Лина Серебрякова - Три года ты мне снилась

• Название: Три года ты мне снилась
• Автор: Лина Серебрякова
• Издательство: Новости
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-7020-1195-3

Ирине Соловьевой катастрофически не везло в личной жизни. Муж трагически погиб, а человек, которого она полюбила, посмеялся над ее чувствами, жестоко унизив. И Ирина поставила на себе точку. Но напрасно. Потому что самая интересная история, как оказалось, ждет ее впереди...

---

Но и это еще не все.

Киска вышла замуж за Шука, за Александра Ковалева, с которым познакомилась в собственном доме, когда Клим переехал к ним жить. И уже успела родить сына.

— Здравствуй. — Пятнадцатилетняя Киска протянула ему тогда загорелую руку. — Ты Шук, сын Клима?

— Да. Я — Александр Ковалев, действительно его сын.

— Похож.

Она с интересом разглядывала его.

Шук изо всех сил старался не быть по-провинциальному робким. Он знал, что нравится девчонкам. Уже на первом курсе его заметили веселые, раскованные москвички. Но эта девушка...

— Ты студент? — Она независимо подняла свой носик.

— Первокурсник, — ответил он, кашлянув.

— Занят по горло, да?

— Вообще, да. Сейчас у нас самые зачеты. А что?

— Да ничего. Просто у меня еще не было знакомых студентов.

— Значит, я первый, — небрежно улыбнулся Шук и дернул плечами.

Киска, уловив что-то недосказанное, удивленно подняла брови.

«И буду первым, — вдруг понял он. Сколько угодно стану ждать, но такую девчонку упускать нельзя!»

— Пойдем поедим, — предложила Киска. — У мамы на кухне много вкусного. Любишь сырую морковку?

— Не знаю, — растерялся он.

На кухне она взяла со стола свежую морковку и принялась ее грызть.

— Бери, бери, не стесняйся, — предложила Шуку.

— Не хочу.

В каждом ее движении сквозила расцветающая прелесть. У него перехватило дыхание.

«Спокойно!» — приказал он себе. Впереди еще много вершин, которые придется брать одному, а может, и лететь вниз головой, тоже никому не жалуясь. Такую девушку завоевать непросто.

И он повел себя на удивление по-мужски. Откуда в нем оказалось столько дальнего расчета и выдержки? Порой он словно забывал про нее, уезжал со студентами в турпоходы, дальние экскурсии, не звонил, даже не объявлялся дома, оставаясь у ребят в общежитии, и ей, уже привыкшей к его вниманию, не хватало чего-то, она скучала, обижалась. В другое же время они не расставались неделями. Катались на лыжах, уезжали в пригородные леса, где находилась институтская лыжная база, или носились по Москве, точно два школьника, ели мороженое, заваливались домой голодные и подметали все, что было на плите и в холодильнике.

Так бежали месяцы, годы. Один, другой, третий.

Родители работали, жили в любви и дружбе, и дети, глядя на них, задумывались о своей встрече.

Ирине нравился Шук. Конечно, она подкармливала сыночка домашними обедами, ездила на Речной вокзал, чтобы приготовить ему щей и котлет, но времени не хватало, и Шук обходился тем, что покупал на улице или в институтском буфете.

— Кем ты станешь, Шук? — спросила его Киска, когда перешла в десятый класс, а он на второй курс Пищевого института.

Ответил Шук не сразу. Он уже несколько раз менял специализацию и теперь вот увлекся космической медициной.

— Я хочу быть специалистом по космическому освоению Вселенной, — сказал он серьезно. — А для этого необходимо такое питание, чтобы энергия людей превращалась из одного вида в другой с наименьшими затратами.

— О-о, — покачалась на стуле Киска. — Ты будешь сам летать или давать советы?

— Возможно и полечу, — скромно улыбнулся Шук.

— Ты станешь известным и богатым человеком. Как моя мама. — Они уже привыкли друг к другу, но не настолько, чтобы она не ощущала в нем, рослом, плечистом, мужчину. Друг-то друг, но... Ему же стоило немалого труда сдерживать свои порывы, так хорошела Киска с каждым днем.

На третьем году пришла телеграмма от Зойки. Сестра Шука выходила замуж. Конечно, она приглашала их обоих, отца и брата, но помчался только Шук. Клим не поехал, не смог оставить работу или не захотел — Бог ему судья. Послал с Шуком дорогие подарки...

Шук уехал. Во внутреннем кармане его пиджака лежало письмо от отца другу — капитану рыболовного сейнера с просьбой взять сына-студента в практиканты в любом качестве. Там это было несложно, зато какая жизнь начиналась для молодого человека! Климу это было яснее ясного. Море, работа, рассветы-закаты.

— Ты уезжаешь на свадьбу или на практику? — недоверчиво спросила Киска, в мечтах которой Шук уже занимал первое место. — Когда я тебя увижу?

— Через три месяца, я полагаю. Зато по возвращении...

— Что?

— А то... в общем, жди меня.

— Я-то буду ждать, — проговорила семнадцатилетняя красавица, — но помни песенку.

— Какую? — насторожился Шук.

— Ту самую, — загадочно улыбнулась она. — «Эй, моряк, ты слишком долго плавал, я тебя успела позабыть...»

Она тоже была не прочь помучить своего воздыхателя, чтобы не зазнавался. А то едет невесть куда!

Служба для Шука началась с должности простого матроса. Как младший в команде, учился он вязать узлы, драить палубу, шкерить рыбу, варить и жарить на всю команду и еще многому, что делает из юнги настоящего матроса. Но как студент-пищевик Шук усердно изучал морских обитателей, донную растительность, богатую йодом, планктон, который поглощают самые крупные млекопитающие на земле — киты. Каждая минута на корабле была для него дороже книг и фильмов, которые показывались время от времени в кают-компании. Как он учился! Готовился к будущему...

Он был благодарен отцу за подобный подарок. Когда-то бы он смог повидать мир, углубиться в свою специальность и стать моряком, мужчиной, похожим на Клима! Шук восхищался своим отцом.

Киска снилась ему почти каждую ночь, словно в многосерийном фильме. Часто вспоминал он и мать.

Она не растерялась, открыла собственную фирму, прекрасно выглядела и даже помолодела, занятая копчением вкуснейшей морской рыбной мелочи. Вот откуда тяга к проблемам питания у сына, вот они, материнские гены! Они даже посмеялись над этим, как выяснилось, семейным призванием.

— Я первый подумал о питании человечества, — смеялся Шук, глядя на мать голубыми, как у нее, глазами. — Кто пророчит оскудение запасов пищи на планете? Да пищи столько, что можно прекрасно жить еще нескольким миллиардам.

— Умница, — мать гладила по головке сыночка, уплетающего ее копчености прямо с веревочек, прямо с дыма. — Учись, учись, Шуренок, а вначале поплавай, белый свет повидай. Пригодится.

Нет, мать, к его облегчению, не казалась брошенной и покинутой. Отец был прав в своих решениях. А ведь и Киску для сына он нашел!

Ах, как ждала его Киска! Она сама не ожидала, что станет так скучать по Шуку!

— Мама, когда же он приедет?

— Не знаю, Катюша, спроси у Клима.

И она шла к Климу.

— Клим! — говорила требовательно. — Если последняя открытка была из Мельбурна, а перед нею из Сиднея, то когда появится Шук?

— Появится, когда срок придет. С моряками всегда так: нет его, нет, и вдруг здравствуйте, встречайте с подарками.

Ах, эти открыточки из заокеанских портов! А письма! В них Шук казался таким нежным, что у Киски голова шла кругом, а сердечко будто падало в пропасть! Лето, лето, скорее проходи! И эти сложные вступительные экзамены тоже! Она хочет думать только о Шуке. Соскучилась. Он такой же отважный, как его отец, но он, ее Шук, молодой, веселый, сильный! Впрочем, экзамены тоже не шутка!

Он вернулся в октябре. Всего хлебнул в соленом море: и тропической жары, и морозных штормовых северных непогод, когда палуба, снасти, сети покрывались корочкой льда, а надо было работать по колено в живом рыбном серебре.

Киска уже училась в знаменитом Институте иностранных языков. Умная, расторопная, влюбленная, она ждала только Шука, свою судьбу.

И он явился.

— Шук!

— Киска, любимая!

Встреча... Наконец-то. Все было ясно обоим.

Помолвка, всем на зависть, прошла весело, в полной цветов квартире матери. Шук был в черном костюме, она в скромном светлом платье. Зато венчание и свадьба через полтора месяца превзошли самые смелые девичьи грезы. Мало того, что платье невесты поражало своей красотой и съемки вел настоящий кинооператор, среди гостей было много известных киноартистов и даже сам Костя Земсков, которого, несмотря на титулы, все называли просто по имени.

— Желаю тебе счастья, Киска, не меньшего, чем у твоей мамы, — поцеловал он невесту.

— А Шуку счастья, как у его отца! — задорно ответила она.

— Умница, — всмотрелся в нее режиссер, и так внимательно, что Анастасия увидела в его глазах знакомое, глубоко спрятанное раздумье-примеривание актрисы к очередной роли в его фильме.

Киска тоже легонько вздрогнула от предощущения чего-то дальнего, ослепительного.

— Замечательно! — захлопала в ладони Анастасия. — Прекрасная пара, правда, Павлуша? — и тихо добавила: — Если Костя решится, возникнет новая династия в кинематографе. Я так рада за них за всех. Ах, жизнь!

Павел усмехнулся.

— Не спеши. Это нелегкий хлеб. Да и рано думать об этом.

— Чем раньше, тем лучше.

— Не уверен.

Подойдя к Ирине, он поздравил ее, расцеловал от души и тихонько шепнул на ушко: