Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы

• Название: Япония, японцы и японоведы
• Автор: Игорь Латышев
• Жанр: Путешествия и география

---

А на следующий день полный текст нашего открытого письма был опубликован в "Советской России". Днем позже изложение его содержания было опубликовано также и на страницах "Правды".

Когда мои коллеги подписывали свое открытое письмо Ельцину, его поездка в Японию казалась неминуемой. За день до того, как это письмо легло на стол главы президентской администрации Ю. Петрова, состоялась встреча Ельцина с представителями прессы по поводу его предстоявшего визита в Японию, и в его ответах на вопросы японских журналистов не было и намека на отказ от поездки. Однако 9 сентября вечером радио и телевидение Москвы передали как сенсацию экстренное сообщение об отмене президентом вылета в Токио, ранее согласованного с японскими руководителями и назначенного на 13 сентября. Это сколь неожиданное, столь и обидное для японской стороны решение Ельцин и его помощники сопроводили неуклюжими и противоречивыми объяснениями, содержавшими ссылки, с одной стороны, на "внутриполитические трудности", а с другой - на "негибкую позицию" японского правительства в территориальном споре с Россией. Но японскую сторону эти объяснения не устроили, и в неожиданном отказе президента России от заранее согласованного визита японские политики и пресса увидели поступок бестактный и обидный для Японии.

Действительная причина внезапного отказа Ельцина от визита в Японию в сентябре 1992 года крылась, как вскоре стало ясно, в том, что лишь за несколько дней до предполагавшегося отъезда этот невежда наконец-таки разобрался в сути дела и осознал ту угрозу своему политическому престижу, которую неминуемо повлекли бы за собой его территориальные уступки Японии уступки, уже обещанные Козыревым, Кунадзе и другими мидовскими руководителями японской стороне в ходе их предшествовавших переговоров с японскими государственными деятелями. Но разобраться во всем этом помогли Ельцину не мидовцы, а патриотическая оппозиция. Ведь уже за несколько месяцев до того в адрес президента стали поступать предупреждения и протесты от различных объединений российских патриотов, обращавших его внимание на недопустимость любых посягательств на территориальную целостность России, на порочность козыревского курса на якобы "справедливый компромисс" России с Японией, предполагавший в действительности лишь наши односторонние территориальные уступки японцам. Такие обращения направлялись в адрес президента многими влиятельными общественными организациями страны. Примером тому могло служить послание центрального комитета Российского профсоюза работников рыбного хозяйства, направленное президенту в начале августа 1992 года, за подписью председателя ЦК профсоюза В. А. Зырянова.

Думается мне, что какое-то влияние на решение Ельцина об отсрочке визита в Японию оказало и наше коллективное открытое письмо. Кто знает, может быть, именно оно стало той последней соломинкой, которая сломала хребет тому верблюду, на горб которого взваливали один за другим тяжелые тюки соломы и прочие грузы.

Отказ Ельцина от поездки в Японию в сентябре 1992 года стал чем-то вроде оплеухи для японских лоббистов, окопавшихся в российском министерстве иностранных дел. Показал он и японской стороне ненадежность ее расчетов на безотлагательное заполучение ею Южных Курил. Но ни те ни другие не извлекли из этой своей неудачи должных выводов: в последующие месяцы после некоторой паузы предательский флирт наших мидовских японофилов с японскими дипломатами возобновился, а японское лобби в Москве стало вновь оказывать давление на Ельцина и его окружение с целью сталкивания их на путь уступок японским территориальным требованиям. Хотя весной-летом 1993 года Ельцин в своих заявлениях, касавшихся отношений России с Японией, стал более осторожным, чем в предыдущие годы, тем не менее в этих заявлениях не было по-прежнему ни ясности, ни надлежащей твердости. И это давало японским политикам немалые основания надеяться на то, что им удастся все-таки в недалеком будущем "дожать" российского президента и склонить его к согласию на удовлетворение их территориальных притязаний к России.

Бурные события, происшедшие в Москве в сентябре-октябре 1993 года, привели к резкому изменению соотношения сил в политическом мире России в пользу сторонников козыревского прояпонского курса. Будучи очевидцем этих событий, я напряженно следил за тем, как драматически складывалась тогда борьба российских патриотов со сторонниками ельцинских "реформ", за спиной которых стояли правящие круги США, Западной Европы, а также Японии. Ведь было ясно, что поражение патриотической оппозиции в борьбе за власть в стране неизбежно вело и к ослаблению сил защитников Курил от японских посягательств.

В дни сентябрьского - октябрьского противостояния в центре Москвы ельцинистов, укрепившихся в Кремле, и сторонников советской власти народных депутатов, оборонявших здание Верховного Совета, мы с женой и двенадцатилетним сыном не раз ходили к баррикадам политических противников Ельцина, чтобы выразить им поддержку. В те дни с утра до вечера там находились тысячи людей, стихийно стекавшихся к стенам Верховного Совета, чтобы своим присутствием демонстрировать солидарность с народными депутатами. На массовых митингах, то и дело возникавших у стен Верховного Совета, толпы людей с красными флагами и церковными хоругвями слушали речи защитников советской власти, поддерживая приветственными криками и аплодисментами находившихся на балконе ораторов, заявлявших о своей решимости бороться против установления в стране ельцинской диктатуры. В ответ на их речи тысячи собравшихся перед балконом людей либо скандировали лозунг "Банду Ельцина под суд!", либо пели такие волнующие сердца русских людей боевые песни как "Вставай, страна огромная", "Наверх вы, товарищи, все по местам", "Смело, товарищи, в ногу".

В воскресенье 3 октября во второй половине дня мне пришлось участвовать в собрании активистов движения в защиту Курильских островов. В своем выступлении на этом собрании я подверг резкой критике тех перевертышей из числа российских научных работников и журналистов, которые ратовали в те дни за уступки японцам Южных Курил. В этом же выступлении выразил я недоумение и тревогу по поводу намеченной на 13 сентября поездки в Японию российского президента. Участники собрания, среди которых были такие видные японоведы как Б. П. Полевой и А. А. Кошкин, сурово осудили происки японских агентов влияния и дружно подтвердили свое намерение давать и впредь отпор этим проискам.

В тот день дома вечером я не застал ни жену, ни сына - они, как оказалось потом, пошли на митинг противников ельцинской власти, собравшийся в районе Смоленской площади. Вернулись они часов в 8 вечера в радостном возбуждении.

- Победа! Победа! - прокричала жена, войдя в комнату.- Мы видели, как по Садовому кольцу бежали от демонстрантов милиционеры, как трусливо побросали они свои щиты и дубинки. А потом мы видели штурм демонстрантами здания московской мэрии. Даже хотели было ехать вместе с ними к телецентру в Останкине. Но потом решили все-таки не вызывать у тебя беспокойства своим долгим отсутствием и вот вернулись, чтобы сообщить тебе долгожданную новость!

В тот момент мой сын Саша протянул мне с гордостью собранные им на месте штурма стреляные милицейские гильзы...

Далее же, ближе к ночи, когда прервались передачи Останкинского телецентра, а другие телецентры и радио стали сообщать о пожаре и стрельбе в районе Останкино, стало ясно, что наша радость была преждевременной: в борьбу с практически невооруженными демонстрантами включились армейские части и отряды омоновцев, и это сразу же изменило обстановку. Наши надежды на победу противников ельцинской клики стали быстро рассеиваться...

Ранним утром 4 октября, находясь дома у экрана телевизора, мы зрели жуткую картину бесцеремонного расстрела из танков красавца-здания Верховного Совета. Сначала снаряды крошили его белые каменные стены и оконные стекла, а затем с его верхних этажей повалил черный дым и из оконных проемов вырвались наружу оранжевые языки пламени. В это же время к стенам здания стали медленно приближаться бронетранспортеры, а за ними, пригибаясь, двигались с автоматами в руках десантники-пехотинцы. Потом спустя полчаса из центрального подъезда начался выход небольшими группами защитников здания - народных депутатов. Сквозь плотные шеренги вооруженных солдат в касках их направляли к автобусам и увозили куда-то...

Это был черный день России: деспот, опиравшийся на поддержку банды хапуг - расхитителей государственной собственности, вороватых чиновников из числа бывшей партноменклатуры и зажиревших генералов, забывших о воинском долге и чести, потопил в крови мятеж патриотов: при штурме здания Верховного Совета погибли по самым минимальным данным около 140 его безоружных защитников.