Стефан Жеромский - Пепел

• Название: Пепел
• Автор: Стефан Жеромский
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1958

«Пепел» Стефана Жеромского – один из наиболее известных польских исторических романов, повествующих о трагедии шляхты, примкнувшей к походам Наполеона. Герой романа молодой шляхтич Рафал Ольбромский и его друг Криштоф Цедро вступают в армию, чтобы бороться за возвращение захваченных Австрией и Пруссией польских земель. Однако вместо того, чтобы сражаться за свободу родины, они вынуждены принимать участие в испанском походе Наполеона.

Показывая эту кампанию как варварскую, захватническую войну, открыто сочувствующий испанскому народу писатель разоблачает имевшую хождение в польском обществе «наполеоновскую легенду» – об освободительной миссии Наполеона применительно к польскому народу.

В романе показаны жизнь и быт польского общества конца XVIII – начала XIX в.

---

– Молчи, дурак! Возьми себе Самосилка!

– Слу-слушаюсь…

– Кто это? Твой конюх? – спросил Цедро.

– Это Михцик, он служил еще у брата Петра.

– Михцик! – с уважением проговорил Цедро. – Я о тебе, братец, слыхал много хорошего, – обратился он к солдату. – И ты пойдешь на войну?

– Да уж раз паныч…

– А что ты все это время поделывал?

– У австрийцев против нас служил! – вставил Рафал, охваченный внезапной злобой на Михцика.

– Ах, черт! – буркнул Цедро.

– Дозвольте доложить, пан подпоручик… – забормотал солдат. – Шесть раз дезер-дезерти… три раза палками били, в кандалах… под судом был… Не удалось мне к своим пробраться.

– Он перешел на польскую сторону только под Сандомиром, – прибавил Ольбромский. – Теперь у меня в имении бурмистром.

– Так ты, Михцик, и родимую сторонку забыл ради паныча?

– Пришлось… Корчевки тут много, а пан молодой.

– Ну и что же, нравится тебе здесь, в горах?

– Ничего… Место довольно веселое, только вот…

– Что?

– Только вот песку вроде мало.

– Песку мало?

– Камня много, а песку, сказать по правде, мало.

– Так вы оба поедете со мной на великую войну! – заявил вдруг Цедро, меняя тему разговора. – Великая это будет война. Война из войн.

– Уж я, как пан поручик прикажет… Вот и Самосилка пан под седло мне пообещал…

Рафал угрюмо молчал. Немного погодя он, не глядя на товарища, сказал:

– Пойду и я… черт с ним!

Дом уже был недалеко. Не успели друзья вылезти из брички, как тотчас же отправились в конюшню, чтобы выбрать Рафалу верховую лошадь.

Слово императора

В середине августа корпус, которым командовал князь Юзеф Понятовский,[584] в окрестностях Орши вышел на соединение с великой армией.

Там был произведен смотр всем войскам. Цедро и Рафал Ольбромский надеялись увидеть императора. Они действительно увидели его. В туманное ветреное утро он неподвижно стоял далеко, далеко на обрывистом берегу. За ним сверкали мундиры штаба и выпрямившихся в струнку блестящих конногвардейцев. Войска, дефилировавшие внизу на равнине, увидев серый сюртук и треуголку без всяких украшений, оглашали воздух единодушными кликами, похожими на орудийный залп. Проходили французские, голландские, немецкие, польские полки… Все взоры были устремлены на коренастого, маленького человека в сером сюртуке с поднятыми вверх плечами.

Кшиштоф Цедро не сводил с него глаз. Сбывалась наяву великая мечта его жизни. Император сдержал слово, данное под Мадридом самому слабому из своих солдат, калеке, умиравшему на поле боя. Ради одного этого слова он объединил, обмундировал, прокормил целые полки и выступил с ними в поход. Он связал с собой чужие народы…

Штаб подался назад. Императору подвели буланого арабского коня. Он сел верхом и спустился с холма. Гвардейцы шли впереди, свита за императором, а за свитой – снова гвардейцы. Полки, дефилировавшие на равнине, развернулись в линии, построились в каре и длинные колонны. Наполеон медленно ехал вдоль фронта, окидывая взглядом шеренги солдат, точно насыпи мертвой земли, палисады из дерева, выложенные камнем рвы. Лицо его было холодным и равнодушно-угрюмым как каменная глыба. Взгляд скользил по лицам, по устремленным на него глазам тысяч людей, словно по мертвой дороге. Грозный взгляд, в котором миллионы людей приучились видеть только радость и гнев, был в эту минуту безразличен, холоден, затуманен величием далеких мыслей.

Рука потянула поводья, с уст слетел какой-то приказ. Император остановился. Он поднял глаза. Он смотрит на полк. Он видит каждое лицо, обводит всех глазами. Он заметил прикованный к нему взгляд Кшиштофа Цедро, окаменелый взгляд, изобразивший солдатскую преданность, клятву верности. На мгновение блеснули непреклонные глаза императора, словно далекая зарница сверкнула в темной, безликой, бесформенной туче. Воспоминанье облеклось в реальный образ. Мимолетная, полупечальная улыбка скользнула по каменному лицу…

1902–1903

Комментарии

«Пепел» – единственный крупный исторический роман Стефана Жеромского. Роман первоначально печатался в журнале «Иллюстрированный еженедельник» R 1902–1903 годах и в 1904 году вышел отдельным изданием. По замыслу писателя «Пепел» открывал собой цикл исторических произведений о польском обществе конца XVIII и первой половины XIX века. Продолжением «Пепле» должен был стать роман «Искры», посвященный теме польского восстания 1830–1831 годов и последующей эмиграции. Рукопись «Искр», законченная в 1909 году, погибла во время полицейского обыска у писателя. Задуманная серия не осуществилась.

Время действия романа «Пепел» – пятнадцатилетний отрезок времени (1797–1812) следующий за бурными и трагическими событиями в истории Польского государства и польского народа.

Польша в XVIII веке представляла собой страну, которую феодальная верхушка привела в состояние экономического и политического упадка. Крепостное бесправное крестьянство, составлявшее огромное большинство населения страны, находилось всецело во власти помещиков – шляхты. Крестьяне задавлены были барщиной и различными повинностями. В XVII веке упразднено было формально существовавшее до тех пор право крестьян на обрабатываемые ими участки; помещики могли распоряжаться крестьянской землей по своему усмотрению. В городах экономическая и правовая жизнь скована была феодальными порядками и подчинялась контролю магнатов и шляхты. Население городов лишено бы\о всяьих политических прав.

В политической жизни страны класс феодалов, и в частности наиболее могущественные и богатые из них – магнаты, занимал главенствующее положение. Польша была выборной монархией; каждый шляхтич имел право участвовать в выборе короля. С течением времени рост могущества магнатов и усиление шляхетской анархии подорвали значение королевской власти. Вместе с тем практически терял свое значение и другой орган центральной власти – сейм единственной политической силой в котором была шляхта в лице своих выборных представителей, так называемых «послов». Принятие любого законодательного решения в сейме требовало согласия всей сеймовой шляхты. В силу этого правила единогласия (либерум вето) магнаты, располагая многочисленной шляхетской клиентелой, могли сводить на нет деятельность сейма.

Дворянская анархия и взаимная борьба магнатских группировок расшатывали государственный организм Польши и облегчали вмешательство в дела страны крупных европейских держав, в особенности царской России, Пруссии и Австрии, В 1773 году эти державы произвели первый раздел Речи Посполитой.

Уже в середине XVIII века, и особенно после первого раздела, в польском обществе все настойчивее раздавались голоса, требующие реформ государственного строя и социальных отношений. Плеяда блестящих прогрессивных публицистов: Станислав Конарский, Станислав Сташиц, Гуго Коллонтай и многие другие выступали с проектами реформ. В 1788 году начал работу так называемый «Четырехлетний сейм», в котором получили преобладание сторонники реформ. Сейм принял 3 мая 1791 года конституцию, которая для своего времени была значительным прогрессивным явлением. Однако консервативно настроенные круги магнатов и шляхты, стремившиеся сохранить прежний шляхетский произвол – «золотые вольности», равно как и соседние державы, не желавшие усиления Польши, объединились против реформ. В 1792 году они организовали Тарговицкую конфедерацию Поддерживаемая и поощряемая правительством Екатерины II, Тарговицкая конфедерация одержала верх и упразднила конституцию. Новый раздел Польши в 1793 году побудил патриотические круги шляхты, мещанства и армии поднять восстание, во главе которого стал выдающийся патриот и радикал Тадеуш Костюшко. Гибель восстания, подавленного русскими и прусскими войсками, привела в 1795 году к третьему и последнему разделу Польши между Пруссией, Австрией и царской Россией.

С ликвидацией Польского государства не угасли в польском народе стремления к национальной независимости. Польская эмиграция и патриотические элементы в самой Польше склоняются к мысли искать поддержки республиканской Франции, которая в это время отражала нападения феодальных монархий Европы, и в частности – Австрии. Так родился план создания польских вооруженных сил – легионов. Легионеры были полны веры в помощь Франции и считали, что они действительно борются за освобождение Польши. Надежды и ожидания легионеров не оправдались. Судьба легионеров была трагичной. Борцы за свободу родины оказались участниками захватнических войн Наполеона и были вынуждены сражаться против итальянского и испанского народов, подавлять освободительное восстание на Сан-Доминго.

Многие сложные проблемы польской истории начала XIX века нашли свое отражение на страницах романа Жеромского. Сам писатель так характеризовал свой роман в предисловии к шведскому изданию «Пепла»: «Речь идет здесь о подвигах легионеров, совершенных под итальянским и испанским небом и даже за Атлантическим океаном. Сменяются картины польской деревни во время австрийского правления в начале XIX века, жизнь в усадьбах среднепоместной шляхты, панов, занятых собой и своим хозяйством, и новых магнатов, купивших аристократические титулы у австрийского правительства. Изображение порядков низшей и высшей школы того времени сочетается с картинами разгульной жизни золотой молодежи, тайными обрядами масонов. Много места занимают дела любовные и военные. Последние захватили много разделов».