Розмари Полок - Песни над облаками

• Название: Песни над облаками
• Автор: Розмари Полок
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-2812-6

Юная Канди, пережив горькое разочарование в любви, уезжает в Италию обучаться вокалу. Молодой итальянский граф Микеле ди Лукка, с которым она познакомилась перед отъездом из Англии, считает, что у Канди необыкновенный голос, и предлагает ей свою помощь. Канди влюбляется в графа, ведь он так благороден, хорош собой и разделяет ее страсть к опере. Но оказывается, в Риме у него есть близкая подруга Катерина…

---

— Это очень мило с вашей стороны, — отозвалась Канди, чувствуя неловкость. — Но, боюсь, я причиню вам массу хлопот.

Синьорина покачала головой:

— Для меня это вовсе не хлопоты.

Они остановились в тихом тупике перед высоким каменным зданием, за окнами которого мерцал свет, пробиваясь сквозь щели тяжелых портьер. Здесь царила атмосфера дорогой умеренности, и, как догадалась Канди, это был довольно эксклюзивный уголок города. Синьорина Марчетти вышла из машины и сделала знак кому-то у входа, вероятно портье. Англичанка последовала за ней на тротуар, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее чемоданы исчезают за вращающимися стеклянными дверями в холле роскошного дома.

Сам холл, когда они вошли в него, оказался большим и тускло освещенным всего одной лампой, но, переступив порог, Канди с удивлением обнаружила себя в огромном palazzi [5], теперь, видимо, превращенном в дом с элитными квартирами. Перед ней с грациозным изгибом взмывала вверх к едва видимому великолепно разрисованному потолку широкая мраморная лестница, а у ее подножия тускло мерцали фигуры бронзовых нимф, держащие над головами канделябры, в которых давно погасли последние свечи.

Синьорина Марчетти поспешно провела свою гостью мимо антикварной красоты лестницы в угол, где был установлен ультрамодный лифт, и они поднялись на четвертый этаж в квартиру итальянки. Уставшая и ошеломленная, Канди, войдя в просторное salotto [6] синьорины, могла только стоять и удивленно глазеть вокруг себя.

Это комната, вероятно, когда-то служила будуаром. Потолок ее не был неуютно высоким, и все в этой части древнего палаццо дышало атмосферой удивительного покоя. Гостиная была светлой и элегантной, с белыми стенами и высокими окнами, спрятанными в этот момент за портьерами из золотистой парчи. Весь пол был застелен золотистым ковром, мебель сочетала в себе удобство двадцатого века с элегантностью Ренессанса.

Хозяйка задержалась поговорить с портье, и Канди, слишком уставшая, чтобы двигаться, просто стояла и продолжала смотреть. Внезапно из глубокого кресла поднялась темная фигура, и она услышала мужской голос, обратившийся к ней.

Перед ней стоял граф ди Лукка, и выглядел он так, будто последнюю пару недель ничего не сделал для улучшения своего душевного состояния — худое смуглое лицо его было довольно изможденным. Граф, очевидно, был так же сильно удивлен, как и Канди, но первым пришел в себя.

— На мгновение мне показалось, что я грежу, — признался он, уставившись на нее. — Но я не спал.

Позади них появилась синьорина Марчетти и быстро заговорила, почти взволнованно, на английском:

— Микеле! Я не знала, что ты будешь здесь… ты должен был мне сказать…

Она перевела взгляд с мужчины на поникшую фигурку худенькой англичанки, и Канди показалось, что Катерина Марчетти поняла, что они знают друг друга, и это ей не особенно понравилось. Вероятно, Микеле ди Лукка был то ли ее женихом, то ли любовником, и мысль, что он знаком с другой женщиной, возмутила ее римский дух.

И Канди сразу же подумала о Джоне. Как было бы прекрасно, если бы он встретил ее в Риме! Слезы наполнили ее глаза, прикрытые ресницами, и она ощутила невыразимую усталость, слишком сильную, чтобы удивиться тому факту, что буквально через два часа после прибытия в Италию она столкнулась с графом ди Луккой.

Глава 5

На следующее утро опрятная маленькая служанка-итальянка принесла ей завтрак в постель. Когда занавески в спальне были отдернуты и комнату наполнили лучи зимнего солнца, Канди поняла, что проспала. Было уже далеко за девять, а она намеревалась встать в семь. Девушка попросила служанку извиниться за нее перед синьориной Марчетти, но та только засмеялась, показав два ряда изумительных жемчужных зубов.

— Гости синьорины всегда завтракают в постели, — объяснила она, продолжая улыбаться и с интересом рассматривать англичанку. — Сама синьорина встает рано, но любит, чтобы ее гостям было удобно. К тому же у вас вчера было долгое путешествие. Она просила меня не будить вас до этого часа.

Как только дверь за служанкой закрылась, Канди переставила поднос с завтраком на прикроватный столик, вскочила и выглянула в окно. С первого взгляда ей показалось, что смотреть просто не на что, кроме узкой улицы с высокими мрачными, но впечатляющими зданиями, однако через пару мгновений заметила стену сада, поверх которой виднелись верхушки… фруктовых деревьев! Сначала она приняла их за яблони, ветки которых отягощали поздние золотистые плоды, но затем, вспомнив, где находится, пригляделась более внимательно и поняла, что это грозди спелых лимонов. Почувствовав необъяснимое веселье, Канди вернулась к кровати и проглотила завтрак, состоявший из кофе и теплых булочек с вареньем.

Потом она оделась, размышляя о вчерашнем вечере. Граф ди Лукка почти сразу же ушел. Она была слишком уставшей, чтобы задуматься над тем, каким образом он появился здесь. Но чем больше размышляла сейчас, тем ей казалось более странным, что мужчина, которого она встретила три недели назад в Беркшире [7], оказался близким другом женщины — представителя то ли синьора Маруги, то ли самого синьора Галлео. И самым невероятным было то, что самого графа это, по-видимому, вовсе не удивляло.

Надев серое шерстяное платье и расчесав до блеска волосы, Канди немного поразмышляла над отношениями между графом и Катериной Марчетти. Это, конечно, не ее дело, но что-то в Микеле ди Лукке заинтересовало ее, что-то, что можно описать как трагизм. Она ощущала к нему почти жалость, хотя граф вовсе не относился к тем мужчинам, к которым всегда чувствуешь жалость. Трудно сказать, что он за человек, но, даже мало его зная, Канди была вполне уверена, что никогда прежде никого похожего на него не встречала.

Выйдя из спальни, она столкнулась со своей хозяйкой, которая только что поднялась на лифте и теперь давала поручения служанке. Катерина Марчетти была в модном кремовом костюме-джерси, волосы ее были гладко зачесаны, волосок к волоску. Как и накануне вечером, Канди обратила внимание, что итальянка очень красива и, возможно, была бы еще более сногсшибательной, если бы не ее строгая прическа и минимум макияжа. И подумала: интересно, почему Катерина еще не замужем? Может, потому, что граф ди Лукка не спешит остепениться?

При виде Канди синьорина улыбнулась и с естественной плавностью мгновенно перешла с беглого итальянского на четкий английский.

— Доброе утро! Вы хорошо спали? Надеюсь, Паолина разбудила вас не слишком рано?

Канди покачала головой:

— Боюсь, я ужасно проспала.

— Чепуха. Еще совсем не поздно, а вы были очень усталой. Пойдемте в гостиную, там мы сможем поговорить.

Сказав это, Катерина толкнула дверь, и они вошли в золотую комнату, очаровавшую Канди еще прошлым вечером. Этим утром яркие лучи солнца падали на ковер, и в дневном свете более ясно раскрывалась красота старинной, украшенной позолотой мебели. В камине горело небольшое полено, и синьорина Марчетти предложила устроиться поближе к огню.

— Даже в Риме в ноябре холодно, — заметила она, — а сегодня что-то случилось с центральным отоплением. Вам достаточно тепло?

Канди, находившая на самом деле атмосферу слегка душной, заверила хозяйку, что ей вполне комфортно. Затем, поскольку это продолжало ее беспокоить, спросила, что ей делать и как связаться с монастырем Святых Ангелов.

— Я могу позвонить… — начала она.

— Вы хотите поговорить с ними? — Катерина Марчетти была явно в недоумении. — Но в этом нет необходимости. Я уже все с ними обговорила.

— О… Тогда они меня ожидают?

— Ожидают вас? Ну конечно нет! Я сказала им, что, пока вы в Риме, вы будете жить у меня. Это гораздо лучше. — Выражение ее лица изменилось, черные глаза стали озадаченными и озабоченными. — Вам это не нравится? Вы предпочли бы отправиться в монастырь?

— Но… — Канди смутилась. — Не в этом дело. Просто мне не хотелось бы вас обременять. Я могу пробыть здесь несколько месяцев…

— Пожалуйста… Вы меня вовсе не обременяете. — Итальянка слегка драматично простерла к ней руки. — Я живу здесь совершенно одна, и для меня ваша компания будет удовольствием. До вчерашнего вечера эта идея не приходила мне в голову, но когда сестры не смогли вас принять, я поняла, что ничего не может быть лучше. — И она немного сухо добавила: — Сестры не в состоянии были принять вас вчера вечером… Если бы вы все-таки захотели у них остаться, им пришлось бы уступить вам одну из своих собственных кроватей. У них на самом деле нет лишних комнат.

— Но… — вновь начала Канди и остановилась.

— Разумеется, если вы не хотите остаться у меня, я могу позвонить сестре Марии Джузеппине и сказать ей, что я была не права.

Мягкий голос итальянки звучал обиженно, и Канди поняла, что ей ничего не остается, как только согласиться.