Эрвин Полле - Четыре жизни. 3. Производственник

• Название: Четыре жизни. 3. Производственник
• Автор: Эрвин Полле
• Жанр: Биографии и Мемуары

На словах взаимосвязь науки с производством всегда поддерживается. Кто же мешает? Ряд бесконечен: коммунисты и чекисты, экономисты и финансисты, пустозвоны и карьеристы, дилетанты и воры… Современной болтовнёй власти об инновациях и нанотехнологиях Россия всё дальше отодвигается от развитых стран, оставаясь их сырьевым придатком. 500 лет назад торговали пенькой, сейчас нефтью, газом, лесом и при этом всегда завидуем и ненавидим тех, кому продаём. Частично иллюстрированный вариант.

---

В лаборатории специфическая проблема — обилие молодых женщин, мечтающих сблизиться с итальянцами, и я, как руководитель, обязан бдеть. Существенный нюанс — многие женщины, сотрудницы ЦЗЛ, проживали в секретном атомграде Томск-7.

Древняя истина — запретный плод сладок. Я действительно не мог понять, что в приехавших итальянцах женщины находят. Обычные серые замотанные жизнью семейные мужички, профессиональные работяги, приехавшие в Сибирь за деньгами. Русский язык понимал только шеф монтажа Корсетти. Интеллектуальный уровень большинства удручающе низок, говорю о тех, с кем приходилось контачить. Исключение составлял старший по лаборатории энергичный Альбино Ребонато, примерно, мой ровесник, но уже с благородной сединой.

Как-то Ребонато ворвался с переводчицей в мой кабинет, не может попасть в одну из комнат сектора физико-механических испытаний полимеров для срочного анализа, нет ключа. Чертыхнулся на беспомощность начальника смены ЦЗЛ, достал дубликат ключа из сейфа, пошёл сам открывать лабораторию.

Что сказать? Картина Репина! Низенький тёмный киповец Бьянки, не имевший отношения к ЦЗЛ, и наша лабораторная красавица (фамилию опущу), щёки красные, судорожно поправляют одежду. В этот момент у меня слов не было.

Собрал женщин для очередной воспитательной беседы, всё-таки был старше большинства на 15–20 лет, разговоры «за жизнь» с начальником проходили в доброжелательной атмосфере. Что Вам русских парней не хватает? Оглянитесь, сколько достойной молодёжи после институтов, техникумов, армии на комбинате.

Разошлись, задержалась любовница Бьянки, жительница Томска-7.

— Эрвин Гельмутович! Меня вызывали в КГБ, советовали любить Бьянки покрепче, только докладывать, чем в жизни интересуется, какие вопросы задаёт…

Картина Репина N2. Снова нет слов, только ощущение собственного идиотизма.

Томск — город маленький. На поминках жены Нади в декабре 2001 г. узнал, что многодетный Альбино Ребонато тоже имел любовницу, только не в ЦЗЛ, а в магазине Нади, неоднократно позже принимал её в Италии. Покровительствовал ли КГБ их контактам? Не знаю.

---------—

Уважаемый читатель! Не рисуясь, скажу, что серьёзных замечаний по работе от генерального директора и главного инженера не имел. Неожиданно произошёл конфуз, попортивший мне много крови. Не буду заново пересказывать ситуацию, процитирую соответствующую запись из «ТНХК. Хроника «.

02.05.79. Приключилось личное ЧП. По праздникам организовывалось дежурство ответственных ИТР дирекции на стройплощадке. Точка с телефоном находилась в складе химреагентов. Дежурный обязан периодически обходить площадку, склады, открытую площадку хранения оборудования и делать соответствующие записи в специальном журнале. Одновременно на работе был и сменный персонал (человека 4). У начальника смены были шахматы, за которыми смена и коротала время. Я был ответственным дежурным в дневную смену 2 мая. Отличная солнечная погода. Сделал обход и сел с начальником смены играть в шахматы. Не успели сделать и десяти ходов, как неожиданно появился Гетманцев. Не было звука машины, никто из 5 человек не видел, как он по шпалам пришёл со стороны станции Входная. Реакция публики как в финале комедии «Ревизор». Мне до сих пор стыдно, так как никогда в рабочее время на ТНХК я такими вещами не занимался. Надо отдать должное Гетманцеву, ни слова при людях не сказал. Однако на следующий день он предложил подать заявление «по собственному желанию».

Жёсткая реакция Гетманцева явилась следствием моих семейных дел: Нина через жену умершего в Москве друга Гены Неупокоева просила образумить меня и вернуть в Тюмень; в ноябре 1978 г. я самовольно поселил новую жену с сыном Сашей в служебной квартире, что привело Гетманцева в бешенство, последовало увольнение помощника генерального директора по быту.

Я не знаю, каким образом усидел на месте (текучка руководителей моего уровня в тот период была высокой, менялись главные механики, главные энергетики…), возможно, заступился главный инженер. Сам я никуда не ходил, не писал ни объяснений, ни заявлений. Обошлось, надо работать.

Производство полипропилена ещё строилось, а на очереди производство метанола, спроектированное и поставляемое англичанами. В июне 1979 г. делегация ТНХК выехала на переговоры по согласованию окончательного проекта в Северодонецк (казалось, только-только в Ленинграде с итальянцами переговаривались). Вопросы по лаборатории производства метанола быстро утрясли, и основное время я уделял знакомству с химическим гигантом производственным объединением «Азот». Меня, прежде всего, интересовала структура и организация труда и оплаты центральной лаборатории (удивило, основной контингент работников ЦЛО среднего и предпенсионного возраста).

13 марта 1980 г. ЦЗЛ переехала на строительную площадку, отделаны три комнаты в недостроенном многопрофильном здании. Воды нет, туалеты не работают, а нас уже 26 человек. Штаб по корпусу 116 (лаборатория, дирекция комбината, служба контрольно-измерительных приборов, бытовые помещения основных цехов производства полипропилена, столовая для иностранных специалистов) заседал ежедневно в моём кабинете, принимали здание у строителей и монтажников даже не по этажам, а по комнатам. Писались и переписывались бесконечные перечни недоделок. Именно временное размещение в лабораториях 6-го этажа дирекции позволило форсировано, до начала 1981 г., завершить все работы по корпусу. Монтажники шли следом за строителями, уже 30 мая мужики ЦЗЛ начали распаковку импортного оборудования, занесли в помещение первый итальянский лабораторный стол.

В мае 1980 г. в Суздали впервые участвовал в совещании Всесоюзного объединения «Союзхимпласт» по проблемам научно-технического прогресса. Такие совещания проводились каждый год, причём никогда в Москве, чаще в Суздали, Ярославле, Владимире. Приезжала большая группа московских чиновников, желавших поучить уму-разуму представителей периферии и хорошо отдохнуть. Кстати, в Суздали бывал дважды, исходил небольшой старинный городок, реставрируемый для приёма туристов, вдоль и поперёк.

В июне 1980 г. впервые приглашён председателем ГЭК на кафедру технологии основного органического синтеза томского политехнического института. Регулярно выполнял эти функции лет 10, несколько лет также входил в состав ГЭКа химфака родного университета. Институт и комбинат — две «ооочень большие разницы». Слушаешь защиту дипломов и как будто окунаешься в прежнюю жизнь.

Томск. 18.06.1981 г. Председатель ГЭК

на химико-технологическом факультете томского политехнического института.

В декабре 1980 г. из парткома поступила команда получить Книгу Почёта. Подошёл к её использованию серьёзно и горжусь, что, несмотря на отдельные насмешки, не допустил ликвидации в перестроечные и в рыночные времена. Ни один цех, ни одно производство ТНХК так не поступили. К моменту моего ухода с комбината в Книге Почёта более 30 лучших работников ЦЗЛ-ЦЛО-НИЦ. Уверен, практическое исчезновение на ТНХК моральных стимулов негативно сказывается на производственной деятельности. Считаю, что и Доски Почёта должны вернуться. Людям приятно видеть своё фото, как лучшего работника, на виду у всех. Но в 90-е годы мне не удалось уговорить большинство работников НИЦ в пользу появления Доски Почёта (подспудное давление зависти).

Чем ближе пуск производства полипропилена, тем больше напряжение. Программа строительства постоянно корректируется. Действует партийный принцип: сроки нереальны, но они мобилизуют. К началу 1981 г. ЦЗЛ работает в полную нагрузку. Много ошибок, приходится регулярно собирать коллектив по вопросам технологической дисциплины, готовности сотен аналитических методик и инструкций. Руководством ТНХК под давлением обкома принято решение до начала 26 съезда КПСС опробовать полимеризацию пропилена в промышленном реакторе на привозном катализаторе.

Томск. 1981 г. Даёшь пуск производства полипропилена к 26-му съезду КПСС!

Томск. 1981 г. Часть панорамы строительства Томского нефтехимического комбината.

События живы в памяти, никто из участников пробного пуска не сможет забыть эмоциональный накал ночи с 20 на 21 февраля 1981 года. Не вдаваясь в детали, скажу, что пуск крупнотоннажного непрерывного многостадийного химического производства очень сложная и дорогостоящая задача. Все службы заводоуправления и с нуля созданные производства, обеспечивающие подачу энергоресурсов, ремонт различных видов оборудования, очистку стоков, лабораторные анализы работали только на пуск 1-го технологического производства комбината. Плюс помощь не закончивших работу монтажников и пусконаладчиков специализированной отраслевой организации. Плюс энергичное возражение шефов (хозяев технологии) из Италии против использования не готовой установки в процессе на реальных средах. Плюс, путающиеся под ногами, вносящие сумятицу и нервозность в деятельность руководителей пуска «шефы» из обкома партии и министерства.