Людмила Бояджиева - Дитрих и Ремарк

• Название: Дитрих и Ремарк
• Автор: Людмила Бояджиева
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9697-0466-4

История любви Актрисы и Писателя, рассказанная Людмилой Бояджиевой, в деталях, настроении отчетливо напоминает произведения о потерянном поколении, выброшенном войной в мир. Их роман, длившийся четыре года, окончился болезненным разрывом (отголоски боли, посеянной в душе писателя, — в «Триумфальной арке») и… проникновенными письмами, которыми они не прекращали обмениваться до смерти Ремарка. Впрочем, это тоже вполне в духе романов Ремарка, так, как и положено в ролях Дитрих.

---

Эту тридцативосьмилетнюю женщину нельзя было причислить к незаметным, неизвестным, неинтересным.

Шестнадцатилетняя Полетт вышла замуж за состоятельного промышленника Эдгара Джеймса. Но через год, в 1929 году, брак распался. После развода Полетт досталось 375 тысяч — деньги по тем временам огромные. Обзаведясь парижскими туалетами и дорогой машиной, она вместе с мамой двинулась на штурм Голливуда.

В 1932 году Полетт на яхте Шенка познакомилась с Чаплином.

Слава 43-летнего Чаплина была огромна. К тому времени он уже снял такие шедевры, как «Малыш», «Золотая лихорадка», только что выпустил «Огни большого города».

Чаплин знал, что Полетт имеет приличное состояние, а следовательно, не охотится за его деньгами. Можно было верить в искренность ее чувств и надеяться, что брак будет удачным. Полетт была искренне привязана к Чаплину — во всяком случае в первые годы их брака. В фильме «Новые времена» Чаплин отдал ей главную роль.

Картина, вышедшая в 1936 году, имела огромный успех. Она не сделала Полетт суперзвездой, но очаровательная, непосредственная девушка с ослепительной улыбкой теперь могла твердо рассчитывать на карьеру в Голливуде. И Полетт — пожалуй, единственная из экранных партнерш Чаплина — не упустила свой шанс. Она снимется еще лишь в одном фильме мужа, получив маленькую роль в «Великом диктаторе». Но за следующие два десятилетия Годар сыграла в кино около сорока ролей и получила заслуженную репутацию хорошей профессиональной актрисы.

Годар и Чаплин расстались достойно, без скандалов и взаимных разоблачений. В последний раз они виделись в 1971 году на церемонии вручения «Оскара». 82-летнего Чаплина наградили почетным (единственным в его жизни!) «Оскаром». Полетт поцеловала его, назвав своим «дорогим бэби», и он ласково обнял ее в ответ.

Она много снималась. С 1944 по 1949 год была замужем за популярным и уважаемым актером Берджесом Мередитом (известным многим по исполнению роли тренера в фильме Сталлоне «Рокки»).

После развода с Мередитом кинокарьера Полетт стала клониться к закату. Крупные студии больше не предлагали ей по сто тысяч долларов за фильм. Но без работы она не сидела. Понемногу снималась для души, а бедность ей не грозила. В лучших районах Лос-Анджелеса Полетт принадлежали четыре дома и антикварный магазин. Репутация у нее по-прежнему была блестящая, среди друзей Годар были Джон Стейнбек, Сальвадор Дали. Суперзвезда Кларк Гейбл, завоевавший огромную популярность исполнением роли Ретта в «Унесенных ветром», предлагал ей руку и сердце. Но Полетт предпочла Ремарка.

Так же, как было с Чаплином, Полетт, которая, по словам Ремарка, «излучала жизнь», спасла его от депрессии. Благодаря ей он закончил «Искру жизни». Роман, где Ремарк впервые поставил знак равенства между фашизмом и коммунизмом, имел успех. Вскоре он начал работу над романом «Время жить и время умирать».

«Все нормально, — пишет Эрих в дневнике. — Нет неврастении. Нет чувства вины. Полетт хорошо на меня действует».

В 1952 году Ремарк вместе с Полетт решился наконец посетить Германию, где не был тридцать лет. Теперь там издаются его книги, будет сниматься фильм. В Оснабрюке Эрих встретился с отцом, сестрой Эрной и ее семьей. Город был разрушен и перестроен. В Берлине еще сохранялись военные руины. Ремарк не узнавал Германию, испытывая ощущения дурного сна. Люди казались ему похожими на зомби. Он писал в дневнике про их «изнасилованные души».

В романе «Черный обелиск» в довоенной Германии герой влюбляется в пациентку психиатрической лечебницы, страдающую раздвоением личности. Это было прощанием Ремарка с Юттой, Марлен и с родиной. Роман кончается фразой: «Ночь спустилась над Германией, я покинул ее, а когда вернулся, она лежала в развалинах».

17

Ремарка и Дитрих снова соединил Париж. Марлен заказывает новые наряды у Диора, Ремарк составляет договора с издательствами на публикацию своих романов. Конечно, обед в ресторане, первое разглядывание друг друга. Марлен находит Ремарка вполне бодрым, а он ее… Что-то изменилось в оптике его взгляда, что-то очень существенное… Боясь, что глаза выдадут его, Эрих с преувеличенным вниманием погрузился в изучение карты вин.

— Слышала о твоем разрыве с Наташей Полей, — начала Марлен. — Наконец-то ты избавился от этой неврастенички. Ведь ясно же, что работать Бони может лишь со спокойной душой. Я хочу попросить тебя о небольшом одолжении. Мне нужен текст немецкой баллады для выступлений.

— Милая, я непременно пришлю тебе текст. Но… видишь ли… Не хочу темнить… Мы давно не общались… Дело не в Наташе, дело в Полетт… Полетт Годар. — Ремарк наполнил бокалы вином, принесенным официантом.

— Эта-то шлюха при чем здесь? Извини, о ней столько всегда говорят.

— Если верить всем сплетням о тебе…

— Похоже, сегодня мы будем воевать. — Марлен отодвинула бокал с вином и постучала по столу черенком ножа. — Учти, я сильная.

— Знаю, воительница. Поэтому первой тебе и сообщаю: я думаю соединить свою жизнь с Полетт. Это веселая, ясная, непосредственная женщина. Прямая противоположность мне, глоток свежего воздуха. Я снова пишу и смотрю в ясное небо без тоски об утраченных звездах.

Лоб Марлен нахмурился.

— Чистое безумие! Разве не понимаешь, что ей нужны твои картины?

— Она же очень богатая женщина, ей нужен я. — Губы Эриха сжались.

— Ха! Ты нужен всем.

Эрих отпил вино, глубоко вздохнул и посмотрел в глаза Марлен.

— Ты можешь меня спасти от неверного, как полагаешь, шага. Выходи за меня.

— Опять! — Марлен рассмеялась. — Я думала, ты всерьез о Полетт. Оказывается, она понадобилась, чтобы спровоцировать меня на спасение писательской души…

— Зибер больше не работает прикрытием. Что тебя удерживает, Марлен? Мы уже прошли через все и достойны толики покоя. Покоя вдвоем.

— Ты чего-то не понимаешь, любовь моя. — Марлен нервно закурила. — У меня работа. Кажется, никогда еще меня так не увлекала профессия.

— Это означает, что ты одобряешь мой брак с Годар.

— Одобряю?! Да ты хоть подумай, зачем она прилипла к тебе!

— Полагаю, это серьезное увлечение. Если избегать высоких слов.

— Каких еще слов? Жадность! Фантастическая жадность! Погоди, Бони, не отворачивайся. Послушай меня, я ее знаю. Немного, но этого достаточно. — Марлен погасила сигарету, бросила быстрый взгляд в зеркальце, подправила помаду.

— Прошу тебя, не будем портить ланч. Поговорим о твоих выступлениях.

— Ну, нет! Ты должен это знать, раз уж надумал жениться. Слушай, слушай, прелестная история! Однажды мы оказались с Полетт в одном поезде. Я думаю, она в то время еще была женой Чаплина, а может, и не была. В общем, она пришла ко мне в купе, и мы долго разговаривали. Вдруг она встала, ушла, потом вернулась, таща огромный ларец с драгоценностями — настоящий сундук. Этакий чемоданище из крокодиловой кожи был полным полнехонек — одни бриллианты! Здоровые, как булыжники! И она вздумала читать мне лекцию: Марлен, вы должны иметь бриллианты. Цветные камни не стоят ни гроша. Вас хочет мужчина? Прекрасно. Вы сразу же говорите «нет». Наутро он присылает вам розы на длинных стеблях, вы отсылаете их обратно. На следующий день приносит орхидеи, но их вы тоже отсылаете назад. Следуют маленькие подношения: духи, сумочки, норковые манто — все это и подобное вы немедленно отсылаете. Рубиновые и алмазные брошки — назад! Даже изумруды и бриллиантовые булавки. Когда появляется первый браслет с бриллиантами, обычно маленькими, вы тоже велите отнести его дарителю, но звоните и говорите «спасибо», причем довольно любезно. Назавтра приносят браслет с бриллиантами покрупнее; вы его тоже не берете, но зато позволяете ему пригласить вас на ланч. Но только на ланч, ничего другого. Первое кольцо с бриллиантом никогда не бывает особенно ценным. Верните его, но согласитесь пообедать, потом даже можно поехать потанцевать. Одну вещь, которую я вам скажу, вы должны запомнить на всю жизнь: никогда, ни за что не спите с мужчиной, пока не получите от него бриллиант чистой воды, по меньшей мере, в десять карат! — Марлен загасила сигарету. — Какова штучка?

— Это все? — Откинувшись на спинку стула, Эрих смотрел, как тают в воздухе пущенные им кольца сигаретного дыма. — Ты всегда увлекательно сочиняла. Только сейчас твои байки неуместны. — Он подозвал официанта и оплатил счет. — Извини, меня ждут.

— Погоди, она еще себя покажет! И, конечно же, постарается рассорить нас. Боится, как бы ты чего-то не оставил мне… А как только женишься, она тут же постарается отправить тебя на тот свет. Вот увидишь! Ты великий писатель, но во всем, что касается жизни, остался полным идиотом!

Последние фразы Марлен договаривала своему бокалу. Эрих ушел, нервишки совсем ни к черту. Очередная перепалка, а сколько их было! Все постепенно утрясется. Надо немедленно решить что-то с жемчужным платьем. Кристиан иногда не понимает, что сцена — не светский раут, она не терпит мелочей. Никаких брошек, колье, сережек, пуговичек. — Марлен подняла глаза к потолку. Там радужно сиял каскад хрустальной люстры. — Подвески из хрусталя! Вот что мне нужно.