Иван Майский - Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы)

• Название: Воспоминания советского дипломата (1925-1945 годы)
• Автор: Иван Майский
• Издательство: Узбекистан
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1980

Автор книги работал в посольстве СССР в Англии с 1925 по 1943 год, долгое время был послом в Великобритании. Бесценные свидетельства очевидца всей предвоенной и начала военной политической карусели. Особенно рекомендуется тем, кто искренне считает, что злой Сталин отказывался от союза с добрыми демократами, ради дружбы с нацистами.

Н.Стариков

---

— Я вернулся к своему Давиду, — ответил Дафф Купер. Я подумал, что речь идет о Давиде, знаменитом французском художнике времен революции 1789 г.

— Чем вас так заинтересовал этот французский мастер кисти? — спросил я.

— Да нет, — возразил Дафф Купер, — это не французский художник, а библейский царь Давид… Я давно начал писать книгу о нем, но война заставила меня прервать работу. Пришлось целых три года заниматься совсем другими, более неотложными делами… Но теперь ситуация изменилась, и я могу вновь вернуться к древнему царю Иудейского государства.

Я был потрясен. Итак, умный и видный политический деятель, депутат британского парламента, считал, что после Сталинграда он может больше не беспокоиться о войне и засесть за завершение начатого перед войной литературного труда, не имеющего ни малейшего отношения к грозным событиям современности.

Оба только что рассказанных факта заставили меня внимательнее осмотреться кругом, и тогда я увидал многое такое, на что раньше не обращал достаточного внимания. Приведу некоторые выдержки из моей записи под датой 5 февраля 1943 г.

«Какова реакция Англии на наши победы? Ответить на этот вопрос одним словом невозможно. Ибо реакция Англии на успехи Красной Армии сложна и противоречива.

Первое, что бросается в глаза, когда задаешься поставленным вопросом, это всеобщее удивление силой СССР и мощью Красной Армии. Никто не ожидал, что после тяжелых испытаний прошлого лета мы сумеем сохранить столько боеспособности… Данное чувство одинаково сильно везде — как в верхах, так и в низах общественной пирамиды.

Второе чувство, порождаемое событиями в СССР, это огромное восхищение советским народом, Красной Армией… Однако данное чувство носит уже менее всеобщий характер, чем изумление. Чувство восхищения беспредельно и безоговорочно в массах. Здесь престиж СССР за минувшие три месяца невероятно поднялся… Чем выше по этажам общественной пирамиды, тем больше чувство восхищения оказывается смешанным с различными другими чувствами, большей частью разъедающего характера.

Вот, например, интеллигенция, интеллигенция всех сортов, в том числе и лейбористская, демократическая. Реакция этой прослойки на наши победы — недоумение… Английская интеллигенция выросла в представлении, что самой лучшей, самой совершенной, самой эффективной системой управления является буржуазная демократия… И вдруг, какой — с божьей помощью — оборот! На великом историческом экзамене оказалось, что «коммунистическая диктатура»… дает совершенно изумительные образцы мужества, героизма… образцы, далеко превосходящие все то, что в этой области до сих пор могла продемонстрировать буржуазная демократия Англии и США. Каким образом? Почему? Отчего?..

Еще более сложна реакция британских господствующих классов на наши военные успехи. С одной стороны, они довольны: очень хорошо, что русские так крепко бьют немцев. Нам легче будет. Сэкономим потери и разрушения. Еще раз реализуем нашу извечную линию — воевать чужими руками. Но, с другой стороны, господствующие классы… обеспокоены: а не очень, ли усилятся в результате, большевики?…И чем больше становятся успехи советского оружия, тем глубже беспокойство проникает в сердца правящей верхушки… Пока Красная Армия на подступах к Ростову. Каковы будут ощущения даже черчиллевской группы, когда Красная Армия будет на подступах к Берлину, трудно сказать. Я не исключаю неприятных сюрпризов».

В тот момент важнее всего для нас был вопрос, как подействует победа на Волге на открытие второго фронта в Северной Франции: ускорит она его или, наоборот, оттянет? Вот что говорится на данную тему в той же записи от 5 февраля:

«По этому вопросу в правящей верхушке опять имеется внутреннее раздвоение. С одной стороны, она хотела бы отложить создание второго фронта на возможно более долгий срок с тем, чтобы дождаться момента, когда мы перешибем Германии становой хребет и англо-американцы смогут «комфортабельно» высадиться во Франции и без больших потерь дойти до Берлина. С другой стороны, однако, если Англия (и США) слишком затянут создание второго фронта на западе, они могут пропустить момент и позволить Красной Армии прийти первой в Берлин. Этого последнего они страшно боятся: призрак «большевизации Европы» тут сразу вырастает перед их воображением; поэтому вопрос о том, когда создавать второй фронт, становится основным тактическим вопросом для английского и американского правительств. С их точки зрения это надо сделать не слишком рано и не слишком поздно — just in time (как раз вовремя). Но когда именно?..»

Конечный вывод в той же записи у меня сформулирован так:

«Англия и США второго фронта во Франции к весне не создадут, а будут весной и летом развлекаться разными второстепенными операциями в районе Средиземного моря (Сицилия, Крит, Додеканез и др.), Может быть, сочинят какой-нибудь монстр-Дьепп[250] на севере, но едва ли всерьез пойдут во Францию. Неприятно, но ничего не поделаешь. Нечего закрывать глаза на реальность положения».

Конференция в Касабланке

Еще в начале декабря 1942 г. Рузвельт предложил устроить свидание глав трех держав (США, СССР, Англии) для обсуждения важнейших проблем войны и послевоенного периода. Время встречи он намечал примерно на середину января 1943 г., а в качестве места встречи предлагал Северную Африку. Черчилль, конечно, немедленно согласился, Сталин же в послании Рузвельту от 6 декабря писал: «Время теперь такое горячее (шла Сталинградская битва. — И.М.), что даже на один день мне нельзя отлучиться». Тогда Рузвельт предложил перенести встречу на 1 марта 1943 г., но Сталин ответил, что «дела фронта никак не допускают»[251] его отлучки из СССР. Вместо урегулирования стоящих между союзниками вопросов путем личного свидания Сталин рекомендовал метод переписки. В результате конференция в Касабланке все-таки состоялась, но на ней присутствовали только Рузвельт и Черчилль.

Конференция в Касабланке происходила 14–23 января 1943 г. Сталинградская битва еще не была закончена, но исход ее уже был предрешен. Это обстоятельство оказало сильнейшее влияние на то, что там происходило. Настроения Рузвельта и Черчилля во время конференции можно охарактеризовать примерно так:

«Русские прекрасно дерутся: они сами справятся со своими делами; мы, англичане и американцы, можем теперь заняться осуществлением своих собственных планов; надо только поддерживать у русских доброе состояние духа, для чего достаточно широкого потока снабжения, усиления воздушных бомбардировок Германии и, конечно, красивых обещаний»[252].

Печать таких настроений лежит на всех решениях, принятых в Касабланке. В своем совместном послании главе Советского правительства от 27 января 1943 г. Рузвельт и Черчилль писали по поводу этих решений:

«Наше основное желание состоит в том, чтобы отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта и направить в Россию максимальный поток снабжения… Наше ближайшее намерение состоит в том, чтобы

(а) очистить Северную Африку от сил держав оси и создать военно-морские и военно-воздушные базы,

(б) открыть надежный путь через Средиземное море для военного транспорта и

(в) начать интенсивную бомбардировку важных объектов держав оси в Южной Европе…

Кроме того, мы намерены сконцентрировать в пределах Соединенного Королевства значительные американские сухопутные и военно-воздушные силы. Эти силы совместно с британскими вооруженными силами в Соединенном Королевстве подготовятся к тому, чтобы снова вступить на континент Европы, как только это будет осуществимо.

В Европе мы увеличим быстрыми темпами бомбардировочное наступление союзников из Соединенного Королевства против Германии»[253].

И это все. Где же открытие второго фронта в Северной Франции? Его не было. Имелся лишь туманный намек на то, что англо-американцы будут готовить вооруженные силы для такой операции и ждать момента, когда она окажется «осуществимой».

30 января Сталин направил ответ Рузвельту и Черчиллю. В нем он писал:

«Понимая принятые вами решения в отношении Германии как задачу ее разгрома путем открытия второго фронта в Европе в 1943 г., я был бы вам признателен за сообщение о конкретно намеченных операциях в этой области и намеченных сроках их осуществления»[254].

9 февраля последовало требуемое уточнение со стороны Рузвельта и Черчилля, но оно не обещало ничего хорошего. В нем говорилось:

«Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов, к операции форсирования Канала (т.е. Ла-Манша. — И.М.) в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов. Тоннаж и наступательные десантные средства здесь будут также лимитирующими факторами. Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь. Сроки этого наступления должны, конечно, зависеть от состояния оборонительных возможностей, которыми будут располагать в это время немцы по ту сторону Канала»[255].