Сергей Гомонов - Изгнанник вечности, полная версия

• Название: Изгнанник вечности, полная версия
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

Фраза-лидер:

«Сам себе и враг, и бог»…

Там, любознательный Путник, обнаружишь ты мир, полный всесильной магии, а также необычных явлений и знаний, носителями которых являются «бессмертные». Там люди при встрече говорили друг другу: «Да не иссякнет солнце в сердце твоем», а прощаясь: «Пусть о тебе думают только хорошее». Там «человек человеку — волк» (читай — друг), но может оказаться и так, что «человек человеку — человек». Не в лучшем смысле этого слова…

И когда человек явил свои пагубные стороны, позволил проявиться лжи, зависти, алчности, мелочности, ревности и беззаконию, явились в наш мир беды… Человек все-таки победил магию: он ее лишился…

Это история о том, как погибал Оритан. О том, как ори тяжело и скорбно искали себе новый дом взамен той ледяной пустыне, в которую превращалась их Колыбель. О том, как они любили и ненавидели, сражались за жизнь и погибали, побеждали и проигрывали.

Они стояли у истоков. Они сотворили наш нынешний мир. Они достойны того, чтобы мы, их потомки, знали о них.

На фоне быстрого угасания двух могущественных миров прошлого — Оритана и Ариноры — на Земле разворачиваются события, связанные с судьбой тринадцатого ученика целителя. Учитель всеми силами старается помочь тому вспомнить и осознать самое себя. Но слишком большое сопротивление со стороны объективной реальности лишь усугубляет ошибки Падшего Ала — того самого тринадцатого ученика, душа которого, однажды расколовшись, воплотилась сразу в трех телах.

Такая же беда произошла и с его попутчицей: отныне она воплощена в двух женщинах, которые… до смерти ненавидят друг друга, и речи о примирении не может и быть!

И остается лишь выяснить: в ком же из воплощений тринадцатого ученика затаился Минотавр — страж лабиринта, попасть в который можно лишь после жуткого испытания?!

КНИГА ПРЕДВАРЯЮЩАЯ ЦИКЛ

Приключения героев продолжатся в наше время в романе

«Душехранитель»

---

Всех без исключения пленных мародеров — а также их бывших рабов — по очереди приводили на аудиенцию к Тсимаратау. Эти аудиенции были очень долгими. Правитель подробно, досконально изучал возможности каждого, вглядывался в его суть, доискиваясь до самого «куарт», если тот являл себя в человеке хоть малым осколком. Потом он решал, годится ли собеседник для созидательского мастерства. «Масть» кандидата его нисколько не интересовала: он запросто мог казнить разбойного ори, который всем своим видом показывал, что будет лишь вредить, однако мог и приблизить к себе талантливого аринорца, готового сотрудничать и чистого сердцем. Так и отбирались архитекторы здешних городов. Почти все они были телекинетиками. Если кандидат был слаб, Тсимаратау не жалел времени и обучал его до необходимого уровня. Фирэ знал, что Учитель почти не спит и едва ли появляется у себя дома — всегда находилась пара-тройка неотложных дел.

Единожды настроенная на верную программу развития, страна набирала мощь. То, чего так не хватало Тессетену и Ормоне, чтобы развернуться в Кула-Ори, здесь было к услугам Тсимаратау, и он показал свои возможности. На старых заводах воспроизводилось оборудование для новых, армия совершенно автономных диппендеоре выполняла заданную работу точно и быстро.

Даже те из местных жителей, кто до последнего был недоволен правлением пришлого чужака, в конце концов смирились, впечатленные размахом преобразований и выверенностью каждого действия. Он будто всю жизнь мечтал приложить свои знания на практике и теперь с жадностью пользовался подвернувшейся удачей. И так во всем — даже в созидании, которое он считал развлекательным подвидом безделья и время от времени занимался с остальными архитекторами и скульпторами той работой, которая доставляла ему одно лишь удовольствие. Фирэ догадывался, что именно оттого Учитель и не считает это серьезным делом. Как многие нынешние люди, его приемный отец полагал, будто настоящая работа должна быть тяжелым испытанием на прочность и выполняться с крепко сжатыми челюстями и большими потерями для организма. Чем больше измотался, тем лучше поработал.

На исходе пятого года правления Тсимаратау позвал к себе всех близких ему людей. То есть тех, с кем за долгое время успел хлебнуть и горя, и радости. Тех, кому доверял теперь больше, чем самому себе.

Внешним видом Ведомство Тау-Рэи теперь походило на пятигранный Храм их родного города, только по размеру было раза в три меньше творения Кронрэя и находилось исключительно на материальном плане: для управления государством Учителю никаких чудес не требовалось, справлялся он и бытовыми методами.

Зал совещаний всегда выглядел внушительным, однако свет из высоких панорамных окон пронизывал каждый закоулок, и вошедший нисколько не чувствовал себя жалкой безропотной мухой, как это было прежде, в стенах Объединенного Ведомства Оритана.

По контрасту с помещением правитель всегда носил темную одежду, а иногда, в ветреные дни и в стужу, начинал опираться на трость, чтобы никто не заметил усиливавшейся хромоты.

Люди расселись по своим обычным местам вокруг стола с картой Тепманоры, выгравированной прямо в темном дереве столешницы. Фирэ поглядел на соседей по обе стороны от себя. Ори-гвардейцы — бывшие гвардейцы, ныне они занимали при Тсимаратау куда более серьезные посты — сосредоточенно пытались угадать, с чем призвал их сюда атме.

Сам Тсимаратау сидел точно напротив приемного сына, рядом с целителем-советником Тиамарто. Все давно уже позабыли, что кулаптр немногим старше Фирэ и ровесник им, а сам он сумел поставить себя так, что соответствовал внешнему образу и внутренне. Любой приказ духовного советника выполнялся всеми так же безропотно, как воля правителя — тем более, не было случая, чтобы тот не согласился с Тиамарто, словно кулаптр и в самом деле был старше и опытнее остальных. Хотя кто их знает, этих Помнящих, грустно усмехался Падший Фирэ. Может, действительно опытнее…

Учитель всегда начинал без околичностей. Вот и теперь, едва все расселись, он негромко сказал:

— Сейчас мы быстро решаем два вопроса и расходимся.

Это значило, что они очень быстро уйдут отсюда, решив пару задач. Уйдут заниматься своими делами.

Фирэ поглядел на свод потолка. Ему нравилось разглядывать там лепнину, изображавшую герб Тепманоры — причудливо интегрированные друг в друга символы Оритана и Ариноры: крылатую змею и тура. При совмещении получилась химера, одновременно и жуткая, и прекрасная. Бронированное тело быка, ноги которого заканчивались не копытами, а когтистыми пальцами, как у рептилий; перепончатые крылья нетопыря; опасная морда змеи с холодными глазами и вертикальным зрачком, но увенчанная рогами тура; спина, защищенная вдоль хребта гребнем роговых пластин от шеи до хвоста — хвост тоже был бычьим, но скрывался под змеиной кожей. Невиданное существо было призвано охранять рубежи северной земли — и оно могло бы это делать одним своим видом, если бы существовало в реальности.

— Вы знаете результаты воздушных разведок планеты, — утвердительно сказал Тсимаратау, включая кристалл с записями аэрофотосъемки последнего вылета. — Хочу особенно выделить один из участков суши, который меня очень заинтересовал.

Над вырезанной в мореном дубе картой в воздухе развернулся, медленно вращаясь, призрачный и полупрозрачный земной шар с морями и материками. Учитель небрежно подбросил в руке стилет, а затем указал острием на один из континентов. Шар преобразовался в плоское изображение единственного материка (остальные погасли), и это был Осат.

— Здесь, — Тсимаратау покрутил стилетом в районе северо-западной части суши; она изображалась в перевернутом виде, как было принято у северян — Северный полюс находился вверху, тогда как на картах ори все выглядело бы привычнее, поскольку их картографы вели отсчет от полюса Южного. — Это поселение Оганги. Я точно это знаю, бывал там. На новых изображениях не зафиксировано какого-либо заметного роста городка. Напрашивается два варианта вывода: либо те, что ушли без нас дальше, так и не добрались до места и погибли или рассеялись по пути, либо…

Он перевел взгляд на Фирэ, потом на Тиамарто — и так оглядел всех по очереди, желая услышать их предположения.

— Может быть, такая же маскировка, как над нами? С ними ведь был Кронрэй… — проговорил бывший командир их небольшого отряда.

Учитель кивнул, но взгляд не погасил, точно ждал еще чего-то.

— Либо они остановились в другом месте? — не слишком решительно предположил Фирэ, подумав — а почему бы и нет, их же там было несколько тысяч, даже если учитывать большие потери по пути.

Мрачные глаза вспыхнули и посветлели, будто тучу сдуло с голубого неба:

— Смотри.

Тсимаратау черкнул лезвием по бесплотному изображению, и то, приблизившись максимально, перешло в северо-восточную часть Осата, ткнувшись в два моря, что ограничивали по бокам материк. Стало видно и длинную реку, уползавшую куда-то вниз, за пределы видимости, и странный городок, зажатый между саванной и пустыней. Это был самый настоящий городок, а не поселок, вроде западного. Сверху можно было различить и подобие Храма, только четырехгранного и маленького.

— На старых картах этого не найти, — добавил Учитель.

Фирэ встретился взглядом с Тиамарто, и тот, приложив к носу платок, лишь дернул бровью, словно что-то этим ему напоминая.

Город, который вырос за считанные годы… Многим ли выжившим было под силу такое? И этот узнаваемый «почерк» расположения домов, манера совмещать то, что кажется несовместимым — природный ландшафт и растения с каменными творениями не стихии, но мастера в гениальном сотрудничестве сердца, разума и духа…

— Кронрэй? — спросил молодой человек.

— Да, — Учитель отключил кристалл и уселся на место: — Что я хотел бы от вас. Подберите надежного человека, никогда не бывавшего в Кула-Ори, человека, который не вызовет подозрений там. Разузнать о порядках в том городе с воздуха нельзя, поэтому нам нужен… — он поглядел на ученика.

— Шпион, — слегка усмехнулся Фирэ.

— Да. Лучше не один. И второе. Сдается мне, мой мальчик, что пора бы уже навестить горы Виэлоро. Тебе возглавлять эту экспедицию и руководить техникой, я пока не смогу оставить Тау-Рэю. Но мы должны расчистить завалы и открыть доступ к «куламоэно». И надеюсь, — добавила женщина его устами, не слышимая больше никому, кроме Фирэ, — что мне не придется снова мчаться за тобой к пещере, где ты доверчиво попытаешься продемонстрировать очередной когтистой твари свои внутренности?

Темные зрачки смеялись. Засмеялся и он, удивив соседей по столу.

— Все будет сделано, Учитель, — кивнул молодой человек.

На том и разошлись.

* * *