Журнал «Если» - «Если», 1999 № 03

• Название: «Если», 1999 № 03
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: ISSN0136-0140

Владимир МИХАЙЛОВ. ПУТЬ НАЮГИРЫ

В детективе известного фантаста знания передаются от поколения к поколению… Но очень своеобразным способом!

Владислав КРАПИВИН. ТРАВА ДЛЯ АСТЕРОИДОВ

На этом астероиде все невзаправдашнее, кроме стебельков зеленой травы и отчаянного желания вернуться на Землю.

Василий ГОЛОВАЧЕВ. ПРИГОВОРЕННЫЕ К СВЕТУ

Современные злодеи с удовольствием используют достижения науки в своих целях.

Владимир ПОКРОВСКИЙ. ДОПИНГ-КОНТРОЛЬ

Устраивая гонки в виртуальных мирах, следует время от времени остановиться, оглядеться. Иначе вы рискуете перепутать явь и вымысел.

Евгений ЛУКИН. В СТРАНЕ ЗАХОДЯЩЕГО СОЛНЦА

Трудоголик — это не диагноз, это — статья.

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО. ЗАПАХ СВОБОДЫ

В этом мире жить вполне можно. Но хочется ли?

Кир БУЛЫЧЕВ. БУДУЩЕЕ НАЧИНАЕТСЯ СЕГОДНЯ

Газетный заголовок рассказа полностью соответствует актуальности его содержания.

Аркадий ШУШПАНОВ. ПРОЛОГ

Подводим итоги очередного этапа конкурса для начинающих писателей «Альтернативная реальность».

ВИДЕОДРОМ

В постоянной рубрике — рассказ об экранизациях произведений Александра Грина; киноверсии, дополняющие популярнейший телесериал; заметки о видеоновинках.

Максим БОРИСОВ. ТРЕВОЖНЫЕ СКАЗКИ

В рубрике «Литературный портрет» — автор центрального произведения номера.

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. КРИЗИС ПЕРЕПОТРЕБЛЕНИЯ

Современная российская фантастика находится на перепутье. Куда заведут ее дороги?

РЕЦЕНЗИИ

Книги продолжают выходить, рецензенты продолжают оттачивать перья…

КУРСОР

Новости из мира фантастики.

Александр РОЙФЕ. ПОДВИГ НОМЕР ТРИ

На этот раз «под лупой» новая книга популярного автора из Красноярска.

БОРИС СТРУГАЦКИЙ. КОММЕНТАРИИ К ПРОЙДЕННОМУ

Еще один этап творчества знаменитых фантастов: «Пикник на обочине», «Жук в муравейнике», «Хромая судьба»…

ПЕРСОНАЛИИ

Мини-интервью авторов номера.

---

— Деньги — только через суд, понял? И запомни: без твоего согласия никто тебя на лечение не отправит. Ты знаешь вообще, что там за лечение? Сунут в палату на месяц — и лежи сачкуй. Ни лекарств, ничего. А сдерут — как за гостиницу!

Он поставил банку на стол и хищно оглядел углы, явно проверяя, не завалялась ли где оставленная по оплошности стружка или какая другая улика.

— И гвоздодер изъяли, — в полном расстройстве пожаловался Руслан. — Главное, хороший гвоздодер… Теперь, наверное, уничтожат…

— Ага, уничтожат! — сатанински всхохотнул Колька. — Как это ты гвоздодер уничтожишь? Либо налево толкнут, либо сами будут пользоваться.

— Менты?!

— А что ты думаешь? У них там в подвале и столярка, и слесарка, все, что хочешь! Нас гоняют, а сами… У меня вон друг один в ментовке служит. Зашел к нему однажды в отделение, а тут как раз мужика задержали — с трехлитровой банкой олифы. Понятное дело, штрафанули, а мент, слышь, берет олифу и у всех на глазах выливает в раковину. Мужик аж чуть не заплакал…

— Скоты! — Руслан скрипнул зубами.

— Ты слушай дальше! — заорал Колька. — Остались мы с ним вдвоем, ну, с ментом этим. Открывает он дверки под раковиной, а там вместо трубы ведро стоит, ты понял? Он в ведро, оказывается, олифу слил! А ты говоришь: гвоздодер… Кстати, о гвоздодере, — спохватился он вдруг. — С соседями у тебя как? Тихо-мирно?

— А при чем тут соседи?

Колька сочувственно покосился на Руслана, прицыкнул зубом, покачал головой.

— Да-а… Учить тебя еще и учить. А ну-ка, показывай, где инструмент держишь!

Пожав плечами, Руслан провел Кольку в коридорчик и там не без тайной гордости предъявил фальшивую заднюю стенку кладовки, за которой скрывался инструментарий.

— Угу… — одобрительно промычал Колька, поглаживая кусачки, тисочки и прочее. — А вот молоток — на фиг! И на будущее: никаких гвоздей! Только шурупы! Буравчик — штука бесшумная, отвертка — тоже. Вот попомни мои слова: будешь молотком громыхать — обязательно найдется какая-нибудь паскуда по соседству и звякнет в наркологию по телефону доверия! Знаешь, как у них фискальная служба поставлена? А ты теперь на учете.

— Здра-авствуйте! — возмутился Руслан. — А скажем, полку вешать на стену? Все равно ведь шлямбуром придется или дрелью…

— Шлямбур тоже забудь. Дрелью — сколько угодно, но не электрической, понял? Берешь обычную ручную дрель — и потихоньку, чтобы ни одна зараза не услышала… Ладно. Тащи посуду.

* * *

— Так-то вот, Русланчик, — прихлебывая крепкий горячий чай, вещал друг и учитель Колька. На его выпуклом широком лбу быстро проступал пот. — Держи теперь ухо востро… Вот послушай, что со мной позавчера было. Только-только утром глаза продрал — звонок в дверь. Открываю. А там — два пацана в форме. Ни слова не говоря, лезут на антресоли и достают сумку с этой моей машинкой. Ну, ты понял, о чем я, да?

Руслан ошеломленно кивнул.

— Настучал, короче, кто-то, — пояснил Колька, хотя все было ясно и так. — Снимают сумку, ставят на стол, открывают. «Откуда взяли?» Ну я им и говорю… — Колька с удовольствием сделал паузу и подлил себе заварки погуще. — «Иду, — говорю, — вчера вечером по набережной, а впереди мужичок с этой вот сумкой крадется. И что-то показался он мне подозрительным. А я в добровольной дружине состою, в охране досуга граждан, вот, пожалуйста, удостоверение».

— Правда, что ли, состоишь? — всполошился Руслан.

— А как же! — с достоинством сказал Колька. — Кстати, и тебе советую вступить… «Свистнул, — говорю, — в свисток, а мужичок сумку бросил — и бежать. Ну, я в нее заглянул, а там этот вот инструмент. Явно незаконный. В милицию нести — поздно, ночь на дворе. Хотел с утра к вам пойти, а тут вы и сами явились».

— Ловко! — с искренним восхищением вымолвил Руслан.

— А? — победно вскричал Колька. — Понял, в чем суть? Купил — есть статья! Сам сделал — есть статья! А отнял — нет такой статьи! Ну нету!.. Они на меня смотрят — и молчат. Прибалдели, короче. Потом головами покрутили: ну ты, дескать, мужик, даешь! Я говорю: «Не-е, ребят! Другого ничего не будет, другого вы тут ничего не услышите. Вот что сказал — то и пишите». — Тут Колька покряхтел, похмурился. — Правда, пришлось им, конечно, еще на лапу дать, — с неохотой признался он. Потом бросил на хозяина быстрый взгляд исподлобья и вдруг приказал: — А ну-ка, лапы на стол!

Руслан заморгал, но подчинился.

— Пемзой, пемзой по утрам оттирай, — ворчливо заметил друг и учитель Колька, разглядывая и ощупывая правую длань хозяина.

— А потом — кремом… Тебя ж за одни мозоли возьмут! Вот посмотри у меня, — и он предъявил ухоженные мягкие руки, глядя на которые нельзя было даже и подумать, что их владелец — один из самых закоренелых и неисправимых трудоголиков района.

* * *

Проводив друга и учителя, Руслан накинул дверную цепочку и медленно отер ладонью внезапно вспыхнувшее лицо. Нахлынуло нестерпимое желание: рвануть дверь кладовки, раскрыть тайник… Нет, так не пойдет. Все должно быть нежно и красиво. С бьющимся сердцем он прошел на кухню, где вымыл обе чайные чашки и, опрокинув их на решетку сушильного шкафчика, вернулся в прихожую.

Широкая гладильная доска на трубчатых ножках, в течение минуты освобожденная от матерчатой крышки и прикрепленная двумя болтами к панели, обернулась ложем небольшого ладного верстачка. Невольно задрожавшими пальцами Руслан раскутал извлеченную из кладовки мешковину — и сердце сжалось сладостно и болезненно…

Впервые он увидел ее валяющейся посреди тротуара в самом неприглядном виде, и все же это было — как удар ножом в сердце. Он еще не знал, зачем она ему нужна, где пригодится, да и пригодится ли вообще, эта полуметровая дощечка шириной с ладонь, но уже тогда, при первой встрече, стало вдруг ясно до боли, что другой такой нет, что пройти мимо и не поднять ее с земли — выше его сил…

И вот теперь, уложив ее на верстачок, он любовно огладил шероховатую серую поверхность. Потом ухватил шерхебель, помедлил еще немного и наконец, не выдержав, с наслаждением снял первую длинную стружку. Обнажилась соблазнительная сияющая ложбинка. Торопливо, порывисто он раздел шерхебелем верхнюю сторону, затем отложил грубый инструмент и с трепетом взял рубанок…

Пьянея от страсти, плавно и размашисто он вновь и вновь вторгался в роскошную, упругую и в то же время податливую древесину. Стыдливо кудрявились ее нежные завитки, то пряча, то вновь обнажая самые сокровенные места. Лепеча, шепелявя и всхлипывая, она подставляла сильным мужским ласкам звонкую бледно-розовую плоть, и Руслан уже задыхался слегка, чувствуя, что еще несколько мгновений — и они оба сольются в сладостном, чудном экстазе…

* * *

Однако слиться им так и не пришлось. В дверь позвонили вновь, причем нехороший это был звонок — резкий, долгий, властный. Захваченный врасплох Руслан замер у верстака. Не открывать! Только не открывать! Все ушли. Никого нет дома!

Звонок повторился, а затем, к ужасу Руслана, звякнув натянувшейся цепочкой, дверь приотворилась. Кретин! Знал же, знал, что язычок замка иногда заедает — и даже не проверил! Тихонько застонав, он скинул цепочку совсем. Терять уже было нечего.

Переступивший порог майор (тот самый, что отвозил задержанных в наркологию) с неприязнью оглядел вьющиеся повсюду стружки, верстак, рубанок. Потом прикрыл за собой дверь и сунул Руслану какой-то продолговатый сверток.

— На, держи!

На всякий случай Руслан попятился.

— Что это?

— Гвоздодер, — не размыкая зубов, пояснил милиционер. — Значит, так: вчера тебя никто не задерживал. И в наркологии ты сегодня не был. Понял?

— П-понял… — машинально повторил Руслан, но тут же запнулся. — Т-то есть как это — не был?

Майор злобно крякнул и еще раз оглядел раскиданные в изобилии улики.

— Объясняю, — процедил он. — Проверка из прокуратуры. Выявляют трудоголиков среди сотрудников МВД. Установка была — не больше пятнадцати задержаний в сутки. А ты у нас шестнадцатый получаешься. Короче, чтобы про вчерашнее — никому ни слова!

Факты

Мужик, не откладывай на послезавтра!

Известно, что с возрастом головной мозг человека несколько усыхает, однако — согласно данным американских ученых из Психиатрического центра имени Генри Форда — у представителей сильного пола этот процесс идет значительно быстрее, чем у женщин. Особенно резко уменьшаются в объеме определенные части мозга у мужчин старше 65 лет… Причем деградируют прежде всего те отделы, что отвечают за мышление, память и планирование собственных действий! По мнению исследователей, сей факт объясняет, почему стареющие мужчины гораздо чаще страдают от болезни Альцхаймера (а попросту говоря, впадают в маразм), нежели их пожилые ровесницы.