Наталья Пешкова - В центре чужой Игры

• Название: В центре чужой Игры
• Автор: Наталья Пешкова
• Жанр: Фэнтези

Ты легко идёшь по жизни и с улыбкой встречаешь неприятности? Не унываешь в трудных ситуациях? А в очень трудных? Даже если твоя жизнь под угрозой? Тогда добро пожаловать в Калейдоскоп! Вот там и попробуй посмеяться в лицо опасностям, которых хватает с лихвой.

---

Ого, нет, вы только на неё посмотрите! — захихикал я. — Первый раз вижу такой способ держаться за впередисидящего — за задн… ой, за важное стратегическое место. Не ржать!

Лучше вспомню, как мы во всё это влипли — отвлекусь. Итак, по порядку. Из-за того, что я срывал объявления о поимке Сейфи мы подзадержались, и у ворот встретились с эль… нет, это слово я не вспоминаю. Не вспоминаю, я сказал. Ну да ладно, смех он жизнь продлевает. Значит, сейчас я внаглую обессмертюсь за счет ушастых. Как же мне их называть, что бы на ха-ха не пробивало. Друзья? Враги? Придурки лохматые? Аражи ушастые? Воины? Конвоиры? О, вот это не смешно. Значит, конвоиры. Приняли эти воины нас за сородичей, а Неор за их Княжну. Не ржать! А та и обрадовалась. Я хотел было послать этих "друзей" лесом. А что? Они ж в Лесу живут, так куда ж их ещё посылать? Правда, Эйри мне сказать ничего не дал, глазами приказав заткнуться. У красавицы от такого цветника вокруг, похоже, крышу сорвало — она с ними ехать вознамерилась. А Эйри не возражал. Я что здесь один здравомыслящий? Не стоит с этими связываться. Хотя… стражникам только в лапы попади… Впрочем, ладно, с эльфами так с эльфами.

Барбариска

Снился мне очень приятный сон: Игорёк возвращается из рейса, ну и… сами понимаете. Сильная мужская рука на моей груди. Хорошо-то как! Я аж замурлыкала. Просыпаться не хотелось. Нехотя открыла глаза. Мама дорогая, это что, у меня уже галлюцинации? Сон прошёл — рука осталась, причем останавливаться она явно не собирается. Я сбросила наглого оккупанта с суверенной территории. В ответ ехидное хихиканье в голове. Ну, это понятно — Умник. А вот рука… Айверин, зараза! Я резко села, развернувшись к нахалу, и уже подняла руку, чтобы врезать по наглой морде, как заметила его неестественную бледность, чёрные круги под глазами и дыхание хриплое, прерывистое.

— Ай, что с тобой?

— Араж зацепил, — кивнул он на ногу, с трудом приподнялся на локте и попытался меня сцапать.

— Ты чего делаешь, придурок? — обалдела я: видно, что сил нет, а туда же.

— Как что? — усмехнулся он. Слова давались с трудом. — Аражи ядовитые. Лекарства здесь нет, так что… А последнее желание умирающего закон.

— Ты мне это брось, про последние желания и про умирающего.

— Он, действительно, умирает, — сообщил, подошедший к нам Сэм. — Раненых много, а противоядие одно. Знахарка его всем понемногу дала, чтобы время выиграть. Может, успеем до границы доехать.

— А там что?

— Если в Янкар попадём, купим ар-диар, противоядие.

— Что такое Янкар? — спросила я, ловя настойчивую конечность и мягко сжимая в своих руках.

— Город, с той стороны границы.

— Эй, ну хоть голову-то можно на колени положить? — взмолился раненый.

Сил отказать я не нашла и пересела, как он просил, поглаживая его по волосам.

— Стойте, где Зар? — опомнилась я.

— Не волнуйся, — улыбнулся мальчишка, — он вон у той женщины, она его покормила, теперь малыш спит.

— Принеси! — потребовала я. Ага, одна недавно тоже его просто покормила и спать уложила, а потом…

Пока Сэм бегал за корзиной, я смогла оглядеться. Картинка нерадостная: кровь, разрезанные словно бритвой половинки телеги, вперемешку куски пауков и тела людей. В живых осталось человек одиннадцать, включая нас. Из них четверо раненых: трое мужчин и женщина с рукой на перевязи. Остальные относительно целые. Ну и я: повреждений, вроде, никаких, а сил нет. Пострадавшие лежали под деревьями недалеко от места сражения ближе к тому "выходу из столовой", куда направлялись мы, да и обоз, видимо, тоже. На три неповрежденные повозки женщины стаскивали добро со сломанных. Ещё одну пытались починить воевавший вместе с Аем старик и мальчик. Зачем, спрашивается, нужны телеги, если нет ни одной лошади? Этот вопрос я, видимо, произнесла вслух, так как Сэм ответил, поставив рядом со мной корзинку, где мирно спал Зар. Это я первым делом проверила!

— Орк и ведущий[28] обоза отправились их ловить, здесь неподалеку излучина реки и луг, — сообщил мальчишка, кинув взгляд на дорогу, — будем надеяться, что лошади там. Нам нужно минимум четыре лошади, без транспорта раненых не вывезти. Да и товар они не бросят. Нам выделят место на одной из телег. Доедем с ними до Поста[29], а потом каждый сам по себе.

Айверин несколько раз дёрнулся и затих.

— Ай, очнись, не умирай, — плакала я, вцепившись в мужчину.

— Успокойся, не тряси его, — Сэм схватил меня за руку. — Он ещё жив, жив! Не реви! У нас в запасе дней одиннадцать, если очень повезёт двенадцать. Старуха-травница сказала, что будет поить раненых отваром, он поможет им продержаться. Считаем: до Поста три дня, там оставим Ая.

— Что? Я его не оставлю!

— С этой стороны границы есть хорошая корчма, там мы Айверина ОСТАВИМ, так как дальнейший путь он просто не вынесет. Затем отправляемся с тобой в Янкар, это ещё два дня, обратно два дня. Итого семь. Значит, у нас четыре дня, чтобы найти способ пройти сквозь Пост, найти лекарство и на прочие непредвиденные обстоятельства.

— Что это за Пост?

— Давай я тебе потом расскажу, надо помочь собраться в дорогу. Чем раньше мы поедем, тем лучше. Кстати, вот попей, это вода, — мальчик отдал мне бурдюк и включился в работу.

Я обратила внимание, что на него женщины как-то недовольно косятся, но не гонят. Так, а я что смогу сделать? Встать? Сил нет. Значит, к погрузке я непригодна.

— А что? Я представил эту картинку: ползёшь ты, значит, на карачках, на спине тюк, сзади мешок подтягиваешь, а…

— Умник, хватит, я серьёзно.

— Знахарке помоги раненого перевязать.

Напившись и кое-как умывшись, я бодренько (ну почти бодренько — на четвереньках!) отправилась на трудовые подвиги.

Женщина отложила в сторону свою сумку, где что-то искала, внимательно посмотрела на "подоспевшую подмогу", улыбнулась и сказала, что обязательно воспользуется моей помощью, но в другой раз. Перевод Умника, прозвучавший в голове, больше соответствовал действительности и выражению глаз травницы. Поняв, что просто так от меня не отделаться, она сунула мне в руки какие-то тряпки, велев разорвать на полосы и свернуть в бинты. О, с этим я справлюсь. Проделав весь сложный и трудный путь обратно к Айверину и Зару (ещё бы — целых три метра!), я принялась за дело.

— О, вот и наши отважные охотники на скакунов! — воскликнул Умник. — Восторженная толпа приветствует их криками радости и счастья. Целых пять жеребцов! И это я не об охотниках! Этих-то всего двое!

Я невольно рассмеялась: с Умником не соскучишься, а недовольной возглас одной из женщин "Где вы столько шлялись?" как-то на крики радости и счастья не очень тянет.

А зелёненький ничего так, колоритный типчик. Если издалека смотреть, можно за человека принять. Но вблизи сразу становится ясно — нелюдь. Довольно симпатичный: дикая такая, мрачноватая красота, резкие черты лица, хищные вытянутые к вискам глаза, пронзительно чёрного цвета, такого же цвета с отливом в синеву длинная тугая коса, крепкая мускулистая фигура, высокий рост. Силой и опасностью за версту веет. А уж какие слова знает! Так всё доступно своей жене объяснил, что Умник аж от восторга взвыл и за своим блокнотиком кинулся. Та тоже в долгу не осталась, и если бы старик не вмешался, я бы столько новых слов узнала!

— Ладно, ругаться не будем, — согласилась женщина, — пусть только этот придурок объяснит, зачем он всю упряжь на лошадях перерубил? Как мы теперь их запрягать будем?

— Пусть лучше одна курица головой подумает, что было бы, если б я этого не сделал сразу же после нападения. Или ей аражей мало было, нужна в дополнение толпа обезумевших лошадей, мечущихся по дороге и топчущих всё подряд, да ещё вместе с телегами?

Женщина замолчала, и по виноватому выражению лица стало понятно, что картинку она представила.

— Но где мы теперь сбрую возьмём?

— Вот четыре целых упряжи валяется! — орк указал на мёртвых лошадей. — А с пятой что-нибудь придумаем.

— Деда, — дернул старика за рукав мальчик. — А почему аражи лошадок отпустили?

— Не знаю, внучек, эти твари вообще себя странно вели.

— Да что тут непонятного? — прокомментировала одна ехида. — Просто паучки человечинку свеженькой любят, а не в котлетках!

Ильсан

Перед воротами Неор устроила целое представление в духе женских романов. Я сначала не понимал, и чего это дамы в этих книгах находят. Однажды взял у мамы такой томик, посмотрел — оторваться не мог, всю ночь ржал. Теперь понятно, почему девицы всегда с платочками сие произведения читают. Не, мне платочка не хватило, пришлось полотенце брать!

У пэри Эра'стуар, судя по всему, эти романчики вообще были настольными книгами, так как знала она их досконально и сейчас наглядно это продемонстрировала. Тут было и заламывание рук, и всхлипы, и пафосные возгласы "О, вот эти двое отважных эльфов спасли меня из рук коварных похитителей" (какого аража она им, похитителям, сдалась!) и "Теперь у меня столько сильных и мужественных защитников!", и слёзы, и объятья с поцелуями. "Спасители" к счастью успели отскочить и прикинуться неотъемлемой частью местного ландшафта, как то статуя "Добрый стражник приветствует въезжающих в город" — это я! (а что, вытянутая рука очень даже похожа!) — и мраморный монумент "Подайте убогому на пропитание" — это споткнувшийся от спешки и упавший Эйри. Для полноты картины я даже кинул ему медянку. От подзатыльника привычно увернулся. И чего это у эльфов лица такие вытянутые? Странно… Мне всегда казалось, что они существа культурные, и должны ценить виды искусства, в том числе и скульптуру!