Журнал «Если» - «Если», 2011 № 11

• Название: «Если», 2011 № 11
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Ричард ЛОВЕТТ, Марк НИМАНН-РОСС. ФАНТОМНОЕ ЧУВСТВО

Представьте себе, что человек получил возможность одновременно принимать информацию от нескольких десятков камер и всевозможных датчиков, проникая в любое жилище. Причем управлять ими в реальном времени и складывать картинки в единое целое. Фантастика?

Джон ХЕМРИ. БЕТТИ НОКС И ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ДЖОНС

Некоторые дела надо выполнять с особой тщательностью и осторожностью — и это тем сложнее, чем крепче у вас связаны руки…

Джон КЕССЕЛ. ОЧИЩЕНИЕ

Какие воспоминания оставить? Какие стереть? Нелегкий выбор, но иного, кажется, при этой болезни нет.

Грегори Норман БОССЕРТ. ТИХОХОД

Не лучший вариант, проснувшись однажды, обнаружить себя в саркофаге. Да и себя ли: чьи это руки, ноги, ребра?

Стив БЕЙН. ВАЖНЕЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ

Какие темы для беседы могут найтись у молодого гарвардского физика и пожилого ленивого таксиста? Не иначе как четырехмерное пространство-время…

Скотт Уильям КАРТЕР. АНДРОИД, ЧЕЛОВЕК, АНДРОИД

Каждый андроид желает знать, как стать homo sapiens. Но что за причина побудила человека пуститься в обратный путь?

Йен УОТСОН, Роберто КВАЛЬЯ. НАВЕКИ ВМЕСТЕ

Влюбиться по-настоящему можно только один раз, считает герой. И всей своей жизнью оправдывает этот принцип.

Антон ПЕРВУШИН. СУМЕРЕЧНАЯ ЗОНА ЛУНЫ

Жанр мокьюментари опять вышел в космос! Интересно, сколько зрителей на этот раз поверят в происходящее на экране?

Аркадий ШУШПАНОВ. ДИКИЕ СЕРДЦЕМ

Его герои не блещут интеллектом, но, честно говоря, любят их отнюдь не за это.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Четвертое измерение в кино — как это выглядит? И станет ли эксперимент новой модой?

Ричард ЛОВЕТТ, Марк НИМАНН-РОСС. ФАНТОМНАЯ НАУКА

Не будем повторять анонс повести авторов. Но в своих научных комментариях они считают, что в ближайшем будущем все это вполне возможно.

РЕЦЕНЗИИ

Задача рецензента — предложить читателю по возможности объективную картину текущей книжной ситуации. Поэтому в центре критического внимания оказываются произведения разной «ценовой категории»: книги мастеров, дебюты, проектные издания или даже просто книжки для досужего времяпрепровождения.

КУРСОР

Тринадцатый «Звездный мост»… Электронный судья вынесет вердикт… школа «Ночного Дозора».

ПЕРСОНАЛИИ

Астрофизики и филологи, технари и гуманитарии — какая еще область литературного творчества способна объединить столь разноречивых писателей!

---

Физик делает паузу, чтобы глотнуть пива.

— У меня маленький ребенок, — продолжает он, — мне надо написать две диссертации и уложиться при этом в один год, пока не иссякли деньги в счет выданного гранта. Вы можете представить, какое давление я испытывал? Нет, конечно же, не можете. Года мне не хватило, мне нужно было еще время.

В его глазах снова появляется непонятное выражение.

— Я надевал этот костюм, — говорит физик. — Каждую ночь, как только Лакшми и Сита засыпали, я устанавливал таймер на восемь часов. Поначалу я хотел использовать это время для записей, но компьютер не работал: я бы мог еще как-то перетащить в свой временной поток клавиатуру, но только не электроны в проводах. Поэтому я писал днем, а добавочные восемь часов использовал для чтения специальной литературы. Я закончил свои тезисы по поводу частной теории относительности Пуанкаре за десять месяцев. И второй диссер уже тоже наполовину готов.

— Давай начистоту, — говорит Эрни. — Ты проделывал это каждую ночь?

— Больше года у меня в сутках было по тридцать два часа, — отвечает парень.

— Боже! — восклицает Эрни. — Не удивительно, что ты так изможден. И сколько же времени ты позаимствовал?

— Восемь часов каждую ночь дают в сумме без малого сто двадцать два дня. — Физик хихикает в кружку. — Я бы сейчас уже и до сто пятидесяти дошел, если бы проценты нарастать не стали.

Эрни не врубается, о чем и сообщает парню.

— Дело в последнем нашем открытии, — поясняет физик. — Шесть недель назад мы попытались использовать секундомеры вместо образцов цезия, чтобы сделать результаты экспериментов более наглядными и понятными для простых людей. Вы же понимаете: нам нужно выбивать финансирование. Нам и в голову не приходило, что к процессу заимствования времени причастна радиация.

Эрни сглатывает. Рак. Значит, костюм все-таки радиоактивен! Затем он соображает, что парень говорит не про костюм, а про цезий. Но даже осознав это, Эрни не перестает тревожиться.

— Позаимствуй минуту из будущего секундомера, — продолжает парень, — и увидишь, что когда он вернется в общий временной поток, то будет забегать вперед не на минуту, а чуть больше. Мы так до сих пор и не установили причину. Мой руководитель полагает, что это как-то связано с массой: образцы цезия всегда становились легче, когда возвращались в основной поток времени. Но я думаю, тут все-таки что-то, связанное именно с радиацией. Как бы там ни было, расхождение возрастает по экспоненте в зависимости от количества позаимствованного времени. Позаимствуешь час, а окажется, что часы по возвращении забегают вперед на шестьдесят шесть минут.

— А если восемь часов?

— Девятьсот пятьдесят с чем-то минут. Когда настанет время, мне придется заплатить за каждые восемь заимствованных часов почти шестнадцатью часами.

Физик приканчивает кружку, а Эрни обеспечивает поступление новой выпивки.

— В моем водительском удостоверении написано, что мне двадцать девять лет, — продолжает парень. — А хронологически мое тело приближается к своему тридцать первому дню рождения.

«Ну, я щас разрыдаюсь, — думает Эрни. — Мне пятьдесят три, и я на грани развода, а парень убивается по поводу тридцати одного года».

Разумеется, Эрни и не думает озвучивать эти мысли. Он спрашивает физика, из какого периода будущего тот заимствует время.

— Из следующего лета.

— И что тогда случится?

— Я все спланировал, — слова физика звучат так, как будто они расталкивают друг друга в стремлении вырваться из его рта. — Это должно было произойти летом, и я намеревался выскользнуть из временного потока. Обеспечить себе постдок[20], найти небольшую хибару в лесу и просто выпасть из времени. А теперь, теперь… — Дальнейшая его речь делается совершенно неразборчивой.

— Ну-ну, — подбадривает его Эрни, — не расклеивайся, соберись. Что с тобой тогда произойдет?

— Я выпаду из времени, — повторяет парень. Глаза его покраснели, он, похоже, готов расплакаться. — Когда наступит момент, начиная с которого я заимствовал время, я просто окаменею. В какой позе я буду находиться к этому моменту, в той и застыну. И останусь таким с 15 мая будущего года по март месяц следующего за ним.

— Типа в коме? — уточняет Эрни.

Парень качает головой. Когда речь заходит о науке, он вроде трезвеет и приходит в себя.

— Я вообще не буду ощущать хода времени. Для других я превращусь в статую. Мое сердце перестанет биться. Остановится дыхание. Если меня попытаются воскресить, из этого ничего не получится.

— Господи, — ужасается Эрни. — Но ведь так ты можешь проснуться в могиле!

Физик кивает:

— Я все предусмотрел. Оставлю ясные указания, чтобы меня кремировали.

— Ты что, совсем сдурел? Хочешь прийти в себя в пламени печи?

— Не забывайте, что сгорание — тоже перемена. Но все перемены происходят во времени. А оно уже потрачено! Я окажусь вне времени.

— То есть с тобой ничего не может случиться? — уточняет Эрни.

Парень снова одаряет таксиста угрюмым, холодным взглядом.

— Предположим, первая, кто меня обнаружит в этом состоянии, будет моя дочь. Ей исполнится почти два годика. А ее отец будет даже хуже, чем коматозник. Зомби. Вампир.

— Ну, — возражает Эрни. — Ты ей объяснишь. Или твоя жена объяснит. У тебе ведь еще год в запасе, верно?

— Тогда представьте, что это случится, когда я буду вне дома, — гнет свое физик. — В месте, где никто меня не знает. Или за рулем. Со мной-то ничего не случится, но передавлю прохожих.

— Не-а, — настаивает Эрни, — ты парень смышленый. Ты не допустишь такого. Готов спорить, что у тебя уже есть какой-то план.

— Вам интересен мой план? — спрашивает физик, и на его лице появляется выражение, как будто его вот-вот стошнит. — Грандиозный план состоял в том, чтобы добиться постдока — мой научный руководитель заверял, что тут все должно быть в порядке. Мол, наши эксперименты сделали меня фаворитом. Я забиваю себе место стипендиата, занимающегося научной работой, на осенний семестр будущего года. Я беру летний отпуск, чтобы «дописать», — физик пальцем рисует в воздухе кавычки, — работу, а сам нахожу какую-нибудь хижину в лесу. Я выпадаю из времени на все лето, возвращаюсь в середине октября и быстренько стряпаю из уже имеющегося материала научный труд, а между делом рассылаю свое резюме в престижные фирмы.

Эрни пожимает плечами. План выглядит вполне разумным.

— Не врубились еще? — спрашивает физик. — Этот план был хорош, пока я не сомневался: выпаду из времени на пять месяцев. А после того как мы открыли это расхождение и все пришлось пересчитать, знаете, сколько времени мне придется вернуть вместо заимствованного?

— Думаю, больше пяти месяцев…

Голос парня становится хриплым и звучит холодно.

— Если я прекращу заимствование прямо сегодня, — говорит он, — то мне светит триста один день, четырнадцать часов, пятьдесят две минуты.

Цифры слетают с его языка с такой же легкостью, как если бы он произносил номер своей карточки социального обеспечения.

— Ко времени моего возвращения все лучшие рабочие места уплывут, я перестану быть стипендиатом, и у меня на руках не будет ровным счетом ничего, что бы я мог представить руководству. Ничего! И я пропущу Рождество с Ситой. Она в таком возрасте, что и не вспомнит, кто я такой. И что мне делать, Господи?

Он едва не плачет, что заставляет Эрни ерзать на табурете.

— Сынок, — говорит он парню, — я тебе вот что скажу, и ты уж мне поверь: если это худшее, что может сделать тебе костюм, то ты ничем от всех остальных не отличаешься. Я-то думал, ты будешь рассказывать, как костюм довел тебя до сердечного приступа. Серьезно, парень: ничего с тобой такого не случится, когда ты выпадешь из времени? Рак там или еще чего?

— Я отвечу на ваш вопрос, — произносит физик, — после того как вы мне его вернете.

Эрни давится и брызжет пивом. Затем напускает налицо самое невинное выражение и спрашивает парня: о чем это он?

Настроение физика к этому времени резко меняется, как будто он все свои эмоции спустил в унитаз.

— Да вы сами посудите, — говорит он ровным голосом, — как правило, таксисты не обсуждают в барах проблемы темпоральной физики.

Чертовски смышленый паренек! Эрни косится на свою рубашку, пиджак, руки, пытаясь сообразить, что его выдало. Но ничего не может придумать, поэтому просто спрашивает:

— А откуда ты знаешь, что я таксист?

— Вы везли меня из аэропорта, — отвечает физик.

— А я-то думал, ты меня не узнал, — признается Эрни.

— Я так и понял… А теперь к делу: костюм с вами или придется ехать к вам домой?

Когда они уже сидят в машине — физик на заднем сиденье, Эрни снова спрашивает:

— Ну, а все-таки, когда используешь костюм, есть риск или нет?