Владимир Сысоев - Первое задание

• Название: Первое задание
• Автор: Владимир Сысоев
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1975

Приключенческая повесть о подвиге советских разведчиков.

---

— Что, в сущности, Англия…

— Англия — это второй фронт!

— Исключено!

— Как знать!?

— Нет, это точно.

— Значит, всё в порядке! — со свойственным ему оптимизмом сказал Шварц.

— Поживём — увидим. А пока они нас лупят и без второго фронта. Но вся борьба ещё впереди!

Майор Демель посмотрел внимательно на своего собеседника и решил, на всякий случай, сделать ему небольшую уступку:

— Вообще-то, Ганс, я понимаю, что решение о строительстве объекта в нашем районе ещё раз подчёркивает гениальность нашего фюрера, в данном случае — прозорливость и предусмотрительность.

— Ты серьёзно так считаешь?

— Конечно.

— Хайль Гитлер! — рявкнул Шварц.

— Хайль! — ответил Демель.

В дверь постучали.

— Войдите, — вежливо сказал Шварц.

Появилась улыбающаяся Наташа.

— Срочный пакет, — доложила она и кокетливо стрельнула блестящими глазами.

Шварц расцвёл великодушной улыбкой и пошёл навстречу.

— Спасибо, Наташа.

— Посыльный требует расписку, — сказала Наташа.

— Это что ещё за новости? — надменно спросил Шварц.

Наташа ответила очень милой сочувствующей улыбкой, молча пожала плечами и с лёгким наклоном головы подала пакет. Шварц вскрыл конверт, расписался на нём и отдал Наташе. Она вышла.

Шварц подал бумагу Демелю.

— От железнодорожного коменданта. Прибыла техника для строителей.

— А как дело на этом фронте? — спросил Демель, пробежав по документу глазами.

— На каком? — не понял Шварц.

— Я — о Наташе.

— А… — Ганс самодовольно усмехнулся. — Честно говоря, я не тороплюсь, хочу, чтобы она сама бросилась мне на шею!

— И как?

— По-моему, она уже близка к этому, а у меня всё недостаёт времени.

— Займись, эта связь тебя не унизит, и арийская кровь не пострадает. Прекрасная женщина!

— Нравится? — снисходительно спросил Ганс.

— Не скрою, очень! Красива необыкновенно и прекрасно воспитана…

Шварц громко захохотал, и когда смех начал иссякать, доверительно сказал:

— Всё это так, но она по-детски наивна. Глупенькая девчонка! Мечтает о настоящей, большой любви, о замужестве. Романтична и экзальтирована. Нет у неё чувства меры!

— Зато у неё в избытке есть всё остальное, чем привлекает нас женщина! А что касается замужества, надеюсь, ты не выдал ей аванса.

Друзья рассмеялись.

Новый командир роты

Полицейская карательная рота, сильно поредевшая, получила пополнение за счёт военнопленных и «добровольцев» из местного населения.

Позорная вылазка в Медведевку заметно охладила пыл карателей, их репутация была сильно подмочена.

Рота гудела, как растревоженное осиное гнездо. И в это время в ней появился новый командир — капитан Крылов. Злые языки поговаривали, что у капитана очень серьёзные нелады с большевиками, но толком никто ничего об этом не знал.

Новый командир за дело взялся рьяно. В роте был установлен строгий порядок. Подъём, физзарядка, утренний осмотр, занятия, дежурства, работы, вечерняя прогулка и отбой — всё это отмеривалось распорядком дня точно, как маятником время.

Некоторым служакам строгости не понравились — кончилась разгульная, пьяная жизнь, бесцельные шатания по городу в поисках приключений. Но недовольные помалкивали: капитан не производил впечатления человека, с которым можно не считаться. Даже его внешний вид внушал чувство уважения, смешанное со страхом. Глядя на него, и у самых отчаянных пропадала охота делать что-либо не так. Тёмно-русый, выше среднего роста, широкий в плечах, всегда серьёзный и строгий, Крылов производил впечатление энергичного, точного и аккуратного человека. На лицо его ярких красок у природы явно не хватило. Крупное, чистое, с круглыми серыми глазами, оно привлекало лишь безыскусственной простотой и какой-то необыкновенной силой, которая, казалось, как мастичная печать на гладкой светлой бумаге, лежала на лице спокойно и непоколебимо. Было непонятно, когда этот человек спал, — он появлялся в роте перед подъёмом, а уходил домой только после отбоя. Вникая во все дела подразделения, новый командир не уставал повторять, что мелочей в военном деле не бывает, а пренебрежение к так называемым мелочам часто стоит человеку жизни.

Среди полицейских заметно укрепилась дисциплина, прекратились бесчинства по отношению к населению города.

Имея большой опыт строевой работы, Николай чувствовал себя в роте как рыба в воде. Иногда ему казалось, что он, как было совсем недавно, командует маршевой ротой в запасном полку и те же ребята — воронежские, тульские, смоленские и рязанские, сибиряки и уральцы. — которых он готовил к боям с фашистами, устроили мрачный маскарад с переодеванием и собрались здесь. А жизнь в роте била ключом. Сколотив отделения и взводы, Николай взялся за наведение образцового порядка в казарме. Ежедневно в сопровождении дежурного офицера он обходил своё небольшое хозяйство и всё придирчиво осматривал. У него хватало терпения заставлять по шпагату выравнивать койки, тщательно заправлять постели, драить до светло-жёлтого цвета деревянные некрашеные полы, мыть окна, протирать от пыли мебель. Но этого ему было мало. Солнечно-зеркальный свет излучали пуговицы и пряжки на тщательно отутюженном обмундировании, сияли до блеска начищенные сапоги.

Новый командир явно лез из кожи, чтобы привести роту в состояние, отвечающее изысканным солдатским вкусам майора Шварца, который очень любил чистоту и порядок. «Чистота, порядок, дисциплина — вот всё, что требуется от вас, и всё будет хорошо!» — любил повторять он своим подчинённым.

До коменданта быстро дошли слухи о похвальной деятельности и способностях капитана Крылова. Это обрадовало его, и ему захотелось на всё взглянуть самому.

На инспектирование полицейской карательной роты майор Шварц отправился в сопровождении комендантского взвода, играющего две роли — охраны его персоны и поднятия авторитета, и переводчицы, которая, кроме своих обязанностей, должна была радовать глаз и веселить сердце коменданта.

Машина, отражающая все краски солнечного зимнего утра, остановилась посредине двора, и первое, что увидел Николай, было милое и до боли родное лицо Наташи.

Уходя на задание, Николай знал, что ему предстоит встреча с женой, но всё-таки на какую-то долю секунды не совладал с собой. От Шварца не ускользнула эта деталь, но он был так далёк от истинных причин замешательства командира роты, так был самонадеян и спокоен за Наташу, что тут же, после рапорта, с самым безмятежным видом представил ему переводчицу:

— Вот, господин капитан, рекомендую — фрау Наташа! — Ганса распирало от удовольствия и гордости: такая прекрасная женщина принадлежала ему!

Взгляды Наташи и Николая встретились. Теперь он был непроницаем, а она кокетливо улыбнулась и сказала ему по-русски:

— Здравствуйте. Мне очень приятно. Надеюсь, мы будем друзьями.

Она сказала это может быть только чуть-чуть теплее, чем требовали обстоятельства, но Николай её понял. Сказала и весело засмеялась.

Как ни сдерживался капитан Крылов, всем было ясно, что Наташа произвела на него неотразимое впечатление. Во время обхода казармы, выбрав подходящий момент, Шварц доверительно спросил:

— Как моя переводчица? Не правда ли — хороша!

— Она просто прелесть! — чистосердечно ответил Николай. Подошла Наташа. Она, казалось, расцвела. Столько любви и радости было в её взгляде, что Николаю опять стало не по себе.

— Но вы ничего не ответили мне, — обратилась она уже по-немецки.

— Разве у вас мало друзей? — скрывая радость, спросил Николай.

— Много, но настоящий бывает единственный, — ответила она и так посмотрела на Ганса, что он задохнулся от восторга.

— Как она непосредственна и мила! — не удержался Ганс.

— У вас тонкий вкус, господин майор, фрау Наташа действительно необыкновенная женщина.

Осмотр прошёл без сучка и задоринки. Комендант был поражён чистотой и порядком.

— О! Господин Крылов, я вполне, я очень удовлетворён и приятно удивлён состоянием подразделения. Вы прекрасно понимаете немецкий порядок и не теряли время даром. Похвально и достойно подражания!

— Рад стараться, господин майор, — с готовностью ответил Николай.

В заключение инспекции был проведён строевой смотр, который ещё более улучшил настроение коменданта. Он произнёс перед строем небольшую речь и, довольный увиденным, благополучно отбыл.

Николай распустил строй, ушёл к себе в кабинет и задумчиво замер у окна.

За ночь зима опушила землю, крыши домов и ветви деревьев лёгким искристым снегом, и, как в старой доброй сказке, всё преобразилось вдруг. Деревья, ещё недавно серые, стыдливо-голые, стояли теперь, как невесты, — в белых венчальных платьях, загадочные и красивые. Дома надели на себя тёплые, мягкие шапки. Даже облака, неугомонной, беспорядочной стаей пробегающие над городом, казались не такими, как вчера, — более светлыми и весёлыми. И солнце стало ярче и холоднее.