Андрей Легостаев - Замок Пятнистой Розы

• Название: Замок Пятнистой Розы
• Автор: Андрей Легостаев
• Издательство: Вече
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-1162-9

Один из первых на русском языке роман-фэнтези, написанный в жанре «классического детектива». Магия не позволит убийце уйти от возмездия, да и кто сумеет укрыться от Бога, пусть даже уже и свергнутого? Коридоры Смерти, огненные мосты и ледяные стены, жестокие боги и прислуживающие им чудовищные твари... и в награду храбрецу, с честью прошедшему этот страшный путь, — магический меч, которому в этом мире нет равных! Согласно законам жанра, коварство и подлость будут наказаны, а дружба и благородство восторжествуют.

---

В знак приветствия он молча кивнул победителю первого дня Состязаний и вновь уставился в спины коронованных особ, стоявших перед ним. Выпускник острова Брагги почтительно поклонился эллу Варгейну, который безусловно был великим воином и отчаянной храбрости человеком — Мейчон успел застать два его поединка — и встал за ним.

Мейчон догадывался, что процедура предстоит долгая и утомительная. Но через это необходимо пройти, если он хочет помочь другу.

Когда он входил — впервые в жизни — в огромный храм Димоэта и Семи Богов, в душе его вдруг возникло волнение и какое-то необъяснимое чувство торжественности. Трудно все объяснить словами, но сама внутренняя обстановка Храма действовала на любого входящего, заставляя его забывать о сиюминутном и преклониться пред вечным.

Торжественные песнопения, множество жрецов в ярких дорогих одеждах, немыслимое количество свечей, освещающих Храм ярче, чем днем, но оставляющих в полумраке статуи в нишах тем, кто помогал Димоэту. Мраморные изваяния словно наблюдали за пышным церемониалом.

На огромный подиум вышли, каждый в своих цветах, семь богов в масках — никто из смертных не должен видеть их лиц, пока они живы и служат Димоэту.

Наконец жрецы, под звуки труб и барабанов, открыли золотые створки Ворот Димоэта — единственный в мире аддакан, стоящий не на площади и соединенный не с аддаканом где-нибудь на континентах, а с другой Вселенной, где проводит свой досуг и откуда наблюдает за Аддакаем верховный его повелитель.

За воротами переливалась немыслимыми цветами стена, живо напомнившая Мейчону закрытый аддакан перед пробуждением. Только в это стену не надо было вонзать меч — он сама лопнула мириадами разноцветных брызг.

Четыре гиганта, как минимум в половину превышающие ростом любого жителя Аддакая, сплошь закованные в доспехи, так что можно было лишь догадываться, что за страшные человекоподобные монстры охраняют верховного бога, несли роскошные носилки.

Димоэт сидел на троне, на нем была огромная маска, закрывающая грудь и плечи.

Все, находящиеся в Храме, без всякой команды рухнули на колени, каждый обращаясь в мыслях к божеству — он слышал всех.

Мейчон тоже встал на колени, он волновался не меньше остальных.

Носилки так и не опустили наземь — Димоэт обращался к своим подданным с них, не вставая на грешную землю своего мира.

Мейчон плохо запомнил, что говорил Димоэт — голос верховного бога был густой и громкий, казалось, он проникает прямо в сердце. И слова были простые и доступные — о любви к ближним, о святости дружбы, о мужестве и правде, о том, что в мир надо нести только светлое, а все светлое, воплощено в Димоэте и семь богов — слуги его…

Слова простые и понятные выражали неземную мудрость.

Эти слова ввергали собравшихся в Храме людей в трепет и восхищение.

Мысли путались от осознания важности и неповторимости в жизни этих мгновений.

Мейчон плохо помнил, как Димоэт кончил речь, как тысячи собравшихся, и он в общем хоре, пели славящий гимн великому покровителю и хозяину мира.

Наконец те, кто достоин был предстать пред Димоэтом и сказать ему самое важное, длинной вереницей двинулись к подиуму, на которых держали носилки с владыкой мира.

Главный жрец Храма громко выкрикивал имя подходившего, тот вставал на колени перед носилками и говорил. Спрашивал что-то очень важное и получал ответ. Или обращался с просьбой. Но чаще лишь хвалу и благодарности слышал в свой адрес великий Димоэт. Ибо в принадлежавшем ему мире дела шли прекрасно, годы были урожайные, ремесла процветали, торговля через аддаканы связывала самые отдаленные страны, войны уносили дурную кровь и можно было лишь благодарить великого Димоэта, что все так хорошо в этом замечательном мире.

— Его величество Ликкан, король Велинойса, — провозгласил главный жрец Храма.

Мейчон с интересом поднял голову, оторвавшись от своих мыслей.

В сопровождении своего посла в Реухале и владельного элла Велинойс-ди-Реухала король, во имя и для которого Мейчон рисковал своей жизнью в горах Северного Оклумша и которого никогда не видел, приближался к носилкам с троном Димоэта. Король оказался некрасив, хотя над его внешностью наверняка поработали умелые руки брадобрея. Сейчас он был сосредоточен, словно решал мучительную проблему и до сих пор еще не принял решения. Он бросил быстрый взгляд назад, видимо решился на что-то и ускорил шаги.

Позади него, строго по ритуалу, стоял король Итсевда в сопровождении элла Наррэгу и элла Канеррану, заменившего Трэггану.

Король Велинойса подошел к носилкам бога и преклонил колено.

— От имени своего народа, я благодарю великого и мудрого Димоэта за процветание, — начал он. — Забота о моем народе переполняет мое сердце. Денно и нощно я думаю о судьбах жителей своей страны. И смею обратиться к мудрому Димоэту с нижайшей просьбой.

Выждав положенную паузу, во время которой сумел бросить еще один короткий взгляд в сторону ненавистного короля Итсевда, король Ликкан продолжил:

— Острова Итсавгану, расположенные близ наших северных границ, страдают от отчуждения. Бури и ветры препятствуют проникновению светлой мысли мудрого Димоэта, там царят язычество и невежество.

Мейчон посмотрел на короля Итсевда. Лицо его величества Сераггану ничего не выражало, но Мейчон догадывался, что думает сейчас старый (и потомственный) недруг короля Велинойского.

— Да позволит великий Димоэт построить насыпь к первому острову и соединить мостами остальные. Тем самым острова станут частью континента Махребо и на них можно будет поставить аддаканы. Мое королевство сделает все до следующих великих праздников и…

— Нет! — вдруг громовым голосом прервал Димоэт короля Велинойского. — Этого хотели свергнутые непокорные боги, доставившие мне столько бед. Ты становишься на их сторону?

Вопрос прозвучал как страшное обвинение. У короля Велинойского от напряжения по лицу потек пот. Король Итсевда не смог сдержать вздоха облегчения и злорадной улыбки. Старый недруг, проведав его планы, решил опередить врага. И попался. Какое счастье, что король Итсевда сам не поклонился с той же просьбой великому Димоэту!

Король Велинойский решил идти до конца:

— Великий Димоэт знает, что проклятые боги хотели другого. Так говорят свитки и книги. Я родился много позже после их свержения и я не одобряю их идей.

— Они… — Димоэт вел сейчас себя не как бог, а как обыкновенный рассердившийся человек. — Я не желаю говорить ни о них, ни об островах, этих, или других. — Он повернулся к главному жрецу: — Велинойс имеет какие-нибудь привилегии?

— Нет. Велинойс был лишен всех дарованных вами привилегий еще при деде нынешнего короля.

— Сколько аддаканов?

Жрец прекрасно понял о чем спрашивает великий Димоэт.

— На территории Велинойса расположено четыре аддакана.

— Два закрыть, — сказал Димоэт и хлопнул ладонью о ладонь, показывая, что разговор закончен.

Сопровождавшие короля Велинойса вельможи под руки подхватили его величество, у которого перестали держать ноги, и унесли прочь от носилок верховного бога своего повелителя.

— Его величество Сераггану, король Итсевда, — провозгласил главный жрец.

Король Сераггану, только что (да еще за счет давнего недруга-соседа, который постоянно донимает на границах) избежавший катастрофы, чуть ли не упал в ноги Димоэту и только благодарил верховного бога за процветание и благоденствие своей страны.

Мейчон снова уставился в мозаичный пол — его очередь предстать пред Димоэтом дойдет еще не скоро. Но только что происшедшее он может использовать. Только надо быть крайне осторожным в словах, чтобы не прогневить Димоэта, которого приводит в ярость одно упоминание о проклятых богах и всего, что с ними связано.

Наконец пришел черед Мейчона.

— Победитель первого дня Состязаний Димоэта, Мейчон, защищавший цвета Итсевда, — раздался голос жреца Храма. — Из-за ранений не смог принять участия в последнем дне Состязаний.

Мейчон в золоченых доспехах, преподнесенных ему главным судьей Состязаний принцем Марклитом, прошел к носилкам с троном Димоэта, и преклонил колено.

— Говори, — после некоторой паузы приказал Димоэт.

— Мудрый Димоэт, я благодарю вас за силы, которые вы мне дали для победы в Состязаниях. И осмелюсь нижайше просить вас…

Мейчон замолчал, собирая внутренние силы для борьбы — не мечом, словом.

— Что именно? — в голосе Димоэта проскользнуло недовольство, хотя просьб он выслушал немало и почти все обещал исполнить.

— Для друга своего, элла Итсевд-ди-Реухала Трэггану прошу суда скорейшего и праведного. Он ни в чем не виновен, он…

— В чем он обвиняется? — спросил Димоэт голосом, показывающим, что он сам все знает, но хочет проверить искренность просителя.

— Элл Трэггану выступил против речей монаха Иераггу, призывавшего просить великого Димоэта присоединить к Махребо острова Итсавгану, — выдал Мейчон заготовленный удар и быстро продолжил: — Он вызвал монаха на Ристалище Чести и победил его представителя в честном бою. Но монах все равно продолжал свои нечистые речи. Потом его кто-то убил и пытается всю вину свалить на элла Трэггану, который никогда бы не совершил подлого убийства из-за угла. Элл Трэггану честно и открыто, если требуется — с оружием в руках, защищает светлое имя Димоэта и свою честь. Только одного я прошу у мудрого Димоэта — справедливого суда для элла Трэггану, ничего больше.