Вера Камша - ТАРРА. ГРАНИЦА БУРИ. Летопись первая.

• Название: ТАРРА. ГРАНИЦА БУРИ. Летопись первая.
• Автор: Вера Камша
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37027-6

Боги, хранящие мир Тарры, покинули его. Изначальное зло, некогда побежденное ими и загнанное в преисподнюю, поднимает голову. Череда загадочных смертей обрушивается на Таянский королевский дом, подтверждая пророчество о конце света. Но истинная цель темных сил — Герика, королева Таяны, способная принести дитя, новое воплощение бога зла Ройгу. Раскрыть тайну, противостоять нашествию, спасти обитателей Тарры от уничтожения способны избранные — герцог Рене Аррой, прозванный Счастливчиком за невероятную удачливость, и эльф Нэо Рамиэрль, некогда разведчик в мире людей, а теперь его надежда и защита.

Переработанная версия романа.

---

Перла мчалась из последних сил, Роман вновь придержал черногривого, теперь мы скакали бок о бок.

— Ноги из стремян!.. Живо!.. Поймешь, что она падает… Отпусти поводья и прыгай. Мой конь понесет обоих…

— Это… только отсрочка!

— Пусть… Будем бороться до конца.

Я оглянулась — светящееся белое пятно за спиной не увеличилось, но и не уменьшилось. Интересно, может эта тварь уставать или нет? Мы взлетели на вершину пологого холма, и перед нами раскинулась залитая лунным светом долина, а навстречу с другого холма, до которого, возможно, мы уже не доберемся, взмывали ввысь две гигантские фигуры. Всадники Горды.

Перла, умница, поняла, что дорога пошла под гору и это дает нам шанс оторваться от погони; с губ кобылицы хлопьями падала пена, но она прибавила ходу. Я видела, что бедняжка рвется вперед из последних сил, еще четверть часа, и она упадет. От мысли, что придется бросить это прелестное создание, у меня защемило сердце, хоть я знала, что участь Перлы скоро покажется мне завидной. Мы мчались наметом; я никогда не была хорошей наездницей, но в эту ночь все получалось само собой. Кони перескочили текущий по дну долины ручей, понеслись вверх, и Перла начала спотыкаться. Я в отчаянии подняла глаза — прямо надо мной, разрывая небо, вырастали Всадники. Не знаю, что на меня накатило, но я закричала, закричала отчаянно, по-детски… Так зовут на помощь мать загнанные псами лисята:

— Помогите!.. Братья, заклинаю вас… Скорее!

То, что произошло, передать словами невозможно. По телу холма прошла дрожь, раздался скрежет, будто кто-то чудовищным ножом резал гранитную скалу, мне показалось, что с неба посыпались звезды. В лицо ударил сухой, пыльный ветер. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что Всадники мчатся к нам. Перла закричала от ужаса, я едва с ней справилась. Мы отскочили в сторону, и в то же мгновение рядом пронеслись две чудовищные тени. Нас и наших коней трясло, мы могли лишь бессмысленно следить, как Всадники и Олень сошлись на дне долины у того самого ручья, который мы только что миновали.

Луна почти созрела, света хватало, чтобы рассмотреть чудовищную схватку, к счастью, недолгую. Какие бы силы ни породили нашего преследователя, Всадники были им не по зубам. Чудовище встало на дыбы, желая обрушить на нападающих удар копыт, но промахнулось и едва успело увернуться от черного меча. Яростно завизжав, Олень попробовал достать своего противника рогами, но каменный щит отразил и этот удар. Монстр заорал еще раз; ненависть и тоска, наполнявшие его крик, заставляли верить самым мрачным церковным сказкам, но здравый смысл у твари, похоже, был — она поняла, что противники неуязвимы, к тому же их двое, а она одна. Олень обратился в бегство, но Всадники не позволили ему далеко уйти.

Лошади принимали участие в схватке наравне с седоками. Драка шла далеко, но движения скакунов можно было истолковать единственным способом — они зубами и копытами помогали наездникам. Броски Оленя стали более редкими и тяжелыми. Он все дольше собирался с силами, все чаще отступал. Наконец последовал последний прыжок. Кажется, тварь задела одного из Всадников, тот покачнулся в седле, и в этот миг другой ударил монстра мечом. Чудовище упало на колени. Воин поднял клинок… Все было кончено. Жуткая голова с ветвистыми рогами отделилась от туловища, медленно, страшно медленно упала в серебряные мертвые травы. Победитель развернул коня, и тут обезглавленная туша заколыхалась, разбухла и рассыпалась белыми клочьями тумана.

Только сейчас я смогла посмотреть на Романа. Он был бледен, но владел собой. Топаз и Перла дрожали, я же не испытывала никакого страха, я была спокойна, нет, я была счастлива! Всадники казались мне единственными родными существами в этом неласковом мире. Я непроизвольно тронула поводья, бедная Перла уперлась, но я оказалась настойчивой, и эльфийская кобылица покорно пошла навстречу возвращающимся гигантам. Странно, но чем ближе я к ним подъезжала, тем меньше они становились. Наконец я оказалась лицом к лицу с двумя воинами. Они были очень высокими и сидели на могучих статных лошадях, но казались живыми, пусть и очень рослыми людьми, а не каменными изваяниями.

С восхищением и нежностью я вглядывалась в прекрасные лица. Это была дивная, древняя красота, гордая и одновременно печальная. Они, видимо, тоже рассматривали меня, потом старший заговорил:

— Здравствуй, обретенная сестра. Мы рады приветствовать тебя!

— Вы спасли нам жизнь.

— Наш долг — хранить Горду, но мы слишком крепко спали. Это ты разбудила нас. Мы благодарны тебе за это, обретенная сестра.

— Почему вы меня так зовете?

— Потому что это так и есть. Мы стережем Горду, Одинокая — Тахену до Корда, но Явелла была без защиты, пока не пришла ты. Они не должны перейти Явеллу…

— Они не должны перейти Явеллу, — почему-то повторила я.

Мой собеседник совсем по-человечески поморщился и схватился за плечо.

— Достал он меня все-таки, но время не ждет. Эгар вас проводит. Пока светит луна, вы пройдете древним путем. Куда вы направлялись?

— Не знаю. Я еду с моим другом.

— Твой друг — арр?

— Арр? Что это такое?

— Так они нас назвали. — Я и не заметила, как Роман присоединился к нам. — Мы недолго носили это имя…

— Мы живем помня, но это мы забудем. Забудь и ты. Луна зайдет через четыре часа. Прощай, молодая сестра, до встречи, арр!

И мы поскакали. Казалось, под копытами наших коней звездное небо, а сверху мир накрыт темной тучей. По бокам мелькали какие-то тени, но я не могла разобрать, что это такое, так быстро они сменяли друг друга. Я не хотела думать о том, что оставляю сзади, мне не нужно было никакого завтра. Только ночь и скачка, ставшая почти полетом.

Я не знала, сколько мы скачем, не знала, кто я… Луна пыталась убежать, но мы раз за разом ее настигали. На мгновение мне показалось, что это не луна, а глаз чудовищной хищной птицы, но, конечно, это была только луна.

Не представляю, что чувствовал Роман; передо мной же всплывали какие-то отрывочные видения: лица, фигуры, города с высокими башнями, замки, взлетевшие на прибрежные скалы. Армады кораблей уходили к неведомым берегам, непостижимые существа, полукони-полулюди, мчались по бескрайней степи, из ничего вырастали прекрасные сады с фонтанами и рассыпались то пеплом, то снегом, то звездами… Казалось, наши лошади высекают на бегу искры, и эти искры рассыпаются созвездиями, обретая знакомые очертания. Вот Иноходец, вот Зеркало, а вот и созвездие Рыси с зеленой звездой-Сердцем… Где-то рядом была и моя звезда. Где-то рядом…

Глава 12 2228 год от В. И. 13-й день месяца Волка Эланд. Идакона Арция. Фей-Вэйя

1

Рене нечасто бывал в храмах, а в центр церковной церемонии в первый и последний раз угодил, когда женился. Адмиралу на всю жизнь запомнился запах благовоний, духота и желание, чтобы все скорее закончилось. Прошло восемнадцать лет, и он в алых одеяниях Волинга стоит посреди идаконского собора Святого Эрасти, тщетно пытаясь понять то, о чем на древнем языке поет невидимый хор.

Максимилиан настоял на том, чтобы все проходило по канонам, принятым во времена святой Циалы, и служба началась в полночь. Молитвы сменялись молитвами. Клирики возносили благодарность Триединому за все его настоящие, прошлые и будущие милости, поминали почивших Архипастырей и просили о здравии нынешнего; затем вспоминали былых владык Благодатных земель и особо — императора Анхеля Светлого, являющегося примером благочестия и любви к ближним. Отпели, и Максимилиан, выйдя вперед, поведал историю дома Волингов, как ее трактует Церковь Единая и Единственная. К этому времени Рене перестал слушать, следя только за выражением лица. Прямо перед ним золотилась дорожка, ведущая в святая святых Храма — распахнутый по случаю Провозглашения Небесный Портал[72]. Узорные кованые створки были раздвинуты, явив пастве тонкого письма фрески, изображавшие Царство Света.

Хор опять завел хвалебную песнь, губы адмирала шевелились, повторяя слова гимна, но внутри все кричало от боли. Здесь, на пороге нарисованного рая, предоставленный собственным мыслям, он не благодарил Триединого, а прощался с теми, кого потерял в этот страшный год. В клубах благовонного дыма перед глазами Счастливчика Рене, герцога Рене Арроя, а ныне принца из рода Волингов и будущего короля Эланда, возникали и таяли знакомые лица. Добряк эркард. Унесший с собой слишком многое Иннокентий. Седой и желчный король Марко, добрый друг и верный союзник… Его несчастные сыновья: юный Марко, порывистый Зенон и, конечно же, Стефан. Стефан, пожертвовавший своей любовью, и, вероятнее всего, напрасно. Принц исчез, и из полумглы проступила хрупкая девичья фигурка. Сверкнули сапфировые атриолы в черных волосах. Черные глаза, невысохшие слезы… Марита — случайная жертва захлестнувшей их всех круговерти, орудие судьбы, вечная боль, вечный укор…