Сесилия Ахерн - Не верю. Не надеюсь. Люблю

• Название: Не верю. Не надеюсь. Люблю
• Автор: Сесилия Ахерн
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-271-20306-0, 978-5-9725-1262-1

Практически пятьдесят лет жизни главных героев раскрывает эта книга, которая состоит из нескольких сотен писем.

Второй роман Сесилии Ахерн, молодой ирландской писательницы — это повествование о том, сколько времени порой требуется, чтобы обрести свою настоящую любовь. Тем более, если она всегда рядом.

---

От кого Алекс

Кому Рози

Тема Волосатая рука

Думаю, что у меня очень мало шансов. Думаю, что я проворонил свое счастье, когда бросил его любимую единственную дочь!

От кого Рози

Кому Алекс

Тема Шлюшка Бетани

Не знаю, как там насчет твоего счастья, но мне кажется, что это был разумнейший поступок в твоей жизни. Подумать только, я уже десять лет не видела шлюшку Бетани! Как она поживает, интересно? Наверное, сидит сейчас в каком-нибудь шикарном дворце, недобро посмеивается и пересчитывает бриллианты…

* * *

От кого Рози

Кому Стефани

Тема Лучшие друзья остаются навсегда

Моя замечательная мудрая сестричка Стефани, как ты оказалась права! Когда мне было семнадцать, ты однажды сказала мне, что подружки приходят и уходят, а лучшие друзья остаются навсегда. И ты представляешь, сегодня я поймала себя на фразе: «Как там поживает эта шлюшка Бетани…» Это именно то, что я боялась когда-нибудь услышать от Алекса в свой адрес. Я тогда не поверила тебе, а теперь верю! Спасибо, Стеф, лучшие друзья действительно остаются навсегда!

Глава 27

У Вас входящее сообщение от: РУБИ

Руби: Итак, ты все еще здесь.

Рози: Ах, дорогая, твое сочувствие — как глоток свежего воздуха. Да, я все еще здесь.

Руби: И ты нашла свою дочь.

Рози: Да, мы занялись ее воспитанием, теперь она сама прибегает на свист.

Руби: Впечатляет…

Рози: Знаешь, я помню, как мы с Алексом несколько раз убегали из дома в детстве. Первый раз мы убежали в знак протеста, потому что родители Алекса не разрешили ему поехать на выходные в парк развлечений, чтобы посмотреть на Капитана Торнадо. Сейчас я могу их понять, потому что этот парк был в Австралии… и, к тому же, существовал только в комиксах… нам тогда было лет пять или шесть. Мы собрали свои рюкзаки и убежали. То есть мы буквально убежали — нам казалось, что именно так и нужно сделать, побежать вниз по улице — это ведь не привлечет ничьего внимания.

Целый день мы бродили по незнакомым улицам, разглядывали дома и рассуждали, хватит ли наших карманных денег, скопленных за неделю, на то, чтобы купить дом. Мы внимательно осматривали все дома, даже те, которые не продавались… мы тогда не очень хорошо понимали, как все это делается. А когда стемнело, мы уже так устали от свободы, да и перепугались немножко, что решили вернуться домой посмотреть, повлиял ли как-то наш протест на ситуацию с Капитаном Торнадо. А наши родители ничего и не заметили. Родители Алекса подумали, что мы были у меня дома, а мои родители соответственно наоборот.

Я все думаю, села бы Кати в самолет или нет, будь у нее такая возможность. Мне хочется верить, что я сумела объяснить ей, что побег — не решение проблемы. Ты можешь сбежать, бежать очень быстро и далеко, но ведь от себя никуда не денешься. Знаешь, сегодня она мне сказала, что любит меня всем сердцем и никогда меня не бросит. Мне кажется, она говорила искренне. Правда, как только я растрогалась и попыталась обнять ее, она сразу заулыбалась и хитро спросила, можно ли ей теперь выйти на улицу. Боюсь, что она выросла пройдохой, как ее отец. А ты убегала в детстве из дома?

Руби: Нет. Но мой бывший муж однажды сбежал из дома с ребенком. Ребенок был ровно в два раза его младше. Подойдет такое?

Рози: Ага… вообще-то, это не совсем то, но все равно спасибо, что поделилась.

Руби: Да без проблем.

Рози: Ты придумала что-нибудь на свое сорокалетие, Руби? Это уже совсем скоро!

Руби: Расстанусь с Тедди.

Рози: Да что ты! Это немыслимо! Я не представляю вас с Тедди друг без друга!

Руби: Ха! А он, похоже, представляет. Хотя, возможно, я погорячилась. Мне просто хочется чего-нибудь нового и волнующего, хочется как-то изменить свою жизнь. Это первое, что пришло мне в голову.

Рози: Зачем тебе менять свою жизнь, Руби? У тебя все в порядке.

Руби: Мне будет 40 лет, Рози. СОРОК. Представляешь, я моложе Мадонны, а по виду в матери ей гожусь. Я каждое утро просыпаюсь в неприбранной спальне, а рядом храпит и потеет мой мужчина, я пробираюсь к двери через кучи наваленной на полу одежды, бреду в кухню, чтобы сделать себе кофе и позавтракать недоеденным кусочком пирога. На обратном пути в спальню я встречаю в прихожей своего сына. Иногда он узнает меня, но чаще всего — нет.

Я воюю с ним из-за душа, но не потому, что хочу вымыться первой, а потому, что мне приходится заставлять его мыться. Потом я воюю с душем, чтобы не обвариться кипятком и не замерзнуть до смерти. Я достаю из шкафа свою одежду, и я уже столько лет ее ношу, и вдобавок — она такого размера, что смотреть тошно, и из-за этого у меня пропадает всякое желание сделать что-нибудь… хоть что-нибудь, Тедди бурчит мне что-то на прощание, я втискиваюсь в свой старый ржавый драндулет и выезжаю на шоссе, которое в это время больше похоже на автостоянку, чем на дорогу.

Потом я паркуюсь, как всегда опаздываю на работу, а там меня ждет человек по прозвищу Энди-Крендель. Я сажусь за стол и сразу же начинаю придумывать, что бы ему наплести, чтобы выйти на минутку на улицу выкурить сигаретку. И так целый день. Мне не с кем поговорить, на меня мало кто обращает внимание, и когда в семь вечера я возвращаюсь домой, я совершенно измотана и умираю с голоду, а меня встречает дом, где никогда не убрано и где ужин никогда не появится сам собой. И так каждый день.

Вечером в субботу я встречаюсь с тобой, мы куда-нибудь идем, и потом все воскресенье меня мучает похмелье. А это значит, что я ничего не соображаю и лежу на диване, как кочан капусты. Дом по-прежнему не убран, и сколько я его ни проклинаю, отказывается убираться самостоятельно. В понедельник утром мой будильник снова разбудит полквартала, и все начнется заново.

И ты хочешь сказать, что в моей жизни не нужно ничего менять? Мне отчаянно нужно что-то изменить.

Рози: Нам обеим пора что-то менять, Руби.

* * *

Моей необыкновенной подруге

Пусть это будет началом по-настоящему счастливого и успешного года!

Прости, Руби, это была единственная более-менее пристойная открытка, какую мне удалось найти, во всех остальных было написано, что жизнь твоя почти закончилась. Спасибо, что ты есть у меня, даже если тебе самой этого не очень хочется! Ты потрясающая подруга. Давай как следует отпразднуем твоей день рождения, и удачи тебе в следующем году!

Целую,

Рози

PS: Надеюсь, подарочек тебе понравится, поменять можешь даже не просить!

* * *

Настоящий абонемент дает Вам право посетить 10 уроков сальсы. Занятия проводятся каждую среду в 20:00 в холле школы Св. Патрика. Вашего преподавателя зовут Рикардо.

* * *

У Вас сообщение от: РУБИ

Руби: Я совершенно изсальсевалась! У меня только один раз в жизни так все болело — когда Тедди на прошлое Рождество притащил с работы Камасутру. На работу меня пришлось нести практически на носилках. А в этот раз, представь себе, я вообще не смогла выйти на работу.

Я сегодня проснулась с ощущением, будто накануне попала в страшную автокатастрофу. Обернулась на Тедди и поняла, что мы, видимо, оба в нее попали. А потом вспомнила, что эти мерзкие звуки и запахи — неотъемлемая часть его жизни. Мне пришлось двадцать минут его будить, чтобы он помог мне встать с постели. Еще двадцать минут занял сам процесс вставания. После этого выяснилось, что мои суставы объявили забастовку. Сбежали со своих рабочих мест и собрались на демонстрацию, выкрикивая тоненькими голосками: «Свободу суставам! Свободу суставам!» Я думаю, это бедра организовали заговор.

В общем, я позвонила шефу и поднесла трубку к бедрам, чтобы он смог услышать собственными ушами, что там творится. Он согласился со мной и разрешил мне не выходить на работу (то есть сейчас он утверждает, что этого он не говорил, но я настаиваю на своей версии случившегося).

Я даже не подозревала, что мое тело может так болеть. Должна тебе сказать, что даже рождение ребенка — пустяк по сравнению с нашим вчерашним занятием, хотя мой Гэри был крупным ребенком. По-моему, этим вполне можно пытать военнопленных, когда из них нужно вытянуть какие-то сведения. Организовать им пару уроков сальсы. Конечно, я знала, что я в плохой форме, но боже мой, сегодня я с трудом смогла вывести на дорогу свой драндулет. Каждое переключение скоростей сопровождалось стонами и руганью. Первая скорость — боже, как больно, вторая скорость — я сейчас с ума сойду, третья скорость — когда же кончится эта пытка… В результате я решила не мучиться и доехала на второй скорости. Машина, правда, не порадовалась моему решению и всю дорогу кашляла и кряхтела, в точности как ее хозяйка. Вообще, судя по моей походке, можно было смело предположить, что мы с Тедди действительно перепробовали всю Камасутру. Мне даже печатать было больно: неожиданно выяснилось, что такая отдаленная вещь, как указательный палец, и то непонятным образом соединена с нервами у меня в голове. Мне стоило заранее подумать о том, что все будет так плохо. Когда мы вчера с тобой расстались, я была просто никакая, и к дверям дома ползла практически на четвереньках. Постояла немного у косяка, послушала ежевечернюю ругань Тедди и Гэри. Они очень буднично это делают, и я начинаю подозревать, что у них просто такой нестандартный способ общения. В общем, добрела я до ванны, плюхнулась в воду и решила утопиться. И тут вдруг вспомнила, что у меня припасено несколько кусочков вчерашнего шоколадного пирога! Что бы ни говорили, а на свете есть еще вещи, ради которых стоит жить.