Валентин Рыбин - Закаспий; Каспий; Ашхабад; Фунтиков; Красноводск; 26 бакинских комиссаров

• Название: Закаспий; Каспий; Ашхабад; Фунтиков; Красноводск; 26 бакинских комиссаров
• Автор: Валентин Рыбин
• Издательство: Издательство "Туркменистан"
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1987

В романе лауреата Государственной премии Туркменистана им. Махтумкули, автора ряда исторических романов («Море согласия», «Государи и кочевники», «Перелом», «Огненная арена», «Разбег» и др.) вскрывается исторический пласт в жизни Закаспийского края 1912-1925 гг.

Основной мотив произведения - сближение туркменских дехкан и русских рабочих, их совместное участие в свержении царской власти и провозглашении Туркменской Советской Социалистической Республики.

Рецензент: доктор исторических наук А. А. Росляков.

---

Теке-хан задумался, ухмыльнулся, помотал головой - то ли согласился со всеми требованиями, то ли нет, и спросил с иронией:

- Кем же должен управлять я, если эти босяки Мамедяр и Бяшим будут управлять мной?

- Вы должны быть с ними заодно, яшули. Они будут проводить земельные законы Совнаркома, и вы - тоже.

Глаза Теке-хана заблестели. Именно этих слов он ждал от представителя Совнаркома. «Значит, Никонович и Житников отвергли требования Ораз Сердара и Овезбаева?! Это хорошо!» - удовлетворенно подумал Теке-хан и. пренебрежительно улыбнулся.

- Сынок, я удивляюсь, как ваш Совнарком мог поверить Ораз Сердару и Овезбаеву? Разве большевики раньше не знали, что эти люди - самые паршивые негодяи? Белый царь был очень сильным человеком, но большевики прогнали его. Значит, они еще сильнее царя! А эти негодяи вместо того, чтобы слушаться большевиков, потребовали для себя в Совнаркоме из семи мест - четыре. Воистину, у них нет ни совести, ни стыда..

- Дело не в местах, яшули, - пояснил Овезберды.

- Дело в том, что они специально настраивают туркмен против русских. Они - за Кокандскую автономию стоят, за генерала Дутова, за полковника Зайцева. Их не места интересуют - им нужна целиком вся власть в Закаспии. Понял?

- Наука тут не хитрая, понять можно. Я не такой, как они. У меня совесть есть. Людей я в обиду не дам. Мамедяр, ты можешь быть спокоен за свой кяриз. Делай так, как велит Совнарком. Это я тебе говорю.

- Хорошо, яшули, мы будем делать так, как прикажете! - Мамедяр довольно улыбнулся.

- Теперь, яшули, как приеду в Асхабад, сразу доложу о вашем полном согласии сотрудничать с Советской властью, - сказал Овезберды. - Только еще помогите мне набрать джигитов в Красную гвардию. Из вашего аула тоже надо парней взять на службу.

- Ладно, я подумаю, кого вам дать. Можете взять моего Поллада. Скажите ему кого надо убить - он убьет сразу.

- Убийцы нам не нужны - нам нужны самые честные и справедливые джигиты из бедных семей, - пояснил Овезберды.

- Таких много, - ухмыльнулся Теке-хан. - В лю бую сторону пальцем ткни - в бедняка попадешь.

- Хан-ага, - попросил Мамедяр. - Жизнь, можно сказать, только началась для нас, не будем терять время. Надо собрать народ и выбрать бедняцкий комитет.

Теке-хан помедлил, - не выполнять же просьбу батрака с поспешностью слуги, затем распорядился, чтобы позвали Поллада.

- Иди, нукер, собирай всех к моему двору. Проведем маслахат.

Примерно через полчаса, переминаясь с ноги на ногу, дрожа от холода, у двора Теке-хана стояла толпа - мужчины, старики, женщины, дети. Овезберды, как представитель Совнаркома, разъяснял:

- При царе в Бахаре главным был пристав Султанов. Теперь - ваш сельчанин Мамедяр. Бывший хозяин ваш, полковник Теке-хан, выбросил свои погоны. Всеми делами в вашем ауле займется бедняцкий комитет под председательством Бяшима-пальвана. Вы все его хорошо знаете - вот он рядом со мной стоит. До сегодняшнего дня он прятался от ханских нукеров в горах. В состав бедняцкого комитета надо избрать еще троих дехкан. Назовите имена тех, кто пользуется особым уважением.

Не сразу, но были названы трое аксакалов. Их попросили выйти вперед, и они, встав рядом с Мамедяром и Бяшимом, начали подшучивать:

- Хов, товарищ комитет! - сказал один. - Говорят, по новым законам всю землю отдают беднякам, но разве Теке-хан отдаст нам свою землю?

- У меня заранее чешется спина, - поддержал другой. - Как только вы уедете - сразу на мою спину обрушится плеть нукера Поллада.

- Скажи, Мамедяр, чем мы должны заняться? - спросил Бяшим. - А то сделаешь что-то не так, потом и от народа, и от хана достанется.

Мамедяр поднял над головой руку.

- В первую очередь мы перекроем воду, которая идет на поля Теке-хана из кяриза гапланцев.

Едва он произнес эти слова, как вся толпа невольно зароптала. Ведь только что, всего два месяца назад, были стычки из-за этой воды, и - опять.

- Не шути, Мамедяр! - крикнул из толпы седобородый яшули. - По новому закону, ты отдашь бедняцкую воду беднякам - это правильно. Но эту воду ты отбираешь у нас, а мы тоже бедняки. Где же правда?

- Правда здесь, у вас. - Мамедяр посмотрел на Теке-хана. - Ваш бывший хозяин должен отдать вам свою воду. Он будет иметь ее не больше, чем любой из вас!

Вновь по толпе прокатился ропот, но теперь уже не возмущение слышалось в голосах дехкан, а удивление и неверие в сказанное.

- Дорогие бедняки! - поспешил на помощь дехканам Овезберды. - Вы должны знать, что по декрету Советского государства вся земля передается беднякам. Крестьяне в России не ждут, пока сами помещики отдадут им землю. Они силой отбирают землю, а помещиков гонят в шею. Во многих аулах баи и ханы уже распрощались со своей землей, сравнялись со всеми. Вам тоже надо действовать. Теке-хан, ваш хозяин - добрый человек. Он собственноручно распределит между вами свою воду и потом доложит об этом в Асхабад Совнаркому.

- Яшули, я, думаю, сказал все правильно? - спросил Овезберды, посмотрев на Теке-хана.

- Аллах милостив, как-нибудь разберемся сами в своих делах, - неопределенно пообещал Теке-хан. - Ты не мешай нам, джигит.

VII

Еще осенью полковник Хазарский создал Совет мусульманских депутатов «Шураи-Ислам» Красноводского уезда. В ту пору Хазар-хан не думал ни о Кокандской автономии, ни об отторжении Туркестана от России, и когда дошли до него вести и требования Танышпаева, чтобы все мусульманские организации объединились под одно зеленое знамя Ислама, Хазарский собрал свой совет.

- Никаких связей с Кокандом не будет - это не те люди. Наш мусульманский совет должен работать в тесном содружестве с Советом рабочих и солдатских депутатов.

Председатель Совдепа Красноводского уезда большевик Дмитриев осторожно отнесся к громким фразам полковника Хазарского: «Не заигрывает ли туркменский хан с Советской властью, а придет время - сунет нож в спину?!" Вскоре, однако, сомнения Дмитриева пошатнулись.

Наводя порядки в прибрежных аулах, Хазарский находился в Гасан-Кули, когда приехали к нему люди из Карасу и сообщили: «Генерал Мадритов складывает в чемоданы и упаковывает в тюки награбленное у туркмен богатство и собирается бежать на Кавказ». От такой вести Хазар-хана приподняло с ковра. Тотчас, прихватив с собой десятерых джигитов, он отправился в путь и на другой день был в Карасу. Надо было во что бы то ни стало задержать генерала-карателя со всем его награбленным добром, и Хазар-хан навестил коменданта морского порта, чтобы выяснить, когда придет пароход из Баку. Комендант ответил, что не ранее чем через две недели, и Хазарский приступил к подготовке операции по аресту Мадритова. Свои люди доложили Хазар-хану, что при генерале целый отряд солдат - брать его в резиденцию не имеет смысла, может пролиться кровь. Хазарский решил встретиться с Мадритовым на пристани, но не рассчитал. Понимая, с каким ценным грузом собирается на тот берег, грабитель-генерал, соблюдая крайнюю осторожность, нанял у персиян небольшой парусник - геми. Хотел было Мадритов пуститься в путь через остров Сару, а оттуда на лодках в Ленкорань, но вспомнил, что на острове Сара таможня, которая, конечно же, теперь в руках Советов, и решил плыть прямо в Баку. Город людный, шумный и бестолковый. На пристани в Баку всегда полно всяких пароходов и шхун, так что можно причалить и выгрузиться без особого риска. Генерал переоделся в грубую робу рыбака, соответственно оделась и его охрана, - с собой он взял десяток солдат.

Хазарскому доложили о бегстве Мадритова, когда парусник был уже в море. Грязно-желтые паруса геми, словно пыльное облако, плыли вдоль каспийского берега верстах в четырех и не удалялись далеко в море. Хазар-хан со своими всадниками пустился по пустынному берегу, не спуская глаз с парусника. Судно шло проторенным курсом к самому узкому участку Каспия, чтобы затем повернуть на запад и плыть в Баку. Хазар-хан спешил в Гасан-Кули, чтобы поскорее пересесть на казенный пакетбот, в котором перевозили почту и прочие небольшие грузы. Этим дизельным, без парусов, суденышком Хазарский пользовался частенько. Иногда уходил на нем в открытое море, но чаще всего - в Красноводск. Пакетбот оказался у причала. Капитана долго разыскивать не пришлось - он отдыхал после рейса у своего родственника, в доме на сваях. Тотчас Хазарский со своими джигитами заняли грузовой кубрик. Пакетбот вышел из Гасанкулийского залива и вскоре стал догонять персидский парусник. Хазар-хан, взяв у капитана бинокль, наблюдал за судном: «Сволочь, неужели на этот раз ты уйдешь от меня и не заплатишь за все, что сделал иомудам?! Ты плывешь не по морю, ты плывешь по пролитой нашей крови, скотина! Ах, плешивый идиот, взять бы тебя на абордаж, отнять все награбленное, а самого бросить за борт! Но сколько у тебя людей - вот вопрос? Конечно же, твои бандиты хорошо вооружены - лезть на рожон нельзя...» Капитан подсказал Хазарскому: «Лучше всего их не трогать, а плыть на некотором отдалении до самого Баку. Потом, когда войдем в бакинскую гавань, позовем на помощь Советскую власть». Хазар-хан поразмыслил и согласился.