Жун Цзян - Волчий тотем

• Название: Волчий тотем
• Автор: Жун Цзян
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-486-02085-8

Китай. Середина 60-х годов. Чень Чжэнь, представитель молодой китайской интеллигенции, попадает во Внутреннюю Монголию, одну из самых отдалённых и самобытных провинций Китая. Юноша поселяется в юрте старого монгола Билига. От него Чень Чжэнь узнаёт, что с незапамятных времён монголы поклоняются тотему волка, который, по их представлениям, символизирует победу харизмы над силами стихий и даёт возможность существовать в экстремальных условиях. Пожив среди холодных степей, Чень Чжэнь постепенно открывает для себя удивительный, но простой мир кочевника, построенный на противостоянии людей и волков…

---

Чень Чжэнь сел на корточки, посмотрел на вырытую волчонком землю и подумал, что он выращивает не просто маленькое животное, но учителя, которого надо уважать и перед которым надо преклоняться. Он верил, что этот маленький зверёк ещё может научить его многим вещам: храбрости, мудрости, терпению, любви к жизни, неуспокоенности, непокорности. Он ещё подумал, что если бы у китайцев кроме тотема дракона был ещё и волчий тотем, то это было бы исключительно. Тогда китайский народ смог бы терпеть унижения и оскорбления вплоть до утраты своей национальной независимости?

Волчонок уже почти докопал до предела, железная цепь с ошейником не позволяла ему рыть ещё глубже. Чень Чжэнь тоже больше не собирался удлинять цепь. Докопав, он стал пятиться и вылезать обратно, железная цепь сдавила ему горло и затронула рану на шее, от боли он даже открыл рот. Волчонок лёг на свеженасыпанную горку земли, тяжело дыша, немножко отдохнул, нагнув голову, он смотрел в глубь выкопанной ямы, и Чень Чжэнь не знал, что он может ещё придумать.

Волчонок снова стал копать. Чень Чжэнь наклонился посмотреть, что он ещё там делает, оказалось, что он теперь расширял свою нору, чтобы можно было лечь в полный рост. Чень Чжэнь в очередной раз изумился, он просто не поверил своим глазам: этот процесс рытья норы до её окончательного расширения он проводил без каких-либо остановок, без лишних затрат, этот процесс был единым. Чень Чжэнь просто не мог понять, откуда у него это умение. Возможно, именно эта невозможность понять и заставляет степные народы с древности и до наших дней превращать волка в тотем.

Докопав, волчонок улёгся в своей норе, угрюмо глядя, совсем как настоящий дикий волк. Он как будто бы вернулся в свою родную нору где-то там на воле, к маме под грудь, к своим братьям и сёстрам. Сейчас волчонок уже был спокоен, он наконец-то обособился от людей и скота, уединился там, где должен быть волк, в мире волков. Наконец-то он мог спокойно спать и видеть прекрасные волчьи сны. Чень Чжэнь утрамбовал землю перед норой. Волчонок, можно считать, уже имел новый безопасный дом.

Вечером, когда Гао Цзяньчжун и Ян Кэ вернулись домой и увидели недалеко от юрты волчью нору, они обомлели.

— Когда пас овец, солнце так пекло, так хотелось пить, я боялся, что волчонок не перенесёт это лето. Я и не думал, что у него такие сверхъестественные способности, — сказал Ян Кэ.

Эрлань гулял где-то целый день и тоже вернулся. Его живот раздулся, рот был масляным, никто не знал, на кого он ещё охотился в горах.

Волчонок услышал, что Эрлань вернулся, и вылез из норы. Он облизал жирный рот Эрланя. Эрлань удивился, увидев новую нору волчонка, обошёл вокруг неё несколько раз, затем радостно лёг у её входа, сунул нос внутрь и нюхал, что там внутри. Волчонок сразу стал обрадованно забираться на Эрланя, на его спину и шею.

Чень Чжэнь рассказал Ян Кэ о происшедшем, а потом добавил:

— Надо придумать, где бы раздобыть мяса, иначе волчонок вырастет слабым, и если не будет Эрланя, тогда будет слишком опасно.

— Сегодня я в горах ел жареного байбака, его поймал Даоэрцзи. Если он наловит побольше, мы попросим у него и покормим собак и волчонка, однако, когда много чабанов и овец, байбаки боятся вылезать из нор, — заметил Ян Кэ.

Чень Чжэнь озабоченно сказал:

— Я сейчас больше всего боюсь, что волки придути утащат овец. Летом волчицы свирепствуют, особенно если они потеряли детёнышей. А если они сюда ещё приведут стаю, то нам придётся туго. В этом году люди вытащили много волчат, и эти волчицы наверняка жаждут мести. Чабаны хотят убить нашего волчонка, наши коллеги-студенты тоже все против того, чтобы мы держали волчонка. Считай, нас обложили со всех сторон…

Ян Кэ похлопал его по плечу:

— Ничего, будем продолжать. Я тут придумал способ, как защититься от волков. Волки, как и кочевники, очень боятся взрывов. Как только мы услышим, что Эрлань за лаял на волков, мы кинем несколько зарядов в стаю и так можем их спугнуть.

Чень Чжэнь, вздохнув, сказал:

— Получается, что твой волчий характер и его проявления сильнее, чем мой…

23

Дун Чжуншу ответил: «…Династия Цинь брала пример с законов таких учителей, как Шэнь Бухай, Шан Ян, осуществила учение Хань Фэй-цзы, ненавидела правила отдельных правителей, считала жадного волка презренным…»

Сыма Гуан. «Общая оценка управления и службы. Правление ханьских императоров»

Ян Кэ стоял спиной к шумной стройке и смотрел на озеро с белыми лебедями в середине горной впадины. Он не смел повернуть голову и посмотреть на стройку. С тех пор как Баошуньгуй убил и съел лебедя, он видел во сне лебединую кровь, а озеро под голубым небом окрашивалось в красный цвет…

Более тридцати рабочих, приехавших из крестьянских районов Внутренней Монголии, с большой скоростью сооружали для себя глинобитные дома. Эти сезонные рабочие, работающие в скотоводческих районах, имели предков-скотоводов, а следующие поколения уже были полукрестьяне-полускотоводы. Когда пришло их поколение, то многие пастбища распахали под поля, и земля не могла их кормить, и они, как перелётные птицы, прилетали в степь. Они говорили бегло и по-монгольски, и по-китайски, понимали словечки скотоводов и могли работать земледельцами, в степи разбирались лучше, чем пришлые из внутренних районов Китая крестьяне, могли обходиться любыми местными ресурсами. Такая строительная деятельность имела свою особую специфику. Чень Чжэнь и Ян Кэ каждый раз, когда водили скот на водопой, по дороге заходили к строителям посмотреть и поговорить. Ян Кэ заметил, что поскольку сроки стройки были очень сжатыми и Баошуньгуй отдал приказ до начала сезона дождей её закончить, то рабочие трудились не покладая рук, не обращая внимания ни на что, и уж тем более на лебедей на озере.

Чень Чжэнь и Ян Кэ в эти дни часто обсуждали политику старого китайского правительства о «колонизации целинных земель военными переселенцами и защите границ», «переселении людей к границе», а также о политике конца династии Цин «освоения пахотных земель безземельными крестьянами». Эта политика постепенного вытеснения скотоводов продолжалась до сих пор. Ян Кэ не мог понять, почему газеты и радио постоянно критикуют Хрущёва за чересчур интенсивное освоение степи, за то, что он превратил большие площади в пустыню и принёс степным народам огромные бедствия, а в собственной стране никак не прекратят подобное? Ян Кэ не пошёл на северо-восток Китая или в Синьцзян, где основаны военные сельскохозяйственные районы, а в конце концов выбрал степь, потому что он читал русские рассказы, смотрел русские фильмы и картины о лесах и степях, слушал длинные и протяжные русские песни про лес и степь. Великие русские писатели, артисты, художники, музыканты и танцоры все очень горячо любили русский лес и русскую степь, и Ян Кэ подпал под влияние этой культуры.

Ян Кэ должен был признать искусство строителей в сооружении зданий. Когда он пришёл туда в первый раз, там была только ровная земля, на следующий день там была уже толстая стена высотой в человеческий рост. Они использовали две телеги, выкапывали из земли огромные камни, которые были больше и толще камней, составляющих Великую стену, примерно в два раза. Из отмели на берегу реки они копали глину, затем вытаскивали корни и стебли травы и перемешивали их с глиной, придавали этой смеси форму кирпичей и высушивали. Получались кирпичи из глины и травы[44], из них и возводили стены. Ян Кэ пнул ногой эту стену на пробу, — получилось действительно довольно прочное сооружение.

На новых степных пастбищах вдруг образовался ряд глиняных домов, и эти дома серого цвета выглядели уродливо и безобразно на фоне красивого степного пейзажа. Ян Кэ никак не мог этого вытерпеть, и ему осталось только подойти к бригадиру рабочих и попросить их покрасить дома хотя бы мелом, то есть одним цветом с юртами. Старик бригадир, смеясь, сказал, что ты, мол, купи мела, тогда я покрашу. Ян Кэ был обескуражен, ведь в степи не продавался мел, ни за какие деньги нельзя было его достать. А то, что строителям не выделяли средств на покраску, ему не сразу пришло в голову.

На горных склонах было много месторождений камней. Камни выдавались прямо на поверхность, это была щебёнка, нижний слой — обточенные ветром плоские камни, большого и малого размера. Их можно было доставать только с помощью рычажной дубинки и совсем не нужно было долбить киркой или использовать взрывчатку. Семь-восемь рабочих добывали и вытаскивали из разработки камни, и вскоре зелёный склон превратился в горки из жёлтых камней, выглядевших словно захоронения.

Через несколько дней после того, как строительство на новых пастбищах развернулось, приехало ещё более двадцати рабочих. С некоторыми рабочими были также их жёны и дети, они несли с собой домашнюю птицу, которую обычно разводят на северо-востоке. Ян Кэ с грустью сказал Чень Чжэню, что это прекрасное живописное пастбище скоро превратится в обычную деревню, как на северо-востоке Китая. Чень Чжэнь с горечью ответил, что для народа с избытком населения поддержание существования является самой главной задачей и в этом деле ничего не может быть лишним. Потом Ян Кэ слышал, что Баошуньгую так и хотелось перетащить в степь чуть ли не полдеревни из своих родных мест.