Уго Фонте - Дегустатор

• Название: Дегустатор
• Автор: Уго Фонте
• Издательство: АСТ, ВЗОИ
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-021753-6, 5-9602-0148-8

История «маленького человека», рисковавшего жизнью три раза в день — за завтраком, обедом и ужином… Роман-мистификация, роман-комедия, роман-игра, стилизованный под ренессансную «комедию нравов» и уносящий читателя в блестящую Италию эпохи Возрождения. Блестящий стиль, великолепная галерея персонажей, острый юмор и увлекательный сюжет заставляют читать на одном дыхании — и с наслаждением перечитывать…

---

— В таком случае откройте глаза, дабы узреть сию красоту! — рявкнул архиепископ.

Я ничего не имел против того, что он рассердился, поскольку этот случай давал мне повод обратиться к нему еще раз. Тем не менее я продолжал притворяться, будто полностью погружен в раздумья, а потому перепутал дорожки и столкнулся нос к носу с брыластым и еще двумя дегустаторами, которые прятались за кустами. В руках они держали дубинки, явно подкарауливая меня. И только потому, что они изумились не меньше моего, мне удалось увернуться от их беспорядочных ударов. С тех пор я перестал прогуливаться по саду и решил встретиться с Еленой где-нибудь в другом месте.

Федерико везло с женщинами не больше, чем мне. Все молодые, красивые и богатые дамы в Милане заявляли, что они уже помолвлены. Перед герцогом предстало несколько жирных матрон с густыми, как щетка, усами, но стоило им бросить взгляд на Федерико — или же ему на них, — как они тут же испарились. Он не сомневался, что другие герцоги и князья смеются над ним за спиной, и мстил, обыгрывая их в карты. Вскоре Федерико выудил у них целое состояние и с наслаждением доводил Сфорца у всех на глазах, заявляя, что герцог должен ему такую сумму, которая окупит путешествие в Милан три раза. Чекки дергал себя за бороду, умоляя Федерико уехать поскорее, пока герцог Сфорца не вернет проигранное силой.

— Разве Цезарь бежал с поля боя? — возражал ему Федерико. — Или Марк Антоний — разве он праздновал труса? А Калигула? Он чего-то боялся?

Я не знал, что Калигула играл в карты. Potta! Я вообще не знал, кто такой Калигула. И меня не волновало, проигрывает Федерико или выигрывает, лишь бы он оставался в Милане.

Мы пробыли в Милане почти месяц, и в замок вновь съехались герцоги, князья и богатые торговцы из Савойи, Пьемонта, Генуи и Бергамо, чтобы отметить день рождения Сфорца.

— Приток свежей крови! — пробормотал Федерико. Подагра измучила его, и он искал любой повод отвлечься от боли.

Я тоже искал повода — и для того, чтобы поговорить с Еленой, и чтобы увернуться от дегустаторов.

Что за пир закатили в день рождения герцога Сфорца! Угорь, минога, палтус, форель, каплуны, перепелки, фазаны, вареная и жареная свинина и телятина, баранина, крольчатина, дичина, мясные пироги с запеченными грушами! Икра и апельсины, обжаренные с сахаром и корицей, устрицы с перцем и апельсинами, жареные воробьи с апельсинами, рис с жареными колбасками, вареный рис с телячьими легкими, беконом, луком и шалфеем, потрясающая колбаса под названием сервелат из свиного жира, сыра со специями и свиных мозгов… И это лишь те блюда, которые я помню!

На каждом банкете была своя тема для обсуждения, которую оговаривали заранее. Я не прислушивался ни к речам, ни к спорам. Каждый оратор считал себя лучшим в Италии — если не в смысле красноречия, то хотя бы по длительности разглагольствований, так что после нескольких вступительных слов я становился глух. Помню только, что обсуждались честь, любовь, красота, смех и остроумие. Темой этого банкета было доверие.

Выступавшие говорили о договоре между Венецией и императором и о том, как он повлияет на Милан. Говорили о том, что Венеции нельзя доверять, так же как Риму или Флоренции, и что каждый город должен блюсти лишь собственные интересы, меняющиеся день ото дня. Кто-то сказал, что доверять можно только своей жене или мужу. Реплика вызвала всеобщий хохот и рассказы о том, как женщины обманывали мужчин и наоборот. Эту тему обсуждали довольно долго, пока архиепископ не заметил, что доверять можно только Богу. Однако немецкий воин возразил ему, что Богу доверять нельзя, поскольку никто не знает, о чем он думает. Кто-то еще сказал, что верить можно лишь своей собаке да преданному слуге.

Я в тот миг пробовал на вкус горгонцолу — любимый сыр Федерико из коровьего молока. И вдруг у меня похолодело в груди, но не от сыра, а от направления, которое приняла беседа.

— Федерико всецело доверяет своему дегустатору, правда? — спросил герцог Сфорца.

Федерико медленно передвинул больную ногу и ответил, что действительно верит мне.

— А вы не хотите его продать? — поинтересовался герцог Савойский.

— Продать? Нет. Он мне нужен. Он дает мне советы, что есть, а кроме того, нутром чует яды.

— Чует яды? — удивился торговец из Генуи. — Вы преувеличиваете!

— Ничуть, — сказал Федерико.

— Это он выжил, попробовав яда, предназначенного для тебя, Федерико? — спросил Сфорца.

Все присутствующие изогнули шеи и уставились на меня. И тут я заметил, что эти подлые крысы — брыластый, щеголь и толстяк — усмехаются и радостно потирают руки.

— Да, — отозвался Федерико. — Я могу показать на любое блюдо, и, отведав всего один кусочек, мой Уго скажет мне, из чего оно состоит.

— Тогда он должен знать все блюда на свете! — заметил один из гостей.

— Все, которые мне довелось отведать, — согласился Федерико.

— Это невозможно! — воскликнул Сфорца, проглотив телячью рульку в соусе.

У Федерико побагровело лицо.

— Нет, возможно! — медленно проговорил он.

— Ну что ж… — Сфорца улыбнулся, показал на поднос, стоявший в центре стола, и сказал: — Спорим, он не назовет нам компоненты этого блюда?

Я попытался вспомнить, кто именно поставил на стол этот поднос.

— Что это? Polpetta? [48]

— Да. Если он назовет все ингредиенты, я удвою твой выигрыш, — заявил герцог Сфорца. — А если не сумеет, ты потеряешь все, что выиграл у меня в карты.

У меня подкатил комок к горлу.

— Как мы это проверим? — спросил Федерико.

— Мой повар напишет все продукты, которые он использовал.

Повар, очевидно, ждал за дверью, поскольку тут же заполз в зал, как таракан. Откуда-то, словно по волшебству, появились листок бумаги и перо. Повар написал список продуктов, сложил листок и бросил его на стол рядом с котлетами. Я глянул на Чекки, пытаясь поймать что-нибудь в его глазах, но он дергал себя за бороду. Все произошло так быстро, что нас застали врасплох.

— Присоединяюсь к пари, — сказал герцог Савойский, швырнув на стол пригоршню серебряных колец и медальон.

Туда же со всех сторон посыпались золотые сережки, кубки, серебряные ожерелья, браслеты и броши.

Толстяк подлил герцогу Савойскому вина. Брыластый облизал губы и — чтоб мне провалиться, если вру! — подмигнул мне. Щеголь, стоявший за креслом герцога Сфорца, хитро улыбался. Перед глазами у меня вдруг отчетливо всплыла картина: я корчусь на полу, среди прекрасных стенных росписей, под люстрами с тысячью-свечей, а герцог Сфорца, стоящий надо мной, говорит: «Ты проиграл, Федерико. Он угадал все, кроме яда».

Котлеты были отравлены! Я знал это! Мне хотелось сказать Федерико — но как я мог? Я видел отблеск от кучи драгоценностей в его глазах; он уже считал их своими! Его решительность подстегнула меня. Он жаждал выиграть — и я тоже! В тот миг моими устами говорил сам Господь, точно так же как в ту памятную минуту, когда, поднявшись со своей засохшей грядки с бобами, я произнес: «Я займу место Лукки!» Повернувшись к герцогу Сфорца, который сидел за другим столом, напротив Федерико, я сказал:

— Я готов — если ваш дегустатор составит мне компанию.

— Мой дегустатор? — переспросил герцог.

— Пари будет еще интереснее, если, пока я буду пробовать котлету, ваш дегустатор сможет сказать нам, что находится в этой чашке! — Я показал на чашку со спелой брусникой.

У брыластого отвисла челюсть.

— В чашке с ягодами? — нахмурился герцог Сфорца.

Я кивнул. Герцоги, торговцы, рыцари и князья переглянулись. Брыластый посмотрел на щеголя, потом на толстяка, но они были ошеломлены не меньше его.

— Почему бы и нет? — рассмеялся герцог Сфорца.

Я взял чашку и медленно пошел к брыластому. На полпути между столами я остановился, закрыл глаза и пробормотал якобы заклятие на арабском — вполголоса, но так, чтобы этот мерзавец услышал. На самом деле я тихо молил Бога, внушая ему, что, если он действительно вознаграждает правых, смелых и достойных, ему следует прийти мне на помощь.

Потом я поднял чашку к лицу и повернулся кругом. Я делал вид, что не замечаю окружающих, которые с изумлением глядели на меня, теряясь в догадках. Архиепископ хмурился, Елена уставилась на меня во все глаза. Помню, я мельком подумал, что наконец она заметила меня.

Описав полный круг, я медленно подул на ягоды и сунул чашку брыластому в руки. На лбу у него выступили капли пота. Я повернулся к нему спиной и вернулся на место.

— Будем пробовать одновременно!

Брыластый глянул на ягоды, потом на меня.

— Он колдун! — взвыл этот подонок, показывая на меня.

Чекки и Бернардо прыснули со смеху.

— А ты перетрусил! — воскликнул Септивий.

— Перетрусил! Перетрусил! — подхватили остальные. Все мои корсольцы были за меня!