Марис Соул - Никаких обещаний

• Название: Никаких обещаний
• Автор: Марис Соул
• Издательство: Русич
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-183-Х

Для Эшли Келер ее новый сосед Эрик Ньюмен воплощал собой идеал загадочного романтического мужчины. Познакомившись с ним, она поняла, что он не из тех, кого можно легко забыть. Известие о том, что им придется расстаться, приводит Эрика в состояние растерянности. Единственный способ сохранить любовь — позволить Эшли уехать. Готова ли она к новой жизни, полной счастья и радости?

---

Чем больше Эшли размышляла о своем новом намерении, тем больше оно ей нравилось.

— Как бы мне хотелось поставить этих двоих мальчишек на колени! О, как бы они удивились!

— Для вас и для ваших колен было бы лучше, — Эрик перешел к следующей мази, — вообще не оказываться в ситуации, в которой вы вынуждены защищаться.

Она отметила оттенок осуждения в его голосе.

— Ну да, я согласна, но что же мне оставалось делать? Мой автомобиль отказал по дороге. У меня был, конечно, выбор: можно было поехать с совершенно незнакомым мужчиной. Но я подумала, что пойти пешком будет во всех отношениях безопаснее.

— Я хотел сказать, что было бы лучше избежать опасности, заметив ее.

Эшли было неприятно признавать это, но, скорее всего, Эрик был прав. Конечно, было бы гораздо безопаснее отправиться домой по более длинному, но зато значительно более знакомому пути. И даже если бы, срезая дорогу по переулку, она не углубилась до такой степени в мысли о предстоящей презентации и в тревожные размышления, как же ей поскорее возвратиться в офис, она могла бы вовремя заметить этих парней и предпринять что-либо для своей более-менее успешной безопасности.

— Когда я была совсем юной, — сказала Эшли, — мой брат часто говорил мне: «Если ты помедлишь немного и подумаешь о том, куда ты идешь, то наверняка придешь быстрее».

— Он был прав, — сказал Эрик. — Быстрее и… наверняка!

Она широко улыбнулась:

— Я всегда полагала, что вы, ниндзя, живете опасностью.

— Вы говорите о тех, кого видите в кино и о ком читаете в книжках. Это писатели романтизируют воина-ниндзя, постоянно заставляя его красться в темноте от одной ловушки к другой. Но это не настоящие ниндзя.

— А кто же такой настоящий ниндзя?

— Воин, пытающийся избежать прямого столкновения. Для ниндзя мысль об уничтожении других людей не является главной, и столь же мало занимают его все эти страшные внезапные ночные нападения на жертву из-за засады.

— А как же насчет работы на полицию?

Он улыбнулся:

— Хоть я вовсе и не утверждаю это, но если я когда-нибудь и занимался чем-то подобным, то только потому, что меня попросили найти то, что на самом деле представляло чрезвычайную важность и, в конечном итоге, могло помочь очень многим людям.

Она заметила: Эрик ничего никогда не утверждает наверняка. В данном случае он не сказал, что помогал полиции, но и не отрицал этого. Многое в нем составляло тайну.

— Но что же заставляет человека стать ниндзя?

— Лично для меня быть ниндзя означает, прежде всего, знание самого себя, своих сильных и слабых сторон, то есть, это значит быть «да-дзу-джин», целостной человеческой личностью, и существовать в гармонии со Вселенной.

— А что, если человеку уже известны его сильные и слабые стороны?

Эрик пристально вгляделся в голубые глаза Эшли:

— Вам они известны?

— Я знаю многие из своих сильных и слабых сторон. Знаю, к примеру, что я реалистка и, возможно, никогда не приду к гармонии со Вселенной.

Он снова улыбнулся своей яркой и открытой улыбкой:

— Да, гораздо более вероятно, что вы перевернете эту Вселенную вверх тормашками, — Эрик закрыл последний флакон крышкой и вытер руки полотенцем. — Ну, как чувствуют себя ваши коленки?

— Хорошо.

Она попробовала двигать каждой ногой, немного поморщившись при движении левой: у нее болело бедро в том месте, куда мальчишка ее пнул.

— Ну, а теперь мы поработаем и с этим, — сказал Эрик.

И прежде чем Эшли успела понять, что он делает, он подошел к ней ближе и коснулся ее бедра как раз в том месте, куда пришелся удар, кончики его пальцев скользнули ей под юбку. И сразу же напряжение охватило ее, мускулатура бедер сжалась в резком спазме, и безумная круговерть заполнила весь организм. Вихрь странных ощущений взметнулся языком пламени, и Эшли внезапно ощутила поднимающийся в теле жар, и ей ничего не оставалось, как накрыть руку Эрика своей, остановив продвижение.

Он поднял на нее глаза и улыбнулся:

— Доверьтесь мне.

— Вы это уже говорили, — напомнила ему Эшли, но ее голос дрожал больше, чем когда-либо раньше.

— И я разве причинил вам боль?

— Нет, но я… — она взглянула на свою левую ногу, — я думаю, в данном случае это несколько отличается…

— Расслабьтесь, — сказал Эрик успокаивающим тоном, — закройте глаза, подумайте о чем-нибудь приятном и предоставьте вашу ногу мне.

Эшли боялась, что скоро предоставит ему значительно больше, чем просто ногу.

— Все, что я собираюсь сделать, — сказал он мягко, — так это только немного помассировать мышцы, заставив кровь циркулировать более активно, чтобы поврежденная ткань начала быстрее заживать.

По тому, как стучало ее сердце и как куда-то мчался пульс, можно было решить, что кровь уже циркулирует более чем активно. Тем не менее Эшли промолчала. Боясь вступать в беседу, она пристально всматривалась в его глаза, зрачки и радужная оболочка которых были настолько темны, что почти сливались. В этих сумеречных зеркалах она видела отражение женщины, колеблющейся и уязвимой, страшащейся своих эмоций более, нежели вызывающего их человека.

Эшли закрыла глаза и взмолилась, чтобы ниспослана была ей способность не обращать внимания на мысли, постоянно всплывавшие в сознании. Она чувствовала, как его рука движется все выше, все глубже под юбку, и застонала, больше от экстаза, в который постепенно вплывала, нежели от мифической боли.

Эрик продолжал колдовать, а ею овладевали фантазии.

Каждое ласковое касание его пальцев и каждое поглаживание успокаивали остатки боли в мышцах и усиливали желание. Ощущения, пронизывавшие плоть, сводили Эшли с ума. Наконец ее способность сдерживаться иссякла.

— Нет… — прошептала она, открыв глаза и протянув руку, пытаясь прикоснуться к его руке.

Эрик остановился и взглянул на нее. Дотрагиваясь до ее ноги, он чувствовал жар и напряжение Эшли и понимал, что ни то, ни другое не имеет никакого отношения к боли. По крайней мере, не больше, чем имеет отношение к физическим усилиям лихорадка, терзающая в эту минуту его.

С того самого мгновения, как он увидел Эшли на лестнице, он пытался оставаться невозмутимым и сохранять лишь деловую заинтересованность. Перед ним была женщина, нуждавшаяся в помощи, и он мог ей эту помощь оказать, и было бы просто нехорошо требовать большего. По крайней мере, сейчас.

И только его тело отказывалось все это понимать. Обычное втирание мази в ногу Эшли вызывало у него определенные физиологические проблемы, и как бы сильно Эрик ни старался сохранять свои мысли в чистоте, не допуская в них излишних ощущений, это оказалось невозможно. Он думал только о мягкости ее кожи, приятном аромате тела и как прекрасна она, должно быть, без одежды.

И когда Эрик взглянул ей в глаза, он понял, что Эшли хочет его с той же силой, с какой он желает ее. Он протянул свободную руку и коснулся ее лица. Она прерывисто и неровно вздохнула и скользнула пальцами вверх по рукавам к его плечам. Медленно, но неизбежно они приближались друг к другу, притягиваемые какой-то незримой силой, бывшей выше и сильнее их.

Эрик не был уверен, ее ли губы первыми коснулись его губ, или он первым начал этот поцелуй, он знал только одно, что в то мгновение, как их губы соединились, его охватило чувство завершенности и осознание, что пути назад нет. В этом поцелуе он отдавал и забирал, поцелуй был вторжением в неведомое и потрясающим торжеством чувств. Ее губы были мягкими и твердыми одновременно, вкус их сладостен и напоен наслаждением.

Легкое прикосновение языком, и она открылась ему, приглашая войти. Эрик входил нерешительно, но постепенно смелел. На каждое движение его языка Эшли отвечала движением, дразня до головокружения.

Она горячо и страстно реагировала на его прикосновения, и рука Эрика скользнула все выше по ее бедру, отодвигая юбку к краю шелковых трусиков. Притянув к себе, он развел ей колени…

Эрик услышал громкий вздох и почувствовал, как руки Эшли сжались у него на плечах. Какое-то мгновение она была в напряжении, затем постепенно начала уступать и крепко обняла его, ее жакет соприкоснулся с черной футболкой, мягкая, полная страсти грудь ощутила близость широкой атлетической груди.

Эрик чувствовал, как испаряются последние проблески самоконтроля и как самые примитивные вожделения одерживают верх. Он пылал жестокой и непобедимой страстью и жаждал облегчения, которое только она могла ему дать. Мужской инстинкт заставлял идти до конца, все внутри него умоляло сбросить с себя одежду и снять одежду с Эшли. И только годы упорных тренировок и мысль, что Эшли может не ответить на его дальнейшие попытки, удерживали Эрика от последнего шага.

Со стоном, полным сожаления, он завершил поцелуй и отступил. Она попыталась удержать его, но Эрик быстрым движением возвратил юбку в прежнее положение, не осмеливаясь бросить прощальный взгляд на шелковые трусики или же в последний раз прикоснуться к тому влекущему соблазнительному холмику, который они скрывали.