Дмитрий Шпаро - К полюсу!

• Название: К полюсу!
• Автор: Дмитрий Шпаро
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1987

Эта книга — своеобразная летопись освоения Арктики от самых первых попыток и до полярной экспедиции к Северному полюсу, организованной газетой «Комсомольская правда». В книгу вошли дневниковые записи Парри, Нансена, Амундсена, Седова, Папанина, Уэмуры, Шпаро и других. Очерки, написанные авторами книги, объединяют эти записи в цельное повествование.

---

19 февраля. Вьюга не перестает. Пустошный вылез из палатки кормить собак, и оказывается, что две уже замерзли. И еще некоторых ждет такая же участь, так как отогревать их в палатке теперь невозможно ввиду безнадежного состояния здоровья начальника.

Ночь прошла в таком же беспокойстве.

20 февраля. Все время держу на руках голову начальника, который ежеминутно теряет сознание. Лицо же начальника полумертвое. В 12 часов дня по желанию начальника сварили бульон Скорикова, но только лишь бульон был готов, о еде его никто и не подумал, так как начальнику подходит конец. Пустошный, стоя на коленях, держит примус над грудью начальника, а я поддерживаю на руках голову. К великому нашему горю, это продолжалось недолго. И в 2 часа 40 минут дня начальник последний раз сказал: «Боже мой, боже мой, Линник, поддержи». Голова, находившаяся у меня на руках, склонилась; страх и жалость, в эту минуту мною овладевшие, никогда в жизни не изгладятся в моей памяти. Жалея в душе близкого человека, второго отца — начальника, минут пятнадцать я и Пустошный молча глядели друг на друга, затем я снял шапку, перекрестился и, вынул чистый платок, закрыл глаза своего начальника. Раз в жизни своей в ту минуту я не знал, что предпринять и даже чувствовать, но начал дрожать от необъяснимого страха.

Матросы похоронили Седова на острове Рудольфа — самом северном острове самого северного русского архипелага. Вместо гроба — два парусиновых мешка, крест, сделанный из лыж... В могилу положили флаг, который Седов мечтал водрузить на полюсе.

24 февраля (9 марта) Линник и Пустошный двинулись в обратный путь. В упряжке оставалось 14 собак. Керосину — на 5 варок. Экономя горючее, они ели мерзлое сало, вместо чая пили холодную воду, растапливая снег дыханием. 2(15) марта керосин кончился.

«Мало видел горя тот, кто не сидел в палатке на льду и в полузамерзшем спальном мешке не дрожал с кружкой холодной воды в руках», — пишет в дневнике Линник.

4(17) марта они заблудились. Решили на следующий день повернуть к западу, Мороз все время был за тридцать.

Из дневника Пустошного: «Шерсть на моем полюсном костюме почти вся вылезла, и рубашки, которые на мне надеты, все мокры. Холод ужасный, палец на ноге болит адски, а ноготь уже слез с него, а тело почернело, и весь он загнил, и я боюсь, чтобы у меня не очутился Антонов огонь, — ну тогда беда...»

Случайно они наткнулись на характерный айсберг, похожий на арку; в самом начале путешествия его фотографировал Седов. Шестого утром Линник и Пустошный увидели судно...

Еще в 1912 году, когда правительство отказалось субсидировать экспедицию, когда по всей стране был объявлен сбор пожертвований, Седов писал: «Русский народ должен принести на это национальное дело небольшие деньги, а я приношу жизнь».

Это были не только слова.

Обстоятельства сложились против Седова. Поздний выход «Святого Фоки» из Архангельска, зимовка на Новой Земле, недоброкачественные поставки...

В декабре 1913 года Седов в откровенном разговоре с товарищем назвал свой поход к полюсу «безумной попыткой». Но вспомните его слова: «Все это, конечно, не помешает исполнить свой долг».

Нетрудно обнаружить серьезные недочеты и в планах экспедиции, и в ее подготовке. Нетрудно объяснить эти недочеты излишней спешкой, недостаточной опытностью Седова. Сказалась, безусловно, и «деятельность» комитета.

Кстати говоря, комитет мог многое сделать и в 1913 году, но... Совершенно справедливо писал 24 сентября (7 октября) 1913 года обозреватель газеты «Речь»: «Седов, по-видимому, ожидал, что летом прибудет помощь, пароход с запасами. Но летом никому — и в особенности «Новому времени» — не было дела до Седова... Нравственная ответственность за грозящую гибель всей экспедиции лежит на тех, кто сделал Седова мотивом для рекламного бренчания на патриотической балалайке... Такого ясного, кричащего несоответствия между средствами и целью, такого преступного легкомыслия до сих пор, кажется, нигде не бывало... Во многих отношениях история экспедиции Седова очень поучительна. Но не дай бог таких уроков. Что толку, если лишний раз «патриотизм» сочетался с поставкой гнилого товара? Это никого не удивит. Жалко смелых людей, жалко всей этой огромной энергии, гибнущей даром, растраченной безрассудно, жалко и бесконечно обидно».

Сам Георгий Яковлевич прекрасно понимал, что полюсный поход при сложившихся обстоятельствах обречен на неудачу.

Так что же все-таки — «подвиг» или «безумная попытка»?

Трудно ответить на этот вопрос. Разве не «безумной попыткой» выглядело плавание к Земле Франца-Иосифа с запасом угля на двое суток? Но они дошли! И с полным основанием писал Седов: «Наша экспедиция совершила подвиг».

Каждый человек, наверное, хотя бы однажды в жизни задумывается над этим вопросом: что такое подвиг? Ответ может быть очень простым — честное исполнение долга, взятых на себя обязательств. Но только не все и не всегда находят в себе силы на это. Силы духовные. Потому и называют подвигом то, что для большинства людей кажется невозможным, а иногда «безумным».

И еще, как тут не вспомнить: «Безумству храбрых поем мы песню»? Поем, наверно, потому, что только мужество рождает мужество. Трусливая осторожность — бесплодна.

ПОЛЮСА РУАЛЯ АМУНДСЕНА

По складу характера, по призванию он был первопроходцем. Всю жизнь он совершал то, чего не могли совершить другие. Фритьоф Нансен: «Он навеки займет особое место в истории географических исследований... В нем жила какая-то взрывчатая сила. Амундсен не был ученым, да и не хотел им быть. Его влекли подвиги».

В 1903—1906 годах на шхуне «Йоа» он впервые прошел Северо-западным проходом — сделал то, к чему люди стремились в течение трех столетий.

В 1911 году первым достиг Южного полюса, В 1918—1920 годах на шхуне «Мод» прошел Северо-восточным проходом и стал первым человеком, совершившим кругосветное плавание за Полярным кругом.

«Первым», «впервые»... — Амундсен не знал поражений!

В чем секрет триумфальных успехов Амундсена? Почему неизменно он выходил победителем?

С детства мечтал Руаль стать моряком и полярным путешественником, Мало ли мальчишек мечтает об этом? Но Амундсен не только мечтал. Он перечитал всю доступную литературу. Вспоминая об одной из прочитанных книг, Амундсен пишет: «Удивительно, что из всего рассказа больше всего приковало мое внимание именно описание лишений, испытанных Франклином и его спутниками. Во мне загорелось странное стремление претерпеть когда-нибудь такие же страдания».

В детстве он был болезненным и слабым мальчиком. Чуть повзрослев и поняв, что человек может руководить собой, Руаль стал приучать себя к холоду, сделал свое тело сильным, выносливым, закаленным. Рассказывают, что в 16 лет он спал на коврике возле кровати, накрываясь только пальто или газетами. Окна в любую погоду были раскрыты.

Понимал ли Руаль, что закаляет не только тело, но и тренирует волю, выдержку, испытывает свои дух? Наверное, понимал, ибо в страданиях, которые привлекали его в описаниях полярных путешествий, он видел в первую очередь победы человеческого духа.

Жизнь сложилась так, что только в двадцать два года Амундсен ступил на борт судна, уходящего в дальнее плавание. В двадцать два он был юнгой, в двадцать четыре — штурманом, в двадцать шесть впервые зимовал в высоких широтах, в двадцать восемь стал капитаном.

«Любой человек не так уж много умеет, — говорил Амундсен, — и каждое новое умение всегда может ему пригодиться». Готовя себя к экспедициям, Амундсен изучил метеорологию и океанологию, научился проводить магнитные измерения. Он прекрасно ходил на лыжах и управлялся с собачьей упряжкой. Уже будучи прославленным полярным исследователем и решив использовать в своих экспедициях самолеты, он в сорок два года стал летчиком — первым гражданским летчиком Норвегии.

Успех всех его экспедиций — в тщательной разработанности плана. Кажется, он умел предусмотреть все: состояние погоды, силы собак, возможности товарищей. Он умел предвидеть непредвиденное.

Сам Амундсен называл свои полярные путешествия работой. Но одна из статей, посвященных его памяти, была озаглавлена неожиданно: «Искусство полярных исследований».

Искусство!

Для многих полярников Амундсен — учитель. В самом высоком значении этого слова. Он учил уважать и ценить людей, быть гордым и любить родину. Он учил бороться и побеждать! В победе же быть скромным и великодушным.

Он был практиком; пророком его, пожалуй, не назовешь. Но одним из первых Амундсен оценил возможности применения авиации в полярных странах. И в мае 1925 года два гидросамолета «Дорнье-Валь» под номерами 24 и 25 стартовали со Шпицбергена к Северному полюсу.

Из книги Руаля Амундсена:

Руаль Амундсен.