Лина Серебрякова - Три года ты мне снилась

• Название: Три года ты мне снилась
• Автор: Лина Серебрякова
• Издательство: Новости
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-7020-1195-3

Ирине Соловьевой катастрофически не везло в личной жизни. Муж трагически погиб, а человек, которого она полюбила, посмеялся над ее чувствами, жестоко унизив. И Ирина поставила на себе точку. Но напрасно. Потому что самая интересная история, как оказалось, ждет ее впереди...

---

Вокруг царила обычная вокзальная суета. Спешили с чемоданами, везли на колесиках корзины и баулы, прощались, целовались. Пахло копченой рыбой, северными дарами для южных родственников. Все как везде. Разве что среди пассажиров чаще виднелись матросские воротники и бескозырки, и ни взрослые, ни дети еще не успели загореть.

Спешили по перрону и знакомые кавказцы, сноровисто вносили в три купе ящики и коробки со знакомыми наклейками. Клим усмехнулся, кивнул головой боссу. Тот стоял, скрестив руки, и наблюдал за погрузкой.

Отец и сын прошлись вдоль вагонов.

— Обижаешься на меня, Шурок? — тихо спросил Клим.

Тот вежливо уклонился от прямого ответа. Клим отметил почти взрослую тактичность сына. Видно, не дремала мать в его отсутствие, воспитывала детей, учила, чему надо.

— Не усекаю, скажем так, — отрывисто бросил парень.

«Н-да, — вздохнул Клим, — надо объяснить, а как? Попробуй-ка».

Он потер крутой бритый подбородок и убрал руки за спину.

— Завис я, сын, завис, как твой компьютер. Вот и все.

— Как это, батя? — снисходительно посмотрел сын. — А мой компьютер, между прочим, не зависает. Новая модель.

Клим закурил, взглянул себе под ноги.

— Новая модель — это замечательно, Шук. А я когда-то, в юности, видимо, выбрал для себя не ту дорогу. Попробуй-ка угадай в шестнадцать лет! И попался. Вроде все как у людей — положение, прекрасные дети, деньги. Живи-радуйся! Ан нет. Мелко мне, Шурок, пусто, бессмысленно. Глубины нет. Прочности, уверенности, а проще сказать, понимания. Живу как заводная игрушка, каждый день одно и то же.

— А у кого иначе?

— Я про себя говорю. Хочешь, секрет тебе открою?

— Хочу.

— Знаешь, почему я в море ходил?

— Ну?

— Не поверишь. Чтобы по берегу скучать. От себя убегал. Вернусь с рейса, тоска, скука, на берегу ничего не понятно, дел нет, заботы ничтожные... Ну и скорей на корабль, обратно.

— По берегу скучать?

— Точно. И волшебные сны про берег видеть. Сплошной самообман.

— Но ты же старпом! — Шук даже взмахнул руками.

Отец согласился.

— Поднаторел, это верно. А понимать — ничего не понимаю. Только душа горит, просто пылает.

Они замолчали. До отправления оставалось минут десять. Это много, когда душа твоя уже простилась с прошлым и весь ты устремлен в неведомую жизнь. Заметив, что босс своим тонким кавказским слухом ловит их разговор, Клим пошел вперед, к вокзальным часам.

Шагая возле отца, Шук хмурил брови, стараясь вникнуть в глубину отцовской души. Ну и дела. Нет, он не осуждал и по-юношески готов был восхищаться отцом, как всегда восхищался им, если бы не заплаканные глаза матери и сестры. И красавец корабль, которым он гордился перед друзьями, хотя, сказать по-честному, старпом — это еще не капитан, а у многих отцы были и капитанами. Вообще, у него были хорошие друзья. И все как один шли в морское дело. Кто в училище, кто в армию, на флот.

— Не жалко бросать корабль? — спросил он.

— Нет, — с неожиданной беззаботностью ответил Клим. — Наелся под завязку. Новая жизнь зовет. Не пойму какая, а зовет. А судно... там все в порядке. Уходить надо, пока все на мази, вертится, работает, когда и без тебя справятся. Ясно?

— Ясно. Пока просят остаться, да?

Клим усмехнулся, вспомнив недавние уговоры.

— Да, вроде того. Но это не главное.

— А что главное? — насторожился юноша и затаил дыхание, ожидая чего-то необыкновенного, что одним махом решит и его проблемы.

— Главное? — переспросил Клим и посмотрел на большие вокзальные часы. — Главное, думается мне, это твое решение.

— Решение? — брови Шука сосредоточенно сдвинулись.

— По-видимому, да.

Они снова помолчали, направляясь к вагону.

— В Москве один будешь? — ревниво спросил сын.

— Один.

— Силен, отец!

— А! — Клим махнул рукой. — Не сердись, Шук. Как устроюсь, вызову тебя. Поступишь куда-нибудь учиться. Москва все же!

— Спасибо, батя!

— Какой я батя! Бродяга вселенская, а не отец. Все, прощай. Привет всем.

Поезд уже набирал скорость. Вскочив на подножку, Клим помахал сыну рукой и прошел в купе.

4

Нельзя сказать, что Птичий рынок — место, малоизвестное москвичам. Многие любят проводить здесь выходные дни, особенно к весне и лету, и охотно покупают все, что душе угодно, душе природной, неприхотливой, потому что купить здесь можно предметы простые, необходимые для русского мужского удальства — лесного, лугового и речного времяпровождения с удочкой, ружьецом, рюкзачком за спиной.

Увы, что замечательно для одних, приезжающих сюда раз-другой в году, то, сказать по совести, малоприятно для других, живущих по соседству с Птичьим рынком. Их длинные слезные жалобы городским властям на неуместность скопления народа и животных в центре города, на неизбежные последствия этой скученности, долгое время оставались безответными.

Но грянули новые времена. Что-то изменилось. Зашелестели слухи, что Птичий рынок решено перенести в другое место и расположено оно так далеко от центра, на окраине, за кольцевой автодорогой, что уныние охватило и продавцов, и завсегдатаев рынка. Конечно, истинная ценность Птички, Птичьего рынка, открывается немногим. Потому и замахнулись на него, что не поняли этой его живой прелести.

Еще издали, на подходе к воротам уже встречают вас продавцы котят и щенков, впервые увидевших этот мир и ничегошеньки в нем пока не понимающих. Тут же предлагают цыплят, козлят, кроликов, не говоря уже о канарейках и попугайчиках. Где, в каком месте Москвы можно запросто купить козленка? Вот только волков не бывало. Хотя, по нынешним временам, может, и продали какого еще слепым щенком? На Птичке все возможно.

И это лишь на подходе.

На самом же рынке ровненько тянутся тесные рядки под узкими навесами. Чего-чего здесь только нет! Вот романтически развешаны рыболовные сети с мелкими, средними и крупными ячейками, на окуня, щуку, на семгу, на тайменя. Почему бы нет? Тут же выстроились удилища от самых простых до затейливых, профессиональных. А сколько банок и лотков с приманкой, с мотылем и червями! Вот красуются пустые аквариумы и тут же — полные воды, украшенные зелеными водорослями, гротами, гравийной засыпочкой. А какие рыбки! На любую мечту, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Вокруг стоят знатоки и говорят, говорят, как на восточном базаре. У каждого свой рассказ, свой случай, смех и хохот, анекдоты, шутки — и покупки уплывают к новым владельцам.

А клетки! Словно беседки! А в них желтенькие канарейки, голубые попугайчики, яркие тропические птицы, змеи, хомячки, мышки, белки.

Тут же разложены рядами наборы серьезных инструментов: сверла, резцы, напильники и отвертки.

Народу здесь по выходным дням уйма! Посетители, в основном мужчины молодого и зрелого возраста, которым все интересно в жизни и все по плечу, медленно движутся вдоль красующихся на столах товаров, прицениваются, торгуются, покупают. Все по-человечески просто, весело. Душа взлетает на Птичьем рынке!

Здесь когда-то покупали снасти и припасы Павел и муж Ирины. Это был праздник! Наговорившись по-свойски с рыбаками и охотниками, мужчины возвращались домой, где жены, Ирина и Настя, уже наготовили борща, закуски, блинов, уже наговорились сами и поджидали своих благоверных. Все были молоды, веселы. Павел и Настя лишь недавно вернулись со строительства гидростанции, Ирина начала сниматься. Тогда-то она и устроила Настю работать на Мосфильм, а та пошла и пошла через две ступеньки, умная, сноровистая, деловая. Павел быстро выдвинулся в своей строительной фирме. Сережа все решал, решал свои задачи по сверхпроводимости, все писал, лист за листом, трехэтажные формулы. Он любил все делать вручную, своим умом, не пользуясь компьютером.

Какие были застолья, какие вечера! А всего-то по случаю поездки на Птичий рынок!

Сегодня на Птичьем рынке выбирала подарок для Павла сама Ирина. Одна. Обойдя медленно, основательно всю середину, Ирина пошла вдоль ограждения, где тоже торговались, шутили и рассказывали байки. Чиновничья гроза уже надвигалась на рынок, но все не верилось, что можно закрыть, срыть под корень это бойкое, исконно русское место! Шумели, зазывали, советовали — все, как всегда.

Ирина просмотрела уже все насквозь, отдаленно не представляя даже, что же ей нужно, как вдруг увидела его, свой подарок. Вот он!

Это был пятнистый жилет из камуфляжной ткани, сплошь усеянный карманами, и даже с рюкзачком на спине, но не военный, без броневой прокладки, а простой, рабочий и даже украшенный погончиками и золотистым ромбом.

— Бронежилет, — подмигнул продавец, проследив ее взгляд. — Семнадцать карманов на любую тару. Все по уму. Можно унести в темный лес хоть весь магазин на целую неделю.

Жилетов висело несколько. Она взяла в руки первый попавшийся. Карманчики на липучках, на кнопках, на молниях. Подкладка тоже с карманами с обеих сторон, застежка на вытяжных металлических пуговицах. Длинный карман на груди для авторучки, и для сигарет, и для зажигалки. Швов почти не видно, общая краевая кромка всего с одним соединением на шее. Надежная, добротная, долговременная вещь, сшитая, судя по виду шва, у нас, на простой, но хорошей швейной машине умелыми руками мастерицы. Иностранные швы выглядят иначе, там нитка скользит с иголки с поворотом, отчего получается тонкая бегущая стежка. Красивая, конечно, ничего не скажешь. Будут и у нас такие.