Антон Кротов - Это ты, Африка!

• Название: Это ты, Африка!
• Автор: Антон Кротов
• Жанр: Путешествия и география

---

— Скажите, а зачем нужны эти зелёные билетики? — спросили мы её по-английски, удивляясь на последний египетский побор.

— For nothing. Можно бросить, — отвечала она, переходя на русский язык, к большому нашему удивлению. Оказалось, что наша собеседница несколько лет жила в России и училась там на доктора; звали её Саха.

В процессе последующего плавания Саха сообщила нам много сведений о Судане и даже оставила адрес в Хартуме, который впоследствии нам пригодился.

* * *

Паром Асуан—Вади-Халфа является единственной связующей нитью между ними. Есть, правда, ещё самолёт за 250$ Каир—Хартум, но им пользуются люди другого сорта — посольщики, бизнесмены и т. п… Для большинства же местных жителей, а также для различных трансафриканских туристов паром — не только дешёвый, но и интересный вариант.

Вот молодая пара, парень с девушкой, японцы. Стартовали из своей Японии, проехали Китай, через Каракорум — в Пакистан, затем Иран, Турция, Сирия, Иордания, Египет, Судан. Из Судана ребята намеревались попасть в Эфиопию, а затем в Кению, Танзанию, Мозамбик и Южную Африку. Куда потом поедут, они пока не знают; это их и не беспокоит. Залитая солнцем палуба теплохода, они сидят в обнимку на деревянном ящике со спасжилетами и болтают ногами.

Я напомнил им, что граница Судана с Эфиопией закрыта.

— Граница с Эфиопией закрыта? Может быть. Посмотрим!

Они уже полгода в путешествии.

Вот француз, уже почти лысый низенький пенсионер в очках, Раймонд Жорэ. Ему 61 год. Маршрут — Франция, Италия, Тунис, Ливия, Египет, Судан, потом на Эфиопию и далее, на Южную Африку. Визу Эфиопии сделал ещё во Франции, но срок годности оной — лишь до начала апреля. Поэтому, если он не найдёт наземных путей в Эфиопию, то перелетит на самолёте. Француз — неисправимый оптимист, смеётся, заводит энергичные беседы со всеми желающими, активно жестикулирует.

Вот одинокий молчаливый японец со странным, труднопонятным английским произношением. Он фотограф-дизайнер. Со своим крутым фотоаппаратом (такой, главное, не уронить за борт) он едет из Египта в Судан, затем обратно в Египет и в Грецию. У него нет трансафриканских планов.

Южный Египет и северный Судан заселён особым народом — нубийцами. Они темнее, чем арабы, и выше их ростом. Несмотря на все течения времён, они сохранили свой язык, хотя владеют также и арабским. На пароме плывут в основном они.

Цвет кожи у южно-египетских и северо-суданских людей одинаковый, но одеждой они различаются. Суданцы — в длинных белых халатах и белых тюбетейках. Египтяне — чаще в чалмах, а одежда более похожая на нашу.

Плывущие на пароме люди добродушны и подкармливают нас. Кое-кто знает английский, а двое суданцев — даже русский язык (учились в СССР). Приятно опять попасть в зону «нашего» влияния (в Египте русскоговорящих почти нет).

* * *

Нижний этаж теплохода забит народом. Там же навалены всякие тюки, коробки, мешки с барахлом. На верхней, открытой палубе совсем немного людей. Только падкие до экзотики туристы могут ночевать на таком холодном (+25) ветру. Время от времени на верхнюю палубу выходят молящиеся, расстилают там свои коврики и совершают салят (молитву), а потом уходят вниз, в народную толчею. Мы готовим на примусе еду и чай.

Кашу из красной чечевицы мы приготовили нормально, сами поели и угостили молодожёнов-японцев, а с чаем вышла незадача. Пока готовился чай, кто-то из команды теплохода увидел это безобразие и устроил скандал. Прибежал злой капитан, англоговорящий полный дядька лет пятидесяти.

— Отдавайте примус мне немедленно!! Это запрещено — использовать примус на судне!!

— Хорошо, мы не будем его использовать, — мы выключили примус.

— Отдавайте примус!! В Вади-Халфе вы его получите назад, а сейчас отдавайте!! Иначе я вас сдам в полицию!!

Мы не поторопились, так как он был горячим, да и боялись, что человек, разъярённый, как ненормальный, выкинет его тут же за борт. Капитан, продолжая испускать словеса, куда-то убежал. Через минуту курс парохода изменился — пароход медленно поворачивался.

— Пароход отправляется назад — из-за вас!! — вновь проявился, крича и размахивая руками, сумасшедший капитан. — Мы плывём в Асуан!! назад плывём, в Асуан, и я вас сдам в полицию!! В полицию!! В Асуан!! Назад!! В полицию!!

С пароходом и впрямь творилось неладное. Мы плыли уже почему-то перпендикулярно течению вод.

— Последний вопрос, — робким голосом начал Паша, владелец примуса, — этот пароход египетский или суданский?

— Это египетский пароход!! отдавайте примус!!

Мы упаковали горячий примус и отдали его нервному капитану, и вскоре пароход лёг на прежний курс, а мы пошли за кипятком в пароходную кухню, где и получили его.

23 марта, вторник.

В шесть часов утра, освещённые лучами восходящего солнца, на левом берегу показались каменные колоссы Абу-Симбела.

Рамсес Второй, тот самый фараон, именем которого был назван главный Каирский вокзал, был ещё при жизни вырублен здесь в скалах в форме четырёх сидящих статуй. Древние зодчие очень предусмотрительно вырубили четыре экземпляра истукана; сейчас, спустя 3200 лет, одна копия уже наполовину разрушилась (может, какие любители древностей отломали многотонную голову?), но остальные три пока пребывали в целости.

В 1967 году, в период строительства Асуанской плотины, статуи оказались перед угрозой затопления. Благодаря финансовой помощи ЮНЕСКО весь храмово-истукановый комплекс был распилен на тысячи частей и перенесён вверх по склону, куда воды водохранилища Насер уже не могли добраться.

Француз-пенсионер Раймонд Жоре, проснувшись позже, долго сокрушался, что проспал Абу-Симбел, и просил Вовку Шарлаева выслать ему фотографию оного. Было у француза и другое огорчение: в его каюте первого класса неожиданно поселились какие-то дополнительные негры с кучей вещей, что его несколько удивило.

После Абу-Симбела вновь пошли безжизненные пейзажи. Горы справа и слева круто обрывались в воду озера Насер, которое здесь называют «аль-Бахр» (море). Никаких населённых пунктов, никакой растительности, никаких следов жизни на десятки, а то и сотни километров!

Часов в девять утра на горизонте показалась тоненькая палочка. Вскоре она выросла до размеров радиомачты. Вокруг оной располагался маленький, из десяти домов, посёлок, окружённый каменистой пустыней.

— Ах вот ты какая, Вади-Халфа! — удивился я и успел поделиться своим открытием с молчаливым японцем-дизайнером. Японец промолчал.

Озеро Насер по всей своей ширине, на несколько километров, было перечёркнуто линией буйков.

— Рыбаки, наверное, сети ставят, да какие большие — удивился я. — А вот и сами они.

Со стороны берега к нам двигалась лодка. Когда она подплыла ближе, то оказалась маленьким моторным пароходиком египетских пограничников.

Посёлок на берегу оказался вовсе не Вади-Халфой, а поселением этих пограничников, а линия буйков отделяла суданскую воду от египетской. Пограничники подплыли к нашему судну, как-то телепатически убедились, что всё в порядке, и уплыли к себе на базу, а мы продолжили путь.

И только ещё через пару часов, когда солнце начало палить уже по-дневному, на горизонте возникла настоящая Вади-Халфа.

Судан

Причал состоял из нескольких соединённых между собою старых барж, имеющих металлические навесы от солнца. Человек двадцать пограничного и портового персонала столпились на причале, встречая единственный в неделю пароход. Причал соединялся мостиком с песчаным берегом. Великой цивилизации не было видно. В пределах видимости — ни грамма асфальта; песок, песок, песок, а также обломки глиняных стен каких-то строений и неясные признаки посёлка на горизонте.

Как только пароход пришвартовался, мы посетили капитана и получили обратно примус. Тотчас после сего всех иностранцев, находившихся на борту, созвали в одну большую каюту-столовую. Нашими паспортами завладели чиновники. Один из них, чёрный суданец лет тридцати, в аккуратных брюках и рубашке с короткими рукавами и очень толстыми венами на руках (наверное, какая-то болезнь), бодро англоговорящий, выполнял функции инструктора. Он подсунул нам анкеты для заполнения.

Когда мы и прочие иностранцы (француз-пенсионер, японец-дизайнер и японские молодожёны) заполнили анкеты, суданские чиновники забрали их и поставили нам в паспорта въездные штампы. Затем «инструктор» обратился к нам с торопливой, как бы заученной речью на английском языке примерно такого содержания:

— Я рад, что вы приехали в нашу страну, и хочу, чтобы у вас было меньше проблем. Поэтому я вам сейчас расскажу и покажу всё, что вам нужно. Вы видите, что на штампе в каждом паспорте написано: зарегистрироваться в течение трёх суток с момента въезда. Это обязательное правило. Если вы едете в Хартум на поезде (поезд будет завтра), вы сможете зарегистрироваться в Хартуме, о'кей? Если же вы не хотите ехать на поезде, то вы поедете по дороге, сперва на Донголу, потом дальше. В этом случае, конечно, за три дня в Хартум не успеете. Тогда вам нужно будет зарегистрироваться в городском отделении милиции в Вади-Халфе. Там же нужно будет получить пермит (разрешение) на перемещение в Хартум. Вы понимаете меня?