Джаспер Ффорде - Апокалипсис Нонетот, или Первый среди сиквелов

• Название: Апокалипсис Нонетот, или Первый среди сиквелов
• Автор: Джаспер Ффорде
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51021-4

Литтектив Четверг Нонетот давно отошла от дел. Некогда одна из ключевых фигур в беллетриции Книгомирья, теперь она полностью сосредоточилась на своих обязанностях жены и матери. Во всяком случае, так кажется ее мужу…

И напрасно кажется! В действительности Четверг трудится так же упорно, как прежде, ведь мир, в котором она живет, снова находится на грани катастрофы. Национальный Запас глупости достиг опасных пределов, и, чтобы справиться с этой проблемой, кое-кто предлагает довести ситуацию до полного абсурда. Хроностража явно заигралась с путешествиями во времени, а теперь с ужасом ждет неминуемого Конца Времен. И только пятнадцатилетнему сыну Четверг под силу повернуть события в благоприятное русло — не без помощи мамы, разумеется! При этом Четверг вынуждена работать в адских условиях, поскольку ее двойник из Книгомирья Четверг-1–4 твердо вознамерилась отомстить за бесцельно прожитые годы…

---

Когда развернулась охота за неведомым гением, Вторник с чего-то решила, будто ее станут ругать за испорченное веселье, и поэтому ее почти неделю не могли найти. Даже когда нашли, пришлось ее долго упрашивать объяснить ответ. Профессора математики слетелись со всех концов земли, чтобы понять, как они ухитрились проворонить такое элементарное решение, торчавшее у них под носом.

Ровно в четыре Вторник, выжатая и немного сердитая, вышла из кабинета математики.

— Привет, солнышко, — сказала я. — Как учеба?

— Нормально, — пожала плечами дочь, отдавая мне рюкзачок, розовый дождевик и полупустую коробку для завтраков с Винни-Пухом на крышке. — Тебе обязательно приходить за мной в спецовке «Акме»? Это ну та-а-а-ак неловко.

— Конечно обязательно, — ответила я, громко и влажно чмокнув ее в щечку, дабы смутить ее еще больше.

Впрочем, это не сработало, поскольку ученики в ее матклассе все были взрослые и слишком озабоченные числовыми рядами и параметризованными эллиптическими кривыми, чтобы обращать внимание на то, как мама ставит дочку в неловкое положение.

— Они все какие-то тормозные, — заявила моя дщерь по пути к фургону. — Некоторые вообще едва считать умеют.

— Солнышко, это лучшие математические умы на сегодняшний день. Ты должна бы радоваться, что они приезжают к тебе учиться. Для математического сообщества, должно быть, стало шоком, когда ты открыла, что нечетных чисел на шестнадцать больше, нежели четных.

— На семнадцать, — поправила она меня. — Утром в автобусе я придумала еще одно. Несоразмерность четных-нечетных — это легко. Гораздо труднее объяснить, что самое большое число действительно имеется, — факт, от которого кувырком летит вся работа по бесконечным рядам.

Умные гены, унаследованные Майкрофтом от его отца, явно проигнорировали меня и маму, но проявились во Вторник. Как ни прискорбно, двое сыновей Майкрофта носили коллективное прозвище Тупицы, и притом отнюдь не ироническое.

Увидев за воротами фургон «Акме», Вторник снова застонала, но согласилась залезть в кабину, когда я сообщила, что единственной альтернативой является долгая пешая прогулка до дому. Она съежилась на сиденье, чтобы ее не заметили снаружи.

Мы направились не прямо домой. Перед уходом с работы я созвонилась с Колом. У него появились новости насчет привиденчества Майкрофта, и мы договорились встретиться у мамы. Когда я приехала, они с Полли предавались в кухне бессмысленной перепалке из серии «каков средний размер апельсина», поэтому я оставила Вторник с ними, чтобы мама сожгла ей пирог, а Полли обсудила продвинутую Нонетотову геометрию.

— Здорово! — приветствовала я Кола, ждавшего меня в своей машине.

— Йо. Придумала, что делать с Феликсом-восемь?

— Нет пока. Допрошу его еще раз вечерком, попозже.

— Как хочешь. Я тут повыяснил кой-что на том свете. Помнишь моего мертвого напарника, Чесни? Он говорит, что явление Майкрофта относится к так называемым нерегулярным информативным фантомам.

— Они у вас еще и классифицированы?

— А как же! В списке «А» значатся: «бесцельный крикун», «предупреждающий о кризисе», «мстительный» и «до тошноты повторяющийся тупой и нудный». И отсюда чем дальше, тем мельче: полтергейсты, безликие шары, квазирелигиозные видения и призрачные запахи, как правило связываемые с недавно почившим домашним лабрадором.

По садовой тропинке мы направились к мастерской Майкрофта.

— Я улавливаю картину. И что все это значит?

— Это значит, что Майкрофт что-то хотел сказать, перед тем как умер, — но не сказал. Нечто важное, ради чего стоило выбивать лицензию на возвращение, пусть хоть на несколько часов. Выключи мобильник.

Я сунула руку в карман и сделала, как он просил.

— Радиоволны создают помехи их энергетическому полю, — пояснил он. — Явления сильно снизились с момента возникновения мобильной связи. Поразительно, что привидения вообще еще остались. Готова?

— Готова.

Мы подошли к дядиной лаборатории, Кол взялся за ручку и мягко толкнул дверь. Если мы надеялись увидеть Майкрофта стоящим во всем его призрачном великолепии, то нас ждало разочарование. Помещение было пусто.

— Он был вон там.

Кол закрыл глаза, принюхался и коснулся верстака.

— Ага, — сказал он, — я его чую.

— Правда?

— Нет, не совсем. Так где он был?

— У верстака. Кол, что такое привидение на самом деле?

— Фантом, — произнес мой дядя Майкрофт, как раз материализовавшийся, — это, по сути своей, гетероморфная волновая структура, приобретающая плотность, когда видение превращает тепловую энергию окружающей среды в видимый свет. Это завораживающий процесс, и я поражаюсь, как никто не додумался обуздать его. Голографическое телевидение могло бы работать от тепла, вырабатываемого морской свинкой средних размеров.

Я поежилась. Майкрофт был прав: температура действительно упала — и вот он стоит, но куда менее плотный, чем в прошлый раз. Я легко различала сквозь него дальнюю сторону верстака.

— Еще раз здравствуй, Четверг, — сказал он. — Добрый вечер, мистер Стокер.

— Добрый вечер, сэр, — отозвался Кол. — В царстве мертвых говорят, что вы хотите нам о чем-то рассказать.

— Правда? — спросил Майкрофт, глядя на меня.

— Да, дядя. Ты нерегулярный… этот…

— Нерегулярный информативный фантом, — подсказал Кол услужливо. — НИП, или, на нашем рабочем жаргоне: «Скажи и заткнись».

— Это значит, дядя, — подхватила я, — что ты собирался сказать нам что-то действительно важное.

Майкрофт задумался так надолго, что я едва не ткнула его локтем, прежде чем сообразила, что это бесполезно.

— Типа чего? — спросил он наконец.

— Не знаю. Может… смысл жизни или что-нибудь в этом роде?

Майкрофт с сомнением посмотрел на меня и вскинул бровь.

— Единственное, что приходит на ум, — это «стульев много не бывает».

— И все? Ты восстал из мертвых, чтобы давать мне советы по расстановке мебели?

— Понимаю, это не ахти какая философия, — пожал плечами Майкрофт, — но она может пригодиться, если кто-нибудь неожиданно заскочит на ужин.

— Дядя, пожалуйста, постарайся вспомнить, что ты хотел нам сообщить!

— А меня, случайно, не убили? — спросил он мечтательно. — Привидения часто возвращаются, если их убили или еще что… По крайней мере, Патрик Суэйзи так делал.

— Тебя точно не убивали, — сообщила я. — Ты долго болел.

— Тогда это загадка, — пробормотал Майкрофт, — но, полагаю, у меня в запасе изрядный кусок вечности, чтобы ее разгадать.

Вот что мне нравилось в дяде — он всегда был оптимистом. Но на этом все и закончилось. В следующее мгновение он исчез.

— Тридцать три секунды, — сказал Кол, предусмотрительно включивший секундомер, — и непрозрачность процентов пятьдесят пять.

Он пролистал бывшую при нем книжечку с таблицами и наконец изрек:

— Хм, почти наверняка тройственное явление. Ты увидишь его еще один раз. Непрозрачность будет всего процентов пятнадцать — двадцать, и продержится он не больше пятнадцати секунд.

— Тогда я могу его пропустить?

— Нет, — улыбнулся Кол. — Он являлся тебе два раза из двух. Последнее явление тоже будет тебе. Просто подготовь к его следующему приходу правильный вопрос. Учитывая состояние памяти Майкрофта, уповать на то, что он сам вспомнит, зачем вернулся, не приходится. Дело за тобой.

— Спасибо, Кол, — сказала я, закрывая дверь мастерской. — Я у тебя в долгу.

Через несколько минут мы со Вторник были дома. Теплый и уютный дом обнял меня запахом стряпни, будто старый друг.

— Привет, любимый! — крикнула я.

Лондэн перестал печатать и вышел из кабинета, чтобы обнять меня.

— Как работа? — спросил он.

Я подумала о том, чем занималась сегодня. Об изгнании и неизгнании моего глупого альтер эго, о сверхчитателе, разгуливающем где-то в Книгомирье, о непрошеном вторжении «Голиафа» и о Майкрофте в роли привидения. А еще было возвращение Феликса-8, Минотавр и мешок валлийских денег. Настало время для правды. Я должна ему сказать.

— Пришлось класть лестничный ковер в Бейдоне. Черт-те что: ступеньки все неровные, будто пьяные, ни один крепежный прут не ложится — мы с Колом там полдня провозились… Как книжка, движется?

Он поцеловал меня и ласково взъерошил волосы Вторник, а потом взял меня за руку и повел в кухню, где на плите дымилось тушеное мясо.

— Да вроде нормально, по-моему, — ответил он, помешивая еду, — но ничего особо впечатляющего.

— Никаких идей? — настаивала я. — Может, новый персонаж?

— Не-а… я в основном работал над темпом и атмосферой.

Странно. Я ж специально велела Хитроу-Шкодду постараться изо всех сил! Вдруг меня осенило.

— Над какой книгой ты сейчас работаешь, милый?