Ольга Ларионова - Лабиринт для троглодитов

• Название: Лабиринт для троглодитов
• Автор: Ольга Ларионова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вот что, стратег... - проговорил он проникновенно и ничего больше добавить не успел: сверху ухнуло и застучало по головам и плечам, упруго и небольно.

Охапка требуемых ветвей. И не вовремя - ох, как не вовремя, потому что и ей почудилось недосягаемое море ее Степухи.

И невзвидела света белого молодая дочь купецкая, красавица писаная... Гибкий ствол, оказавшийся в руках Варвары, с тяжелым резиновым хлюпаньем припечатывался к заветной двери, и черные полосы косо ложились на золотые иероглифы, перечеркивая их, а с губ девушки срывались отчаянные и неожиданные слова:

- Да закрывайся же ты, проклятущ-щая... закрывайся, чтоб тебе синим огнем сгореть, закрывайся, пока я не передумала...

Пол под ногами меленько задрожал.

- Как не помочь слабой женщине, - криво усмехнувшись, проговорил Гюрг и пнул дверь сапогом. - Закрывайся, тебе говорят, во имя всех мартышек Вселенной... :

Пол дрожал ощутимо, но не заметно было, чтобы пандус начал подниматься.

- Зажги! - крикнула Варвара Вуковуду.

Ни секунды не колеблясь, он наклонился к охапке чартарумского валежника и щелкнул зажигалкой. Слабый огонек скользнул по ветке, оттенился дымком. Запахло. Варвара скрипнула зубами - сырые все-таки, откуда скочу знать, что такое валежник для настоящего костра... Она бросила свое занятие и, опустившись на колени, принялась раздувать пламя. Нежная кожица на ветвях набухала пузырями, они шипели, лопаясь, и выбрасывали колечки пара, сладко-цитрусового, земного (ощущение ложное, запах имеет совершенно иную сенсорную характеристику...), а пол под горящими ветками начинал слабо светиться, но это было видно только ей одной (доложить об опасности проплавления перекрытия...); сейчас она раздует огромный костер, каких чартары еще не видывали... Чартары! Словно вызванные ее мыслью, они возникли разом по обоим краям спуска и некоторое время жадно вглядывались в то, что происходило внизу, и их широко раскрытые желтые глаза словно втягивали, впитывали в себя чудо пребывания на их молодой еще земле этих троих, столь схожих с ними самими и столь отличных... Глаза разгорались кошачьим огнем, зеленели, вцепившиеся в осыпающийся край, когти нервно драли корневища жесткой травы, и хищная сила накапливалась в выгибающихся, напружиненных хребтах, и не надо было никакого сигнала, просто переполнилась мера этого накопления, и они ринулись вниз, падая мягко и умело, сразу же отскакивая, и - бочком-бочком, по кругу, вокруг этих чужаков - на полусогнутых, с прижатыми к поджелудочной железе передними лапами, слишком похожими на человеческие руки.

А земля под ногами уже выгибалась, и ходила волнами, и все вверх и вверх, даже непонятно, почему сладко подташнивает, как при падении; черный порог с золотыми крапинами уплывал вниз, тонул во тьме, и главное было - не свалиться туда, в эту щель между движущимся клином и иссеченной черными тигровыми полосами дверью; но чартары все прибывали, все валились сверху, как бурые валенки, и копошащаяся стена мохнатых тел заслоняла уже все и всех, а удушливый запах был так плотен, что теснил к краю, как вполне материальный, вещественный нож бульдозера, и Варвара, запрокидывая голову, все отодвигалась и отодвигалась, пока ноги ее не скользнули в щель, и она, отчаянно цепляясь за что попало, полетела вниз вместе с жаркими извивающимися телами, за которые она пыталась удержаться. Она не увидела, а скорее почувствовала, как рядом с ней обрушился Гюрг, и принялся хватать чартаров и вышвыривать их обратно; он выпихивал их во все сужающуюся щель, а она даже не в силах была крикнуть - сверху навалилось столько, что невозможно было сделать необходимый перед криком вдох.

Собрав последние силы, она попыталась выбраться из-под массы навалившихся на нее мягких шерстяных туш, но единственное, что она смогла, это разглядеть где-то в недосягаемой вышине тающую полосочку света, которая была сейчас для нее всем - и жизнью, и Вселенной, и тем человеком, которого она наконец нашла этой ночью и так и не смогла остаться рядом с ним.

И тогда в ответ ненужное большое колдовское чутье донесло до нее все отчаяние, всю боль Вуковуда, тоже осознавшего, что он ее теряет. Ни сил, ни мужества больше не оставалось, и она закричала, хотя голос ее не мог пробиться сквозь толщу копошащихся, удушающе смрадных тел:

- Вуки, где же ты, Вуки, да помоги же мне, Вуки, Вуки...

А потом было беспамятство, в котором она, уже ничего не видя и не слыша, продолжала инстинктивно отбиваться, пока не пришло полное оцепенение; сколько оно продлилось, определить было совершенно невозможно, но когда сознание разом вернулось, первое, что захлестнуло - радость. Можно было свободно дышать! Еще не открыв глаза, Варвара потянулась и тут вдруг ощутила в руках что-то мягкое и ворсистое. Шкура? Когда это она успела? И мгновенный липкий ужас: да ведь это же шкура чартара!

Она взвизгнула и, оттолкнув от себя этот жуткий трофей, широко раскрыла глаза, заранее пугаясь тому, где она окажется.

Это была рубка, почти неотличимая от той, в которой она несла вахту на "Дункане", и такое же кожаное кресло, и сусанинский свитер на полу, и напротив пригорюнившийся Вуковуд в меховой жилетке на голое тело. Она наклонилась, потянула к себе свитер и вдруг, уткнувшись в него лицом, постыдно заревела.

Послышался щелчок сдвинувшейся в сторону дверцы, шаркающие шаги. Варвара утерлась кулачком и с удивлением подняла глаза. Надо же, это Гюрг, а она и не узнала! И что с человеком сделалось, прямо почернел, как головешка. И его, значит, доконали троглодитики мохнатые.

- Простите меня, - кротко проговорила Варвара. - Раскисла. Он как-то искоса глянул на нее сумрачным глазом, поставил на пол термос - как раз посередине между Варварой и Вуковудом - и совершенно очевидно впал в маяту: то ли уходить, то ли оставаться. Это так не вязалось с образом величественно шагающего покорителя чужих земель, возложившего к ее ногам невиданную добычу - крапчатого тапиренка, героически аннексированный ужин аборигенов, что девушке стало не по себе. Что-то за этим крылось. Нападение чартаров она помнила, но вот дальше...

- Что случилось? - не выдержала она. - Почему не взлетаем?

Гюрг с Вуковудом переглянулись.

- Видите ли, - Вуковуд поежился, обхватив себя за голые локти, вопрос-то ведь остался открытым: что делать?

- С кем?

- Не с кем, а с чем, - в голосе командора как-то странно сочетались жесткость и безразличие. - Я предлагаю поставить вокруг всего спуска силовую защиту и вызвать комплексную экспедицию с Большой Земли. В виде исключения ей позволят сесть. Вскроют хранилище, исследуют содержимое, закроют.

- Нет, - твердо возразил Вуковуд. - Защита у нас никудышная, не чета строителям Пресептории. Пока на Большой Земле будут разводить большие академические дебаты, пока соберут и доставят сюда экспедицию... Учитывайте, что каждый перелет не гарантирован от случайностей. Полетит какой-нибудь генератор, или солнышко здешнее батареям не подойдет, и чартары прорвутся к дверям хранилища. Дальнейшее непредсказуемо. Поэтому я считаю, что мы должны попросту засыпать весь спуск, как могилу Тутанхамона. Пока.

- Пока - это до прибытия комплексной экспедиции? - спросил Гюрг. Хотелось ему в эту экспедицию.

- Пока - это до того самого момента, когда уровень науки и техники позволит чартарам произвести подземную разведку и обнаружить скрытое в глубине хранилище.

А Варвара, между тем, ничегошеньки не понимала.

- Да о чем вы? - перебила она Вуковуда. - Какая защита? Зачем засыпать спуск, если пандус поднялся? А кстати, там чартаров не передавило? Они ж валились мне на голову...

Теперь мужчины переглянулись в полном недоумении.

- Мы же остались внизу, в щели, - напомнила она, - а сверху сыпались эти вонючки, пока я не задохнулась!

- Вот оно что, - проговорил Гюрг после некоторой паузы. Сработала-таки "защита от дурака". Галюциногены.

- Но тогда вы тоже почувствовали бы!

- Видите ли, - Вуковуд как-то обескураженно тер себе подбородок. - Вы в этот момент наклонились над костром. Так что это было испарение ядовитых соков, которое вы вдохнули, а может быть, и направленное излучение, рассчитанное на рост среднего чартара. Мы несколько повыше. Вот и все. У вас это был чисто рефлекторный страх...

Вид у него стал еще жалче, чем у Гюрга, и он машинально повторил:

- Вот и все.

Вот тут-то и она припомнила весь свой бред, весь ужас. Значит, никаких чартаров не было, это обступившие кошмары заставили ее верещать на всю Чартаруму, и ведь не просто верещать... Совершенно отчетливо вспомнила она свой голос: "Вуки, где же ты, Вуки!.."

Но ведь не только же один страх был в этом крике! Гюрг это понял, потому и сник; и Вуковуд поверил было, вот и сидел напротив, ждал ее пробуждения как манны небесной - говорил же, что надоело ему мотаться по всему Пространству, только трудно найти такой уголок, где не было бы шумно и людно. А тут она еще, ведьма усатая, заставила вспомнить Степуху и поверить, что это и есть желанное пристанище, колдовская земля. И с ней, ведьмой, в придачу. В смертном страхе звала не кого-нибудь, а его, и в свитер его вцепилась - не оторвешь, пришлось из него вылезти...