Лоретта Чейз - Последний негодник

• Название: Последний негодник
• Автор: Лоретта Чейз
• Жанр: Исторические любовные романы

ЕЕ НУЖНО БЫЛО УКРОТИТЬ

 Она была бесподобной подстрекательницей. Вэр Мэллори, пользующийся дурной славой герцог Эйнсвуд, никогда не встречал никого хоть отдаленно похожего на нее. Он-то решил, что спасает девушку от когтей известного негодяя, а тут обнаруживает, что она впала в гнев от его вмешательства! Сбитый с толку яростью этой бешеной стервочки, Мэллори клянется, что научит ее покорности – в жизни и в любви.

 ОН ПРОСТО ТАКОЙ ЖЕ МУЖЧИНА, КАК ВСЕ ОНИ

 Лидия Гренвилль была вне себя. Ее предназначением было спасать женский пол от дурных повес, таких, как мерзкий Мэллори, а не поддаваться его скандальному обаянию. Девушку потрясли собственные неожиданно вспыхнувшие чувства, которые он вызвал в ней, но когда она обнаруживает, что Мэллори хвастался, дескать, он ее «укротит», Лидия клянется дать достойный отпор его ухаживаниям … но ничто не приготовило ее к капитуляции в его объятиях.

---

– Я и не слышала, что лорд Дейн святой, – сказала, издав смешок, Тамсин. – Насколько я могу заключить, они с герцогом – два сапога пара.

– Очень может быть, но именно Эйнсвуд не придумал ничего лучшего, как затеять с Дейном драку в брачную ночь последнего.

Лидия бросила сердитый взгляд в маленькое зеркальце.

– Этот мужлан мог бы, по крайней мере, принять во внимание чувства леди Дейн.

Она не понимала, почему ее так возмущает тот кулачный бой в Эймсбери.

Дейн приходился ей никем иным, как очень дальней родней. Ее мать происходила из скромной младшей ветви рода Баллистеров, и к тому же они перестали признавать существование ее мамы с тех пор, как та вышла замуж за Джона Гренвилла. Насколько знала Лидия, ни одна на свете личность не была осведомлена о ее связи с Баллистерами, и она решила придерживаться такого положения вещей. Беда в том, что она не могла удержаться от внимания к персоне Дейна, хотя по части грехов, как сказала Тамсин, Дейн с Эйнсвудом друг друга стоили.

В день свадьбы Дейна Лидия стояла снаружи церкви Святого Георга на Ганновер-сквер. Как и ее братия, журналисты, она пришла сюда только в поисках сюжета для статьи. Но когда Дейн появился из церкви с невестой, его эбеновые глаза сияли самым недьявольским образом, пока его леди с любовью вглядывалась в его смуглое суровое лицо… Ладно, как бы то ни было, Лидия подошла опасно близко к тому, чтобы завопить во всю глотку – открыто, прямо посреди толпы своих собратьев репортеров.

Нелепо, но с той поры она почувствовала к Дейну болезненную привязанность, и даже еще более несуразное желание защитить.

Эйнсвуд довел Лидию до бешенства, когда она услышала, как он испортил Дейну брачную ночь тем глупым скандалом, и вопреки здравому смыслу это гнев не затихал.

Голос Тамсин прервал ее мысли:

– Но герцог был сильно пьян, так ведь?

– Если он мог держаться на ногах и излагать связные предложения, то не был настолько пьян, как верят, видимо, люди, – заявила Лидия. – Ты не имеешь представления, сколько выпивки способны вместить в себя такие типы, особенно такие переростки мужланы, как Эйнсвуд. – Ее глаза сузились. – Он только притворялся невменяемым пьяницей. Точно так же, как он строит из себя тупицу.

– Да, именно это я имела в виду, говоря, что нахожу его поведение весьма странным, – подтвердила Тамсин. – Он ведь не был ни в малейшей степени невразумительным. Явно требуется очень быстро соображать, чтобы поддержать с вами, Лидия, словесную перепалку. Если бы в том экипаже сидел глупый человек, я уверена, что вы бы завязали его язык в узелки. А вместо того… – она замолчала на миг, нахмурившись. – Ну, трудно сказать, кто победил сегодня в словесной баталии.

– Это была ничья.

Лидия взяла щетку и начала сердито расчесывать волосы.

– За ним осталось последнее слово, но только потому, что он толкнул меня, прежде чем я успела ответить. Это было так по-детски: пихать меня, что мне с трудом удалось удержать строгое выражение лица. Уж не говоря о том, что я боялась вымолвить что-нибудь без того, чтобы не разразиться восклицаниями.

– Ой, взгляните, что вы делаете, – закричала Тамсин. – Вы так себе все волосы выдерите, да и красные следы оставляете на коже. – Приговаривая, она слезла с кровати и подошла к туалетному столику. – Позвольте мне.

– Ты не моя горничная.

Тамсин отобрала у Лидии щетку.

– Если вы злитесь на его светлость, то не стоит отыгрываться на собственной голове.

– Он позволил Креншоу удрать… – упрямо продолжила Лидия. – И теперь эта свинья затаится, а Мэри отправят домой, и будут обращаться с ней, как с грязью. Она не похожа на других…

– Я знаю, вы мне говорили, – напомнила Тамсин.

– Она не привыкла к плохому обращению, – сердито продолжала Лидия, несмотря на успокаивающие движения щетки. – Мужчины так ничтожны. Он удрал, и пальцем, черт возьми, не пошевелив для бедной девочки.

– Может, герцог побеседует с ним, – предположила Тамсин.

Лидия резко оттолкнула щетку.

– Да какого дьявола его заботит? – вскричала она. – Я рассказывала тебе, что он произнес, прочтя записку Мэри. Он просто-напросто стал снова досаждать мне.

– Возможно, его мужская гордость не позволила ему…

– Я знаю все о его мужской гордости.

Лидия встала со стула и стала вышагивать туда-сюда перед камином.

– Он просто увидел возможность свести со мной счеты за то, что случилось на Винегар-Ярде. К этому времени он уже, наверно, выдул дюжину бутылок шампанского, празднуя великую победу над «Леди Грендель». Все, что его заботило, это показать своим друзьям, дескать, не такая уж я большая для него, чтобы не справиться: подхватил меня прямо с тротуара и пронес полпути к другой улице, словно я пушинка. Я всю дорогу до экипажа сражалась с ним, а этот человек даже не шелохнулся, проклятье на его голову.

А ее глупое сердечко растаяло, а вслед за ним и мозги, потому что он был таким огромным и сильным. Боже, только от одного этого затошнит. Она не могла взять в толк, что за вздор пришел ей в голову.

– Итак, после того, как он опустошит винные погреба «Крокфордза» и потеряет несколько тысяч фунтов за игорным столом, – горячилась она, – он вывалится из клуба и направится в самый дорогой бордель по соседству.

И там заключит в свои сильные объятия проститутку и ткнется носом ей в шею…

«Неважно», – сказала себе Лидия.

– Он забудет о моем существовании, какой бы большой и несносной я не была, – бушевала она, вышагивая перед камином. – И также, как с готовностью забыл о клочке бумаги от девочки, про которую, наверно, решил, что она сама напрашивалась на то, чтобы ее погубили. Хотя это дитя не имело представления, насколько вероломными могут быть мужчины.

– Воистину несправедливо, что женщина терпит наказание, а мужчина восторгается своей отвагой и мужественностью, – добавила Тамсин. – Но мы не позволим ее наказать. Я знаю, что вы завтра должны присутствовать на дознании, но я могу отправиться в Брайдуэлл…

Лидия прервала ее:

– Совершенно точно не можешь.

– Я возьму Сьюзен. Все, что мне требуется, ваши указания, как вызволить оттуда Мэри и ее малыша. Если нужно заплатить штраф, вы должны вычесть его из моего заработка. – Тамсин подошла, взяла за руку потрясенную Лидию и подвела ее к туалетному столику. – Они могут делить со мной комнату, пока мы не решим, что с ними делать. Но первым делом нужно вызволить их оттуда. Ее неделя истекает в среду, верно? А ведь завтра среда. – Тамсин усадила Лидию на стул. – Напишите, что я должна делать, и завтра поутру я отправлюсь. Где ваша тетрадь?

– Боженьки, что за целеустремленным созданием, оказывается, ты можешь быть, – произнесла Лидия. Но она покорно полезла в карман – и что-то смешное было в этом ее послушном повиновении девочке вполовину ниже ростом и на десять лет моложе.

В кармане Лидия отыскала тетрадь, но карандаша не было. Должно быть, она выронила его в экипаже.

– В ящике комода есть карандаш, – сказала она Тамсин.

Девушка быстро отыскала карандаш.

Лидия взяла его, потом взглянула вверх и встретилась с прямым взглядом своей компаньонки:

– Ты уверена, дорогая?

– Я добралась своими силами до Лондона с другого конца Англии, – произнесла Тамсин. – И в неприятности здесь угодила, потому что ничего не могла видеть. На сей раз я обещаю не снимать очки ни под каким предлогом. И меня будет охранять Сьюзен. Я просто буду счастлива, – настойчиво добавила она, – сделать что-нибудь полезное.

За шесть дней уже стало ясно, что Тамсин обожает быть полезной. И этого же времени хватило на то, чтобы засвидетельствовать, что она отнюдь не дура.

К сожалению, думала Лидия, начав писать, про нее саму того же не скажешь.

Рано утром в среду от Брайдуэллской тюрьмы отъехал экипаж, уносящий прочь Адольфуса Креншоу, Мэри Бартлз и маленького Джемми.

Берти Тренту следовало уйти сей же час, но он впал в рассеянность, которая на данный момент послужила причиной невнятного бормотания:

– Не Карл второй, а что такое, связанное с ним. Только что? Вот вопрос.

Короткий женский вскрик прервал его размышления, он взглянул и увидел огромную черную мастиффиху, которая тащила на поводке по направлению к нему крохотную женщину в очках.

Особа женского пола пыталась затормозить собаку. «С таким же успехом она могла бы пытаться удерживать слона», – подумал Берти. Поскольку фемина с трудом удерживалась на ногах, он пришел ей на помощь. Берти схватил собаку за ошейник, на что та повернулась к нему, рыча и обнажая зубы.

Берти укоризненно посмотрел на собаку:

– Ну вот, что я такого сделал, что ты хочешь оторвать мне голову? Неужели ты еще не завтракала?

«Грррррр», – ответила собака, пятясь к девушке.

Берти осторожно отпустил ошейник: