Джульет Марильер - Сын теней

• Название: Сын теней
• Автор: Джульет Марильер
• Жанр: Фэнтези

Это вторая книга в трилогии о Семиводье, повествующем о последних днях до-христианской Ирландии. "Сын теней" рассказывает историю детей Сорчи (героини первой книги, спасшей своих заколдованных братьев) и ее мужа, британца Хью.

Любимая, послушная дочь своих родителей, Лиадан отправляется в неожиданное путешествие, заставившее ее понять, каким трудом завоеваны мир и покой, к которым она так привыкла. Лиадан понадобится все ее мужество, чтобы спасти свою семью, покой и счастье которой — а заодно и весь ее мир — собираются разрушить древние и темные силы. И еще ей понадобится вся ее сила, чтобы пойти против воли своих самых любимых людей, поскольку от того, какой путь выберет Лиадан в поисках истинной любви, зависит всеобщая гибель… или же спасение.

Это умный исторический роман, в котором чудеса настолько естественно вплетены в повседневную жизнь героев, что об этой книге не возможно думать, как о произведении в стиле фентези — это просто история о людях, для которых колдовство и разговоры с лесными духами естественны и обычны.

---

С минуту Сорча молчала.

— Поверь, доченька, — наконец сказала она, — я уже люблю этого малыша не меньше, чем ты. Твои слова одновременно радуют меня и пугают. Я хочу дать тебе обещание, и ты должна поверить, что я его непременно выполню. Клянусь, что весной все еще буду жива и приму у тебя ребенка собственными руками. Я буду с тобой, Лиадан.

Я разревелась, она обняла меня изо всех сил, и я снова почувствовала, какой же маленькой и хрупкой она стала. И все же в этом объятии была сила, она потекла в меня и сквозь меня, и я поняла, что Бран ошибался, совершенно ошибался во всем, что касается Сорчи и Хью из Херроуфилда, моего отца. Никакого зла тут и в помине не было. Где-то, каким-то непонятным образом, историю исковеркали и подменили, и я горела желанием расставить все по местам. Когда-нибудь я так и сделаю.

— Не плачь, доченька. Не плачь обо мне.

— Прости. — Я стерла слезы с лица.

— Твою преданность этому мужчине трудно понять. Он любит тебя, но никогда не вернется. Он дарит тебе ребенка и исчезает. И все же, ты делаешь все возможное, чтобы защитить его. Ты хранишь его безопасность за непробиваемой стеной молчания, перед которой отступил даже твой брат. И ты веришь, что даже этого, возможно, недостаточно. Я знаю, иногда ты не спишь от этого ночами.

Я не ответила.

— Тебя с этим мужчиной связывает любовь, или что-то иное? — спросила она.

В голове у меня возникла маленькая, яркая картинка. Я сижу на низкорослой кобылке, а Бран стоит рядом, хмурится, упорно глядит себе под ноги, рука скрывает выражение его лица, ладонь лежит на моем бедре — последнее прикосновение. «Не выходи замуж за Эамона. Скажи ему, что если он возьмет тебя в жены, он труп».

— Что случилось, Лиадан? — В мамином голосе звучала тревога. Кто знает, что промелькнуло у меня в лице.

— Я и он… между нами крепкая связь. Не вполне любовь. Гораздо крепче. Он мой. Я знаю это так же верно, как то, что солнце следует за луной по небу. Он был моим еще до того, как я узнала о его существовании. Мой до смерти и после нее. И ему грозит ужасная опасность. И от других, и от себя. Если бы кроме своего молчания я могла сделать нечто большее, чтобы защитить его, я бы это сделала. Но я не стану говорить о том, кто он и что он. Я не могу.

Сорча мрачно кивнула:

— Ты не можешь слишком долго откладывать свои новости. Тебе предстоят несколько тяжелых дней. Думаю, ты должна сказать об этом Рыжему сама.

— Я… я не хочу, чтобы он разговаривал со мной так же, как с Ниав. Не хочу, чтобы он услал меня прочь без единого теплого слова, будто я вдруг стала чужой.

Мама вздохнула:

— Им обоим было тяжело. Он все время видел в Ниав себя. Думаю, он считал, что отчасти сам виноват в ее слабости. Он пытался с ней помириться. Ему так хотелось объяснить ей свое решение, насколько это было возможно… Но она не хотела слушать. Она закрылась от нас обоих. Твой отец безумно сожалел, что он не может больше ждать и найти для Ниав другой выход. Конор заставил нас молчать, Лиадан. Мы не могли рассказать ей всей правды, и сейчас не можем. Мои братья верили, что это принесло бы вам всем зло. На это имеется веская причина. Возможно, когда-нибудь вы все узнаете. Но именно из-за того, что произошло с Ниав, из-за того, что это причиняет ему такие мучения, он вряд ли будет с тобой чересчур суров. В тебе и в Шоне он видит силу моего рода, силу людей леса. Он всегда доверял твоим суждениям так же как моим. Будь с ним честна, и он сделает все, чтобы понять.

— Я даже не знаю, с чего начать.

Она встала, чтобы уйти.

— Скажи отцу как можно скорее. Потом я расскажу Шону и Лайаму. Тебе не понадобится снова и снова повторять одно и тоже.

— Спасибо. — В горле у меня пересохло. Я неожиданно почувствовала жуткую усталость. — Я бы… я бы предпочла подождать с рассказом. Я бы хотела сначала дождаться Ниав и рассказать все ей.

Сорча слегка нахмурилась:

— Твой отец очень хорошо видит, что у меня на душе, особенно сейчас. Я ничего ему не скажу, но он почувствует, а значит, тебе нельзя откладывать ваш разговор надолго. У нас с ним нет друг от друга секретов… Да и, кроме того, довольно скоро твоя новость станет видна всем.

Ни одна из нас не заговорила об Эамоне, но я не забыла той обочины лесной дороги, тех людей в зеленом и горла друга, которое мне пришлось перерезать в темноте. Некоторые вещи забыть невозможно.

Гостей ждали со дня на день. Все было готово. С каждым днем вечера становились холоднее, все вокруг с удовольствием пили приготовленное Жанис горячее вино. Я же выбирала воду, поскольку сильный винный запах до сих пор вызывал у меня тошноту. Жанис бросала на меня внимательные взгляды, ее кухарки тоже, но они держали языки в узде. Мужчины ничего не замечали. Беседы их в основном касались стратегий и договоров, а временами перерастали в жаркие споры. Между Шоном и Лайамом назревал конфликт, и однажды вечером он, наконец, разразился.

В очаге маленькой комнатки, где семья собралась для беседы, пылал огонь. Мама сидела на скамейке, а Ибудан обнимал ее за плечи. Он сидел тихо, наверное, устал после целого дня в поле. Я слышала голоса Шона и Лайама, но не вслушивалась в разговор. Я шила одеяло. Совсем небольшое одеяльце. Тут серый квадратик, там розовый. Кайма из домотканой материи. Бледно-синий кусочек со следами старой-престарой вышивки. Крохотные стежки, цепочка листьев, маленькое насекомое. Иголка моя двигалась аккуратно и точно, сшивая все кусочки вместе. Мысли мои витали далеко-далеко, когда Шон заговорил снова:

— Может, ты просто слишком стар, — выкрикнул он, вернув меня с небес на землю. — Может, ты просто не видишь, что твоя осторожность никак не позволяет решить эту проблему.

— Шон, — произнес Ибудан довольно мягко, — ты пока еще не хозяин этого дома.

— Пусть говорит, — сжав зубы, вставил Лайам.

Шон ходил из угла в угол, скрестив руки на груди. Я чувствовала, что он сердится, но не могла понять, почему.

— Мы ведь много раз пытались, снова и снова, и каждый раз бывали разбиты, разве не так? Мы теряли отличных воинов, их место занимали новые, и их в свою очередь тоже убивали, так? Эта междоусобица отравляла нам жизнь в течение многих поколений. Из раза в раз мы проигрываем и все же продолжаем свои попытки. Со стороны это кажется безумием.

— Но со стороны и невозможно понять, что эти острова означают для нашей семьи, для всего народа в целом, — тихо проговорила мама. — У нас не может быть ни мира, ни равновесия, пока мы не вернем острова. От нас этого требует Дивный Народ.

— А как же пророчество? — спросила я.

— Чума на ваше пророчество! — рявкнул Шон. — Хоть кто-нибудь когда-нибудь видел этого загадочного индивидуума, которому вроде как суждено нас спасти? Ни ирландец, ни бритт, но оба сразу. Знак ворона, чтобы это там ни значило… Наверняка кто-то просто выдумал его с хорошего бодуна. Нет уж. Нам нужен новый подход. Мы должны отказаться от идеи лобового нападения. Нужно мыслить шире и не цепляться за идею, что победить можно только превосходящими военными силами, или старыми как мир дедовскими приемами. Нужно быть готовыми рисковать, пытаться победить бриттов их собственным оружием. Их позиции почти непоколебимы, долгие годы наших безуспешных попыток доказывают это достаточно ясно. Чтобы решить проблему, нам нужно думать о немыслимом и достигать недостижимого.

— Никогда, — тяжело произнес Лайам. — Ты сам не знаешь, что говоришь. Ты слишком юн и неопытен. Я уже слышал все эти аргументы раньше, и сейчас они кажутся мне не более разумными, чем тогда. В нашей семье никогда не использовались недостойные методы борьбы, и мне стыдно, что именно ты, мой наследник, предлагаешь нечто подобное. Кроме того, ты забыл, что мы в этом деле не одиноки. Что скажут наши союзники? Что скажет Шеймус Рыжебородый?

— Его можно убедить, — в голосе брата не слышалось ни тени сомнения.

— Тебе нелегко будет это сделать.

— Его можно убедить. Нет ничего важнее, чем снова отвоевать острова. И теперь у нас появилась такая возможность, ведь Фионн наверняка согласится присоединиться к союзу и…

— А что скажет Эамон? Его участие необычайно важно для всего предприятия. А он скажет то же, что и я. Эамона нельзя переубедить. Никакие аргументы в мире не заставят его рассмотреть твое предложение.

— Я сумею его уговорить.

— Эамона? — Лайам невесело усмехнулся. — Ты знаешь своего приятеля хуже, чем я думал.

Их разговор нравился мне все меньше и меньше.

— Что именно предлагает Шон? — спросила я, хоть и опасалась ответа. Некая тень присутствовала на краю моего сознания, и я не хотела подпускать ее ближе.

— Вот смотри, — Шон подошел к моему стулу и присел на корточки. Его возбуждение было почти осязаемым, казалось, воздух потрескивает от его энергии. Я еще крепче захлопнула свой разум. — Победить с помощью лобовой атаки, даже сильной, у нас не получается. Это уже давно доказано. В последней подобной попытке погибли два наших дяди и с ними вместе — множество других храбрых воинов. Потери оказались столь велики, что нам потребовалось целое поколение, чтобы оправиться. А ведь тогда силы наши были велики и отлично организованы, за нас горой стояли союзники. Наши позиции с одной стороны, норвежцы — с другой. Британцам просто не должны были удержать на тех берегах свою базу! Так почему же мы проиграли? Во-первых, потому что они уже укрепились на островах, и это дает им преимущество. Их сторожевой пост на Большом острове позволяет обозревать море на мили вокруг. Безопасный подход к островам есть только с одной стороны и его постоянно охраняют. Во-вторых, у них среди нас имеется непревзойденная сеть информаторов. Все мы знаем, кто виновен в ее возникновении. Возможно, именно то, прошлое предательство отца и делает сейчас Эамона столь непримиримым. Короче, что бы мы ни планировали, бритты, похоже, знают об этом заранее. Что это для нас означает? — Его рука взметнулась вверх, словно чтобы лучше подчеркнуть следующую мысль. — Это означает, что бесполезно предпринимать предсказуемые действия. Что у нас от врага нет секретов. Каких бы сильных союзников мы ни привлекли на свою сторону, они сумеют противопоставить нашим силам сравнимые, а то и превосходящие. И их позиция выгоднее нашей. Ни один из нас не обладает достаточными знаниями и способностями, чтобы разработать альтернативный путь к Большому острову. — Он перевел дыхание и обвел нас внимательным взглядом. — В настоящий момент наше положение особенно выгодно. У Шеймуса за плечами огромный опыт и хорошо вооруженное войско. Все мы знаем, каковы силы Эамона. И еще у нас есть Уи-Нейлл, ведь Фионн теперь часть нашей семьи, и его легко можно будет убедить поддержать наше начинание. Ему выгодно, чтобы наши земли и владения Эамона находились в безопасности и служили защитой от его родственников на юге. Таким образом, наши силы велики, как никогда.