Тимур Литовченко - Пятая графа

• Название: Пятая графа
• Автор: Тимур Литовченко
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Господи, Санька! Мне стыдно... понимаешь - до жути стыдно за то, каким антисемитом я был в детстве, какими "чёрными" были все мы, что мы вытворяли... А теперь? Не поверишь - я "Тевье-тевеля" в театре имени Франко уже трижды посмотрел! Как Богдан Ступка играет, Боже ты мой, как играет!..

К концу второй бутылки Стас просил у меня прощения потому, что "кого обидел - те далече, у них не могу"... Мы обнимались и довершали очередной эксперимент. А затем по очереди бегали на обширный "заинститутский" пустырь - проверить, не прорезались ли из земли первые "грибы".

- Ну что, Стас, видел?

- Ага, сроежки! Целая куча при самом входе.

- Ну, это ж надо: у кого-то в нашем институте зарплаты хватает на еду, а не только на выпивку. Интересно получается!

- Не иначе как у замдиректора. Как считаешь, Саня?

- Или у его секретарши.

- Не-а, эти грибы выросли на мужской территории, женщины свои ягодки за пригорочком ищут...

- А пойду-ка и я на грибочки посмотрю да заодно аммиачно-мочевинными удобрениями полью.

- Сходи, Саня, сходи. Я за установкой послежу.

Впрочем, однажды Стас отклонился от графика: спьяну на куске латунного листа нацарапал острым гвоздём шестиконечную звезду и прижал к моей груди. Я посмотрел на такой "могендовид", сгрёб Стаса за грудки, вместе с перегаром выдохнул в лицо: "Спасибо, дружище!" - и вышел в коридор, изо всех сил хлопнув дверью. Он потом дико извинялся, сбегал за внеплановой третьей бутылкой "Стругураша" и даже сам починил слетевшую с петель дверь. В общем, инцидент замяли...

А может, было это на выставке? Когда дела в науке шли всё ещё неплохо, командировали меня как-то в Москву на ВДНХ. Помнится, тогда нашему завотделом по чисто "совковой" наивности приспичило с какими-то американскими авиастроителями контакты налаживать, и меня, самого младшего послали в качестве "разведчика".

Так у американцев этих очень интересный переводчик оказался. Сухощавый подтянутый старикан по-русски разговаривал очень даже неплохо, однако первым же делом поинтересовался, не знаю ли я немецкого. Иногда, подыскивая подходящее слово, мистер Шнайдер закатывал глаза и бормотал: "Э-э-э, как это будет по-немецки... Гроссе... Гроссе..." А на второй день общения, когда американцы меня уже на полную катушку комрили-поили и разве что на работу не приглашали, переводчик и спросил:

- Господин Проценко, не откроете ли мне секрет, почему фамилия у вас хохляцкая, но на хохла вы ну совершенно не похожи?

Я едва не выпалил сгоряча: "Потому что я - жидовское отродье!" Но вместо этого сказал только:

- Уважаемый герр Шнайдер, я же не спрашиваю, где вы так хорошо выучили русский язык! А то окажется вдруг, что в Киеве в сорок втором году...

Хотелось ещё что-нибудь про Бабий Яр сказать, но я через силу рассмеялся. И мистер-герр Шнайдер тоже. Посмеялись оба, значит, да разъехались: он - в США со своими фирмачами, я - в Киев...

Хотя что это я НИИ вспомнил, когда дело было в политехническом?! Ага, точно! Во-первых, ректор, который тогда возглавлял институт, заявил откровенно: "Я не собираюсь готовить специалистов на экспорт!" Не в том смысле, разумеется, что он отказался от обучения иностранных студентов: у нас училось превеликое множество негров, арабов и азиатов. Полный интернационал, так сказать! Речь шла о евреях. Вон со мной вместе в КПИ Борька Лернер поступал, медалист из параллельного класса - так ему на устной математике "двойку" влепили, и точка! Спорить бесполезно: экзамен устный не докажешь, что медалист не может не знать формулу процентов... Короче, "натуральный" еврей Лернер провалился, а вот галахический Проценко проскочил! И надо было видеть лица членов приёмной комиссии, когда о результатах последнего экзамена вместе со мной пришла узнавать мамеле Феня... Не лица были - рожи искривлённые! Короче, поняли товарищи ошибку, да поздно: меня-то уже зачислили.

А на втором курсе, когда я не дал списать контрольную по сопромату одной девчонке, то получил в спину: "Ах ты жид проклятый, чтоб тебя разорвало!.." Впрочем, такое было и на третьем курсе, и на четвёртом... А я всё не понимал, почему кто-то должен жить моим умом, а не своим? И списывать не давал.

Да ещё под конец учёбы такая история приключилась. Завкафедрой жутко хотел, чтобы я при нём остался, я же рвался в ведущий по нашему профилю Институт проблем прочности. Так он сообщил тамошнему кадровику, что я полукровка. Рассчитывал, что я назад попрошусь, получив от ворот поворот. Но назло завкафедрой я взял "свободный" диплом и устроился в хилый НИИ, а на поклон к этому гаду не пошёл. Ещё чего...

3

И всё-таки - нет, нет и нет! Не в институте встал ребром вопрос о "пятой графе", а ещё в школе. А вот когда?..

Ага, припоминаю! Когда я закончил десятый класс, на выпускном вечере к маме Фене подскочил взволнованный до предела физик и сказал:

- Боже, дорогая мама, что вы наделали?! Почему вовремя не сказали, что вы - еврейка?! Я бы не зарезал вашему ребёнку его законную "пятёрку"... Как же теперь быть?!

Представьте себе нашего физика Самуила Львовича: высоченный и сухой, как жердь, лысая макушка, лысый блестящий лоб с дурацкой, словно приклеенной чёлочкой посредине, усики линеечкой, весь трясётся от волнения - ну, просто умора! А говорит такие страшные и странные вещи... Но мама Феня спросила спокойно:

- А что, я должна была кричать об этом на всю школу или объявление большими буквами написать?

- Перестаньте хохмить! - всем телом дёрнутся Самуил Львович. (Не зря мы прозвали его Смыком!) - Я смотрю по журналу: "Проценко Александр Иванович". Светленький он у вас, можно сказать, беленький - настоящий ашкенази. Откуда я мог знать, что у него мамеле - с "пятой графой"?! Вот и подумал, что парень не наш... А он же у вас такой способный, такой способный, просто умница!.. Я Славе Айзенбергу из параллельного класса "пятёрку" натянул, честно сознаюсь, а вот вашему - наоборот срезал... Обидно, дорогая Фаина Петровна, очень обидно.

- А почему же моего мальчика всё время на районные и городские олимпиады по физике посылали? - поинтересовалась мама Феня.

- Так он же там выше третьего места не поднимался! - возмутился Смык. Вот за то, что до первого никогда не дотягивал, я и занизил ему оценку... Но поверьте, если б я знал про вашу национальность!.. По части физики не только Слава Айзенберг, но даже медалист наш Боря Лернер вашему мальчику и в подмётки не годится!.. Так что мне искренне жаль. Ничего уже не сделаешь. Понимаете? Ни-че-го!..

И тут мама Феня наконец отчётливо поняла, почему так волновался и лебезил Смык: "разбора полётов" боялся, вот в чём дело! Тогда она ответила сдержанно:

- Можете не волноваться, дорогой Самуил Львович: я не буду никуда жаловаться! Вы правы: ничего теперь не поделаешь... Впрочем, не переживайте так: мне в своё время тоже зарезали, но не физику, а украинский язык и литературу. И сделали это потому, что я была тогда не Фаиной Петровной Проценко, а Фейгой Пинхусовной Гольц. Украинского я, разумеется, знать при таком условии просто не могла, даром что в украинской глубинке выросла - где уж мне?! Так что успокойтесь, писать неграмотные жалобы я не намерена. А оценки зарезанные... Очевидно, это у нас семейное.

Мамеле действительно никуда никаких жалоб не писала. Мне рассказала - и всё. И вот я - главный снабженец крупной фирмы, специализирующейся на стройматерилах, мама Феня - украинская пенсионерка, а Смык давно уже гражданин Израиля и тоже пенсионер, только тамошний. Израильский, то есть.

Правда, с младшей дочкой у него что-то случилось, какая-то пренеприятнейшая хворь по женской части, причём здесь ещё. И мама Славы Айзенберга его очень даже отблагодарила, потому как была известным на весь Киев гинекологом... Но ни мама Феня, ни я никакого несчастья Самуилу Львовичу не желали, можете поверить! Просто чужих детей не надо обижать, чтоб у своих всё было в порядке - так сказала мамеле...

Хотя нет. Инцидент со Смыком - это десятый класс, конец школы. Тут вопрос о "пятой графе" встал ребром, да. Но опять же, было это не впервые. Причём далеко не впервые... если опустить несколько драк на национальной почве, а также Витьку Юрачука и Женьку Затуливитера, в своё время исключённых из пионеров за распевание знаменитой частушки про отсутствие в кране воды - ведь в пионерах их через месяц восстановили...

Да, вспомнил! Это было также исключение из пионеров, но совершенно по иному поводу: родители Герки Хайкина уезжали в Израиль и увозили всю родню, так перед этим самого Герку, разумеется, тоже исключили. Проводилось мероприятие с мрачной суровостью военно-полевого трибунала. На линейку построили всю школу, поставили Герку перед строем, под напряжённый барабанный бой медленно развязали алый галстук, сняли с груди значок, затем произнесли обличительно-бичующие речи... Натурально, так и было! Не то что в случае с Юрачуком и Затуливитером, которых "обезгалстучивали" тихонечко, незаметненько, всего лишь перед классом.