Уилки Коллинз - Муж и жена

• Название: Муж и жена
• Автор: Уилки Коллинз
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1992
• ISBN: 5-280-02624-7

В знаменитом романе Уилки Коллинза «Муж и жена» освещается проблема прав английской женщины, угнетенной законами буржуазной семьи.

---

Разделавшись таким образом с миссис Гленарм, Перри поспешил в коттедж.

Пока тренер помогал своему воспитаннику, пока тот восстанавливал дыхание, не было произнесено ни слова. Но вот Джеффри был насухо обтерт, облачился в свою обычную одежду, Перри подтащил из угла удобное кресло. Джеффри не сел, а скорее рухнул в него. Перри вздрогнул и внимательно посмотрел на него.

— Итак? — спросил Джеффри. — Как со временем? Медленно? Быстро? Или так себе?

— Время очень хорошее, — ответил Перри.

— Сколько?

— Мистер Деламейн, когда, вы сказали, уезжает эта дама?

— Через два дня.

— Прекрасно. Когда она уедет, я скажу вам, «сколько».

Джеффри не стал настаивать на немедленном ответе. Он слабо улыбнулся. Минут через десять он вытянул ноги и закрыл глаза.

— Собираетесь спать? — спросил Перри.

Джеффри с усилием разомкнул веки.

— Нет, — пробормотал он. Но едва это слово слетело с его губ, глаза снова закрылись.

— Эй! — воскликнул Перри, глядя на него. — Мне это не нравится!

Он подошел ближе к креслу. Сомнений не было. Джеффри спал.

Перри протяжно, едва слышно присвистнул. Наклонившись, он легонько прижал два пальца к пульсу Джеффри. Удары были медленные, тяжелые, вымученные. Так бьется пульс крайне утомленного человека.

Тренер переменился в лице, прошелся по комнате. Открыв шкаф, он извлек оттуда дневник за прошлый год. Последние записи, когда он готовил Джеффри к каким-то соревнованиям, были достаточно подробными. Вот записи о первом тренировочном спринте, триста ярдов, с максимальной скоростью. Время на секунду-две хуже, чем сейчас. А вот состояние после спринта — совершенно другое. Собственной рукой Перри было написано: «Пульс хороший Настроение бодрое. Готов, если я дам такую команду, бежать снова».

Перри обернулся — вот он сидит, тот же самый человек, только год спустя — совершенно изможденный, крепко спящий в кресле.

Он достал из шкафа ручку, чернила, бумагу и написал два письма, снабдив оба пометкой «лично». Первое было адресовано доктору, крупному авторитету в среде тренеров. Второе — собственному агенту Перри в Лондоне, которому он полностью доверял. Агенту он велел, храня строжайшую тайну, поставить в предстоящем забеге на соперника Джеффри, внести столько же денег, сколько сам Перри ранее поставил на Джеффри. «Если вы поставили на него и какие-то свои деньги, — заключало письмо, — сделайте то же, что делаю я. Подстрахуемся — но язык за зубами!»

— Вот и еще один отбегался, — со вздохом произнес тренер, оглядываясь на спящего. — Состязания ему не выиграть.

Глава тридцать вторая СЕМЕНА БУДУЩЕГО (ВТОРОЙ ПОСЕВ)

А что же сказали гости о лебедях?

«Ах! — сказали они, — их так много!» — и ничего другого не следовало ждать от лиц, не имеющих представления о природе и происхождении водоплавающих.

А что же сказали гости об озере?

Кто-то сказал: «Как импозантно!» Кто-то сказал «Как романтично!» А кто-то не сказал ничего, а про себя подумал — какая жуть, прямо мурашки по коже!

Первые ощущения публики опять-таки были точными и объяснимыми. Озеро пряталось в центре пихтового леска. Вода, затененная деревьями, была угрюмо-черного цвета, лучи солнца разбавляли эту густоту разве что в середине. Лишь у дальнего конца озера между деревьями виднелся просвет. Единственным признаком движения и жизни было какое-то потустороннее скольжение лебедей на застывшей поверхности воды. Это было импозантно — как и сказали гости. Это было романтично — как и сказали гости. И от этого зрелища мурашки бежали по коже — как они и подумали. Несколько страниц описания едва ли что здесь прибавят. Так что давайте на сей раз обойдемся без них.

Пресытясь лебедями, утомившись от озера, гости обратили свое любопытство к просвету между деревьями у дальнего края озера и заметили там какой-то пугающе искусственный, явно посторонний предмет в форме большого красного занавеса, подвешенного между двух самых высоких пихт и скрывавшего от глаз дальнейшую перспективу; гости потребовали у Джулиуса Деламейна объяснить природу занавеса, но услышали в ответ, что тайное станет явным, как только к месту действия прибудет его жена с задержавшимися гостями, которые никак не нагуляются по дому.

Наконец во главе группки из самых разболтанных гостей появилась миссис Деламейн, все вместе прошли берегом озера и остановились перед занавесом. Показав на шелковые шнуры, свисавшие с обеих его сторон, Джулиус Деламейн выбрал двух девчушек (племянниц его жены) и послал их к шнурам, велев потянуть за них и посмотреть, что получится. Ретивые — ведь рядом тайна! — детские ручонки потянули за шнуры, занавес разъехался посредине, и представшая глазам сцена огласилась возгласами всеобщего удивления и восторга.

В конце широкой пихтовой аллеи, со всех сторон окруженная рощицей, зеленым ковром расстилалась тенистая поляна. Дальний ее край чуть возвышался; здесь же, у нижнего ее склона, среди пепельных, тронутых временем скал, весело бурлил родник. Справа тянулся ряд столов, накрытых белоснежными скатертями, на них в ожидании гостей красовались напитки и легкая закуска. Напротив расположился оркестр, и едва раздвинулся занавес, дружно грянула музыка. Если смотреть с другого конца аллеи, глазу открывалось поблескивавшее вдалеке озеро, на поверхности его играли солнечные лучи, они нежно касались оперенья скользящих лебедей и зажигали его великолепной белизной. Вот какой восхитительный сюрприз приготовил для своих друзей Джулиус Деламейн. Только в такие минуты — или когда они с женой играли сонаты в небольшой и скромной музыкальной комнате в Суонхейвене — старший сын лорда Холчестера и был по-настоящему счастлив. Он тайно постанывал под бременем обязанностей, какие налагало на него положение землевладельца; а высочайшие привилегии его титула и места в обществе порой приносили ему страдания, будто он был жертвой и мучеником несправедливой социальной системы.

— Сначала подкрепимся, — объявил Джулиус, — а после потанцуем. Таковы наши планы!

И он повел гостей к столам, подхватив под руки двух ближайших дам, нимало не думая о том, самые ли они высокопоставленные среди гостей женского пола. К удивлению леди Ланди он занял первый подвернувшийся стул, словно ему было все равно, какое место он, хозяин, займет на этой пирушке. Гости последовали его примеру и расселись кому где удобно, не думая о чинах и званиях. Миссис Деламейн, испытывая особое расположение к девушке, которой предстояло стать невестой, взяла Бланш за руку. С другой стороны хозяйку решительно подхватила леди Ланди. Все трое сели вместе. Миссис Деламейн изо всех сил старалась, разговорить Бланш, а Бланш изо всех сил старалась поддержать разговор. Увы, ни одной из сторон не удалось преуспеть. Миссис Деламейн, отчаявшись, оставила Бланш в покое и повернулась к леди Ланди, сильно подозревая, что голова невесты занята какими-то мучительными, малоприятными размышлениями. В этом выводе было зерно истины. И что Бланш слегка повздорила с подругой на террасе и что сейчас она была невесела, не радовалась жизни — все объяснялось одной причиной. Она скрывала свои чувства от дяди, от Арнольда — но она страшно тревожилась, страшно переживала за Анну; и все еще была готова (не важно, как к этому отнесется сэр Патрик) ухватиться за любую возможность и возобновить поиски пропавшей подруги.

Тем временем гости ели, пили, разговаривали, за столами царило веселье. Оркестр играл самые бойкие мелодии из своего репертуара; слуги неусыпно следили за тем, чтобы бокалы не пустовали. Раскованное оживленье достигло своей высшей точки. И лишь в разговоре, что протекал возле Бланш между ее мачехой и миссис Деламейн, собеседницы не могли достичь понимания.

Среди прочих достоинств леди Ланди особое место занимало умение делать неуместные открытия. Во время обеда на поляне от ее внимания не укрылось — хотя никто другой этого не заметил, что на пиршестве нет деверя хозяйки; еще более удивительным было исчезновение дамы, которая приехала с гостями и остановилась в доме, — другими словами, исчезновение миссис Гленарм.

— Я не ошибаюсь? — вопросила ее милость, поднимая свой лорнет и оглядывая столы. — Ведь правда, одного из участников нашего пиршества здесь нет? Я не вижу мистера Джеффри Деламейна.

— Джеффри обещал быть здесь. Но, как вы могли заметить, он не всегда внимателен к обязательствам подобного рода. Все приносится в жертву его тренировкам. Сейчас мы видим его лишь в редкие промежутки между ними.

Ответив так, миссис Деламейн попыталась переменить тему разговора. Леди Ланди подняла лорнет и оглядела столы во второй раз.

— Прошу меня извинить, не отступалась ее милость, — но я, кажется, нашла еще одного отсутствующего. Я не вижу миссис Гленарм. Но ведь она должна быть здесь! Миссис Гленарм не готовится выступать в состязании. Вы видите ее? Я не вижу.