Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы

• Название: Япония, японцы и японоведы
• Автор: Игорь Латышев
• Жанр: Путешествия и география

---

Но в этих бесхитростных на первый взгляд предложениях была скрытая для нашей дипломатии хитрая ловушка. Ведь если бы наша сторона признала существование "территориального вопроса" в советско-японских отношениях, то это означало бы, что мы сами признавали бы несовершенство ялтинских договоренностей трех держав, СССР, США и Великобритании, о послевоенных границах Японии. А это, естественно, никак не соответствовало нашим национальным интересам. Тогда, в декабре 1986 года, попытки японской делегации добиться на конференции "круглого стола" согласия нашей стороны на признание в итоговом документе наличия в наших отношениях "территориального вопроса" не увенчались успехом.

Однако в последующие месяцы ветер предстоящих перемен во внешней политике СССР стал ощущаться в Японии все заметнее. Как дуновение этого ветра была воспринята в Японии смена посла Советского Союза. В результате вместо человека брежневского склада ума и поведения - Абрасимова наше посольство в Токио возглавил человек "новых", более гибких взглядов - Н. Н. Соловьев, хорошо освоивший за время работы в Москве под руководством Шеварднадзе умение много и туманно говорить о необходимости "конструктивного диалога" двух стран.

Примечательной вехой перемен в деятельности посольских чиновников стало поручение, отданное новым послом группе своих подчиненных где-то в начале 1987 года. Суть этого поручения сводилась к тому, что названной группе надлежало разработать несколько альтернативных вариантов возможного подхода двух стран к их территориальному спору. В качестве вариантов предполагались как прежний курс на сохранение "железобетонной позиции" ("территориальный вопрос давно решен, а поэтому его не существует"), так и курс на уступки тем или иным территориальным притязаниям Японии.

Когда весной 1987 года на заседаниях у посла началось обсуждение этих альтернативных вариантов, я был уже в Японии и в качестве корреспондента "Правды" присутствовал на этом обсуждении. Далеко не все из выступавших, включая и меня, признали тогда правомерной позицию, допускавшую возможность наших территориальных уступок Японии. Но посол упорствовал, ссылаясь на мнение некого "московского начальства". Не знаю точно, послал ли он тогда свои варианты в Москву или нет. Скорее всего послал, но где-то на вершине мидовской иерархии их придержали чьи-то умные головы. Однако сам факт допущения послом возможности соскальзывания Советского Союза на путь уступок японским территориальным притязаниям весьма красноречиво говорил о том, в какую сторону стали поворачивать советскую внешнюю политику "ветры перестройки", дувшие из Москвы в 1987-1988 годах. При этом проявилась далеко не похвальная бесхребетность многих кадровых работников МИД СССР, готовых в любой момент в угоду начальству пересмотреть свои взгляды и мнения. Ведь еще недавно, во времена А. А. Громыко, большинство наших дипломатов казалось бы, решительно осуждали японские территориальные домогательства. Но стоило кому-то в верхах изменить свое мнение, как ретивые службисты, кичившиеся своими дипломатическими чинами и рангами, стали тотчас же подстраивать свои взгляды под эту новую "установку". И никто этому не удивлялся! Как видно, у нас в стране мидовским чиновникам по самой своей профессии изначально отводилась роль флюгеров: их собственное мнение не требовалось ни старому, ни новому министерскому начальству.

В 1988 году в советский дипломатический и политический обиход прочно вошло словечко "новое мышление", о котором я уже упоминал ранее. Ушлые японские комментаторы сразу же стали истолковывать это словечко как отказ Советского Союза от жесткого идеологического и военного противостояния с США и его готовность идти в дальнейшем на различные уступки Западу. Предполагалось в их комментариях и появление у Советского Союза готовности идти на уступки японским территориальным требованиям.

И надо сказать, что надежды японских советологов на то, что в ходе горбачевской "перестройки" произойдут перемены в подходе советского руководства к территориальному спору с Японией, к сожалению, имели под собой определенные основания. Весь ход событий в Советском Союзе чем далее, тем более укреплял их надежды.

Уже летом 1988 года для токийских наблюдателей стало очевидным, что с началом разговоров о "новом мышлении" в Советском Союзе исчезло единство взглядов на японские территориальные притязания. На поверхность всплыло, в частности, стремление группы амбициозных газетных и телевизионных обозревателей типа А. Бовина, В. Цветова и О. Лациса, ссылаясь на свои "личные мнения", ставить под сомнение правомерность прежнего курса МИД СССР на непризнание существования "территориального вопроса" в советско-японских отношениях. Смысл их высказываний сводился к тому, что "новое мышление" предполагало открытие широкой дискуссии с Японией по данному вопросу. Тем же из своих коллег, кто был не согласен с таким "новым мышлением" и выступал по-прежнему за твердый отпор японским территориальным притязаниям, некоторые из них стали наклеивать такие пренебрежительные ярлыки как "консерватор", "догматик" или "великорусский шовинист".

Влияние этих "пионеров нового мышления" стало все заметнее проявляться в отдельных газетных статьях, в передачах телевидения, а также на японо-советских симпозиумах. что, естественно, сразу же фиксировалось японскими корреспондентами и доводилось до сведения своих соотечественников. Примером тому могло быть освещение в японской печати хода шестой (и как стало ясно потом - последней) советско-японской Конференции круглого стола, состоявшейся в Москве с 17 по 19 октября 1988 года. В отличие от всех предыдущих конференций ряд ее советских участников, в основном журналистов, претендуя на "новое мышление", выступил в пользу "более внимательного", чем прежде, отношения к японским территориальным требованиям, что не без радости было отмечено японской печатью103.

Отмечала, в частности, японская печать высказывания некоторых советских участников конференции в пользу возврата министерства иностранных дел СССР к признанию той части Совместной советско-японской декларации 1956 года, где выражалась готовность передать Японии в случае подписания ею мирного договора острова Хабомаи и Шикотан104. Не осталась незамеченной японскими наблюдателями и облетевшая конференцию новость об уходе со своего поста заместителя заведующего международным отделом ЦК КПСС И. И. Коваленко, который, как знали все японские политические деятели, в течение долгих лет был ответственен за политику КПСС в отношении Японии. А ведь для японцев не было секретом, что именно Коваленко открыто высказывал решительное неприятие японских территориальных требований.

Обнадеживал японские правительственные круги и поворот в советско-американских отношениях, принявших после майского (1988 г.) визита президента США Рейгана в Москву скорее дружественный, чем враждебный характер. Окрылили, в частности, японских дипломатов сообщения о том, что в беседах с Горбачевым Рейган лично коснулся вопроса о советско-японском территориальном споре и якобы даже просил своего собеседника пойти навстречу Японии в этом споре105.

Однако "большие надежды", порожденные у поборников японских территориальных притязаний высказываниями отдельных советских участников шестой Конференции круглого стола, оказались преждевременными, ибо эти высказывания отражали мнения далеко не всей советской делегации. В пользу территориальных уступок японцам выступали тогда либо журналисты и научные работники, подвизавшиеся на освещении в печати проблем Японии и извлекавшие не только духовные, но и материальные выгоды из своих частых поездок в Страну восходящего солнца, либо представители только что появившихся на свет совместных советско-японских предприятий, для которых репутация "друга Японии" стала важнее, чем доброе имя защитника интересов отечества. Однако вся эта публика не определяла позиции МИД СССР, которая по-прежнему формировалась руководством центрального партийного аппарата КПСС при участии министерства обороны, КГБ и других ведомств. А перемены во взглядах отдельных руководителей МИД в то время еще не находили подтверждения в официальных документах. В дни, предшествовавшие началу шестой конференции, 6 октября 1988 года, заместитель министра иностранных дел И. Рогачев на встрече с иностранными журналистами решительно отверг всевозможные домыслы японской печати и заявил, что в территориальном споре с Японией "позиция Советского Союза остается неизменной и принципиальной"106.

Однако жесткие заявления И. Рогачева не рассеяли моих сомнений в твердости мидовского курса на отпор японским территориальным притязаниям. Уж очень вялыми, беззубыми и расплывчатыми стали высказывания по поводу японских территориальных домогательств некоторых из влиятельных лиц, приезжавших в Токио из Москвы и выступавших на совещаниях у посла, да и перед японцами.