Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

Лопата рабочего валялась рядом.

Шура замер. Он даже не подозревал, насколько жутко выглядело это со стороны…

Марк неведомым образом изогнулся, и земли касались лишь его стопы и затылок, а тело, сведенное болью, дугой повисло в воздухе. Изо рта его хлестнула пена — грязно-серая, обильная. Удушливый запах тлена пополз во все стороны от стонущего человека.

— Зовите «скорую»!

Шура не мог пошевелиться. К дому побежали двое.

— Водой его надо! Удар это, солнечный… — со знанием дела сказал бригадир, и еще двое схватились за ведра.

Но вода не помогла. Марк бился все сильнее и наконец потерял сознание. Кукла выпала из его рук, покатилась в яму.

Юноша сделал шаг назад. Никто не обращал на него внимания. Он отступил еще, и голую ногу царапнула ветка крыжовника. Шура вздрогнул, отскочил в сторону и побежал, не разбирая дороги. Он снова ощутил Его — того, кто снился ему почти каждую ночь вот уже почти пять лет…

Парень остановился, лишь услышав вой далекой сирены. Огляделся, пытаясь понять, куда занесла его нелегкая. Отгреб со лба пропитанную потом челку. Незнакомая улица, сложенный из «дикого» камня невысокий забор, красивый двухэтажный дом, не похожий на другие…

— Ты что, потерялся?

На Шуру с любопытством смотрит маленький мальчик. Забавный, со взъерошенными от беготни светлыми волосами и смеющимися темно-серыми глазами. И снова — будто чья-то ледяная рука коснулась затылка Шуры.

Мальчик сложил ручки на заборе, уперся в них узким подбородком. Юноша бросил взгляд во двор. В виноградной беседке за деревьями мелькали фигуры взрослых, оттуда доносился смех и женские голоса.

— Дай мячик, — попросил ребенок, указывая пальчиком в заросли крапивы, растущей на противоположной стороне дороги.

Шура медленно повернулся и, обогнув стоявшую у ворот иномарку, подошел к кустам. Мяч лежал в неглубокой канавке.

— Саша!

Юноша вздрогнул, оглянулся. Но обращались не к нему, а к тому самому мальчику. Высокая стройная брюнетка — наверное, мать малыша — приблизилась к ограде и заметила Шуру. Мальчик спрыгнул с какой-то возвышенности, на которой стоял, чтобы дотянуться до верха забора.

— Сашулька, не вздумай выходить за ограду: там дорога!

— Я не выхожу, — отозвался невидимый теперь Сашулька.

— Мы мяч потеряли, ма! — послышался еще один детский голос. Он принадлежал мальчику постарше. — Я всю-ю-ю-ю малину и лопухи обыскал!

Шура выкатил и поднял мяч, подошел к ограде. Женщина с подозрением оглядела незнакомца.

— Вот, — сообщил он, бросая мяч на участок.

— Спасибо, — ответила женщина и, ухватив мальчиков за плечи, повлекла их к дому.

— Я ваш сосед, — непонятно зачем крикнул ей вслед Шура.

— Спасибо, — рассеянно повторила она, скрываясь за террасой.

* * *

Ася, девушка шефа, Николаю очень понравилась. Тихая, спокойная. «Шкатулочка с жемчужинкой» — так сразу же и окрестил ее Гроссман. Далеко не красавица, но временами, когда Влад внезапно менялся, оказывалось, что она как нельзя лучше подходит яркому, красивому Ромальцеву. Она была еще молода, однако Николай не смог бы назвать Настю юной. И, судя по высказываниям и поведению, Ася еще не имела опыта близости с мужчинами. В том числе — с собственным молодым человеком. С Владом, то есть. Уж подобное Николай замечал мгновенно. Хотя любовь между нею и Ромальцевым ощущалась отчетливо. Воистину: чужая душа — потемки, поговорка не врет…

Влад вел машину, Рената сидела, отвернувшись в окно. Что-то скребло, скоблило сердце Николая. Он наблюдал за женой, за шефом, за Асей, но на первый взгляд ничего подозрительного не было. А тревога не проходила.

Самым деятельным в пути проявил себя Саша. Он ползал по коленям Николая и Ренаты, стараясь разглядеть все, мимо чего они проезжали.

— Пап! — шепнул он на ухо Гроссману и умоляюще посмотрел на руль.

Рената коротко взглянула на них и снова отвернулась, немного нахмурившись.

— Нельзя, Алексаш! Успокойся! — Николай ссадил его с коленей на кресло.

— Почему ж нельзя? Идите, — подал голос Влад, свернул к обочине и остановился.

Гроссман хотел пересадить к нему Сашу, но Ромальцев закрылся ладонью, отрицательно покачал головой, а затем вышел из машины, уступая свое место Николаю.

Мальчик обосновался на коленях у отца и радостно вцепился в руль.

Влад взглянул на Ренату. Она упорно не поворачивала головы и не двигалась. Костяшки пальцев, которыми женщина впилась в поручень над окном, побелели.

— Не надо вертеть, Алексаш, — тихо объяснял сыну Николай. — Дорога прямая, видишь? Просто держи курс, капитан… Угу?

— Ага! — но очень уж Саше хотелось почувствовать себя водителем, и он вцеплялся в руль с такой силой, что Гроссману было непросто удерживать ровный ход.

— Я тебе папа или шо?! — возмутился он.

Ася засмеялась и, нерешительно протянув руку, растрепала Сашину челку. Мальчик восторженно расхохотался, еле-еле выглядывая из-за руля.

— Прелесть! — девушка оглянулась на Влада, но тот сидел, опустив глаза.

Увидевшая это Настя была теперь смущена и растеряна.

— За следующим знаком — поверни, — подсказал Ромальцев Николаю.

— А я вот думаю, ладонька: а шо бы нам с тобой не съездить на реку? Смотри!

Они спускались под откос, а за деревьями голубым локоном блестел приток Дона, который неторопливо катил свои воды к Азову.

Рената прищурила один глаз и приставила руку щитком ко лбу. Солнце освещало ее — златовласую, в оранжевой майке, с золотым кулоном, что покоился в яремной впадинке на загорелой шее. И на кулоне блестели маленькие клешни краба. Нечаянно уронив на нее взгляд, Ромальцев снова отвернулся.

— Или будем весь день бастурма кушать — водка пить — земля валяться? — уточнил Николай, чувствуя создавшееся напряжение. — Как вам это нравится?

Ася натянуто улыбнулась:

— Вы смешно говорите…

Гроссман тут же подхватил, лишь бы отвлечь ее от того непонятного, что происходило позади них:

— Я говорю мало, но я говорю смачно!

— Вы одессит?

— Как вы догадались?

— Нет, честно?!

— Шоб Гитлер так жил! — побожился Николай и в очередной раз сдержал ручонки сына, готового свернуть неизвестно куда. — Опа! Кажется, Маргоша! Ну-ка, Алексашка, побибикай!

Марго ехала, не торопясь. Она слегка помахала рукой и что-то сказала подскочившему на заднем кресле сыну. Лева заметил, что Саше доверили руль, и теперь явно препирался с матерью, пытаясь добиться таких же привилегий.

— Коля, сейчас будет еще один поворот, не пропусти, — тихо сказал Влад.

— Я не пропущу! — заявил мальчишка, поднимая руку кверху.

— Ну, разве кто-то сомневается? — Ромальцев усмехнулся и подмигнул ему в зеркало. — Это твой папа ворон считает, мы-то с тобой знаем, куда ехать…

Лицо Ренаты, слушающей их разговор, прояснилось.

Николай покосился на Асю. Нет, вот она-то ревнует совсем напрасно. Если ревнует. Но, по крайней мере, огорчается. Влад здесь не при чем. Во всем виновато его неуловимое, но очень сильное сходство с погибшим почти пять лет назад телохранителем Александра Сокольникова. И больно было понимать Гроссману, что жена до сих пор не забыла Алексашкиного отца, что уловила похожесть на него Ромальцева и теперь не может скрыть своей растерянности, бессилия… Любви… А Владу неловко: он прекрасно ощущает настроения людей и замечает, что с Ренатой творится что-то неладное.

На даче напряжение спало. Все разбежались кто куда: ребятишки гоняли мячик, Николай и Марго занялись мангалом и шашлыками, Влад и Ася тихонько разговаривали в виноградной беседке, а Рената бродила по участку.

Время перевалило за полдень, стало совсем жарко. Мальчишки убегались, да еще и потеряли мяч.

— Саша, Лев! — крикнула Марго. — Идите за стол!

— Ма, у нас мяч куда-то укатился! — пожаловался Лева.

— Потом найдете! Живо за стол! Гроссман! Гроссман, ты мне нужен как мужчина! Принеси сюда скамейку с террасы, надо с той стороны поставить, не поместимся!

— Влад уже несет!

Марго принципиально не замечала Ромальцева и почти не разговаривала с его невестой. Николаю было интересно, чем все это закончится, ведь Голубева была безнадежно влюблена во Влада уже много лет, а он относился к ней как к другу, и не более.

На тропинке появилась Рената, которая вела за руку сына. Ромальцев посмотрел в их сторону и поставил скамейку в беседке, но даже этого короткого, почти осязаемого взгляда хватило наблюдательному Гроссману, чтобы вся муть поднялась из глубины души, а горячая волна ударила в сердце и в голову. Черт, а дело-то не только в Ренате! С шефом тоже не все чисто. Николай думал, что в последнее время жена научилась управлять своей очаровательностью, и мужики перестали засматриваться на нее. В последний раз он был свидетелем приставаний к Ренате год назад, когда она возвращалась с работы. Какой-то молокосос увязался за нею и провожал до самого подъезда, рассказывая легенду о двух половинках и утверждая, что Рената как раз и является этой половинкой для него. Николай с любопытством созерцал эту сцену в окно, затем к нему присоединился и Алексашка. Жена, разумеется, молчала, потом взяла приставалу под руку, кивнула и быстрыми ловкими жестами показала, что у нее трое детей, а также вскоре ожидается прибавление четвертого. И указала на окно, откуда сын скорчил им рожицу. Больше Гроссман этого типа не видел. Атмосфера в семье давно наладилась, все, на первый взгляд, было так же, как до их расставания в Новосибирске: вернулась былая нежность, вернулось понимание, тепло. Николай знал, что Рената благодарна ему за то, что он не бросил их с сыном в трудную минуту. Но это была не только благодарность. Она действительно любила его, пусть иначе, чем Сашу, но любила. И тут — этот Влад… Поневоле начинаешь бередить прошлое…