Кэтрин Мэллори - Нежная победа

• Название: Нежная победа
• Автор: Кэтрин Мэллори
• Издательство: ООО "Издательство ACT"
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0261-3

Как трудно порой влюбленным понять друг друга. Особенно если встречаются такие разные люди, как Робин Эллиот — скромная служащая небольшой компании и Стюарт Норт — известный рок-певец. Но настоящая любовь творит с людьми чудеса, открывая мир пылкой страсти и глубокой нежности.

---

— С-Стюарт, пожалуйста… давай!

Одним невероятно нежным, ослепляющим движением он вошел в нее, наполняя и ошеломляя ее. Робин крепко обвила его руками и ногами, стараясь ближе прижать Стюарта. Обнимая его, она словно обнимала весь мир — поле, холмы вдалеке, высокую голубизну неба…

Вначале его движения были медленными, не спеша направляя их вверх, в царство, в котором тела любимых сливаются в одно целое. Она охотно подчинилась ему, чувствуя его удовольствие как свое собственное. Объединенные одним желанием, одной целью, они с замирающим дыханием вовлеклись в вихрь ощущений. Мгновение парения на пороге наивысшего наслаждения, и обвал через пик ни с чем не сравнимого удовольствия.

Чувства Робин полыхали, сливаясь в череде мелькавших, как белые молнии, вспышек. Она цепко держала его, в экстазе вскрикнув в минуту освобождения. Он сразу же ответил ей вздохом в полную грудь, и они разом лишились сил, обвивая друг друга и падая сквозь темноту…

Следующий месяц для Робин был одиссеей, наполненной чувствами. Они снова и снова встречались для любви. Каждый раз это было будто впервые, и каждый раз — потому что с ней был Стюарт — одинаково нежно.

Но она наслаждалась не только физическими ощущениями. У нее были и другие удовольствия, которые Робин любила не меньше: увидеть, как он внезапно появляется в конце коридора, прогуляться вдвоем в сумерках, проснуться рано утром в его кровати.

Прошло несколько дней, прежде чем она догадалась, что старомодная прислуга, ежедневно приходившая для уборки, находила ее постель нетронутой. Робин подумала о том, что, может быть, стоит по утрам сминать простыни, но потом решила, что бессмысленно притворяться. Да пусть хоть весь мир узнает о том, что они спят вместе, и ей было все равно! Они любили друг друга, и это все оправдывало.

Их разговорам не было конца и края. Они беседовали за долгими обедами в своем любимом ресторане и в длинные дождливые воскресные вечера, когда они, скрестив ноги, сидели среди кусков брезента и ведер со штукатуркой в большом бальном зале. Они разговаривали поздней ночью над бутылочкой сухого красного вина, и ей приходилось вставать совсем измотанной, проспав лишь несколько часов. Их беседы были и просты, и глубоки. Они рассказывали друг другу о своей жизни, и иногда, слушая его, Робин удивлялась собственному впечатлению, словно кто-то говорил о ее собственной юности. Внешние обстоятельства их жизни были очень разные, но развитие их внутреннего содержания шло параллельными дорогами.

Стюарт был старше и более опытен, чем она. Ему приходилось спускаться по темным тропинкам души, о которых Робин никогда не догадывалась. Когда он описывал свой жизненный путь, она могла только смотреть тревожными глазами, не всегда понимая, но тем не менее ощущая боль, которую ему пришлось испытать.

И только будущее они не обсуждали. Существовало лишь настоящее и счастливая реальность быть вместе с любимым мужчиной.

Уходили в прошлое летние, жаркие, кончавшиеся длинными вечерами дни, и Броган-Хаус превращался в их маленький, закрытый мир. Рабочие, прислуга, садовники, посыльные — все они приходили в этот мир каждый день, но они казались ненастоящими. Они были как немые роли на сцене. Более живым казался сам дом.

Робин изучила каждый дюйм этого памятника архитектуры. Она осмотрела его с подрядчиком и наблюдала, как сносятся его обветшалые, старые части, оголялся его остов. Поначалу было странно и неудобно видеть, что на ночь он остается в таком печальном виде, в то время как она и Стюарт так счастливы вместе. Как свою собственную, она чувствовала наготу и беззащитность Броган-Хауса. Впрочем, он так же постепенно, как ее осознание самой себя, восстанавливался. Снова становились прочными стены, и на них стала появляться свежая краска. Она видела не только его внешнюю красоту. Было нечто волшебное в Броган-Хаусе. Это был мир теплоты, неторопливых летних вечеров, тайных уголков и, конечно же, Стюарта — смеющегося и колкого, неотразимого и раздражающего — главного волшебника…

Построенная ими хрупкая иллюзия счастья вдвоем разлетелась вдребезги жарким утром в начале августа. В коротких шортах и красной тенниске Робин вышла из бального зала, где она проверяла ход реставрации фигурной лепнины на потолке.

В бальном зале Робин сразу остановилась, увидев двух стоявших там людей. Не сразу, но она узнала их с той репетиции со Стюартом. Они были из его группы. Высокий, стройный, с вьющимися волосами был Десмонд — бас-гитарист. Она решила, что другой, должно быть, Джон, ударник. Джон показывал пальцем на потолок, но когда она вошла, посмотрел на нее.

— Привет! — бодро сказал Десмонд, оглядывая ее стройные, гладкие ноги. — Ты, наверное, Робин? Стю где-то здесь? Мы хотели спросить, где разгружать фургон.

— Фургон? Я скажу ему, что вы здесь Подождите.

Озадаченная, она прошла в его комнату Стюарт уже проснулся и валялся на королевских размеров кровати, одетый только в джинсы. Он листал газету.

— Стюарт! Приехали Десмонд и Джон!

Он поднял на нее глаза.

— В самом деле? Один раз приехали слишком рано.

Робин смутилась.

— Ты ждал их?

— Конечно, — сказал он, скатываясь с кровати. — Сегодня мы снова начинаем репетировать, разве не помнишь?

— Нет.

Он сунул ноги в тапочки.

— Мы говорили об этом на прошлой неделе. Помнишь, мы ходили в поле на пикник?

— Я… — Она хорошо помнила тот вечер. Они еще раз сходили на то поле, где он полюбил ее в первый раз, и снова утонули в своих телах, когда солнце красиво опускалось в пурпурно-оранжевый слепящий свет.

Вставая, Стюарт усмехнулся:

— Хотя, мне кажется, ты не помнишь ничего, что в ту ночь было сказано, не так ли?

— Нет, — созналась она.

— Хорошо, я говорил тебе, что я просто должен подготовиться к этому турне. Оно продлится меньше месяца… — Направляясь к двери, он поцеловал ее в лоб. — Из-за тебя я отодвигал его, как мог, но сейчас я должен вернуться к работе. Я устроил так, что могу остаться здесь, с тобой, чуть дольше.

— Что ты имеешь в виду? — Она шла за ним в зал, стараясь поспевать за его широким шагом.

— Мы вначале собирались репетировать в Бостоне, но поедем туда только за неделю до начала концертного турне, чтобы прогнать все шоу вместе со звукооператорами и осветителями. А до тех пор я заманил всю группу на две недели обещанием солнечного света и деревенского воздуха.

— Но где мы их разместим?

Покраска в спальнях южного крыла уже закончена, так? Там они и будут жить. Не беспокойся: прислуга возьмет на себя все.

Но где вы будете репетировать? Не в бальном же зале! Вся штукатурка слетит от такого шума.

Он рассмеялся:

— Это точно. Я приказал поставить прожекторы в солярии; он теперь весь опутан проводами прожекторов и кабелями питания для усилителей. Мы будем работать там.

Стюарт пошел в зал здороваться со своими музыкантами, и Робин, сбитая с толку, осталась одна.

Разве он предупреждал ее, что его группа будет жить здесь? Она не была в этом уверена. Впервые Робин поняла, что едва прислушивалась к тому, о чем он с ней говорит. Разве так можно? Зачастую она лишь смотрела на него во все глаза, запоминая каждое его новое выражение, и это поглощало все ее внимание.

Остальные члены группы приехали после обеда, и к вечеру звуки завывающих гитар и сокрушительных барабанов уже заглушали даже шум работы. Перед ужином они позвонили в город, и вскоре к ним прибыл рассыльный фургон с дюжиной гигантских двойных бутербродов и ящиком холодного пива.

Робин снова перестала видеть Стюарта, пока он, уставший, не добирался до кровати в два часа ночи. Он обнимал ее, но уже через пару минут засыпал, и она слушала его ровное дыхание.

К ее нарастающему неудовольствию, такие отношения продолжались еще две недели. С полудня до поздней ночи их музыка раздавалась по всему поместью. Одну за другой она прослушала аранжировки, переложенные Стюартом с рояля на грохочущие гитарные струны с ритмичным сопровождением басов и ударных.

Потихоньку Робин начинала ненавидеть эти звуки. Они постоянно напоминали, что Стюарт, находящийся так близко, в то же время так далек от нее! Теперь она даже мечтала, чтобы он уехал в Бостон. После месяца такой близости с ним было обидно не иметь даже возможности прислониться к нему тогда, когда хотелось, и обвить его руками. Хуже того: она скучала по тем вечерам, когда он увлекал ее в постель, смеющуюся и протестующую, еще до того, как садилось солнце.

Пять членов его группы в те редкие случаи, когда она сталкивалась с ними, были безупречно вежливы с ней. Робин знала, что они и не могли по-другому относиться к ней: все знали, что она новая «леди» босса. И даже за их скрытым любопытством она ощущала обиженную настороженность, словно именно она захватила Броган-Хаус. Все это похоже на какой-то мальчишеский клуб, решила она. Девочек сюда не принимают.