А Лурье - Адмирал Г И Бутаков

• Название: Адмирал Г И Бутаков
• Автор: А Лурье
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

* * *

На другой день после неудачного для русских сражения у Черной речки противник начал бомбардировку Севастополя, которую не прекращал вплоть до последнего, решающего штурма. Основным объектом бомбардировки являлся Малахов курган как важнейший пункт обороны города.

К этому времени севастопольские укрепления были почти разрушены; подступы (апроши{52}) французов перед Малаховым курганом находились уже в шестидесяти шагах от его контр-эскарпов{53}, и в те редкие минуты, когда смолкал гром орудий, с Малахова кургана можно было слышать говор неприятельских солдат. Начиная с 24 августа неприятельская бомбардировка приняла особенно ожесточенный характер. Только за одни сутки 27 августа англичане и французы выпустили до 70 тысяч ядер и до 16 тысяч бомб и гранат{54}. Защитники Севастополя теряли ежедневно до 1500 человек. Город горел. Финального штурма ждали каждую минуту.

На рассвете 27 августа разведчики донесли, что в неприятельских траншеях замечено необычное оживление и что вражеские солдаты одеты в полную форму.

В этот день Бутаков находился на "Владимире", который, как и "Херсонес" и "Одесса", стоял на якоре у южного берега рейда, между Аполлоновой балкой и Павловской батареей. В случае штурма пароходе-фрегаты должны были защищать левый фланг русских укреплений.

В 12 часов неприятельские войска начали штурм. Тотчас же "Херсонес" и "Одесса" ушли к бухте Голландия, а "Владимир" - к северному краю Рейдовой батареи. По нему открыли огонь, он изредка отвечал. Но лишь, только пароходо-фрегат подошел к Килен-балке, комендоры открыли интенсивный огонь бомбами и картечью по наступающим французским частям. Обстрел оказался для врага неожиданным и, понеся большие потери, французы отхлынули к своим траншеям. Вскоре они возобновили штурм. Но "Владимир" не мог продолжать обстрел наступавших колонн, так как возведенные французами незадолго до штурма батареи простреливали весь участок моря против Килен-балки и оставаться здесь значило подвергать и команду и корабль безрассудному риску. Тогда Бутаков решил выполнить такой маневр: подойти к восточному берегу Килен-балки так близко, чтобы сам берег служил "Владимиру" укрытием от французской батареи, ядра которой в этих условиях должны были перелетать через "Владимир" выше его труб. Чтобы защитить команду от штуцерного огня из неприятельских траншей, Бутаков закрыл борта изнутри мешками с землей, орудия - высокими тросовыми щитами, а руль - специальной будкой из толстых железных листов. Фок- и грот-мачту Бутаков снял, чтобы щепой от них и обрывками цепных вантин при попадании вражеских пуль и осколков снарядов не поранить людей на палубе.

C большим хладнокровием и знанием дела провел Бутаков этот остроумный и смелый маневр. Французы никак не ожидали, что "Владимир" пройдет так близко от входа в бухту. Они открыли по нему интенсивный, но беспорядочный огонь. И здесь Григорий Иванович Бутаков проявил высокое искусство маневрирования, применив новый тактический прием, имевший целью не дать противнику вести прицельный огонь по "Владимиру". Прием этот был основан на высоких маневренных качествах парового корабля. По команде. Бутакова "Владимир" резко менял направление движения, скорость хода, делал резкие повороты, останавливался на месте. Вражеские снаряды то не долетали до "Владимира", то перелетали через него. Такое маневрирование требовало особого внимания еще и потому, что ширина Севастопольского рейда в этом районе равнялась всего лишь четырем с половиною кабельтовам.

Маневрируя в непосредственной близости от неприятельских траншей в укреплений и ведя по ним артиллерийский огонь, Бутаков рассчитывал на то, что сухопутные батареи противника не будут успевать наводить свои орудия по пароходо-фрегату. Эти расчеты оправдались вполне. Беспрерывное движение "Владимира" мешало неприятельским батареям вести по нему прицельную стрельбу. В то же время залпы "Владимира" вырывали из рядов наступавших французов сотни людей.

Действия "Владимира" вызвали восхищение защитников Севастополя. "Чудное зрелище представляло это прекрасное судно! - писал артиллерийский офицер И. С. - Идет величественно вдоль бухт от Павловского мыска, изредка пуская гранату из носового орудия, отбиваясь, как будто от назойливой мухи, от французской батареи... Поравнявшись с Килен-балкой, выстрелит из орудий целого борта и медленно поворачивается другим бортом... опять сделает залп и тихо отходит, заряжая свои орудия и отстреливаясь. И этот маневр он повторял беспрестанно в течение целого штурма. Это не покажется мудреным, если прибавить, что командир "Владимира", капитан Бутаков, первый подавал экипажу пример редкого хладнокровия и неустрашимости. Все приходили в восторг, глядя на него, стоявшего на площадке над колесами и спокойно распоряжавшегося, как будто около него не летали ядра и не было вероятности быть убитым каждое мгновенье. Хвала тебе, храбрый! Хвала и тебе, наш славный "Владимир"{55}.

Несмотря на героизм защитников, удержать Малахов курган не удалось. Вечером 27 августа начался общий отход русских войск. Пароходы и все имевшиеся в наличии шлюпки беспрерывно перевозили на Северную сторону войска и различные грузы.

"Владимир" в эту ночь перевез в два рейса 2490 человек Во время высадки людей на берег неприятель с Рейдовой батареи открыл по нему огонь. Ответный огонь Бутаков разрешил открыть лишь после того, как все люда переправились на берег.

В ночь на 28 августа были затоплены последние парусные суда Черноморского флота (линейные корабли "Париж", "Храбрый", "Константин", "Мария", "Чесма", "Иегудиил", фрегат "Кулевчи").

В ночь на 31 августа Бутаков получил приказ затопить все пароходы. В час ночи команды пароходов свезли на берег, а в 3 часа по условному сигналу все пароходы ("Владимир, "Крым", "Херсонес", "Одесса", "Бессарабия", "Эльборус", "Дунай", "Турок", "Грозный") подожгли, открыв предварительно кингстоны{56}.

Надолго осталась в памяти очевидцев эта страшная картина: морская поверхность, озаренная багровыми отблесками горящих кораблей, погружающихся в водную пучину. Подожженный в нескольких местах "Владимир" взлетел на воздух под грохот выстрелов: это в последний раз выстрелили заряженные и наведенные ни неприятеля орудия "Владимира", которые не удалось свезти на берег!

За отличие и мужество, проявленные при обороне Севастополя, Григорий Иванович Бутаков был произведен во флигель-адъютанты и награжден орденом Владимира 4 степени с бантом.

* * *

Несмотря на неподготовленность России к Крымской войне, отечественное военно-морское искусство благодаря плодотворной деятельности передовой части русских морских офицеров в ходе этой войны получило дальнейшее развитие.

В начале Крымской войны произошел первый в истории бой в открытом море между паровыми кораблями, .который окончился блистательной победой русских моряков.

Во время героической обороны Севастополя перед экипажами русских пароходо-фрегатов встала совершенно новая тактическая задача систематически поддерживать артиллерийским огнем упиравшиеся в море фланги сухопутных войск. И эта задача была успешно решена русским флотом.

Григорий Иванович Бутаков был одним из первых, кто правильно оценил значение нового парового флота. Блестяще проведенный им бой с "Перваз-Бахри", во время которого три мощные парусные эскадры вынуждены были оставаться пассивными из-за безветрия, показал, насколько новая паровая техника изменила условия боя на море.

Но если большая подвижность и скорость хода пароходо-фрегатов делала их независимыми от ветра и свободными в действиях, то введение бомбических орудий большого калибра (вместо 36-фунтовых и 60-фунтовых) позволяло вести бой на значительных дистанциях. Этот факт Бутаков оценивал как большое техническое достижение. Такое усовершенствование орудий позволяло вести бой на огромной по тому времени дистанции - 21 кабельтов, при этом бой мог не только начинаться на таком большом расстоянии, но и кончаться без сближения сражающихся кораблей. А ведь совсем незадолго до этого обычным расстоянием в бою считался пистолетный выстрел! "Да, это поистине замечательно, - писал Бутаков. - Теперь, с введением на судах громадных орудий и с начатием опытов для определения возвышений, которые нужно давать этим орудиям при самых больших расстояниях, стало понятным, что в теории морской войны происходит переворот..."{57}.

Большой заслугой Бутакова было то, что он не только умело применял новые приемы ведения морского боя, но и сам работал над усовершенствованием материальной части артиллерии.

Чтобы успешно обстреливать с кораблей вражеские батареи, расположенные на высотах, окружающих Севастополь, надо было увеличить угол возвышения орудий. Бутаков предложил кренить корабль на борт, противоположный тому, с которого должна вестись стрельба. Об одной из таких стрельб он впоследствии писал: "В числе других батарей, которыми неприятель окружал Севастополь, хвастливо грозя испепелить его в самое короткое время, в сентябре 1854 года он начал воздвигать одну батарею на горе против Киленбалочной бухты, в расстоянии 23-х кабельтов от рейда, для действия по бастиону Корнилова (Малахову кургану. - Авт.). Пароход "Владимир" стал мешать его работам бомбами из 68-фунтовой пушки, и вскоре осаждающие увидели необходимость поставить на этой батарее и против него хоть одно орудие. Для действия по неприятелю из упомянутой пушки "Владимиру" приходилось давать около 3° крену; но когда захотели достигать туда из 10-ти дюймовых, пришлось кренить его до 7°, чтобы последние орудия могли составлять с горизонтом угол в 22°. Когда, таким образом, оказалось возможным вредить неприятелю и 10-ти дюймовыми орудиями, к "Владимиру" присоединили пароход "Крым", у которого были два таких орудия, и корабль "Гавриил" со своими 36-ти фунтовыми пушками, из которых ему приходилось действовать только ядрами"{58}.