Михаил Салтыков-Щедрин - Том 11. Благонамеренные речи

• Название: Том 11. Благонамеренные речи
• Автор: Михаил Салтыков-Щедрин
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1971

Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова-Щедрина, в котором критически использованы опыт и материалы предыдущего издания, осуществляется с учетом новейших достижений советского щедриноведения. Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.

«Благонамеренные речи» формировались поначалу как публицистический, журнальный цикл. Этим объясняется как динамичность, оперативность отклика на те глубинные сдвиги и изменения, которые имели место в российской действительности конца 60-х — середины 70-х годов, так и широта жизненных наблюдений. Сфера их объемлет здесь и исключительно быстрые процессы капитализации пореформенной России, и судьбы помещичьего хозяйства после реформы 19 февраля 1861 года, и состояние народных нравов, и повседневный, обывательский провинциальный быт.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Впервые — ОЗ, 1876, № 6 (вып. в свет 21 июня), стр. 459–476, под заглавием «Благонамеренные речи. Привет».

Рукописи и корректуры не сохранились.

Публикация очерка в ОЗ привлекла внимание цензора. Но донесение цензора в Путербургский цензурный комитет было составлено в умеренных тонах, и комитет остановился на мягкой мере — неофициальном сообщении об очерке «Привет» начальнику Главного управления по делам печати[544].

При подготовке очерка для изд. 1876 в рассуждениях рассказчика в начале очерка (стр. 474–475 наст. тома) были произведены некоторые изменения, вызванные, возможно, необходимостью устранить цензурные замены и изъятия: слово «склав» (от нем. Sklave или франц. esclave) повсюду заменено на «раб», в конце абзаца «Мне было стыдно…» (стр. 474 наст. тома), обрывавшегося в ОЗ словами «…всем существом своим понял», появилась фраза: «что он весь, с ног до головы, — раб». По всему тексту была проведена также мелкая стилистическая правка.

В изд. 1880 и изд. 1883 очерк перепечатывался без изменений.

Завершающий «Благонамеренные речи» очерк «Привет» написан Салтыковым сразу по возвращении на родину после почти четырнадцатимесячного пребывания за границей, но, по-видимому, все же не в Петербурге, где писатель провел всего неделю, с 30 мая по 8 июня 1876 года, в хлопотах по множеству накопившихся дел, а в Витеневе, куда он приехал 10 июня.

Название очерка — иронично и двузначно. Это и привет писателя родине после длительной разлуки с нею, это и «привет», которым официальная Россия — жандармы и таможенная полиция — встречают на границе возвращающихся домой соотечественников, ожидающих этой встречи, как «Страшного суда».

Вводная часть очерка — одно из многих высказываний Салтыкова, передающих трагическую осложненность его патриотизма, его любви к России. Салтыков был далек от иллюзий и оптимизма по отношению к современной ему буржуазной Европе. Но в равной мере ему были чужды непонимание или идеализация огромной отсталости царской России от развитых стран Запада. Как всегда, в центре внимания Салтыкова находились сопоставления и наблюдения в сфере социальной психологии и гражданского самосознания. Настроения «рассказчика», возвращающегося из чужой стороны домой, к своим, передаются в очерке такими словами: «Мне было стыдно <…> Не страшно было, а именно стыдно <…> Что-то вроде бессильной злобы раба, который всю жизнь плясал и пел песни, и вдруг, в одну минуту, всем существом своим понял, что он весь, с ног до головы, — раб». Эти слова заставляют вспомнить другие и очень близкие им из «Пролога» Чернышевского: «Жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы», которые Ленин назвал словами «настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения»[545].

Чтобы приглушить настроения «тоски» и «стыда» перед встречей с «известностью неизвестности» существования по пословице «все мы под богом ходим», «рассказчик» погружается в «мелочи обыденной, чередовой жизни», в разговоры спутников, «благонамеренность речей» которых заключается в том, что они посвящены преимущественно «кулинарным воспоминаниям» насчет еды «у нас» и «за границей». Эти разговоры «представителей русской культурности» в очерке «Привет» — один из блестящих образцов применения Салтыковым его известного принципа: отражение политики в быте.

По теме и по содержанию очерк «Привет», заключающий цикл, теснейшим образом связан с замыслом другого большого, но лишь начатого и незаконченного цикла 1875–1876 годов — «Культурные люди», или «Книга о праздношатающихся» (т. 12 наст. изд.).

…один <…> ехал из Парижа; другой <…> из Ниццы; третий <…> из Баден-Бадена, в соответствующие города: Навозный, Соломенный и Непросыхающий. — В первом ряду названы места пребывания Салтыкова в 1875–1876 годах. Во втором — символические обозначения русской провинции (см. о городе Навозном на стр. 514 и 519 в т. 8 наст. изд., о Соломенном городе — в «Истории одного города» там же).

Пактрэгеры, дистманы — носильщики, посыльные (от нем. Packträger, Dienstmann).

Даже фамилия у него была совсем не культурная — Курицын, тогда как Василий Иваныч был Спальников, а Павел Матвеич — Постельников. — Фамилия Курицын связывается с кличкой «куроцап», которую Салтыков не раз присваивал чинам дореформенной уездной полиции. Фамилии Спальников и Постельников — намекают на служило-дворянское происхождение.

Сам покойный Михаила Петрович мне сказывал <…> Вот она где, наша Русь православная, была! — То есть М. П. Погодин. Он умер 8 декабря 1876 года. В русской и зарубежной историографии конца 60-х — начала 70-х годов велась широкая полемика по поводу происхождения и первоначального обитания славянских племен. Погодин утверждал, что славянские племена пришли в Восточную Европу с Запада, где память о них сохранилась в географических названиях: «…В северной и средней Германии все собственные имена славянские показывают <…> что прежде немцев в этих местах жили славяне: Стрелиц, Шверин, Росток, Кролевец, Гданск…» (М. П. Погодин. Польский вопрос. Собрание рассуждений, записок и замечаний, М. 1867, стр. 131).

Тюрбо — рыба калкан (франц. turbot).

Соль, барбю — камбала (франц. sole, barbue).

Антреме — приправы к жаркому (франц. entremets).

Буйль-абесс — рыбная похлебка с чесноком и пряностями (франц. bouilleabaisse).

Мещанин во дворянстве — «герой» одноименной комедии Мольера.

Пуле — цыпленок (франц. poulet).

Жарден даклиматасьон — зоологический сад в Париже (франц. jardin d’acclimation).

Пулярка — откормленный цыпленок (от франц. poularde).

Савёр — вкус (франц. saveur).

Филе де-каннетон — филе утенка (франц. filet de caneton).

Пердро — молодая куропатка (франц. perdreau).

…так любовно, как будто блудного сына обрели. — Евангельская реминисценция (Лука, XV, 11–32).

..во время осады… — В 1871 году франко-прусские войска осадили Париж, чтобы расправиться с Коммуной.

Лапен — кролик (франц. lapin).

…лямуру или ляшозу <…> Мак-Магонша лямуру не любит <…> Кабы <…> как при Евгении… — Лямур, ляшоз — любовь, кое-что (франц. l’amour, la chose), здесь — то же, что «клубничка», «безделица» (см. стр. 634 в т. 5 и стр. 475 в т. 9 наст. изд.). Мак-Магонша — жена президента республики Мак-Магона; Евгения — жена Наполеона III. Распущенность нравов, отличавшая правящую верхушку Второй империи (см. очерк «Еще переписка»), сменилась известной строгостью, определявшейся клерикальной ориентацией Мак-Магона. Об иностранцах, изучавших Париж с точки зрения «милой безделицы», см. на стр. 245 в т. 8 наст. изд.

Же лоннёр—имею честь (франц. j’ai l’honneur).

…амнистию обсуждали. — 17 мая 1876 года французская палата депутатов отклонила проект закона об амнистии участникам Парижской коммуны («СПб. вед.», 1876, №№ 127 и 133, 9/21 и 15/27 мая). Салтыков, по-видимому, присутствовал на этом заседании. См. гл. IV «За рубежом» (т. 14 наст. изд.).

…придет Наполеон <…> — в Кайенну ушлют. — Несмотря на победу республиканцев на выборах во Франции (см. стр. 450 и 615), бонапартисты не теряли надежды на реставрацию и выдвигали принца Наполеона как законного претендента на престол. Кайенна — город во Французской Гвиане (Южная Америка), место ссылки политических заключенных, в частности многих коммунаров.

…турки-то тоже конституции запросили! — В мае 1876 года в Стамбуле состоялись манифестации с требованиями конституции.

…его в окру́гу гонят <…> голоса́ подавать надо! — Во время избирательной кампании во Франции предвыборные «комитеты» (см. прим. к стр. 450) добивались максимального участия избирателей в голосовании с целью обеспечить большинство голосов своим партиям.

Разве с подводой выгонят… — Согласно земской «подводной» повинности каждая деревня была обязана выставлять определенное количество подвод для разъездов должностных лиц.