Джудит Майкл - Золотой мираж

• Название: Золотой мираж
• Автор: Джудит Майкл
• Жанр: Современные любовные романы

Извечная «сказочная» мечта — внезапно разбогатеть, найдя «кубышку с золотом», — в романе Джудит Майкл осуществляется буквально: героиня выигрывает по лотерейному билету огромную сумму денег. Однако, новая, «роскошная» жизнь не удается, приносит разочарования, окружает ненужными неверными людьми. Вернуть себе чувство полноценности и нужности в жизни помогают подлинно «золотые» душевные качества героини — сила духа, верность в любви, чувство ответственности перед людьми.

---

— Эмма оставалась с сиделками. Я работала.

— А по вечерам, когда вы приходили домой, спорю, что вы читали ей, беседовали и водили гулять и все прочее. Вы же понимаете, это все, что нужно — несколько часов в день. И я знаю, что не все могут себе это позволить. Если бы в этой стране была хорошая система экономии времени, то тогда… — Он рассмеялся. — Извините, я не собирался произносить речь. Я преподавал пятнадцать лет назад, и меня все еще это тревожит.

— Мне это нравится, — сказала Клер, думая о Квентине, вся страсть которого, казалось, ушла на приобретение и власть. — Мне нравится, когда люди тревожатся о чем-то, что не касается" их самих и денег. Так вы бросили учить потому, что разочаровались?

— Отчасти да. Но я хотел писать и дал себе год на то, чтобы продать книгу издателю. Если бы мне это не удалось, то я вернулся бы к учительству.

— Это была та книга;, которая получила премию?

— Она самая. И я никогда уже не оглядывался.

— . А теперь вы не хотите вернуться преподавать?

— Нет, теперь я подумываю стать официантом или грузчиком. Я рассказывал Ханне обо всем этом. Ханна такой же хороший слушатель, как и вы.

— Ханна учила сорок лет, — сказала Клер задумчиво. — Она никогда не рассказывала нам, что тогда чувствовала, кроме того, что ей очень нравилось помогать детям, когда они приходили к ней за советом. Интересно, была ли она тоже разочарована.

— Возможно, недолго. Можно гадать, что она сменила школу или даже город, чтобы подправить что-то, что ее расстраивало. Она очень внушительная леди.

— Да, это так, но, думаю, и у нее бывают неприятности. Или, даже, это у нас обеих неприятности, потому что плачу я. — Она рассказала Алексу о Форресте Икситере, который, как Ханна, наконец, призналась, собирался построить Центр Поэзии Икситера, отчасти на деньги Ханны. — И я полагаю, есть еще женщины, как Ханна, пожилые, может, быть, одинокие, которые горят желанием ему помочь. Она встретила его в круизе по Аляске, и, уверена, сказала ему о том, что я выиграла лотерею, возможно, только это и сделало его ее близким другом. Ханна обычно очень уравновешена, но сейчас я волнуюсь из-за нее, потому что он ей на самом деле понравился. Она говорит только, что они друзья, и я убеждена, что это так и есть, но он, кажется, способен завести интрижку, чтобы ее очаровать.

Вы с ним не виделись? За все это время?

— Она встречается с ним вне дома, или он ждет ее снаружи в машине. Или он не хочет с нами видеться, и ли Ханна этого не хочет.

— Сколько вы ей дали?

— Пятьдесят тысяч. По двадцать пять за два раза с промежутком в десять дней. Она, конечно, называет это долгом. Но я сказала ей, что больше одолжить не смогу, пока не увижусь с ним и не увижу документы, в которых будет сказано, как он планирует распорядиться с нашими деньгами — проекты, разрешение на строительство, хоть что-нибудь.

Он пристально поглядел на нее:

— Вы очень щедры.

— С Ханной — да. Я люблю ее и доверяю ей с того самого момента, как мы встретились. Но я беспокоюсь. Один мой друг полагает, что ее обманывают, и, конечно, это может оказаться правдой.

— Хотите, я попробую вам помочь? — У меня есть друзья в «Нью-Йорк Тайме», которые могут узнать, существует ли на самом деле проект строительства Центра Поэзии Икситера, они даже могут проверить, как он финансируется. И его лично они могут тоже проверить.

— Спасибо. Да; я хотела бы. Только вот… мне не хочется шпионить за Ханной.

— Вы заплатили пятьдесят тысяч долларов за право выяснить, что происходит — я не назвал бы это шпионством.

— Спасибо, — снова сказала Клер. — И спасибо, что выслушали меня. Вам легко рассказывать.

Их беседа перешла на другие темы, и они говорили спокойно и просто, а за окнами становилось все темнее и день мягко переплыл в вечер.

— Извините, — сказал наконец Алекс, когда Клер поглядела на часы и испуганно вскрикнула. — Я и не думал, что так получится. Я ведь вам уже говорил, да? Здесь так хорошо. Я ухожу, прямо сейчас.

— Да, думаю, вам придется, — Клер улыбнулась. — Иначе я не закончу эту работу.

— Вас не побеспокоит, если я запишу кое-что из этого, перед тем, как уйти? У меня с собой не было диктофона, а я люблю записывать некоторые вещи сразу, пока они на слуху.

— Вы меня не обеспокоите, — сказала она, уже шагнув к рабочему столу. — Почему бы вам не использовать мой компьютер? У него есть «Word Perfect», если вы с этим знакомы.

Он посмотрел на просторный стол, с компьютером и принтером, аккуратно расположенными стопками писчей бумаги, альбомами, кофейными чашками, в которых стояли ручки и ножницы, на горки фотографий и журналов по дизайну. Стол был больше раза в четыре, чем тот, что у него в Нью-Йорке.

— Да, я как раз этим и пользуюсь, — сказал он. — Спасибо.

Клер села на высокую табуретку и поглядела на свой рисунок. Фигура все еще была хороша — она все еще ей нравилась. Она облегченно вздохнула. Частенько, по причинам, которые она не могла постичь, возвратившись к рисунку через несколько часов или дней, она находила его слабым и неинтересным, даже если раньше считала, что он превосходен. Но сегодня такого не случилось, и целых два часа она размягчала линии, делала бутылку длиннее, рисовала ее с разных углов и сверху, выдумывала другой вид: с вынутой и положенной рядом пробкой. Она потянулась за новым альбомом и только тогда осознала, что в комнате тихо щелкают клавиши компьютера.

Он все еще здесь, подумала она удивленно, и обернулась. Алекс сидел перед дисплеем, сосредоточенно хмурясь, и поглядывая время от времени на листки, разложенные на столе перед ним. Карандаш был засунут за ухо. Он был так же поглощен работой, как и Клер, и через мгновение, улыбнувшись, она снова повернулась к своему чертежному столу. Ей было очень хорошо. Она любила это ощущение — сотрудничества в светлой мастерской, вне наружного мрака, ей нравилось, как от них обоих лучилась энергия, когда они создавали, каждый что-то свое, ей нравились их дружеские беседы и то, как молчаливо он занял ее кабинет, это даже лучше, теперь они оба работают, а чуть раньше она одна работала, когда он ожидал. Все еще улыбаясь, она открыла новый альбом и склонилась над ним, и занялась окончательным чертежом всех видов ее новой бутылочки в чернилах и акварели.

Когда она закончила, у нее было четыре листа, и она разложила их на столе, чтобы просохли. Стук клавиш прекратился, и она обернулась. Алекс включил принтер и встретил ее взгляд улыбкой, полной раскаяния:

— Я снова вообразил, что дома. Приношу извинения: обычно я не злоупотребляю приглашениями.

— Вы не злоупотребили. Мне приятно, что вы здесь работаете.

— Что ж, и для меня это было чудесное времяпровождение: у меня не было такого роскошного стола с тех пор, как я продал дом с отдельным кабинетом.

— А почему бы вам еще им не попользоваться? — спросила Клер, удивляясь самой себе. Неужели она действительно хочет, чтобы кто-то делил с ней ее рабочее место регулярно? — Я знаю, что от вашего дома это довольно далеко, но добро пожаловать поработать здесь, когда захотите, все равно, есть ли я дома или нет.

Кажется, мне на самом деле этого хочется, подумала она, и снова поняла, что он не похож на захватчика, он похож на друга.

Брови Алекса удивленно подпрыгнули:

— Какое щедрое предложение. Ханна оказалась в дверях:

— Алекс, вы останетесь на ужин?

— Нет, — сказал он твёрдо и встал. — Я отправляюсь домой.

— Вы не распечатали свою работу, — заметила Клер, улыбаясь.

Он жалобно улыбнулся в ответ и снова сел, затем повернулся к ней опять.

— Лучше я перенесу все на дискету, если у вас найдется лишняя, а потом загружу все в свой компьютер. Я занесу дискету через день-два. Вы не возражаете?.

— Нет, конечно, вам так и следует поступить. — Клер открыла нижний ящик стола и вынула пустую дискету, только что отформатированную. — Не спешите возвращать: у меня их много.

Алекс кивнул, нажал на две клавиши и записал текст с экрана на диск. Затем вынул его и отключил компьютер.

— А теперь я и вправду пойду. Я почти закончил статью, кстати, написал за три часа больше чем за неделю. Я занесу вам копию завтра или послезавтра.

— Ужин? — спросила Ханна, глядя на Клер.

— Нет, я ухожу. Я думала, что сказала тебе.

— Сказала. Мне показалось, что у тебя могли измениться планы.

Неплохая идея, "подумала Клер, и ей стало любопытно, что же такого разглядела Ханна, что поняла, будто бы Клер с большим удовольствием останется дома, чем пойдет с Квентином. Она покачала головой:

— На сегодня я уже договорилась. В какой-нибудь другой раз, я надеюсь, вы останетесь на ужин, — сказала она Алексу.

— С удовольствием. — . Он положил дискету и свой блокнот в портфель.

— Я буду внизу, — сказала Ханна. Когда она ушла, в комнате стало тихо. Клер начала собирать мелки и карандаши и раскладывать их по местам.