «Такси по району» — и за очень смешные деньги нас довезут, конкурентов полно, так что не разо­римся.

Они приехали к поезду заранее, вот только в замызганной белой восьмерке амортизаторы были очень старенькие, никакого сравнения с «БМВ», они пересчитали все кочки, ухабы и рытвины. Только тут Тинка сообразила, что зря она все эти дни удивлялась состоянию дорог в слав­ном городе Тольятти, дороги как бы­ли не ахти, так и остались, дело не в них, а в автомобиле.

— Вот и все... карета превратилась в тыкву, тьфу, иномарка в «Жигу­ли», — поправила себя девушка и в очередной раз проверила наличие билета в кармане.

Она долго прощалась на перроне с сестренкой, обе пытались делать вид, что им весело.

В Петербурге было стыло и ветре­но. Нева лениво швыряла волны о гранитный парапет набережных - так скандальная жена в сто первый раз кидает посуду в нелюбимого му­жа, скорее по привычке, нежели по необходимости.

Холодный ветер забирался Денису под куртку и выдувал из головы лю­бые мысли, кроме одной — согреться!

Дойти до дому, окунуться в горячую ванну и выпить граммов 50 коньяку. Того самого, который оставался с приезда Вэл. «Черт побери!» — выру­гался вслух он и добавил еще пару-тройку выражений, которые могли считаться литературными разве что у Эдички... Тут же две проходившие мимо старушки смерили его презри­тельным взглядом, они быстро-бы­стро засеменили по набережной, обо­гнав Дениса, даже их спины в потер­тых цигейковых шубах, казалось, осуждали его. Сестры, возвращав­шиеся домой после очередного посе­щения Эрмитажа, воодушевленно обсуждали старую голландскую школу и вдруг — услышать ТАКОЕ...

В который раз за это время он пы­тался запретить себе думать о ней. Сно­ва и снова приводил аргументы «за» и отметал аргументы «против». Ему ка­залось, что он поступил правильно. «Любая сложная проблема имеет мно­жество легких для понимания, но аб­солютно неправильных решений», - услужливо всплыла в его голове одна из любимых фразочек Вэл. И он опять начал раскладывать пасьянс из мыс­лей о том, что могло бы случиться, ес­ли бы... Эти «бы» нагромождались друг на друга, и пасьянс не желал схо­диться... в тысячу первый раз...

Денис не пытался соврать любимой. Тогда он попытался смягчить ситуа­цию. Все, что было сказано полунаме­ками, имело под собой прочное обосно­вание в реальной жизни. Дела шли все хуже день ото дня, а сдерживающая неприятности плотина прорвалась в тот самый момент, когда к офису фир­мы, из которой так тщетно пытался уволиться Денис, подкатил черный «сааб». За рулем иномарки сидел па­рень, на первый взгляд ему было лет двадцать восемь-тридцать. С ним предпочитали не общаться, если не бы­ло крайней нужды. Внешность бывает обманчива, но в данном случае сомне­ний не было никаких. Черные кожаные брюки, толстовка какого-то агрес­сивно-красного цвета, цепь толщиной с руку; бритая голова и марка автомо­биля яснее ясного давали понять, с кем вы имеете дело. И все бы ничего, ему можно было простить и специфичес­кую манеру общаться, и мощные габа­риты, если бы не глаза. Глаза у парня были как у больной собаки, околевшей вчера.

Если бы его, входящего в офис, за­метил Борис, с которым Денис пона­чалу вместе трудился и который не понаслышке был когда-то знаком с криминальной верхушкой Петер­бурга, то лишний раз порадовался бы тому, что вовремя ушел, сменив работу на более сволочную, зато, не­сомненно, ничего общего с кримина­лом не имеющую.

Денис еще раз просчитал все вари­анты и решил пойти, что называет­ся, ва-банк. Он собрался с духом и написал заявление об уходе.

Как и прогнозировалось, последо­вавшая за этим беседа заняла не один час. Шеф использовал все име­ющиеся под его властной рукой ры­чаги давления. Было испробовано все — от лести до прямых угроз. По­следние преобладали.

— Я не шучу. — Вячеслав Викторо­вич перестал орать и перешел на вкрадчивый шепот, что означало крайнюю степень ярости. — Сове­тую... — в воздухе повисла тишина, нашпигованная бомбами с часовым механизмом, пошли последние се­кунды перед взрывом, — ...искренне советую остаться. Подумай еще раз! - В воздухе закружились клочки по­рванного заявления.

— Вы же понимаете, что написать еще одно не составит никакого тру­да, — отреагировал на показной жест директора Денис.

— Хорошо, ты уйдешь, но сначала выплатишь штраф. Штраф в размере...— Директор задумался, помор­щился, как будто ему вместо «Хе­несси» на деловой встрече налили трехзвездочный дешевый «Казах­стан», и назвал сумму, от которой у Дениса голова пошла кругом.

— Я отдам деньги, на этом все? — на всякий случай уточнил Денис, внешне, как всегда, невозмутимый. Он был в принципе готов к такому повороту событий, единственное, че­го он недооценил, так это степень на­глости и нахальства директора, ибо неверно представил себе размер сум­мы, о которой могла идти речь.

— Все... только вот оглядывайся, переходя улицу даже на зеленый свет! — елейным голосом добавил шеф. А Денис еще раз поблагодарил судьбу за то, что успел оградить свою ненаглядную от всего этого. Пусть она думает, что хочет. Пусть попла­чет, что ли, но... Но, если человек плачет, значит, он жив. А это сейчас главное.

Денис никогда не простил бы себе, если бы с НЕЙ что-то случилось.

Сначала ему нужно было убедить­ся, что его оставили в покое...

Если это действительно произой­дет, и он останется в живых.

Денис понимал, что мог ругать се­бя последними словами за то, что по глупости связался с этой фирмой, очень уж заманчиво было иметь при­личные деньги, и, как ему казалось тогда, ни от кого не зависеть... Он да­леко не сразу понял, насколько он ошибался, согласившись на долж­ность коммерческого директора. Он мог сколько угодно рвать волосы на голове, но, увы и ах, вернуть про­шлое и исправить сделанные ошиб­ки было уже никак нельзя. Раньше он просто не хотел думать о том, что сулит ему будущее, его вполне уст­раивало положение в фирме, коли­чество купюр, лежащих в белом кон­верте ежемесячно. В принципе, ему было все равно, что способы получения денег в их организации, мягко говоря, не совсем законные.

Впервые ему стало страшно, когда до него постепенно стало доходить ис­тинное положение вещей, причем в первую очередь он испугался не за се­бя, а за ту, которую, видит Бог, он так любил. Он хотел, чтобы она была жи­ва и здорова, пусть даже и без него.

Денис очень удивился бы, если б узнал, что парень, разъезжающий на «саабе», думал так же, и потому предпочитал оставаться волком-одиночкой, ибо, по его мнению, проще быть одному, не давая никому в ру­ки рычагов воздействия на себя.

Другое дело, что поступал он так со­знательно, стабильно выпивая по вы­ходным, выпивая так, чтобы не сни­зить градус закуской, чтобы полно­стью отрубить бедный мозг от тела. Его уже не радовали ни наличие вто­рой квартиры, ни счет в банке, ни воз­можность отдохнуть пару-тройку ме­сяцев в Финляндии или Европе... Да­же вереница девушек, желающих раз­делить с ним сначала постель, затем квартиру и счет в банке, не грела ду­шу. Он не мог себе позволить полю­бить, зная, что последствия будет рас­хлебывать именно она. Будут ли это шикарные похороны с морем венков, посещения СИЗО или просто послед­ний веский аргумент, который ему придется принять, и показать свою слабость... Этого он боялся больше все­го на свете. Потому и довольствовался случайными связями, которые дли­лись ровно одну ночь. А девушек Де­нис перестал воспринимать вообще, это было, наверное, на уровне подсо­знательной реакции организма на происходящее. Нет, он видел их, но не замечал, они жили и двигались, как персонажи традиционного театра кабуки. Бестелесные и бездушные.