Дмитрий Быков - Статьи из газеты «Труд»

• Название: Статьи из газеты «Труд»
• Автор: Дмитрий Быков
• Жанр: Юмористическая проза

Внутриполитические прогнозы, внешнеполитический анализ и картины русской духовной жизни в публицистических выступлениях Дм. Быкова в газете «Труд» с 2006 г. по октябрь 2011 г.

---

Не беспокойтесь за нашу молодежь, господа. Сегодня есть кому растить стройные ряды циничных, радостных, готовых на все менеджеров среднего звена, для которых Родина — не более чем кормушка, а прочий мир — не более чем курорт.

№ 185, 2 октября 2008 года

Блеск и нищета

Тот факт, что политика уходит в глянец — или, если угодно, что глянец идет в политику, — был вполне предсказуем. И дело не только в том, что именно глянцевые журналы (и, конечно, канал 2х2) остаются последним бастионом свободы слова. Дело еще и в том, что диктат формата, за счет которого всегда живет глянец, ничем не отличается от диктата любой идеологии: больше того, слово «формат» давно уже псевдоним цензуры, эвфемизм для обозначения идеологического запрета. Если ты вдруг сказал то, что думаешь, или описал то, что есть, — а не то, что принято, — это неформат. И поэтому глянец неизбежно должен был стать инструментом новой государственной пропаганды, а гламурность — элементом нового российского стиля. Апофеозом их слияния стала фотосессия Рамзана Кадырова для журнала Светланы Бондарчук Icons — это каламбурное название отсылает не только к «картинкам», но и к «иконкам». Кадыров — икона стиля. Ничего сочетание? Но, простите меня тысячу раз, я всегда ненавидел понятие «стильность» именно за то, что оно предполагает абсолютную цельность и последовательность, стальной монолит. И Кадыров в этом смысле действительно, еще раз простите, очень стильное явление, абсолютный монолит, естественный и цельный в малейших своих проявлениях.

Гламур — это ведь как раз безвоздушное пространство. Там не может быть ничего непредсказуемого. Формат — это когда на пятой странице всегда фотосессия звезды за рулем, на десятой — всегда отчет о звездной свадьбе, на пятнадцатой — всегда о разводе. Точно так же предсказуемо каждое слово в нынешней информационной программе, в патриотическом ток-шоу, в колонке агрессивно-лояльного публициста. Предсказуемость — основа современной политической жизни, но это как раз совершенно гламурное понятие. И по телевизору мы видим гламурную страну, у которой, кажется, осталась только одна проблема: как в наиболее приемлемой и любезной форме выразить свой восторг?

Ситуация, когда власть пользуется для своих технологий так называемой продвинутой культурой, не нова. Так, советская власть поначалу активно пользовалась технологическими наработками футуристов, привлекала к работе Маяковского, Родченко, Черемных, Попову, Асеева. Ей нравилось такое эстетическое оформление — это потом она возжаждала простоты. А поначалу футуристическая радикальность сливалась с большевистским хамством чрезвычайно гармонично — власть от этого союза выиграла, а искусство проиграло, но это уже другой вопрос.

Правда, есть у всего происходящего и серьезный плюс. Когда политика вытесняется в глянец, туда же вынужденно мигрирует и оппозиция. И постепенно этот самый глянец начинает мутировать — в нем появляется нечто человеческое. Вот уже и Esquire, не желая отставать от момента — то есть от политизации гламура, неизбежной по нынешним временам, — публикует интервью Михаила Ходорковского, пребывающего в совсем не гламурных условиях. Точнее, это не интервью, а его переписка с Борисом Акуниным — тоже вовсе не светским персонажем. Политика, безусловно, станет глянцем, но журналистика вследствие этого, Бог даст, перестанет им быть.

№ 190, 9 октября 2008 года

Дети кукурузы

Ох, не зря Стивен Кинг сделал кукурузные поля местом действия одного из самых страшных своих ужастиков.

Есть какое-то сродство между кукурузой и властными, авторитарными характерами — то-то у Кинга в кукурузе прячется тоталитарный сектант-проповедник. И это роковое невезение сильно сказывается на российской судьбе превосходного во всех отношениях злака: его в России насаждают так, что полезнейшее, в сущности, начинание оборачивается сплошным издевательством.

Возьмем Хрущева. Он после визита в США преисполнился энтузиазма и решил, что кукуруза с ее гигантским початком, мощным стеблем и феноменальным запасом белка решит продовольственную проблему России, но не учел одного — кампанейщины. В СССР указания главы государства выполнялись не просто с избыточным, а с компрометирующим рвением — и я почти убежден, что Хрущева подставляли нарочно: кукурузой засеяли все, включая русский север, где она не могла расти по определению. Это бедственное положение, уродливые карликовые початки лучше других описал Астафьев в «Оде русскому огороду».

Теперь легендарный злак имел несчастье приглянуться Юрию Лужкову — руководителю столь же авторитарному и склонному к истинно хрущевскому популизму; но если Никита Сергеевич любил свободу хотя бы теоретически и признавал временами собственную неправоту — для Юрия Михайловича такого понятия не существует в принципе. Он воспитал в Москве удивительную команду, для которой его слово священно. Теперь он публично отозвался о кукурузе в самых комплиментарных выражениях — и можно не сомневаться в том, что пропаганда вполне полезной, хоть и теплолюбивой культуры будет подхвачена всей московской тусовкой, от строителей до попсы.

Это не значит, конечно, что кукурузу высадят на Садовом кольце или начнут искусственно внедрять по всему рискованно-земледельческому Подмосковью (хотя не исключаю и этого). Это значит лишь, что среди московского чиновничества станет хорошим тоном запасаться попкорном, выращивать царицу полей на дачах, жены начнут делать прически в виде початка, детей на открытых уроках обяжут изучать применение кукурузы и ее роль в мировой культуре, а на московских прилавках появится избыток кукурузной продукции, от хлеба и хлопьев до консервов. И в этом не было бы ничего катастрофического, если бы не та неизбежная чрезмерность, которой отличается все, внедряемое Лужковым и его присными: когда он увлекался бортничеством — вся мэрия ела и нахваливала мед, когда покровительствовал Церетели — вся московская пресса пикнуть не смела, знай нализывала ваятеля. Хорошо, что Лужков не увлекается экстремальными видами спорта — сломанных конечностей было бы не счесть. Но в одном москвичи могут быть уверены: ближайший год для них пройдет под знаком кукурузы. Не удивлюсь, если Алексей Пушков уже детально изучает проблему, а «Вечерка» берет шефство над сельхозпредприятиями.

Впрочем, в этом есть и положительный момент. В России грядут бурные разборки элит — наши кризисы без этого не обходятся. Так что самое время запасаться попкорном.

№ 195, 16 октября 2008 года

Гламур над бездной

времечко Быкова

О благотворности кризисов для мировой экономики не писал только ленивый — мол, чем глубже падение, тем стремительней и мощней последующий взлет; но Россия отличается от прочего мира, и традиционные экономические законы в ней не то чтобы опровергаются, а приобретают особый аромат.

Кризис для нас действительно благотворен, но не потому, что мы так уж резко рванем вверх, а потому, что гордыня наша в последнее время была уж очень очевидна и неприятна. Мы искренне уверили себя и всех, что на фоне остального человечества выглядим триумфаторами — примерно как в 30-е годы прошлого века, с поправкой на масштаб. Тогда американская Великая депрессия — действительно великая, в отличие от нынешней, — выгодно оттеняла нашу социалистическую диктатуру, до которой нам сегодня тоже далеко.

Между тем всемирный финансовый кризис — который, как ожидают многие, положит конец так называемой постиндустриальной экономике — выявил ряд принципиальных вещей, о которых, к сожалению, стали забывать. А надо помнить. Во-первых, многие в России почти уверились, что можно отдыхать и развлекаться вместе со всем миром, а в общие ямы при этом не попадать. Это оказалось не совсем так. Во-вторых, выяснилось, что весь мир готов действовать скоординированно и дружно, а мы со своим вечным желанием перепихнуть ответственность на других выглядим, мягко говоря, некрасиво. В-третьих, наша попытка приписать собственный спад исключительно западным проблемам довольно забавна для любого беспристрастного аналитика, и это тоже полезно: когда бы мы еще увидели свои пропагандистские методы во всей наглядности?

Не думаю, что нынешний кризис серьезно повредит российской экономике. Он выявляет другое — подспудную и всеобщую готовность к потрясениям, чувство незаслуженности нашей стабильности и относительного процветания. Все чувствуют, что живут на болоте, на зыбкой трясине и при первых переменах взрываются ужасными ожиданиями и паническими слухами о сорокарублевом долларе. Весь мир при вести о кризисе мобилизуется и готовится действовать сообща, честно разбирается в своих ошибках и старается их не повторять. И только наш официоз демонстрирует до боли родную смесь шапкозакидательства и паники — лучшую иллюстрацию той дрожащей неуверенности в себе, которую мы так старательно замазывали гламуром.