Тамара Воронина - Приносящая надежду

• Название: Приносящая надежду
• Автор: Тамара Воронина
• Жанр: Фэнтези

---

А черт его знает. Прецедентов, дорогуша, не было. Но не исключено. Войны, может, и будут, только меньше.

Мур, что со мной?

Что с ней… Мужики, как вы ее, такую дуру, только терпите изо дня в день, а? Сильнее ты становишься, вот и все. Это должно было случиться лет через сто или вроде того.

Люди нетерпеливы.

Умный эльф. Ты, девочка, не бойся. Не станешь ты злоупотреблять проклятиями да благословениями. Потому что справедливо считаешь это великой глупостью. Но иногда… иногда такое случится. Будь готова.

Мур, а шут?

Да. Ты все правильно понимаешь. И шут. И ты. Вы оба. Все. Я и так разболтался от умиления.

Откуда около того острова подводная лодка?

Оттуда. Постарайся больше в такие миры не заходить. Тебе противопоказано.

И в миры, где умирает магия.

Нет, эльф. Это противопоказано тебе, но не ей.

И это будет для нее еще большим препятствием.

Да. Она заботится о вас не меньше, чем вы о ней. А кто тут у нас еще присутствует? А-а-а… ну вот и второй начинает кое-чему учиться. Привет, верзила!

ой. не ори.

А он иначе не слышит. И ответить не может. Ничего. И он научится. И по секрету скажу, даже Проводник. Ладно. Гуляйте дальше.

На физиономии Милита было интересное выражение. Как пыльным мешком стукнутый. Он растерянно моргал и не очень понимал, что это такое с ним случилось, что он слышал и слышал ли, не померещилось ли…

А теперь слушай меня. Постарайся и правда не очень волноваться. Все идет нормально, просто очень быстро.

Опять пророчества?

Я похож на психа? Нормальное прогнозирование на основе нормального анализа имеющихся данных. Ты своего эльфа спроси, он тебе много чего расскажет — про пророчества, про вилки, про варианты… Ты можешь много чего насовершать, а можешь ровным счетом ничего грандиозного не сделать, только они тебя, дуру, все равно любят. Не потому что ты Аиллена Великая или еще чего…

Я знаю. Я их тоже люблю. И тебя.

Ага. Из нас бы получилась славная парочка. Любовь спасет мир и так далее. До тебя еще не дошло, что ты с полукровкой и правда в некотором смысле одно целое?

Это до нас дошло еще в первый год.

Целую. И пока.

* * *

И снова дорога… Снова усталость, снова гудящие ноги, ноющие от вовсе нетяжелого рюкзачка плечи, прохладные или холодные ночи, легкие эльфийские палатки, случайные ночевки в случайных постоялых дворах и накатывающее ощущение абсолютного счастья, когда они сидели вокруг костра и говорили, или молчали, или говорил кто-то один, или шут напевал что-то только для них. И она прекрасно видела по лицам спутников, что они тоже счастливы, даже Гарвин, так уверенный, что это чувство не для него. Прошлое все больше затягивалось дымом дорожных костров, и шут забывал, что он собственность короны, и Гарвин забывал свою войну, и Милит забывал свой крест, а Маркус и вовсе умел жить сегодняшним днем… Когда вдруг на холоде теплело лицо, Лена понимала — это чей-то взгляд.

Ожог на щеке Маркуса стерся, хотя при большом желании можно было рассмотреть тонкие ниточки трилистника, а через полгода и их не останется. Шут даже не вспоминал о пронзившей горло стреле, хотя у него шрам как раз и остался, да только он его не видел, разве что когда брился перед маленьким Лениным зеркальцем. А вот руки Гарвина внушали Лене беспокойство, хотя он уверял, что все идет хорошо, лучше, чем он ожидал, и в доказательство сжимал кулаки и даже не очень морщился. В одном большом и поразительно тихом городе Лена купила ему перчатки, заставив перемерить целую гору, и теперь он почти не снимал их: когда было тепло, носил полотняные, телесного цвета, так что только вблизи можно было понять, что он в перчатках, а по холоду — тонкие кожаные, плотно облегавшие кисть. Сначала он ворчал, а потом признался, что она оказалась права: рукам, болезненно реагировавшим на холод или жару, стало гораздо лучше. Лена придумала мазь, размягчавшую огрубевшую стянутую кожу, рассасывающую рубцы, и неизменно на каждом привале втирала ему эту мазь, а потом надевала перчатки, и все это — и сама мазь, и массаж, и согревающий эффект — действительно помогало. К следующему лету (кто знает, сколько прошло времени в каком-то конкретном мире!) ему стало существенно лучше, он уже пробовал свое тонкое целительство, например, на порезанном пальце Маркуса, на оцарапанной физиономии Лены или на проколотой лапе Гару…

Сказать, что их дружба крепла, — брякнуть глупость. Ничего она не крепла. Некуда было крепнуть. Миры попадались разные, мирные и враждебные, спокойные и агрессивные, красивые и не очень, но особенных проблем не возникало. Не любили эльфов или даже ненавидели, или даже сгоняли в резервации, не позволяя стронуться с места, — их это не касалось. Эльфы Светлой — это не такие эльфы. И вообще, если сама Светлая странствует с компанией эльфов (полукровка-то, считай, тоже эльф), то, может, они это… и ничего вовсе? А ну как ежели поговорить с ними? Авось язык-то не отсохнет…

Светлая — с людьми? Ну, с одним человеком… Аиллена — с человеком. И ведь явно любит его, как брата, или даже еще больше. Аиллена — не просто Странница, которой вообще-то все пофигу, прошла — и забыла. А тут ведь… Может, и правда, люди — существа достойные?

Постепенно начало выходить так, что не только она исполняла свои обязанности. Люди и эльфы ничуть не меньше разговаривали с ее спутниками, и уже почти никто не воспринимал их просто как бесплатное приложение к Светлой — охотников, защитников, дровосеков и так далее. Если она Странствует с ними, с такой большой компанией, что само по себе необычно, да не первый год, да намерена всю жизнь Странствовать именно с ними, наверное, это не просто так и не такие уж они простые спутники… они не спутники. Они — друзья. Друзья Светлой? Друзья Странницы? нечто небывалое… а значит, важное.

Удивительным уважением пользовался шут. Причем уважением любой расы. К нему прислушивались не только вежливые гарны, но и диковатые орки. И даже гномы — в одном мире они напоролись на гномов, действительно, невысоких (самый длинный был ростом с Лену), действительно бородатых и действительно кряжистых, но вовсе не таких некрасивых, как их неизменно описывали авторы всех мастей. Аполлонов среди них тоже не водилось, но ровно ничего отталкивающего в простых грубоватых лицах не было.

В этом мире они проторчали бог весть сколько месяцев, были у местного населения нарасхват, а населения было много, здесь благополучно уживались все расы. Циник Гарвин, правда, не обошелся без своих комментариев. По его мнению, мирное сосуществование объяснялось как раз обилием иных рас: люди здесь доминировали не столь явно, как в других мирах. Впрочем, расы жили обособленно, не воюя, но и не дружа, торговали, обменивались необходимым. Даже разделение труда имелось: гномы поставляли всем металлы и строительные материалы, эльфы строили, ткали и ковали оружие, попутно подрабатывая магией, орки охраняли от лихих людей и служили в страже, великаны гарны занимались сельским хозяйством и ювелирным делом, ну а люди — всем сразу и понемногу.

Довольно часто встречались храмы. Собственно, храмами их называла Лена, потому что ей они напоминали часовни: крохотное помещение, внутри — скульптура. Изображения существенно различались, было в них что-то от каждой расы. Был это местный бог или что-то другое, она не поняла, хотя вроде и объясняли. Из объяснений следовало, что изображена была дарвиновская обезьяна, от которой все и произошли, существо уважаемое и почитаемое, однако совершенно мифическое. На религию это не тянуло. И то верно, какая религия в мире магии, когда многие способны творить чудеса…

Как ни удивительно, Странницы посещали этот мир так редко, что до появления Лены считались почти легендой. Возможно, этот мир не нуждался в поддержании Равновесия. Возможно, он сам был Равновесием. Центром. Центром, от которого отходили другие миры. Эту гипотезу придумал шут, и они долго ее обсуждали, не придя ни к каким конкретным выводам, да им этого и не требовалось. Им просто требовалось быть вместе.

Самым скрытным был все-таки Гарвин с его привычкой держать при себе не только свои видения, но и большую часть своих знаний и мыслей. Обучение шута они с Милитом не прекращали ни на день, и Маркус, невольно присутствовавших при уроках, умудрился усвоить начала магии и его весьма небольшой Дар начал служить ему верой и правдой, чему он весьма удивился и продолжал больше доверять своим рукам, чем непривычному дару. А у шута ничего не получалось, но почему-то это ничуть не расстраивало учителей. Милит объяснил Лене так: «Ну и пусть ничего не выходит, главное, что он способен ее удерживать и контролировать, а все прочее придет, когда наступит срок. У него совсем не такая магия, что у меня. Я ее почти не вижу. Потому мы учим только основам владения ею». И сам шут перестал расстраиваться по этому поводу. Они жили сегодняшним днем, радуясь тому, что этих дней у них много.