Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

— Пинцет… — пробормотал Саша.

— Какой пинцет? — переспросили Николай и Рената.

Он бессильно махнул рукой.

— Пинцет найди! — распорядилась девушка, ткнув пальцем в грудь Николая.

Гроссман довел их до номера. Рената бросилась в ванную. Как назло, полотенца были светлыми. Придется постараться, чтобы отстирать кровь, но делать нечего. Девушка содрала их с крючков — все сразу, скопом: маленькие, для лица, и побольше, для тела — и ринулась в комнату.

— Сюда! — расстелив полотенца в несколько слоев на кровати, Рената помогла Саше лечь.

Николай вернулся через четверть часа.

— Ампициллин. Пойдет?

— Пойдет! — Рената выхватила шприц, сломала ампулу, набрала полностью пять кубиков, щелчками выбила воздух и, сжав мышцу с внешней стороны плеча Саши, воткнула иглу.

Николай поражался четким, отработанным действиям жены. Прежде она страшилась одного вида крови.

Гроссман протянул ей йод и вату. Девушка вымазала руки йодом, растворила в воде марганец — почти до бордового цвета — обмыла рану, края тоже обработала йодом.

— Давай я сам… — Саша попытался приподняться на локте, но Рената настойчиво прижала его к постели.

Николай обмыл пинцет, окунул в марганец, протер напитанной йодом ватой и подал супруге. Ее рука слегка дрожала, Рената до синевы закусила губу и, раздвинув пальцами края раны, полезла в закровившие ткани.

— Черт! Гроссман! Что ты стоишь? Набери в шприц кровоостанавливающее! Сейчас польет, и сильно!

— Оно в таблетках!

Рената сказала такое, что даже Гроссман никогда не решился бы повторить на людях.

— …Так что ты молчал, идиот?! Давай быстрее!

Саша с трудом проглотил таблетки.

— Потерпи, Сашенька! — умоляла Рената. — Потерпи, пожалуйста! Я ищу ее! Потерпи!

Наконец пинцет наткнулся на пулю. Рената поняла это по звуку. Теперь нужно ухватить ее понадежнее и выдернуть. Как дергают зуб. Недрогнувшей рукой. О боже, боже, помоги!

Саша молча стиснул зубы. У Гроссмана не было сил отвернуться, он не следил за своей мимикой, и каждое движение жены отражалось на его лице ужасной судорогой.

— Все! — вскрикнула Рената и бросила искореженную пулю в стакан с марганцовкой.

Кровь действительно хлынула из отверстия, но девушка зажала его бинтами. Саша потерял сознание. Николай автоматически протянул Ренате нашатырь, но та оттолкнула его руку:

— Не надо! Подожди!

Уняв кровотечение, она наложила повязку и залепила ее пластырем.

— Давай нашатырь!

Саша пришел в себя. Рената скорчилась на полу, заскулила, как умирающий щенок. Жизнь иссякла в ней.

Николай уложил ее на соседнюю койку, под безмолвным взглядом телохранителя прибрался и ушел замывать окровавленные полотенца. В холодной воде пятна отстирались достаточно легко. Только теперь Николай ощутил, что здесь пахнет морем — сквозь вонь антибиотика, йода, марганца, чужой крови…

— Ладно, Шурка… Все будет как надо!

— Не делай ничего с диском… — попросил телохранитель. — Ты осложнишь все…

Гроссман ощутил всплеск ярости, схватил кресло, с грохотом обрушил его рядом с кроватью, сел и, стараясь понижать голос, прошипел:

— Да? А тебя все это не трогает? Нисколько? Они, по-твоему, должны остаться безнаказанными?! Одна сука убила тестя, вторая… — он метнул взгляд на Ренату и не стал продолжать, хотя девушка и спала.

Саша перевел дух:

— Я никогда прежде не мог по-настоящему поговорить с тобой. Да ты бы меня и не слушал… Ты всегда все делал по-своему. Я подчинюсь, у меня нет выбора, но послушай мой последний довод: не делай того, что собираешься сделать. Есть две химерические идеи: спасения этого мира и мести за что-либо. Любой, кто руководствуется лишь ими, заведомо проигрывает.

— Что предлагаешь ты?

— Андрей приедет за диском. Мы отдадим ему диск, и они оставят нас в покое.

— Странный ты, Шура… Странный… — качнул головой Николай. — Мы уже давно разбежались с Ренкой, но как представлю, что этот ублюдок… — он ругнулся. — А ты? Что, нет?

— Все идет своим чередом, Коля.

Гроссман надолго задумался.

— Нет… — в итоге промолвил он. — Я так не могу! Я после этого перестану уважать себя. И Рената со мной согласна. Она, конечно, поддакивает тебе, но в душе согласна со мной.

— В душе? — улыбнулся Саша.

Николай поднялся с кресла, сунул руки в карманы куртки (до сих пор он так и не разделся) и встал у окна. Из их номера открывался вид на Цемесскую бухту, которую подковой окружал Новороссийск. Свинцовое небо молчало. Молчал теперь и Саша. Видимо, хотел ответа.

— Я еще погляжу, что там, на этом ср…м диске, — приподняв бровь, Николай оглянулся через плечо.

Телохранитель слабо вздохнул и уставился в потолок.

Неожиданно в разрыве туч проглянуло солнце, озолотило мерцанием водную гладь. Веселая дорожка покатилась, побежала по морю, запрыгала по причаленным в бухте суденышкам, по крышам портовых построек… Ближе… Ближе…

Робкий скользящий луч прошел сквозь стекло окна, высветил медленно покачивающуюся в воздухе пыль, ласково лизнул рыжие волосы спящей Ренаты, окутал Сашино тело с головы до ног, и Николаю показалось, что телохранитель стал бесплотным, как этот столб света… Нематериальным, неуловимым, исчезающим. Вот он, рядом, его еще можно коснуться. Но глаза его уже гаснут, смотрят в никуда и видят то, что неведомо остальным…

* * *

Андрей дождался сводок. Диск в прилежащей округе не обнаружили.

Естественно, после отъезда опергруппы Серапионов осмотрел кусты еще не единожды, но результат был неутешительным.

— Не хотел я этого делать, — покачивая головой, проговорил он и вернулся в свой джип, — видит бог: не хотел… А придется!..

Серапионов злился теперь по-настоящему. На себя, на весь мир. На себя даже больше. Вряд ли кто-либо видел его таким. Менее страшно было бы узреть перед собой разъяренного тигра или льва без клетки. Отец, возможно, и не подозревал, кого взрастил. Хотя, скорее всего, подозревал, а потому и отправил на это задание… Но кто ж знал, что сынок «лоханется», как первоклассник, из-за бабы да из-за кретина-подельника?! Впрочем, зачем попусту пенять на бабу? Да если бы не она, то везли бы сейчас труп Андрея вместе с остальными в краснодарский морг для проведения судмедэкспертизы. Ну, хоть на том Ренате спасибо. Увы, теперь, скорее всего, придется и эту красавицу, и ее спутников убирать: они посмотрят диск, а там…

Ох, не хотел этого Андрей! Телохранитель, конечно, сволочь: столько народа у Серапионова перевалил за одно сегодняшнее утро. Но если твои подельники — кретины, то туда им и дорога. Естественный отбор. А вообще парень молодец. Андрей хотел бы видеть такого в своей команде. Он сам уже почти сжился с Сашиным образом…

Вот кого он порвет без сожаления, так это длинного красавчика. Так уж он ему надоел за время короткого знакомства — не вышепчешь!

Но Ренатку-солнце Андрей все-таки решил попытаться сохранить. Если, конечно, полной шизофреничкой не окажется и под пули вслед за мужиками не полезет. Там уж бог ей судья, как говорится…

Придется теперь «просеивать» все попутные города. Впрочем — почему все? Слишком далеко они не уйдут: им нужно где-то осесть, зализать раны. Телохранителя зацепило серьезно, Андрей вообще удивился, как тому хватило воли и сил на утренние деяния под Краснодаром. А ведь хватило, своими глазами видел. Прав отец: Терминатор какой-то, а не человек этот Саша. Бабенка тоже не фонтан была, будто ее нильский крокодил пожевал и выплюнул. Нет, далеко они не уедут…

Ну на хрена, на хрена вы, ребята, подобрали этот поганый диск, спрашивается?! Наверняка дело рук лупоглазого недоноска. Тем двоим было не до ползанья по кустам. Как же вы все усложнили!..

Крымск? Оттуда — прямая дорога на Крым, через переправу Керченского пролива. А там и Одесса, где живет мать Николая, недалече… Сели в Симфи на самолет и… Ну, поглядим. Разберемся. Разнюхаем. Отыщем. Работа такая, ничего личного.

«Да, мой мальчик! Да!.. Подыграй мне на кифаре, споем напоследок! А затем ты, как всегда, подашь мне тот самый меч, и на пальце твоем сверкнет перстень. И знак на перстне будет символизировать верховную власть Тепманоры, страны деревьев с белыми стволами! Такова твоя судьба, твоя работа — подавать мне меч, который однажды проклял моего братишку навеки… Если есть правое, то есть и левое. Не мы с тобой изобрели правду и кривду, Фирэ. Не ты первый, не ты последний. Терпи и делай! Делай, мой лучший воин!»

ЗА ТРИ ДНЯ…

Николай вошел в маленький компьютерный клуб и внимательно огляделся. Взрослых в помещении не было, только несколько мальчишек-подростков.

Гроссман вставил диск в дисковод, открыл. И замер.